– Иду я! – огрызается Лёша, отрываясь наконец от пульта. Он ведёт себя так, будто делает одолжение всему миру. Они все делают одолжение Алисе Петровне, принимая от неё деньги, еду и подарки.
Открыв дверь, Лёша не отвечает на приветствие бабушки, поворачивается к ней спиной и идёт обратно в комнату.
– Ты куда? – останавливает его Алиса Петровна. – Возьми сумки.
Можно ли осуждать парня за такое отношение к бабуле? Его так воспитали родители. Он и понятия не имеет, что можно быть благодарным и уважительным. В его голове, а значит, и в лексиконе таких понятий не существует. С самого детства он наблюдает вокруг только одно: бабушка обеспечивает, родители берут. Родители давят на жалость, бабушка торопится с помощью. Родители бездельничают, бабуля притаскивает еду. В других условиях он мог бы стать другим человеком, но Алиса Петровна делает всё, чтобы условия не менялись.
С недовольным видом Лёша берёт пакеты и несёт на кухню, испустив вздох. Бабушка должна почувствовать себя виноватой: отвлекла мальчонку от развлечения, нагрузила сумками, вынудила их перемещать. Откуда этот приёмчик у парня? Конечно, от родителей. А у родителей? От бабушки, разумеется!
Вся квартира наполнена звуками с телевизионного экрана. Деваться от них некуда, и создаётся впечатление, что царит здесь телевизор. И это недалеко от истины – непрекращающиеся и зачастую бессмысленные звуки пронизывают мозги живущих здесь людей.
Что здесь первично?
Становятся ли мозги киселём под воздействием шумовых волн, или кисель, находящийся в черепных коробках, требует этого шумового окружения? Вероятно, взаимосвязь работает в обоих направлениях.
Прошу вас, дорогие читатели, соблюдайте гигиену вашего внимания! Фильтруйте объём и качество поступающей в ваши головы информации и не засоряйте мозги. Не отдавайте вашего внимания пустому сотрясению воздуха. Где внимание – там сила, направляйте его в правильное русло.
С балкона выходит Василий, здоровается с матерью и тут же усаживается к телевизору, схватившись за очередную бутылочку пивка. Надо отдать должное этим двум незаменимым вещам: пиву и телевизору. Они помогают, не включая лишний раз голову, заполнить вакуум, созданный бездельем. Без этих вещей жизнь стала бы совсем тяжёлой, ибо пришлось бы, того и гляди, заняться делом.
А это ох как нелегко! Выбрать занятие по душе, потом обучиться ему, потом совершенствоваться и развиваться в этом деле. Всё это требует усилий, а такие, как Василий – и имя им легион – всегда идут путём наименьшего сопротивления.
Алиса Петровна присаживается рядом и с улыбкой треплет сыночка по головке:
– Оброс-то как!
Сыночек уклоняется с недовольным видом. Похоже, что эта сцена повторяется без изменений примерно последние тридцать пять лет…
Как бы ни были родители привязаны к детям, но наступает момент, когда они должны позволить ребёнку стать взрослым. Это значит —
разрешить ему жить отдельно, самому зарабатывать и самому решать свои проблемы. Иногда приходится даже подтолкнуть чадо из гнезда, как это делает орёл, чтобы птенец встал на крыло и полетел.
Василий достаёт орешки и начинает их щёлкать, не отрываясь от телевизора, а Алиса Петровна с заискивающей улыбкой вынимает из кошелька пачечку купюр.
– На, держи деньги, – протягивает сыну.
– Спасибо, – бросает сынок рассеянно, беря деньги и глядя в экран. На пару секунд отрывается, чтобы пересчитать купюры.
Чувство благодарности можно натренировать, как любой навык. И лучше всего начинать это делать с детства. Василия в детстве этому не научили, а он, закономерно, не научил своего сынка быть благодарным.
Между тем человек без навыка благодарности и уважения не сможет построить долгосрочные взаимовыгодные отношения с другими людьми. Следовательно, не сможет успешно взаимодействовать ни с коллегами, ни с руководителями, ни с подчинёнными. В какое бы сообщество он ни попал, везде он будет нежелательным, и везде он будет ощущать себя жертвой.
Василий быстро делит деньги пополам и прячет в два кармана. Мамочка в это время любовно гладит его по голове. Одну часть Василий потом отдаст жене, а вторую скроет от неё, чтобы тайком пропить и протранжирить. И получается, что Алиса Петровна без слов одобряет эту ложь и обман, хвалит сыночка за это.
Тут входит Нина с грудным малышом и сразу же вручает ребёночка бабушке – правильно, свекровь умилится, тетёшкая внучонка, и в следующий раз привезёт потолще пачечку. Вскоре выяснится, что Нина снова беременна, а значит, с бабушки ещё больший спрос.
Алиса Петровна с радостью возится с малышом, видно, что она получает от этого искреннее удовольствие и готова отдавать ему свою любовь. Неужели она и его испортит в дальнейшем своей слепой любовью? Неужели и он вырастет никчёмным паразитом? К сожалению, в этой семье такой вариант наиболее вероятен.
Нина выходит в прихожую, заметив, что старший, Лёша, начинает одеваться.
– Ты куда собрался? – спрашивает она недовольно. Здесь все всегда недовольны друг другом!
