та, с небес дули волшебные ветра, отчего флотилия ещё проворнее скользила по волнам.
Заместитель Каладории, представитель королевской семьи и аристократии Ультуана, принц Келдорим отбыл на войну с командой отборных копейщиков из дворцовой стражи на фамильной прогулочной яхте, оснащённой таранными копьями из зачарованных кристаллов.
Курсирующие вокруг флотилии лёгкие, похожие на лезвия кинжалов корабли-разведчики обыкновенно бороздили воды близ ультуанского Тенеземелья в погоне за ненавистными друкайскими пиратами, которые грабили незащищённые прибрежные городки этого многострадального края. Но и здесь, выискивая незваных гостей, угрожающих стремительному ходу флотилии, они чувствовали себя как дома. На каждом корабле был насест для посыльных птиц, с помощью которых в случае опасности можно было подать сигнал остальной армаде, на мачтах для наблюдения за горизонтом расположились самые остроглазые воины-тени.
Двор Вечной Королевы предоставил флотилии корабль-кайрн, в обычное время бороздивший спокойные воды внутреннего моря Ультуана. На его палубе был установлен круг из менгиров, меж которыми с треском метались копья бело-голубой энергии. Кайрн рассеивал над флотилией колдовские ветра, и сами небеса заряжались магией, которую призывали чародеи гросс-адмирала, дабы повелевать потоками воздуха, наполняющими паруса армады.
Костяк флота составляла дюжина линейных кораблей, с парусами, разукрашенными геральдическими символами королевской семьи Ультуана. Часть из них ощетинилась стреломётами, на других было полно лучников и пехотинцев Лотернской Морской Гвардии, которые всегда были готовы забросить абордажные крючья и перемахнуть по канатам на палубу вражеского корабля. Некоторые были оснащены таранами, способными разнести вдребезги и потопить вражеское судно — эти клювы из звёздного металла были настолько остры, что эльфийский корабль мог пройти сквозь корпус врага, ничуть не сбавляя скорости. Отовсюду свешивались флаги знатных ультуанских семей, ибо кораблями и командой управляли их старшие сыновья и любимые дочери. На некоторых присутствовали даже рыцари Драконьих князей — без своих скакунов, разумеется — им предстояло вести эльфийских воинов на абордаж. Отряды Белых Львов, суровых охотников из лесистых земель Крейса и Котика, бойцы личной гвардии Короля-Феникса также участвовали в походе, ибо кто из ультуанцев не хотел, чтобы его стяг развевался в победных битвах, которые сулило это предприятие.
Замыкал линию "Рассвет Каледора". На его носу красовалась обитая бронзовыми листами драконья голова, из каждого борта выдавались по пятьдесят вёсел, лежащих в руках сильнейших сынов этого горного княжества. В драконью голову была вмонтирована алхимическая пушка, способная залить жидким огнём всю палубу вражеского корабля. Группе алхимиков из Белой Башни Сафери не терпелось продемонстрировать необычайные возможности своего оружия. Корабль был выкрашен в бело-голубой цвет под стать пехоте и коннице Каледора, а на его мачтах развевались бесчисленные знамёна с гербами магов и алхимиков Хоэта.
Каладория повернула штурвал, и нос корабля указал на юго-восток, туда, где лежал их пункт назначения. В каюте гросс-адмирала лежали бесценные карты скалистых берегов Старого Света, Эсталии и Аравии, где укрылись пираты, пытавшиеся разграбить сокровища Ультуана. Они причаливали к эльфийским берегам, учиняли зверства и затем бежали, как побитые псы, туда, где обитали люди в своих так называемых цивилизациях. Как примитивны и жестоки эти люди, зачастую союзники эльфов, но столь же часто капризны и драчливы словно дети, как легко их совратить, как легко сбить с пути. Теперь пришло время указать им на их место. Воюйте меж собой, если пожелаете, думала Каладория, только держитесь подальше от Ультуана.
Корабли повернули за ней, стремительные и грациозные, словно парящие на ветру птицы. Разведчики без устали сновали перед носом "Солнечного копья", наблюдая, не осмелится ли какой-нибудь глупец преградить дорогу гросс-адмиралу. Архимаг Галиндорм выкрикнул слово силы, и в ответ с небес засвистел свежий ветер. Он наполнил паруса "Солнечного копья" и принялся играть золотистыми локонами Каладории. Челны рассекали волны, подобно проворным дельфинам, что выпрыгивали из воды вслед за уходящей флотилией.
Какое-то время капитан Камнебров разглядывал проходящие корабли, затем отодвинул от себя перископ и схаркнул в плевательницу комок жёваного табака. Остальные члены команды "Гримнировой Мести" сидели за рычагами, их лица были перемазаны сажей от сочащегося из котлов дыма.
— Чёртовы остроухи, — проворчал капитан. — Даже как-то неловко портить им всё веселье. Пускай торпеды.
