— Стойте незнакомцы! С благословенным именем Императора на устах я приветствую вас на территориях Общины Императорской площади! Но знайте, если вы не нуждаетесь в срочной помощи, а также не прибыли к святому месту с целью паломничества, то должны оплатить проход!
— Эм… чего? — удивлённо спросил Стиг, глядя на приопущенный ствол обреза, который парень, одетый в кожаную куртку с металлическими вставками и вышитыми святыми узорами, попросту не решился направлять в сторону вооружённых до зубов бойцов.
— Ну, плата за проход нужна. Конечно, только если вы торговцы или сквозь наши территории идёте. А вот если вы пришли к Статуе Императора или на проповедь и собираетесь возвращаться тем же путём, то платы не потребуется. Ну и, естественно, от больных, голодных и раненых, которые идут к богадельне, нам тоже платы ненужно.
— А… ну теперь всё звучит крайне ясно и очень богоугодно. Но, пожалуйста, объясни к чему весь этот пафос в начале был? — с улыбкой задал вопрос уже Бард.
— Это не какой-то пафос! Это ритуальная фраза, которую составил сам отец Зейн и приняла Община! Вы, чужаки, просто ещё не понимаете какая святость и значимость в этих словах! — ощутимо возмутился часовой.
Однако, его тут же окликнули сзади:
— Нил, парень, а ну перестань позорится! Это же наши! — прокричал крупный мужчина с изношенным автоганом, который первым выскочил из массивной на вид караулки, с бойницами для пятёрки стрелков.
— Наши? — удивлённо спросил парень.
— Наши! Да не просто наши! Это же Хас вернулся! А вместе с ним и остальные его ребята! Богом-Императором клянусь, все живые!
— Вот же… командир, это вы мне про них все рассказывали?! — покраснев спросил смутившийся парень, а когда ему закивали, то в пол голоса извинился. — Простите, я здесь совсем недавно и вас ещё вживую не видел. Оттого то и не признал храбрейших из наших героев и добытчиков.
Я едва успел сказать, мол всё нормально, да ободряюще кивнуть парню, как на пару секунд оказался в братских объятиях местного командира. Этого хватило чтобы заставить меня опешить, но немного подумав, я коротко ответил на них и только после этого отстранился.
Безумно приятно ведь было получить столь тёплый и человечный приём в том месте, которое я называл домом.
— Ну всё, всё! Иссак, я и тебя рад видеть, и всех остальных! Вот только, вы меня так задушите толпой, напополам с рюкзаком! Поэтому давайте, отпускайте меня! Вы всё-таки не соблазнительные барышни, чтобы ваши объятия долго терпеть.
— Прости, прости! Не смог удержаться! Ты и сам ведь понимаешь, что в наших тоннелях и за всех тех, кто на окраинные посты дежурить отправился, боязно, а от вас ни единой вести на протяжении сотен часов.
— Скорее даже тысяч, — мельком заметил Хэмрик, направляя потяжелевший взгляд в том направлении, где располагалась лачуга его семейства.
— Точно! Но тут вы появляетесь как ни в чём небывало! И, будто этого мало, от вас несёт мясом так, что невольно вспоминаешь о том, как тебе в рот вливали сваренный на вашей добыче спасительный бульон, когда ты сам уже даже стоять не мог!
— Даже не думай о таком! Ведь на этот раз мы принесли еду не просто ради того, чтобы вы смогли протянуть ещё немного, но для того, чтобы все смогли отпраздновать наше успешное возвращение! — уверенно потребовал я, после чего уже привычно спросил. — Слушайте, не хочу отвлекать вас от дела, но может выделите пару человек? Хочу дома поскорее оказаться, а сил тащить всё это на себе уже нет.
— Какие вопросы! Я как раз собирался развод караулов здесь устраивать. Так что вы подождите минут пять, и мы все вместе вернёмся.
— Кстати, о вопросах. Что это за мужик с вами прибыл? — спросил другой ополченец, после чего неуверенно добавил. — Я его вроде знаю…
— Меня зовут Дэкс. Я тут неподалёку выживал потихоньку, пока всё не полетело в бездну с этим набегом работорговцев.
— Ну а сейчас он у нас в гостях и помощниках, — тут же вставил Бард, не давая гонцу наговорить лишнего.
— А! Ну тогда добро пожаловать на нашу территорию!
— Исаак! — послышалось с моей стороны, с явным намёком на необходимость поторопиться.
— Всё-всё, заканчиваем болтать и идём заниматься делом!
После этих слов ополченцы начали строиться неподалёку, а мы воспользовались возможностью завалиться в караулку и с неописуемым удовольствие рассесться на стульях, предварительно скинув поклажу. Более того, получив добро от хозяев, мы опустошили закипавший чайник и выпили горячего рекафа, вскоре после чего к нам присоединилось и шестеро ополченцев, которые взяли на себя большую часть груза.
Поэтому финальный отрезок пути мы прошли практически налегке и с новыми силами принялись обмениваться приветствиями со множеством людей, которые вышли на площадь с целью встретить нас.
Народу, кстати, здесь было столько, что мы даже не смогли нормально пройти к обители отца Зейна и лечебнице. Чего уж там, даже до моего дома оказалось непросто добраться, попутно не утонув в обилии вопросов, которые прекратились только на время получения короткого благословения. Того, которым нас удостоил вышедший навстречу с широкой улыбкой миссионер, вскоре вынужденно удалившийся для подготовки проповеди.
