930. Четвертого сына (1847 г.), Алексея, назвали в честь митрополита московского св. Алексия, в память о том, что сам Александр II родился в его обители и у его раки принял святое крещение931. Своего пятого сына, Сергея, родители назвали в честь св. Сергия Радонежского. Родители считали Сергея «обетным ребенком», поскольку императрица Мария Александровна была беременна сыном во время коронационных торжеств в Москве летом 1856 г. И обет назвать возможного сына Сергеем родители дали у раки Св. Сергия Радонежского932.
Бывало и так, что царских младенцев называли «по сну». Следует напомнить, что снам тогда придавалось серьезное значение. Всем хорошо известна легенда о том, что часовому приснился архангел Михаил и «просил передать» императору Павлу I, что строящийся на берегу Фонтанки замок следует назвать Михайловским. Солдат добросовестно выполнил «приказ», и о сне доложили по команде. Как это ни удивительно, но информация «сверху» дошла до Павла I, и он назвал свой замок Михайловским. Это весьма достоверная, но – легенда. Когда осенью 1853 г. цесаревна Мария Александровна готовилась рожать, то родители заранее подобрали имя Вера, если родится девочка. 5 октября 1853 г. цесаревна родила девочку, но Верой ее не назвали по следующей причине: «Старая кн. Горчакова написала императрице, что она видела сон, будто у цесаревны родится дочь, если она обещает назвать ее Марией». К этому времени в семье цесаревича было уже четыре здоровых мальчика и одна умершая дочь, по которой родители очень горевали. Они очень хотели, чтобы у них родилась девочка. А поскольку «условие» до них «доведено», то родившуюся девочку, единственную дочь Александра II, назвали Марией933.
К сожалению, сведения о том, в честь кого и почему называли младенцев из семьи Романовых, крайне скудны и отрывочны. Но достоверно известно, что Александр III и его жена Мария Федоровна назвали своего первенца Николаем, родившегося в мае 1868 г., в память об умершем в 1865 г. брате и женихе – великом князе Николае Александровиче.
Бывало, что в императорской семье детей называли и «просто так», потому что имя нравилось родителям. Конечно, любое имя сопровождалось дискуссией между родителями. Когда 25 марта 1875 г. в семье будущего Александра III родилась дочь, ее назвали Ксенией. По свидетельству великого князя Сергея Александровича «это имя родителям нравилось, и поэтому дочь так назвали, других причин нет»934.
По мере рождения дочерей в семье Николая II все они получали свои имена и прозвища. Надо заметить, что в 1895 г. имя царского первенца «согласовано» с матерью, вдовствующей императрицей Марией Федоровной935. На семейном совете решили: если родится мальчик назвать Павлом, а если девочка, то Ольгой. Родилась девочка, ее назвали Ольгой. Тогда и вторую дочь решили назвать именем знаменитой героини пушкинского «Евгения Онегина» – Татьяной. В результате две старшие дочери Николая II получили имена литературных героинь «Евгения Онегина».
Когда в 1901 г. в семье Николая II родилась четвертая дочь, то ее назвали Анастасией. По свидетельству Маргарет Эггер, потому, что это имя издавна ассоциируется с Узоразрешительницей. Так во времена императорского Рима называли одну из первых христианок, выкупавшую из узилищ своих единоверцев. Анастасию назвали так потому, что Николай II амнистировал студентов, участвовавших в университетских беспорядках и проведших зиму в тюрьмах Санкт-Петербурга и Москвы.
Тогда многие из императорской семьи явно удивились тому, что родившуюся великую княжну не назвали Викторией в память об умершей бабушке императрицы Александры
Федоровны, английской королевы Виктории, скончавшейся в 1901 г.
Можно упомянуть и о том, что в семье Романовых имя Александра считалось несчастливым. У дочери Павла I Александры внезапно расстроился брак со шведским принцем, что стало одним из поводов к резкому ухудшению здоровья Екатерины II, а затем и ее смерти. Дочь Николая I Александра умерла от скоротечной чахотки. У Александра II была горячо любимая дочь Александра, умершая в возрасте 8 лет. Ее маленькое синее шелковое платье хранилось в Зимнем дворце вплоть до 1917 г. Жена великого князя Павла Александровича Александра Георгиевна умерла в родах, оставив ему двоих детей. Поэтому в императорской семье закрепилось поверье, что Александры не доживают до 21 года.
Долгожданный цесаревич, родившийся в 1904 г., получил имя Алексей. Это имя не было популярно в царской семье, после того как в трагическом противостоянии в 1718 г. погиб царевич Алексей, сын Петра I. Сын Николая II получил это имя в память московского царя Алексея Михайловича Тишайшего, время правления которого Николай II идеализировал. Буквально за полтора года до рождения сына, в феврале 1903 г., в Зимнем дворце состоялся исторический бал по мотивам эпохи правления Алексея Михайловича.