Поединок хранителей
От древнего поселения рыболовов Охбуху остались лишь обгорелые бревна маленькой башни, наполовину погребенной разлившейся топью. Теперь подобное часто можно увидеть в болотах Альбиона. Нетронутый за бессчетные столетия остров теперь разоряла разгоравшаяся война, из-за которой целые общины, поколениями жившие в гармонии с природой, бросали свои дома. Спокойно стоявшие тысячелетиями священные места были разрушены за одну ночь. Остановить обрушившееся на остров неистовое разрушение не могли даже Говорящие Правду, веками охранявшие свою родину…
Злорадная улыбка расплылась на скрытом оборванным капюшоном лице Кх’нара. Все шло как по плану и даже лучше. Сам Темный Владыка не предвидел такого опустошения, а каждая капля пролитой крови, запятнавшая святую землю острова, на шаг приближала его к завершению планов. После падения Альбиона никто не сможет остановить захлестывающую и сметающую все на своем пути волну тьмы, которая оставит мир беспомощным перед грядущим потоком ужаса и отчаяния.
Кх’нар погрузил острие своего изогнутого посоха в почву и начал выводить на влажной земле некий символ. То была обычная спираль, знак его темного братства. Увидевшие символ поймут, что деревней завладели сородичи Кх’нара. Победа была в их руках, каждый день все новые знаки появлялись по всему Альбиону… Прежде, чем он успел завершить спираль, со скал перед Темным Посланником раздался голос.
— Эта деревня не твоя, темный, — слова были сказаны на языке обитателей Альбиона, грубом и простом, который Кх’нар презирал. Он поднял голову и встретился с пристальным взглядом полуобнаженного воителя, стоящего на вершине скалы.
— Ты не имеешь теперь армии для защиты, темный служитель зла. Я, именуемый Дюралем Дюраком (1), приказываю тебе покинуть мой остров прежде, чем мне придется загрязнить его почву твоей мерзкой кровью, — незнакомец указал посохом на бушующее море.
— Дурак! Ты действительно думаешь, что я боюсь странствовать по этим дорогам один? — сплюнул Кх’нар. Он узнал в незваном госте одного из Говорящих Правду, защитников Альбиона. Мужчина мог легко убить Кх’нара, но Темный Посланник не хотел рисковать. Быстрым движением руки Кх’нар поднял из топи плотный туман, поглотивший Посланника и укрывший его от Говорящего Правду. За несколько секунд замешательства Дюраля он бросил покрытый узором камень в ближайшую трясину, завершив прерванный Говорящим Правду ритуал. Кх’нар ощущал в пропитанных магией болотах пойманные в ловушку души погибших в бою.
В одно мгновение из тумана вырвался Говорящий Правду, державший посох как орудие. Кх’нар не сомневался, что Дюраль может его убить, но раздался нечеловеческий стон, и приближающийся Дюрак застыл.
В тумане позади Кх’нара над болотом нависла огромная тень. Казалась, что сама земля пробудилась ради убиения Говорящего Правду. Длинные щупальца из сорняков переплели камни, древние кости и комья земли. Кошмарное чудовище, минимум в два раза превышающее человеческий рост, устремилось к Дюралю с неподобающей громоздкой туше скоростью.
— Убей его, сейчас же! — закричал своему творению Кх’нар. Это была Болотная Тварь, земное воплощение измученных мертвых душ. Пока Темный Посланник был жив, заклинание питало безмозглое существо, послушно выполняющее каждый приказ и готовое служить, пока его не уничтожат или повелитель не даст ему развалиться.
Дюраль перекатился на бок, когда огромный похожий на руку выступ вырвался из твари и устремился к человеку. Болотная тварь вновь понеслась на Говорящего Правду, в этот раз кулак полетел прямо в грудь. В момент удара обруч на лбу Дюраля ярко вспыхнул. Рука твари разлеталась в клочья, мелкие куски почвы и камня посыпались на землю. К ужасу Говорящего Правду, лапа существа начала регенерироваться, грязь под ногами Дюраля забурлила и полетела вверх, а корни начали прирастать к туше чудовища.
Болотная тварь понеслась вперед с силой опускающегося тарана, повергнув Дюраля на землю. Толстая как ствол дерева рука выросла из груди существа и поднялась для нанесения смертельного удара, а торчавший из плеча обрызганный грязью череп безумно застучал зубами. Колючие щупальца царапали Говорящего Правду, а тварь нависла над ним, заслонив слабые лучи заходящего солнца.
Дюраль резко поднял посох, вонзив его в сердцевину существа. Для уничтожения твари этого было мало, но получивший немного ценного времени Говорящий Правду протянул руку вперед и зашептал слова силы, которым его научили ещё в детстве. Вокруг его ладоней воздух заискрился от магической энергии. Из сгустившегося воздуха возникла стая сероперых птиц, закружившихся вокруг монстра и яростно набросившихся на него. Поодиночке они не могли нанести повреждения огромному существу, но стая работала вместе, яростно клюя чудовище. Затем они исчезли, и мгновение спустя тварь развалилась, от неё осталась лишь смердящая груда костей, грязи и камня.
Дюраль вскочил, чтобы встретиться с врагом лицом к лицу, но не увидел ни следа Темного Посланника. Воздев посох, он прошептал несколько слов, мгновенно развеявших туман. Следов колдуна не было, но теперь он заметил маленькую пещеру под скалой, на которой недавно стоял.
Дюраль осторожно вошел в сумрачный туннель. Хотя Темные Посланники были слабыми и болезненным, Говорящий Правду по опыту знал, что они столь же смертоносны, как только что поверженная им болотная тварь. Темный хорошо владел магией, даже лучше самого Говорящего Правду, и без сомнения смог бы его убить, если бы Дюраль потерял бдительность.