И потому мы были очень рады в тот момент, когда смогли отдать добытое мясо в руки нашим хозяйственникам, со строгим наказом устроить настоящий праздник для народа. После чего нам всё-таки удалось пробиться внутрь дома и скинуть поклажу на складе. Даже несмотря на то, что весь первый этаж заняли гости. Благодаря этим успехам, нам уже ничего не мешало расположиться дома со всеми удобствами и начать рассказывать о своих приключениях, стараясь в процессе поскорее утолить любопытство собравшихся. Как говорится, всё что угодно ради того, чтобы потом можно было завалиться спать до начала празднований.
Глава 32. Потеха и дела
— Командир, проснись и пой! — толчки и голос Стига вырвали меня из объятий сна, но не заставили сразу подняться с собственного, по-настоящему комфортного, дивана.
— Дружище… Бога ради, иди и подними для такого дела того парня, которого люди Бардом прозвали, — донеслось с моей стороны, после продолжительной паузы. — Я наконец сплю не в какой-то дыре, а на своей собственной постели и, поверь, это просто неописуемое удовольствие. Честно говоря, я даже не могу вспомнить ничего более прекрасного. Поэтому не хочу портить момент.
— Ладно, но ты всё-таки имей ввиду тот факт, что все наши уже среди людей, а Община замерла в ожидании начала праздника. Однако, без тебя мероприятие не запустят. Поэтому самое время продирать глаза и подниматься на ноги.
— Ладно, ладно… только скажи честно, ты все свои фразочки у меня подрезаешь?
— Понятия не имею откуда что взялось! Ты же любишь на уши людям присаживаться, так что всё когда-то сказанное тобой уже успело в народ уйти?
— Ладно, неважно. Скажи-ка мне лучше, все влезли в свою новую снарягу и отнесли старую на склад? Или только я обновил гардероб?
— Ну да, все. Единственное, никто так и не понял, на кой чёрт нам наши старые вещи было нужно сдавать? Почему нельзя было их просто у себя оставить?
— Потому что я сразу сказал, новую снарягу получит только тот, кто старую на склад сдаст. Поэтому все эти вещи были вашими, а теперь стали моими. Ну а что касается причин… план ещё в работе, но потом вы обязательно поймёте и одобрите всё то, ради чего я это проворачиваю.
— Кстати, о понимании… до меня внезапно дошло, что ты просто заговариваешь мне зубы ради того, чтобы дальше валяться на диване! — возмутился Стиг, видя, что за всё время разговора я даже не сел.
— Эх… ладно, встаю я. Встаю! — ответив, я быстро поднялся на ноги, а затем недовольным голосом спросил. — И не стыдно тебе поднимать меня, после всего через что мы вместе прошли?
— Ни капли! Судя по всему тому, что я видел за время жизни в этом доме, ты из тех людей, которые в комфортных условиях начинают дурить и лениться.
— А ты не подумал о том, что я настолько редко отдыхаю, что просто отдаюсь этому делу полностью?! Ну, в те редкие моменты, когда меня не пытается убить этот Улей или его жители!
— Нет!
— Тогда, тебе стоит попытаться сделать это!
— Неа! Я, когда в одиночку всё хозяйство здесь веду, да ещё и смотрю на то, как ты целый день на диване валяешься, о таком точно не думаю.
— Туше!
— Чего?
— Да ничего, пошли уже праздновать, — сказал я, после чего похлопал парня по плечу и добавил. — Спасибо что вовремя поднял меня.
— Да чего уж там, — отмахнулся Стиг и вместе мы зашагали к собирающейся вокруг Статуи Бога-Императора толпе народа.
Оказавшись там, мы довольно быстро отыскали Хэмрика, который сидел во главе стола, полностью занятого его многочисленными родственниками. Однако, мой автоматчик был до крайней степени увлечён разговорами с членами семьи, а также своей половинкой, которой помогал в организации стола. Поэтому мы обменялись приветствиями со всеми присутствующими и устроились за соседним столом, где, позже, должны были разместиться и другие уважаемые люди, вместе со своими ближайшими приближёнными, а именно: отец Зейн, сеста Шейя, Фантом и Большой Берг.
Здесь нас и нашёл Бард, уже успевший собрать вокруг себя компанию из знакомых, но пока ещё только вполголоса напевающий спокойные песни и набирающий простенькие мелодии, стуча по узорчатой клавиатуре местного электронного музыкального инструмента, который больше всего был похож на продолговатый ящик с несколькими разномастными динамиками, а также богатой подсветкой. Очевидно, он это делал для разогрева.
И пускай я предложил ему присоединиться к нам со Стигом, Бард сразу отказался. Ему ведь искренне хотелось побыть в центре внимания и пошуметь вволю, а это стоило делать немного в стороне от уважаемых людей.
Впрочем, пусть мы со Стигом ненадолго остались единственными сидящими за этим столом, сами окружающие нас люди не давали заскучать. То и дело кто-нибудь подходил с целью засвидетельствовать своё почтение, задать те или иные вопросы о нашем путешествии или уточнить, когда и как будут распределять препараты. И на все темы, кроме последней, я общался с большим энтузиазмом. А вот про распределение лекарств мне приходилось говорить сдержанно и уклончиво, ведь их судьбу ещё нужно было обсудить с другими важными членами Общины.