Именно такие ложные герои придают стремлению иметь своего героя столь негативную коннотацию. Президент Рейган, как и целый ряд его соотечественников, вероятно, считал своим героем Оливера Норта, который очевидным образом нарушал законы в таких масштабах, которые до сих пор до конца не известны. Неудивительно, что сегодня число наших героев так мало.
Исследования, проводимые среди студентов, также обнаруживают крушение идеи героизации. Артур Ливайн провел такое исследование, о котором рассказал в книге «Когда гибнут мечты и герои». Он высказал следующие печальные мысли:
[Эта] информация среди прочего показывает, что сегодняшние студенты всецело захвачены материальными вопросами и проблемами, полны цинизма по отношению к обществу и к общественным институтам (включая и институт высшего образования), но весьма преуспели в получении обманными способами оценок, вполне с этим мирясь. И что еще более важно, все их устремления направлены только на себя, носят лично индивидуалистический, а не общественно-гуманитарный характер, отражая философию «я превыше всего», которой нация буквально пропиталась в последнее десятилетие[41].
Нашей целью в русле поисков мифов современного общества является заново ввести в жизнь основные принципы героического. Очень вдохновляюще было столкнуться с высказыванием директора одного из колледжей: «Я считаю, что учащимся нужны свои герои, и точка. Когда я общаюсь с ними, спрашиваю их снова и снова, кто для них является героем, то этот вопрос ставит их в тупик и выглядит для них странным»[42].
Фридрих Ницше четко сформулировал нашу цель:
Смыслом всех ваших усилий тут, на земле, является то, чтобы Великий Человек мог появиться и жить среди вас – снова, и снова, и снова. Среди вас всегда должны быть люди, способные поднять вас до тех высот, которые вы в принципе способны достигнуть; именно это является той наградой, к которой вы стремитесь и которую жаждете. Только случайное появление на свет божий таких человеческих созданий может оправдать само ваше существование… А если вы сами не являетесь тем великим избранным, так станьте хотя бы «небольшим»! И таким образом вы поддержите тот святой огонь, из которого на землю может выйти гений[43].
Я сильно обеспокоен упадком гуманитарной науки, культуры и образования в Соединенных Штатах, ибо через все это учащиеся знакомятся с шедеврами западной литературы. Какой-то преподаватель английской литературы в одном из западных университетов сказал, что в его группе всего пять студентов, в то время как на выпускном курсе факультета компьютерных наук – три сотни. Похоже, что мы забыли заявление Макса Фриша: «Технология – это умение так обустроить мир, чтобы мы его вообще не чувствовали». Она – об ответе на вопрос «что?» о человеческом существовании, а не на вопрос «как?», по которому мы так изголодались. Об этом буквально кричат наши так и не прочитанные классические произведения, и богатства нашей истории, и литература всех прошлых веков, которая остается нетронутой. Но призыв к изучению мифов все еще слышен, правда, как очень слабый голос, во многих студенческих кампусах. Мартин Лютер Кинг – один из немногих истинных героев двадцатого века – осмелился мечтать, рисковал своим здоровьем и самой жизнью, посвятив себя борьбе за воплощение этой мечты в действительность.
Будучи студентом колледжа, я запомнил стихотворение, которое хотя и не относится к бессмертным поэтическим образцам, но было для меня вдохновляющим фактором, когда по вечерам я прогуливался по кампусу:
Держись за свою мечту!
В сердце своем сохраняй уголок,
Где могут укрыться и жить мечты,
Расти и цвести,
Где нет места сомненью и страху.
Крепко держись за свою мечту!
Исполнятся или нет мечты отдельного человека – это не главный вопрос, связанный с героем или героиней. Мы подражаем герою. Множество женщин и мужчин, старых и молодых, смелых и застенчивых, чувствуют, как их сердца бьются в триумфальном восторге, чувствуют, как растет их самооценка, когда, например, они ощущают себя Мартином Лютером Кингом, идентифицируя себя с ним. Как я считаю, Альберт Швейцер и мать Тереза для нас такие же герои, каким был Махатма Ганди за полстолетия до наших дней. Несмотря на то что мать Тереза не преуспела в облегчении страданий большинства жителей Калькутты, а Швейцер не смог победить или хотя бы уменьшить масштабы распространенности чумы в Африке, эти герои до сих пор светятся словно звезды на нашем мифическом небосводе. Ибо они дают нам величайший возможный дар, гарантию того, что в нашей вселенной есть люди, с которыми мы надеемся себя отождествить.
Наши герои несут в себе наши чаяния, идеалы, надежды и убеждения, так как они являются порождениями наших мифов. Мы создаем своего героя по мере того, как отождествляем себя с его (или ее) деяниями – в самом глубоком смысле. Таким образом, герой – порождение коллективного творчества – как наш собственный миф. Именно это делает героику столь важной: она отражает наше ощущение идентичности, все наши эмоции, наши мифы.
Восстановление героики – это центральная задача в деле как обретения старых мифов, так и создания мифов новых, которые будут вдохновлять нас на то, чтобы забыть о кокаине, героине, чтобы вырваться из депрессии, чтобы даже не задумываться о самоубийстве – через вдохновение, живущее в мифах, поднимающее нас над чисто земным, приземленным существованием. В девятнадцатом веке английская писательница Джордж Элиот таким образом рисовала образы героев, вдохновляющих будущие поколения, их «невидимого хора»:
О, если б я могла примкнуть к невидимому хору
Ушедших, но бессмертных тех, кто вновь живут
В умах облагороженных их жизнью, живут
В порывах сердца к щедрости,
В деяниях дерзновенной прямоты,
В презрении жалких целей, оканчивающихся собой,
В высоких мыслях, ночь пронзающих, как звезды,
С настойчивостью мягкой побуждают людей
Искать для жизни целей более широких.
Жить так – вот это рай:
Творить неумирающую музыку для мира[44].
Бесплодие нашей культуры в отношении того, что касается этических ценностей, вытекает из отсутствия мифов, что означает, что у многих из нас нет веры, чтобы жить. Так как мифы передаются в основном через семью, которая является для нас тем элементом общества, где мы впервые в жизни сталкиваемся с мифами, то следует особо внимательно изучить случай, произошедший летом 1986 года в Центральном парке, когда девятнадцатилетний Роберт Чемберс-младший задушил восемнадцатилетнюю Дженнифер Доун Левин[45].
И он, и она были из обеспеченных семей, учились в лучших частных средних школах и имели возможность приобщаться к богатой культуре Нью-Йорка. И его, и ее семья были неполными – в обоих случаях родители были в разводе; и он, и она получали все, кроме того, что действительно важно, – надежной семейной жизни. Ни у Дженнифер, ни у Роберта не было глубоких чувств к своим родителям. Они также не испытывали социализирующего воздействия религии или не имели каких-либо этических обязательств, которые придают мифическую силу человеческим решениям. В вечер убийства они сидели в своих компаниях в баре. Они жили в условиях сексуальной свободы и, скорее всего, пресытились ею. Итак, они отправились в Центральный парк, чтобы «перепихнуться». Потом он утверждал, что она попыталась откусить его пенис, поэтому он задушил девушку ее же лифчиком.
Джоан Фаррелл, манхэттенский частный детектив, чья дочь окончила ту же школу, что Роберт и Дженнифер, заявила в связи с этим преступлением:
Я в большей степени обвиняю родителей, а не владельцев бара, в том, что случилось с этими детьми… Огромному числу подобных им детей позволяется очень многое, при этом никто их не учит относиться ко всему этому с уважением… Действительно, значительно проще сунуть им двадцать долларов и пожелать «хороших выходных». Я считаю, что тут кроется самая основная причина того падения поколения, к которому принадлежит моя дочь.
Доктор Рой Гринкер, психиатр из Чикаго, так сказал об этом преступлении: «Деньги не являются корнем всего зла, но они есть корень возможности родителей отстраниться от своих детей – и физически, и психологически».
Комментируя это дикое убийство, доктор Бернис Берг, психолог Банковской школы на Манхэттене, говорит:
Когда родители проводят 90 % своего времени в погоне за такими деньгами, которые они, скорее всего, окажутся не в состоянии даже потратить, а только 5 % своего времени – со своей семьей, то ценности такого рода передаются детям. Эти ценности говорят, что семья не есть что-то важное. Что важно – это делать деньги, иметь деньги и тратить деньги.
Владелец бара, в который часто захаживали эти двое и из которого вместе ушли в вечер убийства, говорит об огромной потребности этих молодых людей и их друзей в том, чтобы обниматься или просто быть рядом с тем, для кого ты небезразличен и кто демонстрирует это.
Эти молодые юноша и девушка были – в несколько мифическом смысле – бездомными. «Миф охраняет и укрепляет мораль», – как провозгласил Малиновский, поэтому если нет мифов, то не будет и морали. У Роберта и Дженнифер не было ни малейшего представления о мифах и об этике – даже просто для того, чтобы восставать против них. Они были бездомными не в буквальном смысле, не с финансовой точки зрения, а духовно и психологически. Трюизмом будет сказать, что они выросли в «мифическом вакууме», а потому были лишены этических корней. Когда Роберт Чемберс воспроизводил сцену убийства, он повторял фразу: «Я хотел пойти