Нетрудно себе представить, как могут звучать эти и аналогичные слова, если режиссер «спутает» XIX век с XX веком. По мнению Гомулки, так и произошло. Антицарское острие «Дзядов» было превращено в антисоветское оружие. Отсюда и острая реакция властей.
Борьбу вокруг «Дзядов» можно было рассматривать как сигнал тревоги. В записке «К положению в Польше» я писал, что политическая ситуация в стране «довольно неустойчива», что в руководстве ПОРП соперничают две группы.
Одна склонна к демократизации общественной жизни, внимательно смотрит в сторону рынка, хотела бы усилить внешнеполитическую самостоятельность Польши. Нечто «чехословакоподобное», но пока в очень разбавленном виде. Так сказать, «правая оппозиция». За ней — творческая интеллигенция.
Другая группа (ее именуют «партизаны»), апеллируя к истории, нажимает на «польский дух», делает упор на «сильную» Польшу, на «крепкую руку» внутри страны. Два главных врага — ревизионизм и сионизм.
Гомулка лавирует, ведет линию на уравновешивание противоположностей, на поиски «золотой середины». Опираясь на «правых», он сдерживает «левых». И наоборот.
По моим наблюдениям, «левые» усилили нажим. Но националистические тенденции вряд ли возьмут верх. «Ревизионисты» (в хорошем смысле этого слова) будут преобладать.
И вывод: «Политическая карьера Гомулки явно на исходе».
Гомулка продержался до конца 1970 года. Повышение цен вызвало волну протеста на Побережье. Рабочие вышли на улицы. Власть дала команду стрелять. Польша бурлила.
Начало кризиса я мог наблюдать из Завидова. По-моему, поляки просили задействовать наши войска. Во всяком случае, я слышал слова Брежнева: в Чехословакии бузила интеллигенция, а здесь протестует рабочий класс. Это принципиально меняет дело.
Брежнев попросил найти Герека (член политбюро ЦК ПОРП, первый секретарь в Катовицах). Отвечают, что с Катовицами нет закрытой связи. Не важно, найдите и соедините! Нашли. Разговор велся из зимнего сада, при мне. То, что говорил Брежнев, я слышал, а то, что говорил Герек, понял из рассказа Брежнева. Кстати, следует иметь в виду, что они уже были знакомы и как-то хорошо монтировались вместе.
— Товарищ Герек, как у вас дела?
— Все дни — по шахтам. Пока держу.
— А почему вы не в Варшаве?
— Меня никто не приглашает.
— Какое приглашение? Вы же член политбюро, вы отвечаете не только за Катовицы, но за всю Польшу.
Вот такова была суть. Разговор был более долгий. Герек поехал в Варшаву. 20 декабря ЦК ПОРП избрал Эдварда Герека первым секретарем ЦК ПОРП. Это означало десять лет отсрочки…
Польша Польшей, а наша страда — подготовка XXIV съезда КПСС.
План и основные направления доклада первоначально обсуждались где-то на высоком уровне. Наша консультантская группа получила задание: параграф о мировой системе социализма. Кубики по международному разделу соединяли Пономарев и Катушев.
Первое обсуждение, на которое я попал, состоялось 4–6 января 1971 года. Кажется, в Волынском-1. На высоком руководящем градусе: Ю. В. Андропов, М. А. Суслов, А. Н. Шелепин, А. П. Кириленко, М. С. Соломенцев, П. Н. Демичев, Б. Н. Пономарев, К. Ф. Катушев, И. В. Капитонов, К. В. Русаков. Мне было известно, что 1-й раздел числился за Пономаревым, 2-й (экономика) — за Шелепиным и 3-й (партия и все остальное) — за Капитоновым.
После «завоевания» Праги не скажу, что я поумнел, но повзрослел на несколько лет. Возможно, в результате долгого общения светлый образ членов, кандидатов и других членов как-то потемнел, потускнел. Но то, что я услышал, то, что я слушал три дня, расстроило меня до крайности. Прошло пять лет. Огромный мир, насыщенный интереснейшими, сложнейшими проблемами. Огромная страна, которая никак не может освоить новое социальное пространство, в которое ее забросили превратности русской истории. И о чем же говорят эти люди, в руках которых жизнь, судьбы сотен миллионов?
У меня сохранились 316 страниц стенограммы. Представляю избранные места.
Брежнев дает настройку:
«В международной части доклада нужно сильно „разделать“ империализм, показать его разбойничью, агрессивную политику на современном этапе. Это надо сделать аргументированно, резко и принципиально, но без персональных выпадов. Наша твердая позиция в этом вопросе будет оценена всем мировым комдвижением. Надо убедительно раскрыть облик империализма наших дней…
В разделе о партии надо остановиться и на таком вопросе, как лицо некоторых коммунистов, которые не являются настоящими бойцами партии. Сталин в свое время остро поставил вопрос о болтунах. А нам, может быть, резко высмеять трусов, безынициативных, „молчальников“, ожидающих по поводу каждого шага указаний сверху, и т. п. Подумать, какой именно объект избрать. Но дать это ярко и запоминающимся образом, чтобы люди могли узнать в этой критике конкретных носителей таких недостатков вокруг себя и критиковать их…
Надо также найти подходящее место в докладе, чтобы дать сильный отпор буржуазным специалистам по клевете на нашу страну и на мир социализма вообще. Клевещут уже десятки лет с неослабевающей энергией и неистощимой фантазией. Врут беспардонно, льют всякую грязь. Дать наиболее яркие примеры за последние годы, показать всю нелепость распространяемых выдумок, поиздеваться над империалистами и их наемными борзописцами, дать запоминающийся отпор брехунам».
