В группу входили многие высокопоставленные аристократические фамилии Франции, и Жан дю Кайлар д’Андюз де Сен-Бонне, маркиз де Туара был в их числе. Значит, зверя заказывали время от времени для неких гладиаторских боев — что же, это версия вполне подходила под перечень всех тех злодеяний, которые совершали эти люди. Вот почему аббат прислал мне письмо. Возможно, он уже знал об этом секрете замка Монро. Жаль только, что он не смог открыто предупредить меня о звере, и Ив погиб. Надо будет обязательно рассказать де Бриенну, что я все же раскрыл и эту тайну, умертвив зверя.
Что же, все понятно. И то, что предстояло мне сделать дальше, так же было очевидно.
Я даже не хотел знать имя этого старика. Не все ли равно, являлся ли он дальним родственником бывших владельцев или же всю свою жизнь занимался исключительно зверем и его использованием в преступных целях. Плевать. Так же наплевать причины, побудившие его пытаться убить меня, главное, теперь эти попытки прекратятся. Старика ждет смерть.
Замок принял меня, пусть и против своей воли, нехотя и не сразу. Но с этого момента я впервые почувствовал себя здесь полноправным хозяином. Признаюсь, это было приятное чувство.
— Старика повесить прямо здесь! — приказал я. — Детенышей зверя убить! Этим тварям нельзя жить!..
Де Дюси споро начали прицеплять сетку к решетке клетки, намереваясь подвесить старика прямо на ней. Но тот, услышав приговор, внезапно упал на колени и заговорил быстрым, срывающимся от страха голосом. Впрочем, боялся он не за себя…
— Не убивайте их, молю! Эти животные — последние представители своего рода, пусть и не чистокровные, но других таких нет и никогда уже не будет! Убейте меня, но пощадите их!..
Я отрицательно покачал головой. С одной стороны, мне было неприятно это действие — щенята ни в чем еще не успели провиниться, разве что родиться от мамаши-людоеда. И вовсе не обязательно, что им была бы уготована подобная участь. Все зависит от воспитания, а я видел, что зверь слушалась старика, значит поддается дрессировке. И все же рисковать я не хотел.
Д’Артаньян, за все время не проронивший ни слова, тоже был не в восторге от происходящего, однако вытащил рапиру и пошел в клетку.
— Стойте! Подождите! — руки у старика лихорадочно тряслись, он пытался подобрать слова: — Пощадите их, я выращу зверушек для вас, клянусь! У меня есть дом в лесу в Жеводане, там безлюдно, в округе никто не живет. Я уеду туда, и только вы будете знать, где меня найти!..
Что-то откликнулось у меня в душе, когда я услышал про Жеводан. Знакомое название, но так сходу я не вспомнил, в связи с чем слышал его прежде.
Люка и Бенезит подхватили его под руки и потащили к клетке.
А старик все не унимался, и все же отыскал нужные слова:
— Я выкуплю наши жизни! Вы станете богаты! Неимоверно богаты!
Гасконец и братья, услышав про выкуп, замерли и вопросительно посмотрели на меня. Я сделал знак обождать с выполнением приказа и шагнул ближе к старику.
Он вытеро слезы, лившиеся из глаз, тыльной стороной рукава, и торжественно сказал:
— Я укажу вам место, где спрятаны сокровища катаров![16]..
Глава 13
Четыре всадника мчались на восток под еще редким, но быстро набирающим силы дождем. Д’Артаньян, браться Дюси и я — такая получилась компания. Все вооружены до зубов и настроены весьма решительно. Я вынуждено рассказал о причинах поездки, впрочем, не вдаваясь в излишние подробности, и никто не выразил несогласия с предложенными мною методами решения проблемы — а именно, либо взять штурмом усадьбу, где держали Ребекку, либо же выкрасть девушку где-то в пути, когда ее захотят вывезти из Франции.
За спиной остался замок Монро со всеми его тайнами, решенными и еще не разгаданными. Старик много чего рассказал, в том числе о кладбище, устроенном с целью устрашения, а так же о захоронках местных контрабандистов, оборудованных в недрах холма. С этого горбун и его семейство и кормилось все время. Но с разбойниками я разберусь позже.
Позади осталась Лулу — девушка, вынашивающая моего ребенка. Она была для меня еще более непонятна, чем чертов замок. Я не верил в ее ведьмовство — все это чушь и суеверия, но кое-что она, несомненно, умела. Как с ней быть, я не знал. Жениться — не вариант. Купить ей скромный домик в одном из уютных городков и назначить пенсион — вот самое лучшее, что я мог для нее сделать. Но, признаться, я пока не хотел с ней расставаться.
Позади остались сокровища катаров — но теперь я знал, где они спрятаны и даже вытащил один из запечатанных, почерневших от времени ящиков, вскрыл его и осмотрел старинную церковную утварь тонкой работы, ларцы с драгоценными перстнями, браслетами, ожерельями и прочими украшениями, добытыми потом и кровью в дальних странах, задумчиво взвесил на руке горсть римских золотых монет… а после велел закрыть ящик и вновь тщательно замаскировать вход в пещеру, где все это хранилось… до лучших времен.
