атериалы выбирали не для украшения или, наоборот, обезображивания помещений, а только с точки зрения легкости отмывания их от крови. Хорн готов был поклясться, что немало заключенных поскальзывались и летели вниз пару пролетов.
Приходилось идти медленно, неизвестно, ждали ли их наверху неприятности. На каждой лестничной площадке группа останавливалась и проверяла дверь, но ни разу не обнаружила ни души. Наконец, по истечении пяти минут, показавшихся вечностью, они достигли верхнего этажа и тесной каморки. Камеры шли в два ряда по центру коридора четвертого этажа. По бокам широкие галереи отделяли стены камер от громадных окон вдоль внешних стен. Проход из каморки в коридор перегораживала решетка с толстыми дюрастиловыми прутьями, сквозь которую отлично просматривался весь коридор. А еще она позволила охране, поставившей стол ребром и укрывшейся за ним, заметить Коррана. И они открыли огонь. Хорн упал на пол и откатился к двери на лестницу. Нрин и Оурил вытащили его на лестничную площадку.
— Хорошие новости: их там всего четверо. Плохие новости: у них есть укрытие и нам будут мешать металлические прутья.
— Так разрежь прутья световым мечом, — пожал плечами Нрин.
— Я бы с радостью, да вот только они расстреляют меня, как учебную мишень, раньше, чем я доберусь до прутьев. — Корран замолчал и вдруг хлопнул себя ладонью по шлему. — Иногда я бываю идиотом.
— Иногда? — Оурил задумчиво склонил голову набок.
Хорн ответил ему презрительным смешком, но под шлемом эффект получился не тот.
— Нрин, дай-ка мне твою винтовку. Корран уложил ручку светового меча вдоль дула винтовки и включил лезвие. Аккуратно сжимая, поднес неустойчивую конструкцию к стене лестничной площадки рядом с дверью и прижал конец дула к плитке. Высунув голову в проем, Корран вел меч до тех пор, пока кончик не показался с другой стороны, проткнув стену насквозь. Осторожно подвинул рукоять меча обратно, чтобы оставался сантиметровый зазор. Удовлетворенно кивнув, развернулся и проделал то же самое со стеной, закрывающей проход в галерею. Нрин и Оурил на всякий случай отошли ниже по лестнице и пригнулись. Их спутник вычертил замысловатым устройством прямоугольник, напоминающий дверь. После этого световой меч вернулся на пояс своего владельца, а винтовка — в руки своего.
— Вдоль линий должно остаться что-то около сантиметра плитки. Я отвлеку на себя их огонь, а вы вломитесь и нападете сбоку.
— Неплохая мысль для идиота, — прогудел Нрин и свил щупальца колечками.
— Все бывает впервые.
— Спасибо тебе, Оурил.
Убедившись, что друзья готовы к действию, Корран нырнул в дверной проем и выпустил очередь в сторону охранников. Пробежка влево, припасть к стене. Угол ближайшей камеры заключения очень удачно закрывает это место от огня защитников тюрьмы. Осторожно подкрасться к решетке, метнуться в центр комнаты, выпустить по охране еще одну очередь. И отскочить, пригнуться — алые сгустки плазмы вгрызлись в стену, оставили подпалины на брусьях.
Треск, новый вой бластерного огня. Корран выскочил из укрытия и присоединился к перестрелке. Его пальба только оставляла метины на крышке стола. Зато более тяжелые выстрелы Нрина прожигали ее насквозь. Вот один из охранников повалился на спину. Вот второй пытается сохранить равновесие, взмахивает руками, и тут же попадание в грудь отбрасывает его вглубь галереи. Третьему досталось ранение в плечо. Четвертый швырнул оружие на пол и поднял руки.
Корран срезал замок двери в решетке, пока Нрин и Оурил пинками расчищали себе путь через ими же сотворенные обломки. Хорн вырезал мечом дыру в лестничной стене, чтобы можно было прикрывать нижнюю площадку и пролет до нее.
— Пригодится, если они вызовут подкрепление.
Оурил понятливо кивнул и занял позицию у новой амбразуры. Корран ткнул пальцем в уцелевшего пленного охранника.
— Где генерал Додонна? Показывай, живо!
— Но я не смогу открыть камеру, нам не дали ключ-карту.
Корран вычертил сверкающим лезвием в воздухе знак бесконечности.
— С этим я справлюсь.
Охранник подвел его к нужной камере. Хорн проткнул лезвием замок, еще одно движение потребовалось для разрезания язычка. Дверь неторопливо раскрылась; бледный свет меча озарил камеру, заставив тени сгуститься в углах. У дальней стены лежал соломенный тюфяк, заменяющий койку. Пожилой мужчина поднял руку, заслоняя глаза от неожиданного света. Белые волосы и борода выдавали его возраст. То, как он выпрямился, увидав того, кто казался ему имперским пилотом, говорило о его мужестве.
— Генерал Додонна?
— Да, Йан Додонна это я.
— Давненько не виделись, генерал, — Корран стащил с головы шлем и улыбнулся. — Готовы отправляться домой?
Глава 35
Механическая рука принц-адмирала была сжата в кулак, и красноватые блики раскрашивали лицо Делака Креннеля кровавыми потеками. За иллюминатором был виден отступающий флот Новой Республики. Да, они бегут. Все гораздо лучше, чем я ожидал.
