Доллары, доллары, доллары.
Саблезубый тигр в студии
В то время, когда наши усилия наконец начали приносить свои плоды и мы прорывались вперед, лично я чертовски устарел в рэпе. Пока остальные члены Clan оттачивали свое мастерство под биты RZA в 36 Chambers, росли и становились все круче, я был заперт в камере, теряя свои силы и навыки.
Люди думают, что когда ты вернешься оттуда, то снова станешь тем же человеком, каким был до этого. Это совсем не так – тюрьма меняет тебя, и любой, кто говорит, что это не так, лжет.
Тебе нужно примерно такое же количество времени на свободе, сколько ты пробыл в тюрьме, просто чтобы понять, кто ты и что ты. Если ты отсидел три года в тюрьме, тебе понадобится три года на улице, чтобы привести голову в порядок. Ты должен догнать мир, который продолжает двигаться дальше, пока ты отделен от него. Ты не просто выйдешь за ворота и продолжишь свою жизнь с того места, где остановился. Нужно перестроиться, восстановить порядок и прежде всего привыкнуть к свободе, потому что это одна из самых сложных вещей, которую приходится преодолевать.
Я знал некоторых парней, которые приходили домой и пытались жить на улице, как будто они никогда не уходили. Буквально через две недели они возвращались обратно в тюрьму с совершенно новым приговором – прямо на лесорубку.
Я даже не написал ни одной рифмы, пока был за решеткой, у меня были только мои небольшие вклады в 36 Chambers. Мне пришлось вернуться в самую гущу событий, и это было нелегко.
Ты поверишь, что меня освистали на моем первом шоу? В первый раз, когда я схватил микрофон на концерте после возвращения домой, меня освистали. RZA велел мне вмочить по фристайлу, а я не был готов к этому. Но у меня хватило смелости.
Меня сильно освистали. Я до сих пор помню, как Fat Joe смотрел на меня, когда меня освистали. Было больно, но я продолжал. После я пошел домой и засел за рифмы. Было трудно писать правильные тексты, тем более что я так долго отсутствовал, что уже не знал, какие темы или даже сленг были в ходу на улицах.
Я попал на профессиональную запись альбома прямо из тюрьмы. И единственный способ, которым я мог заработать на еду, это делать то, что делали мои братья. Я должен был найти, высечь у себя искру рифмы, я должен был сделать то, что должен, чтобы хотя бы приблизиться к их уровню рифмования. У меня не было другого выбора, потому что я не собирался возвращаться на улицы. Пути назад не было.
Вокруг меня все двигалось, мои братья двигались, но я едва за ними успевал. Raekwon заключил сольный контракт. Затем Method Man и ODB получили свои контракты. RZA записывал альбом Gravediggaz с треком 6 Feet Deep. А я все еще пытался найти свой стиль и свой голос. Мне пришлось играть в догонялки со всеми остальными в Clan.
И то, как я мотался туда-сюда между Островом и тюрьмой, означало, что я пропустил много студийного времени. Я буквально вышел и записал свой куплет в Chessboxin’, затем нарушил условия освобождения и через неделю вернулся в тюрьму. К тому времени, как я наконец-то вернулся домой навсегда, они записывали Only Built 4 Cuba Linx… а я лажал и не попадал в ритм. Я еще не был готов.
Мы, конечно, ездили в туры в это время, но выступление вживую отличается от записи. Концерт – это все о выходе: я посылаю всю свою энергию на публику, забираю их энергию и использую все это в своем выступлении. А одиночество в студийной кабинке – это все о входе: я брал все, что знаю, и делал вместе с ритмом, вибрациями и всем остальным, за чем я должен следить, и качал в своем собственном неповторимом стиле. Сейчас это моя вторая натура, но в то время у меня были сумасшедшие проблемы с этой кабинкой.
Я всегда был командным игроком, и, хотя я не был в теме, я понимал суть процесса. Так произошло, когда Raekwon и Ghost пытались доделать Cuban Linx. Они были слишком упрямы и застряли под конец. Я не знаю, почему они сразу не связались с Cappa, – думаю, они считали, что он не подходит для альбома. Но это было безумие. Я помню, что думал: «Черт, вы все идиоты! Мы уже на полпути, только что выдали дважды платиновый альбом, и вы не собираетесь пойти за этим чуваком?!»
Я отставил в сторону свое эго и запрыгнул в грузовик, чтобы привезти Cappa, который работал охранником в 260-м и продавал ремни. Я нашел его и сказал:
– Давай, чувак, прыгай в мой грузовик, мы пойдем записывать прямо сейчас.
Он сказал:
– Реально?
Я ответил:
– Йоу, я сказал прямо сейчас, чувак!
Я привез его в студию, и он записал Ice Cream. Позже он вернулся и сделал Winter Warz для альбома Ghostface Ironman. А после этого чувак уже не должен был снова быть охранником, продающим ремни. И именно поэтому Cappa любит меня и по сей день. Однажды он сказал: «Йоу, чувак, ты единственный парень, который вернулся за мной. Rae и Ghost не вернулись бы».
Я пошел за Cappa, потому что знал, что у него есть все, что нужно, чтобы закончить альбом. Есть некоторые песни, на которые ты просто не можешь подобрать бит независимо от того, сколько бы времени ты ни потратил. Тогда ты приводишь правильного человека, и бам – получается именно то, что нужно!