Позади остался старик с его щенятами. Я пока не решил окончательно, как с ними поступить, поэтому просто посадил его в одну из камер, велев кормить его и зверят, но бесед со стариком не вести. Лулу обещала проследить за выполнением этого приказа.
Наконец, позади остался тяжело раненый Атос, который до сих пор находился на грани жизни и смерти. Когти зверя несли на себе смертельный яд, и если бы не вовремя полученное лекарство, Арман был бы уже мертв. Я не мог ничего более для него сделать, но ведьма сказала, что обо всем позаботится. Добытые ингредиенты для лечебного зелья ее весьма порадовали, и рыжая уверила меня, что надежда есть, но все будет зависеть от него самого.
Перед моим отъездом Атос ненадолго очнулся из забытья и позвал меня. Я тут же явился к его постели, с тревогой вглядываясь в благородные черты лица этого человека, сейчас заострившиеся, болезненные. Голос Атоса был слаб, и мне пришлось низко склониться к нему, чтобы расслышать то, что он говорит.
— Та вещь… я спрятал ее справа у камина в большом зале… там камень легко вынимается, а за ним просторное углубление… сверток внутри! — он закашлялся и долго не мог отдышаться, потом все же сумел продолжить: — Если меня не станет, распорядитесь этой вещью по своему усмотрению… я доверяю вам, барон, вы человек чести…
— Клянусь, друг мой, я все сделаю по вашей воле!
Арман удовлетворенно кивнул и тут же забылся тяжелым сном больного человека. Я в задумчивости вышел из его комнаты, но, как мне ни было любопытно, в зал не отправился и не стал вытаскивать сверток из тайника. Пусть лежит там и дальше. Кардинал Ришелье подождет.
Меня же в данный момент более всего интересовала судьба Ребекки.
Выехали мы рано утром, с первыми лучами солнца, и к позднему вечеру прибыли в Орлеан — один из самых знаменитых городов Франции, славный своей кровавой историей. Именно этот город в 1429 году спасла от английской осади Жанна д’Арк, знаменитая Орлеанская дева, и именно здесь во время Варфоломеевской ночи в 1572 году вырезали более тысячи гугенотов, не щадя ни женщин, ни детей.
Я вынуждено решил переночевать в городе, дабы утром со свежими силами отправиться на розыски усадьбы графа Рошфора. Уже примерно представляя себе, где находятся его владения, я все же хотел иметь немного времени на рекогносцировку. Граф был весьма известным человеком в округе, и нужное направление нам подсказал первый же встречный человек. Вот только сначала требовалось набраться сил, отдохнуть с дороги, и, как я не рвался вперед, но на эту ночь мы выбрали трактир поприличнее и сняли в нем две комнаты.
Трактир, в котором мы остановились, носил название «Бедная Жанна» — поэтому сразу было понятно, кому именно симпатизирует владелец сего заведения.
Лошадей приняли слуги, потом нам показали комнаты, где мы скинули плащи и шляпы, слегка освежились, умывшись чистой водой, а после спустились вниз отужинать.
Моя голова была настолько забита событиями последних дней, а так же тем, что мне еще предстояло сделать, что я совершенно не всматривался в лица людей, занимавших соседние столы, не слушал их разговоры, и вообще, на время выпал из действительности.
Слишком много всего случилось. И это требовало размышлений. Вдобавок ко всему эти сокровища катаров. Все, что связано с религией — смертельно опасно. Пусть это движение не существовало уже много сотен лет, а последнего адепта сожгли на костре еще в 1321 году, но ничего в мире не исчезает бесследно. Доказательство тому — полусумасшедший старик — хранитель невероятных артефактов. Во-первых, прав я или нет, является ли зверь потомком тех самых доисторических волков, или же произошел из совершенно другой линии, но старик сумел не дать угаснуть породе. А во-вторых, сокровища, запрятанные в пещере, лежали там сотни лет. И никто, ни одна живая душа не знала об их существовании. Старик был последним, и он обязан был унести эту тайну с собой в могилу или передать ее преемнику. Но преемник — молодой Монро предпочел наличные деньги и не пожелал связываться с древними тайнами. В чем-то я его прекрасно понимал… взгромоздить на свои плечи столь серьезные проблемы в юном возрасте захочет далеко не каждый. А сумма почти в сто тысяч ливров позволит безбедно жить в любой стране, любом городе. Но вот только вместе с замком он продал мне и наследие своей семьи. Я принял его и уже частично отработал на собственной шкуре.
И все же мои мысли постоянно сводились к Ребекке. Я ведь даже не знал ее. Да и говорили-то мы всего пару раз. Но ее образ, словно прибитый гвоздями к моему подсознанию, постоянно был перед глазами. Я желал ее, и я ее получу!
Еда не лезла в горло и, дабы развеяться, я вышел из трактира, и тут же на меня налетел, чуть не сбив с ног, молодой и наглый тип, расфуфыренный, как петух, весь в перьях, бархате и подвязках.
Совершенно на рефлексах, не задумавшись, я коротко ударил его в челюсть правой, и даже не стал добивать на излете коленом. Франт рухнул, как подкошенный, лицом вниз в лошадиный навоз и прочие естественные испражнения случайных прохожих, и моментально потерял весь свой лоск.