Креннель не верил в собственную удачу. Он планировал долгую осаду Корусканта, хотел застать противника врасплох. Республиканцы нанесли удар по Куитрику, так как ждали, что врага там не окажется, что он будет сидеть в засаде. Их ошибка позволит сокрушить их здесь, а затем уже победно отправиться за Корускантом.
— Канониры, ваша мишень — крейсер Мон Каламари. Тот же приказ для «Решительного» и «Мудрости Императора».
— Будет сделано, принц-адмирал! Носовые орудия поливали «Дом Один» огнем, а по лицу принц-адмирала Креннеля расползалась широкая улыбка. Под ударами золотисто-алой энергии дефлекторные щиты крейсера не выдержали и обрушились, и теперь чернела обшивка корабля, обгорала краска и оплавлялась броня. Затем на округлых бортах заплясали ионные разряды, а с десяток кумулятивных ракет с «Мудрости Императора» завершили начатое разрушение. Вахтенные радостно приветствовали огонь, который хлестнул из пробоины «Дома». Креннель оглянулся:
— Почему не стреляет «Решительный»?
— С него докладывают, что «Освободитель» усилил дефлекторы левого борта и поглощает их выстрелы. Они просят разрешения вступить в бой с «Освободителем».
— Нет! Прикажите им левый разворот и облет «Освободителя», — Креннель ткнул пальцем в иллюминатор. — Я хочу, чтобы этот крейсер был взорван!
Крейсер Мои Каламари и «Освободитель» выстрелили одновременно, сосредоточив огонь на носовых щитах «Расплаты». Невидимая полусфера, защищавшая нос корабля, окрасилась в нежно-розовый, а затем сквозь нее ударили голубые разряды ионных орудий. По обшивке расползлась сетка молний, две тяжелые турболазерные батареи взорвались, и Креннель насчитал как минимум двоих артиллеристов, которых выбросило в пространство, когда лопнули бронированные блистеры.
«Освободитель» дал залп по «Решительному», уничтожив дефлекторный щит и оставив на обшивке «звездного разрушителя» черные уродливые подпалины, а кое-где и вовсе повредив оболочку. Поверхностные ионные разряды перемещались к палубной надстройке с прытью йавов, нюхавших бесхозных дроидов. Орудия правого борта республиканца выцелили «Расплату» и слущили с ее правого борта дефлекторную защиту. Под ногами Креннеля поплыла палуба: отключились гравитационные компенсаторы. Турболазеры испарили листы обшивки. Завыли аварийные сирены, мигнуло освещение, когда воздух потек через дыры в пространство.
Креннель схватился за поручень.
— Гравиакустик, враг все еще отступает?
— Так точно, принц-адмирал. Они держатся прежнего курса, который позволит им через тридцать секунд уйти в гиперпространство.
— Система безопасности, доложите о повреждениях.
— Минимальные, принц-адмирал! Креннель удовлетворенно кивнул.
— Рулевой, крен на девяносто градусов вдоль большой оси. Подставим им левый борт. Канониры, полный залп левым бортом по каламари, правым — по любой доступной цели.
— Будет сделано, принц-адмирал!
— Принц-адмирал! — встрял гравиакустик. — Южный дефлектор Даплоны снят, два корабля противника направляются к поверхности.
— Выслать за ними ДИ-эскадрилью.
— Сделано, принц-адмирал.
— Значит, два корабля направляются к поверхности, — повторил Креннель, скаля зубы в жестокой улыбке. — Остальные в пространстве, но мы этого так не оставим. Связисты, передайте на «Связующий», чтобы активировали гравитационные тралы.
Недобитков не оставляют. В конце концов, веселье только-только началось, не правда ли?
Узнавание в глазах старика вызвало у Коррана улыбку.
— Ты все-таки сбежал с «Лусанкии». Исард кинула нам череп и сказала, что ты не смог.
— Но я смог и даже приложил руку к ее убийству. По крайней мере, мы думали, что убили.
Додонна встал.
— Она по-прежнему заправляла нами.
— Это клон. Настоящая тоже где-то там.
— Две Исард? — глаза Додонны округлились.
— Да, генерал. Теперь вы понимаете, почему нам необходимо ваше возвращение.
Корран кинул генералу свой бластерный пистолет. Комлинк со шлема прикрепил к отвороту куртки летного комбинезона. Сам шлем Хорн отправил на койку генерала, нацелил бластерный карабин на охранника.
— Можешь открыть остальные камеры?
— Некоторые.
— Открывай их, я позабочусь об остальных. Лазерный луч открывал двери не хуже ключа.
В коридор начала выползать пестрая толпа заключенных. Часть из них Корран вспомнил по «Лусанкии». Сорок камер, девяносто пленников.
— Все здесь, генерал?
Додонна прищурился, оглядывая толпу, затем кивнул.
— Нам удавалось общаться, несмотря на противодействие охраны. Кое-кто из них не был на «Лусанкии», но Креннель посадил их за политические преступления.
— Итак, вы все свободны. Благодарите за это Новую Республику.
— Корран, сюда! — Голос Нрина перекрыл радостные возгласы.
Хорн бегом вернулся к лестнице и мгновенно узрел причину вопля товарища. Они с Оурилом стояли на лестничной площадке и стреляли в противника, расположившегося на ступенях. Снизу пришел ответный огонь, и ребятам пришлось спрятаться за стеной. Оурил кивнул приятелю: