Ослепительный свет свечей, блеск драгоценностей и густой аромат парфюмерии, густо разбавленный смрадом пота и нечистот. Три тысячи распутных монашек — в зале пахло словно в дешевом борделе.
Гулкий ропот мгновенно стих, наступила мертвая тишина.
Король обвел угрюмым взглядом своих придворных и скучным тоном отчеканил:
— Мы желаем представить вам нашего духовника аббата Антуана де Бриенна…
У меня сразу закружилась голова, а от завистливых взглядов и приторно любезных рож даже начало тошнить.
Особенно запомнилась наполненная незамутненной ненавистью морда королевского фаворита Клода де Сен-Симона. В отличие от остальных, этот даже не скрывал своей злости.
К счастью, король сразу ушел и жестом приказал идти мне за собой.
Уже в своем кабинете он сухо сообщил:
— Возвращайтесь пока к себе, ваше преподобие. Но знайте, я буду всегда рад видеть вас…
Приветливость и почтительность полностью исчезли из голоса короля. Чувствовалось, что он никого не хочет видеть.
Впрочем, мое желание полностью совпало с королевским. Я отдал бы многое, чтобы как можно скорей сбежать из этого позолоченного хлева, набитого расфуфыренными баранами.
На этом аудиенция закончилась.
Я облегченно вздохнул и припустил прочь.
Уже на выходе из дворца меня перехватил какой-то королевский чиновник и заверил, что пожертвование его величества с самое ближайшее время будет доставлено в аббатство.
А дальше я опять попал в руки отца Жозефа.
На его молчаливый вопрос последовал сухой ответ:
— Возможно меня представят к кавалерству ордена Святого Михаила, возможно король сделает щедрое пожертвование аббатству Руаямон и возможно мне подарят пару сеньорий. Королевская чета находится в согласии, задержанием заговорщиков его величество не интересовался, но гневался, когда узнал, что я участвовал в подавлении смуты. И да, прошу прошения, упустил: меня уже назначили личным духовником королевской семьи, при этом от сана аббата почему-то не отстранили. И самое последнее: моя верность вам ничуть не поколебалась. Сии возможные и явные милости меня больше тяготят, чем радуют.
Монах выждал несколько секунд, удовлетворенно кивнул и вкрадчиво заговорил:
— Возможно, наша опека покажется вам чрезмерной, но она продиктована исключительно заботой о вас…
Я очень тактично прервал его.
— Мне не кажется, отче. Я всеv полностью удовлетворен, разве что, кроме лишней публичности среди придворной знати.
— Это сопутствующее зло, — лицемерно вздохнул капуцин. — Но я уверен, вы справитесь, сын мой. Мерзкому сброду в окружении его величества уже давно требуется строгий пастырь.
Я молча откланялся, но окончательно свалить не получилось, потому что после капуцина мне предстояло встретиться еще и с кардиналом.
Принял он меня в своем мрачном кабинете, с неизменной дымчатой кошкой на коленях.
— Ваше высокопреосвященство…
Ришелье поприветствовал меня легким кивком и показал на кресло напротив себя.
Кошка пискнула и немедленно перебралась уже ко мне на колени.
На бледном, изможденном лице кардинала проявилась неожиданно доброжелательная улыбка и он тихо заговорил усталым, надтреснутым голосом.
— Ее зовут Сумиз. У нее есть родная сестричка — Руби. У меня тринадцать котов… — он сделал паузу, словно приглашая меня ответить.
— А у меня тринадцать собак, — я аккуратно почесал кошечку за ушком. — Но кошка всего одна. Я ее назвал Бестия. Правда, я не вполне уверен, что она у меня есть. Потому что она всегда приходит и уходит только когда ей захочется. Мне даже кажется, что это не я ее завел, а она меня.
Кардинал поощрительно кивнул и резко сменил тему.
— Поздравляю, вы произвели очень хорошее впечатление на государя. Мой вам совет — немедленно отправляйтесь к себе в аббатство и отдохните как следует, потому что очень скоро события понесутся вскачь и вам станет не до отдыха.
— Ваше высокопреосвященство? — я вопросительно посмотрел на кардинала. Его последняя фраза сильно меня насторожила.
— Не торопите события, — спокойно посоветовал Ришелье. — Вы со всем справитесь. Каким-то удивительным образом вы всегда находите верный путь. Найдете и в этот раз. Но я хочу, чтобы вы знали — моя поддержка всегда с вами.
«Поддержка на словах — это хорошо, — посетовал я про себя. — Но не помешала бы и бумага, в стиле: „То, что сделал предъявитель сего, сделано по моему приказу и на благо государства“. А вообще, как все уж непонятно…»
Однако никаких пояснений и писем от кардинала не последовало, мы еще немного поговорили на отвлеченные темы, а потом он дал понять, что аудиенция закончена. А напоследок еще больше удивил меня.
Когда я уже был на пороге, он тихо сказал.
— Если со мной что-нибудь случится — позаботьтесь о моих кошках, Антуан…
Я не нашелся, что ответить и просто поклонился.
Встреча с Ришелье принесла громадное количество вопросов и не одного ответа.
Что значит, события понесутся вскачь?
Что значит, мне будет не до отдыха?
А кошки? Кардинал готовится к смерти? Да, сразу видно, что болен, да, очень уставший, но умирающим он точно не выглядит. Черт… ясно одно, у него на меня большие планы. Вот только какие?