Семейные прозвища
Наряду с именами у Романовых имелись и прозвища, или прозвания. Дело в том, что большая семья Романовых имела множество уровней общения. На уровне личных контактов, говоря между собой о ком-либо из членов своей семьи, часто использовали прозвища, иногда принимавшие почти официальный характер. Эти прозвища связывались либо с внешними особенностями, либо со специфическими чертами характера. Как правило, «свое» неофициальное прозвище члены императорской семьи знали. Если оно носило комплиментарный характер, то становилось почти официальным. Если несло в себе негативные черты, то его, конечно, «в глаза» не произносили, что не мешало активно пользоваться прозвищем в разговорах между собой «за глаза». Упоминания об этих прозвищах довольно редки, поскольку о них только иногда говорится в личной переписке или мемуарах.
У правящей Императорской фамилии было и некое коллективное прозвание – «Большая ектенья». Дело в том, что во время церковных праздников по всей России членам Императорского дома провозглашалась «Долгая лета…». И тогда вся семья фигурировала под именем «Большой ектеньи».
Широко известны прозвища (прозвания) российских императоров. Как правило, они носили политизированный характер и связывались с особенностями проводимой ими внутренней или внешней политики. Иногда причиной появления того или иного прозвища становились какие-либо конкретные события.
Следует отметить, что традиция прозваний первых лиц страны очень древняя, настолько древняя, что восходит буквально к началам российской государственности. Кроме этого, следует помнить, что прозвища прочно бытовали в общественном сознании, поскольку до XIV–XV вв. собственно фамилий и не было, и именно прозвища стали фундаментом для появления фамилий. Все мы помним, что князя Владимира, крестителя Руси, называли Красным Солнышком, его сына Святополка – Окаянным, а другого сына Ярослава – Мудрым. Даже после появления фамилий традиция прозваний первых лиц сохранялась. Так, Ивана IV мы больше знаем как Грозного, а московского царя Алексея Михайловича как Тишайшего. Эта традиция прозваний в полном объеме воспроизводилась вплоть до 1917 г.
Однако в XIX в. ситуация с появлением прозваний изменилась. В середине XIX в. российское общество стремительно политизируется, и прозвания начинают исходить из среды, оппозиционной дому Романовых. Так, авторство самого известного прозвища Николая I, Палкин, приписывают герценовскому «Колоколу». Именно из среды революционных демократов вышли и другие столь же нелестные для царя прозвища. Их усилиями сложную и противоречивую фигуру Николая I на многие десятилетия свели к однолинейному образу солдафона с оловянными глазами.
Александр II получил официальное прозвание Освободителя. Царский манифест, подписанный 19 февраля 1861 г., освободивший миллионы крепостных крестьян, навеки связан с именем Александра II. Официальная пропаганда приложила немало усилий для закрепления лестного прозвания за именем царя.
Александр III получил прозвание Священного Миротворца. За 13 лет правления этого царя Россия, не участвуя в войнах, значительно укрепила свои позиции на международной арене. Тем не менее это прозвание также стало результатом официальной пропаганды. Его впервые употребил Николай II в 1895 г. в одной из своих первых речей, составленной обер-прокурором Священного Синода К.П. Победоносцевым. Оба комплиментарных прозвания, Освободитель и Миротворец, усилиями официальной пропаганды тесно спаялись с именами Александра II и Александра III. Это стало возможным не только благодаря усилиям официальной пропаганды, но и тому, что эти прозвания имели под собой прочную основу, признанную современниками.
У Николая II так и не появилось подобного лестного официального прозвания, но в изобилии были некомплиментарные прозвища. Самое известное из них – Кровавый. Память о погибших на Ходынском поле во время коронационных торжеств 1896 г. оставалась в памяти народа вплоть до 1917 г. Это прозвище окончательно закрепилось за царем после проигранной Русско-японской войны, Кровавого воскресенья 9 января 1905 г. и бессмысленных многомиллионных жертв Первой мировой войны. Появились у Николая II и другие столь же нелестные прозвища. Так, в одном из его манифестов в тексте неудачно и неоднократно использовалась фраза «А на нас легла тяжкая ответственность…», «А на нас легло бремя…», «А на нас…». В результате у царя появилось прозвище Ананас.
Менее известны прозвища других членов императорской семьи и то, как сами называли себя самодержцы в кругу своих близких. Например, Николай I в письме к младшему брату Михаилу Павловичу 17 мая 1826 г. просил от его имени обнять племянниц, «от имени дяди с длинным носом»936. Следует отметить, что в данном случае самоирония императора характеризует его весьма положительно. Младшего брата, великого князя Михаила Павловича, Николай I в письмах называл «любезный Михайло»937.
Императрица Александра Федоровна имела много домашних прозвищ. Все они, естественно, носили комплиментарный характер, поскольку Николай Павлович десятилетиями последовательно создавал культ прекрасной дамы по отношению к жене. У Шарлотты Прусской имелось еще домашнее, девичье прозвище – Белый Цветок. Так ее назвали по имени героини французской поэмы XVIII в., возлюбленной сарацинского короля Испании. Звучало это прозвище как Бланш флер, или Бланшфлур. Сам Николай Павлович называл свою жену птичкой за хрупкость фигуры и легкость походки. Иногда Николай I величал жену как Madame Nicolas