, в темную стылую воду, взметывая за собой столбы раскаленного пара.
По разведанным позициям магов вновь заработала имперская артиллерия. Переправившиеся еще вчера на вражеский берег гвардейцы открыли огонь по невидимому пока врагу с занятого плацдарма из стрелкового оружия и легких минометов. В этот раз сорвать переправу маги были бессильны.
В постоянно защищенные щитами Ильи плоты третьего хирда неоды попали дважды. Виски защитника укололо болью, но в целом – ничего страшного. Файерболы не сумели причинить дружинникам и танкам никакого вреда. У других хирдов их полка дело тоже обстояло неплохо – Илья сумел заметить лишь один уничтоженный прямым вражеским попаданием понтон с танком и десантом – прикрыть его парень не сумел, не разглядев летящий точно в цель файербол. А вот ближайший к ним плот второго хирда от падающей на него огненной смерти он все же закрыл своим щитом за секунду до столкновения, заработав при этом косой взгляд Добрячкова. Ну да – он дал повод для подозрений. Но ничего страшного, война все спишет – решил парень. Сколько на ней случается всяких историй чудесного спасения – не перечесть. Никто каждую из них проверять не будет.
Тупой конец понтона ткнулся в перепаханный взрывами и заклятиями песок вражеского берега, и Илья тут же полез на танк, в открытые люки которого спешно запрыгивал экипаж. Машина взревела двигателем, готовясь сорваться с креплений плота своим ходом. Ая была тут же, на броне, причем в этот раз она нацепила себе на пояс к медицинской сумке еще и кобуру с пистолетом. Наверное, пустую, для маскировки. Илья сильно сомневался, что магичка будет пользоваться человеческим оружием. Тем более сейчас, когда у нее есть собственная сила.
«Забирать у нее силу в бою не буду, – подумал парень. – Щит на мне, буду следить, действительно ли Ая стала вся наша, как когда-то обещал Добрячков. Попробует сбежать или применит боевую магию на людях – отниму силу и сразу убью». Подумал и вдруг понял, что нисколько не пошутил. Действительно убьет. Расстреляет из собственного автомата, как Тарас Бульба сына, только молча, без всякой прочувствованной речи. Ая ему очень и очень дорога, не будем себе врать… Только… только вокруг война, и кто тут свои, а кто чужие, он уже хорошо понял, и никакие личные чувства в этом раскладе значения не имели. Если ведьма пойдет против людей, он убьет ее. Даже если потом не сможет с этим жить сам.
А потом парню стало не до отвлеченных мыслей. Танк съехал на берег, и над головой в воздухе тут же повисло несколько осветительных ракет. Оглянувшись, Илья увидел в их свете, что небольшой, от силы в половину квадратного километра, участок берега густо набит людьми в черных бушлатах, живыми и мертвыми. Мертвые так и остались лежать. А живые неторопливо вставали во весь рост, сосредоточенно проверяли оружие и снаряжение. Бойцы примыкали к винтовкам штыки, доставали гранаты, снаряжали новые диски в автоматы.
Впереди взлетела красная ракета, и ночь разорвал слитный боевой клич сотен людей.
– В атаку!!! Барра!!!
Вся масса гвардейцев, десантников и успевших переправиться танков по команде устремилась на вражеские позиции.
В это утро имперские войска окончательно прорвали оборону неодов на реке Альга. Нельск был близко, и его приказано было взять.
В памяти у Ильи эта атака осталась в виде нескольких, слабо связанных друг с другом фрагментов.
Вот он на замыкающем танке из всех сил держится за скобу позади башни, пытаясь защищать бойцов своего хирда и другие машины. Получается так себе – вокруг сплошной хаос. Вайсор был поначалу против – в бою десант должен спрыгнуть с машины. Как экипаж будет разворачивать башню, если за ней кто-то сидит? И вообще – некогда в сражении танкистам думать о тех, кто на броне – пассажира может в два счета сбросить из-за рывков машины под гусеницы или зашибить об препятствия вроде заборов или мелких деревьев, которые танк даже не заметит. Но подполковник был непреклонен – защитник должен видеть максимально полную картину боя, а он должен знать, где находятся его маги. Если для этого придется вывести из боя один танк и использовать его как укрытый щитом транспорт, – так и будет. В теории звучало хорошо, а вот на практике…
В предрассветной темноте было вообще непонятно, кто куда едет, бежит и стреляет. Бойцы-десантники третьего хирда перепутались с гвардейцами и соседями. Стреляли все – танки, люди, маги. Ревели моторы, рядом с танком кто-то бежал и что-то орал, вовсю разевая рот, но крика не было слышно. Близкие вспышки молний и огненных стрел ослепляли, после них перед глазами плавали яркие световые круги, и непонятно было, открыты они или закрыты. Когда ворвались на позиции неодов и пошла рукопашная схватка, все перепуталось окончательно. Илья увидел, как внезапно поднявшийся из окопа маг разрубил своим светящимся, словно лазерный меч у киношного джедая, посохом двух атакующих гвардейцев. Два взмаха, и людей просто разрезало на части.
«Силу у мага рядом со светящимся посохом забрать», – прошептал парень.
«Принято».
«Лазерный меч» неода тут же погас, и штык подбежавшего здоровенного гвардейца в черном бушлате и нагруднике вошел ему в живот на всю длину.
Потом маги как-то кончились, и машины вырвались на простор. Илья понял, что дело было жарким – от его утренней легкости не осталось и следа, временами студента подташнивало – щитам ультамита пришлось поработать на славу. Впереди виднелись лишь несколько фигурок убегавших неодов и ездовых динозавров. Вырвавшиеся вперед танки добивали их из пулеметов.
Танки третьего хирда остановились на полевой дороге метрах в трехстах впереди от уничтоженных вражеских позиций. Постепенно к ним подтягивались десантники, несли раненых, поодаль вставали машины соседей. Вскоре Илья увидел Добрячкова, который на ходу что-то жарко обсуждал с командирами второго и четвертого хирдов, тыча пальцем в черный кожаный планшет с картой.
Из своей машины выбрался Вайсор и подошел к ним, присоединившись к обсуждению. Парень отвернулся, устало откинулся затылком на холодную броню, прикрыв глаза. Над дорогой уже светало, и небо было затянуто облаками. Ая сидела рядом, тихая как мышка.
– Как дела, Илюх? – услышал вскоре Илья подошедшего к машине подполковника.
– Бывало хуже. Я пока еще ничего.
– А ты, Аяна? – Голос Добрячкова был полон заботы.
Ведьма медленно повернула к нему свою голову. Лицо у нее было застывшим, как каменная маска.
– Вы снова убивали неодов. Но я… И я тоже с вами, и… – девушка издала горлом странный звук, то ли всхлип, то ли глубокий вздох.
– Ну вот, опять… Аяна, будь умницей, не бери это сейчас в голову. Не надо, не время и не место. Война вообще гадкое дело, а на тебе вины нет. Лучше сделай вот что – у нас раненые в сторонке лежат из нашего хирда. Немного, с десяток. Вылечи их, пожалуйста, пока никто из чужих не видит. Мы теперь все вместе с тобой в одной лодке, сама понимаешь. А работа – лучшее лекарство от плохих мыслей. Илюш, дай девушке руку, помоги слезть с брони…
Слова, а может, сам тон голоса подполковника подействовал на девушку успокаивающе. Она выпрямилась, вытерла ладонью лицо, как-то встряхнулась и сама спрыгнула вниз.
– Показывайте куда идти, господин ярл.
– Вон машина Вайсора стоит. За ней увидишь раненых. Посмотри их пока. Я Илью быстренько проинструктирую насчет щитов на марше и отпущу к тебе для лечения.
– Не нравится мне ее состояние, – сказал Илье Добрячков, когда ведьма отошла подальше. – Ая мучается из-за своего предательства, а ты баклуши бьешь. Хочешь, чтобы я ее за тебя утешал? Сам не справляешься?
Илья наморщил лоб, пытаясь сообразить, что имеет в виду ярл. Голова после боя работала с перебоями. Потом сообразил, и это ему не понравилось.
– Наши отношения с Аей не ваше дело, товарищ подполковник.
– Ошибаешься, мое. Ведьма полезна для всех нас. Без тебя нам вообще каюк, но и ты без поддержки Аи долго не протянешь. Я в курсе, что она тебя вчера лечила, и сегодня в бою оценил результат. Но разве ты не видишь, что у нее сейчас крышу сносит? Еще раз спрашиваю, мне что, выполнять твои обязанности за тебя? Тебе магичка не нужна?
– Да пошел ты, – неожиданно для себя зло выпалил в лицо подполковнику парень. – Ая моя!
Добрячков внимательно посмотрел Илье в глаза и вдруг улыбнулся.
– Ну, наконец-то эмоции прорезались, а то ты все время то больной, то гашеный… Не надо злиться и материться на командира, Илюша. Ты эту кашу сам заварил. Я вижу, что ты к ведьме неравнодушен. Имей в виду, Ая мучается из-за своего предательства, ей якорь нужен, чтобы крышу совсем не унесло. Если сорвётся, будет опаснее обезьяны с гранатой. А нам всем нужна её работа, и потому – хорошее самочувствие, настроение и лояльность. Ты, Илья, первый, кто отнёсся к ней по-человечески, спас жизнь. И связан с ней совместной работой. Так какого чёрта я её утешаю, слёзки утираю, а не ты?!!! У тебя сколько баб было?
– Не важно, – слегка покраснел парень и отвернулся.
– Все так плохо? Извини, не хотел задеть, – в свою очередь смутился Добрячков. – Так вот, это важно. Объясняю: Ае нужен мужик. Не романтичный воздыхатель, не жеребец в постель, а нормальный мужик. Разница существенная, особенно для Аи. Она же не бой-баба, а папина дочка из хорошей семьи. Её надо поддерживать, ободрять, обнадёживать – чтобы она всегда чувствовала рядом плечо, на которое можно опереться, и спину, за которую можно спрятаться. Ты в этом деле филонишь, отдуваться за тебя приходится мне, хотя у меня других забот выше крыши. Но вдруг я замечаю, что у нас вырисовывается любовный треугольник, а мне только «Санты-Барбары» в подразделении не хватает для полного счастья. Поэтому слушай мою команду: заботься об Ае. Носи ей веники, гладь по головке, пой колыбельные, подавай в постель кофе или что она там пьёт, красиво ухаживай. Дойдет дело до постели – старайся и будь нежен. А не позволит – просто ухаживай и поддерживай. Понятно?
– Так точно, господин ярл, – пробормотал Илья. Слушать подполковника было неприятно, но некий резон в словах командира был.