Впрочем, пренебрегать советами его высокопреосвященства я не стал, решил несколько хозяйственных дел в Париже и немедленно отправился восвояси вместе с Арамисом.
Ехал полностью погрузившись в мысли, пытался проанализировать случившееся. Арамис тоже молчал.
Уже за стенами Парижа, в обычный фоновый дорожный шум вплелись звуки яростной схватки.
Я неохотно вынырнул из мыслей и увидел, что возле придорожной корчмы несколько непонятных типов увлеченно колотят палками какого-то парня — судя по внешнему виду — дворянина, правда обедневшего.
— Я вас всех убью мерзавцы! — рычал басом тот, размахивая кулаками, словно ветряная мельница. — Негодяи! Чернь! Свиньи!
Несмотря на количество нападавших, сдаваться дворянин не собирался, однако ему приходилось туго.
— Ваше преподобие? — Арамис вопросительно на меня посмотрел.
Я немного поколебался, повернул коня и без лишних слов достал пистоль из больстера — седельной кобуры.
Нападающих словно ветром сдуло.
Дворянин утер рукавом, разбитый нос, отряхнул пыль с полинялого колета, экспрессивно поклонился и прогудел густым басом:
— Благодарю за помощь, отче! Разрешите представиться! Я Исаак де Порто!
Я недоуменно на него уставился. Фамилия прямо намекала на то, что оный дворянин может оказаться прототипом того самого знаменитого Портоса. Да и выглядел он вполне соответствующе. Румяная обширная морда, широченные плечи, руки толщиной с мое бедро, однако…
Однако, Исаак де Порто, даже при моем невысоком росте, едва доставал мне головой до груди…
Глава 15
Честно говоря, наш новый знакомый был больше похож на молодого гнома, чем на знаменитого персонажа «Трех мушкетеров».
Мясистый нос, широкая жизнерадостная морда, буйные патлы, весь какой-то квадратный, вдобавок коротышка — чем не гном?
— Антуан де Бриенн, — сухо представился я и нехотя, больше из вежливости, задал вопрос. — Кто эти люди и почему они на вас напали?
— О! Ваше преподобие… — коротышка сокрушенно всплеснул руками. — Их подговорил… — Исаак запнулся и принялся сбивчиво объяснять. — Все дело в том… что я несколько задолжал хозяину корчмы… временные финансовые трудности, понимаете…
Я слушал в пол уха, потому что шевалье рассказывал вполне банальную и обычную для этого времени историю. Ничего особого, парень приехал за славой и богатством в Париж, но не сложилось. Таких историй вагон и маленькая тележка. Вон, Арамис, тому живой пример. Но этот, в отличие от других, хотя бы попал в хорошие руки.
— Я приехал с круглой суммой денег в кошельке и с рекомендательными письмами к моему дальнему родственнику, Жану-Арману дю Пейре, граф де Тревилю, — с грустной мордой рассказывал Портос. — Однако… — он тяжело вздохнул. — Моя попытка вложить деньги в выгодное предприятие провалилась, я нарвался на мошенников, а господин де Тревиль, увы, таковых родственников не вспомнил…
Я переглянулся с Арамисом, который, по его словам, тоже приходился де Тревилю дальним родственником и которого, точно так же, капитан королевских мушкетеров не пожелал принять, ограничившись оговоркой: я таких родичей и знать не знаю.
Тоже ничего удивительного: Жан-Арман дю Пейре, граф де Тревиль, в реальности сильно отличался от своего персонажа в изложении Александра Дюма. Человеколюбием он совсем не страдал и гнал своих родственничков: как мнимых, так и реальных, помойной метлой подальше от своего крыльца.
— И вот… — пока я думал, Портос добрался к финалу своей истории. — Меня банально одурачили! Я остался без гроша в кармане, без лошади и даже без пожитков. А тут еще этот каналья кабатчик, перестал верить моему честному слову дворянина и натравил на меня свою чернь! Но! — крепыш широко улыбнулся. — Я жив и здоров, а значит, у меня все еще впереди! Благодарю вас, господа, за участие!
Я вздохнул.
В общем, никакого отторжения Исаак де Порто у меня не вызывал. Впрочем, особой приязни тоже. Так вот, первым моим желанием было дать парню денег и поехать дальше. Обычное сочувствие к попавшему в беду коллеге по сословию. Но немного поразмыслив, решил несколько расширить свою помощь. Все дело в фамилии нового знакомого: Арамис у меня уже есть, если Исаак правильно проявит себя — появится Портос. А там, глядишь, найдутся и д`Артаньян с Атосом. Так и сделаю бульварное чтиво папаши Дюма явью. Ладно, заодно проверю парня…
— Каковы ваши планы на ближайшие несколько дней?
— Никаких! — жизнерадостно осклабившись, коротышка манерно поклонился.
— В таком случае… — сухо сообщил я. — Я хотел бы предложить вам сопроводить нас к аббатству Руаямон.
— Я согласен, согласен, ваше преподобие! — недослушав меня, радостно заорал Портос и умчался в корчму.
— Я видел его около дома графа де Тревиля, ваше преподобие! — улыбнулся Арамис. — Похоже, этот шевалье не врет. Но, судя по всему, его кредитор вздумал взяться за нас… — он показал взглядом на державшуюся чуть поодаль толпу вооруженных дрекольем простолюдинов во главе с толстым мужичком в красном колпаке на плешивой башке.