Плюс я знаю, как побеждать. Я всегда был командным игроком, готов подвинуть свое эго, если это пойдет на пользу команде. Я могу позволить кому-то другому прыгнуть впереди меня, если у него есть навыки, которых у меня нет. Cappa был готов. Я не был. Вот почему он был на Cuban Linx и Ironman. Все это привело к тому, что он получил много куплетов в проектах Wu и попал в 8 Diagrams в качестве нашего официального десятого участника. Все это способствовало нашему делу. Если он победил, то победила вся команда.
К тому же я думаю, что то, что у нас были такие парни, как Masta Killa и Cappadonna, добавило таинственности Wu-Tang. И я до сих пор натыкаюсь на их фанатов то здесь, то там. Это трудно, когда ты хочешь наработать собственные рифмы. Но самые успешные команды знают, когда наступает время позволить своему приятелю зажигать вместо тебя. Позволь более сильному напарнику взять биту и сделать хоумран. Пускай вся команда побеждает. Наличие всех этих различных стилей в Wu, чтобы вдохновлять нас, и готовность к жесткой конкуренции друг с другом сделали нас лучше.
На самом деле, это сделало нас непобедимыми.
С кабинкой в студии я по-прежнему не ладил. Это был кошмар – мне правда снились кошмары о том, что я пытаюсь зачитать текст и не могу. Я пытался исполнять песни с другими участниками, но надо мной смеялись и вышвыривали из кабинки снова и снова. Это происходило по крайней мере пятнадцать раз – буквально, они смеялись надо мной, пока я не выходил. Я звучал не в такт.
Конечно, RZA поставил меня на песню Knuckleheadz на Cuban Linx. Как будто он сделал тихое заявление, что Rae, Ghost и я были долбанутыми болванами. Еще до того, как я смог начать, он уже назвал меня болваном.
К тому же он дал мне только один шанс – я даже не успел познакомиться с куплетами и получить пару дублей. То, что вы слышите в Knuckleheadz, – это мой первый и единственный дубль, и это реально меня разозлило. Это заставило меня почувствовать, что я действительно был долбанутым, облажавшимся болваном. В любом случае я получил текст.
Nas тоже был там в тот день, записывал свой куплет для Verbal Intercourse. Мы были в кабинке вместе. Он тоже пришел один. Я впустил его. Прийти в студию, быть рядом с чуваками, которых ты не знаешь, и чувствовать себя комфортно, он был по-настоящему расслабленным и одновременно мужественным чуваком…
После Knuckleheadz я взялся за Investigative Reports на Liquid Swords и вернулся к попыткам найти свой ритм снова. Если бы не Cappadonna, я бы не нашел его так быстро. Вот почему это оказалось еще большим благословением, что я вернулся в Парк-Хилл, чтобы забрать Сарра. Он был необходим не только команде, но и мне. И несколькими простыми советами он отплатил мне за то, что я втянул его в Wu.
Но мне казалось, что все в Clan все еще смотрят на меня как на случайно попавшего везунчика. «Четырехтактный убийца» – они стали называть меня так. Я ненавидел это прозвище. Я не хотел, чтобы меня так называли. Но не жаловался, а просто продолжал учиться.
В 1995 году я сделал трек с Cypress Hill под названием Killa Hill Niggas и сделал это вместе с RZA, который дал мне немного надежды на то, что я становлюсь лучше. Я знал, что еще не все было правильно, но слышал прогресс в своем ритме. Поэтому я продолжал писать. Каждый день я просматривал несколько страниц своего блокнота.
Однажды, когда я пытался написать один текст, я оглянулся через плечо и увидел, что Cappa читает его, кивая головой в такт.
– Йоу, этот текст безумно крутой, еее. Это будет пожар. Ты просто забыл вставить здесь слово.
Он указывает на пробел между двумя словами. Я перечитываю свои рифмы снова и снова, пока не вижу, что он имел в виду. Это просто поразило меня, как просветление или что-то вроде этого. Все встало на свои места после этого небольшого совета. Еще один «скачок мозга».
Но меня все равно с хохотом выгоняли из кабинки. Единственное, что я знал, это то, что должен был продолжать работать. У меня не было другого выбора, нужно было все исправить. Вот тогда я понял разницу между воином и чемпионом, настоящим и обычным человеком. Была разница между тем, чтобы все бросить и взять и попробовать снова. Некоторые люди терпят неудачу, и это ломает их духовно. Настоящий чемпион – это чувак, который может взять проигрыш, встать на ноги с полным сердцем и продолжить идти, пока не выиграет. Меня снова и снова выгоняли из кабинки, но каждый раз я поднимался и возвращался туда. Я никогда, никогда не переставал пытаться.
На пятнадцатой попытке я записал свой куплет для Winter Warz на Ironman, и Cappa поддержал своим длинным куплетом. Тогда я начал набирать обороты. Это был фейерверк. В итоге получился золотой альбом.
В то время поползли слухи, что меня следует выгнать из группы. Потом вышел Winter Warz. Я пришел с этим и получил куплет в Black Jesus, это еще один трек для Ironman. Трек тут, трек там. Я просто начал выдавать их. Бац. Бац. Бац. Я начал делать