Еще один заход:
«Показать, что идеи марксизма-ленинизма и пролетарского интернационализма все больше распространяются, являясь свидетельством торжества идей марксизма-ленинизма. Косвенно, может быть, лягнуть каких-то отщепенцев, не прямо китайцев называть, а сказать, что такой-то показатель — лучший ответ всем тем, кто сошел с пути, и т. д.
У меня нет сформулированной мысли сейчас, но, может быть, начало положить такое: товарищи делегаты, уважаемые гости! Наша партия в 24-й раз собирается на свой съезд. В истории нашей партии большой арсенал политической и практической деятельности. Если первые годы, первые съезды были посвящены тому-то, сделать маленький экскурс, вспомнить историю партии, чуть-чуть, ее борьбу, дореволюционные съезды. Это напомнит партии все этапы. С самого начала это сказать. Борьба партии за свержение царизма. Такие-то съезды под руководством Ленина положили начало строительству социализма. Они были путеводной звездой для партии, и сегодня мы пользуемся этими указаниями. Что такое коммунизм, первые съезды, первые декреты о земле. Это — самые знаменательные рубежи деятельности нашей партии. Они предопределили классовое расслоение, классовую борьбу. Поэтапно. А теперь мы собрались после XXIII съезда, который уже определил совершенно другую Программу — Программу строительства материально-технической базы коммунизма. И сегодня нам предстоит обсудить, каким образом наша партия справилась с задачами, каким образом ЦК осуществлял решения партии. Такой практический подход. Гостям бы это напомнило путь, пройденный партией. Многие из них не знают этого, даже не читали историю нашей партии…
Страницы две, не больше. Это нестандартно, необычно.
К тому, что я говорил, сразу, во вводной части, надо обязательно найти ленинские слова о роли партии, какую роль партия должна играть в нашем обществе. Сказать собравшимся на XXIV съезде, что мы хотели бы вспомнить замечательные слова, учение Ленина о партии, как говорил Ленин, что партия будет ведущей силой. О повышении роли партии при переходе к коммунизму. Что эти слова подтвердились, что к XXIV съезду партии после тех знаменитых слов Ленина, когда было в партии столько-то, пришло 14 миллионов коммунистов. Хотя о партии будет отдельно, но в самом начале сказать, что партия верна ленинскому курсу, о притоке в партию рабочего класса…
Если можно, привести и Маркса. Маркс и Ленин. Было бы очень хорошо. Пусть это будет 5 страниц, ничего. Надо в какой-то мере иметь в виду подъемные места, чтобы овладеть аудиторией, чтобы каждый чувствовал свое достоинство. Потом будем говорить о роли каждого коммуниста, а здесь это подняло бы значение».
Так сказать, «поток сознания», но только и исключительно «на основе марксизма-ленинизма и пролетарского интернационализма». Привычные, родные, насмерть впаянные в мозги понятия двигаются почти в автоматическом режиме, повторяясь, меняясь местами, пересекая друг друга. Под поощрительные голоса слушателей: «Правильно! Верно!»
Разумеется, в тексте ничего подобного нет. И где-то в глубинах своего подсознания Брежнев, думаю я, «понимал», что «поток сознания» и не предназначается для текста. Он как бы шаманил, произносил нечто вроде заклинания, молитвы. Он возбуждал аудиторию.
Аудитория соответствовала. Делала серьезный вид. Предлагала поправки и уточнения.
«Русаков. Может быть, все-таки для того, чтобы тональность этого куска была реалистической, сказать одну хорошую фразу относительно того, что путь партии был нелегким, трудным, особенно в связи с предложением об упоминании прошлых съездов. Приходилось мобилизовывать усилия всего народа, всей партии, чтобы эта сторона дела не казалась панегириком. Дальше будут трудности, противоборства, а здесь сказать одну хорошую фразу.
Брежнев. Партия пережила разные этапы. Надо показать, что мы собрались на XXIV съезд партии, что партия собирается в 24-й раз, чтобы отчитаться о пройденном этапе и наметить пути дальнейшей работы.
Андропов. Путь партии был непрост. Несмотря на это, мы достигли таких-то выдающихся успехов — сказать об этом.
Брежнев. Да, действительно, партия прошла Гражданскую войну и голодовку и страну превратила в индустриальную мощную державу; победила во Второй мировой войне. 25 лет мы ни в кого не стреляем, боремся за мир. Мне кажется, это сформулировать следует хорошо. В сжатом виде на трех страницах показать этапы партии…
Следовало бы несколько приподнять вводную часть. Аудиторией надо овладеть. Дать ей вдохновляющее начало, что сразу бы создало нужную атмосферу. И читателя чтоб это захватило.