– Надо Витькý диск отдать, – объясняет Лёша.
Конечно, диск это только предлог, на самом деле парню просто хочется потусить с дружками. Но враньё для него так же привычно, как лень. И этот короткий, в две фразы диалог показывает нам следующее: мать вынуждает сына отчитываться и оправдываться перед ней и не позволяет ему уходить без её разрешения. Сын в ответ лжёт и выкручивается и в итоге добьётся своего.
– Твоё будущее решается, или тебе всё равно? – раздражённо говорит Нина.
Так, интересно, о чём здесь речь? Ясно – мальчик скоро окончит школу, нужно мальчика отмазать от армии и запихнуть в институт. Сам лоботряс точно никуда не поступит, значит, требуются большие взятки. Кому же и решать этот вопрос, как не бабушке, имеющей богатенького муженька?
– Ладно, – нехотя говорит парень и снимает куртку.
– Не ладнай мне! – вскидывается Нина и добавляет злобно: – Иди – ка мусор вынеси!
Каково расти в такой обстановке, когда слышишь от родителей только приказы, отдаваемые раздражённым голосом? Кто может вырасти в атмосфере лжи, притворства, пренебрежения и грубости? Дети впитывают всё, что видят и слышат вокруг, и воспроизводят это в своей жизни. Сто́ит ли удивляться, что уже третье поколение в этой семье паразитирует на окружающих?
Всё взаимодействие между Василием, Ниной и Лёшей строится по принципу драматического треугольника: Преследователь, Жертва и Спасатель. Они постоянно меняются ролями, но не выходят за пределы треугольника. Алиса Петровна тоже охотно включается в эту игру, выступая в основном в роли Спасателя. Жаль, что ни у кого из них не достаёт трезвости и разума, чтобы сказать себе и другим: «Стоп! Я больше не играю!»
Во время чаепития Василий спрашивает:
– Мам, поговорила с ним насчёт Лёшки? (с ним – значит, с Артуром Александровичем).
– Нет пока, – виновато отвечает Алиса Петровна, – но я поговорю.
В её тоне слышится: «Пожалуйста, не обижайтесь, не ругайте меня, я всё сделаю, я выбью из него деньги…»
– А что ты тянешь? – недовольно говорит Василий. – Нам заранее надо знать, есть у нас эти деньги или нет.
Да и Нина смотрит на свекровь с укоризной. Лёша потупил взор. Малыш воркует у бабушки на коленках. Давление на Алису Петровну нешуточное! Так сказать, родственное вымогательство. («Ты же спасёшь нас, правда? Ты же не можешь нас бросить, мы тебе не чужие. У тебя, вон, муж богатый, пусть с нами поделится. Ему столько не нужно, а нам нужно. И побыстрее!»)
Кстати, есть такая закономерность: ленивые бедняки всегда уверены, что богатые получили своё богатство на халяву. Они не видят ни усилий, ни труда, стоящих за благосостоянием других людей. Тот, кто сам тунеядствует, меряет остальных своей меркой и полагает лентяями весь мир. Вообще, бедность – это желание жить за счёт других, не прикладывая усилий в своей жизни. Поэтому бедность существует в голове конкретного человека, а вовсе не является результатом какой-то абстрактной несправедливости.
– Я помню, – отзывается Алиса Петровна.
– Он же знает Лёшу. В конце концов, мы родственники или как? – продолжает гнуть своё Василий. («Да он просто обязан нам помочь, я же ему почти сын».)
– Жмот твой Артур, и всё, – ставит он диагноз.
Чуть позже мы узнаем, что Василий уже занимал крупную сумму денег у Артура Александровича, но возвращать долг и не думает.
– Ну ладно, ладно, – говорит окончательно пристыженная Алиса Петровна. – Если бы не он, у нас не было бы того, что есть.
Она убеждена, что творит добро, снабжая сына и его семью незаслуженными, незаработанными деньгами. И не ведает, что истинным добром для этих людей было бы снять их с иглы паразитизма и побудить сделать что-то для самих себя. Но дело здесь зашло слишком далеко: от сладкой уверенности в том, что всё в жизни достаётся без усилий, у этих ребят намертво слиплись мозги, уши, глаза и всё прочее.
– Мама, а что у нас есть? – парирует Василий. («Мало, мало даёт!»)
Повторюсь: он считает себя бедным, но бедность – не в кошельках, а в умах и в убеждениях. Нельзя назвать бедным человека, живущего скромно, но обеспечивающего себя самостоятельно. И напротив, тот, кто мыслит по – нищенски, останется бедным, даже получив миллион долларов.
– Надо парня от армии спасать, – продолжает он. – Надо сейчас понимать, попадает он в институт или прямиком в Осетию какую-нибудь. («Если он попадёт в горячую точку и с ним что-нибудь случится, это будет твоя вина!»)
И поворачивается к Нине:
– Правильно?
– Может, вам чайку? – вступает Нина. («Вот я добрая, чай вам предлагаю, а вы не хотите мальчика от беды спасти!»)
Обратите внимание: муж с женой в этой сцене выступают единым фронтом и по умолчанию поддерживают друг друга, хотя в повседневной жизни лаются и ругаются постоянно. Но здесь их сплочённость весьма красноречива.