Часть подобной апологетики была изобретена ещё в 1920-е годы национал-большевиками разных фракций: от Николая Устрялова (Ленин объективно патриот и государственник, а белые объективно агенты иноземных сил в виде Антанты), до Николая Клюева (большевики высвободили силы народной, допетровской, керженской Руси). Общая цена всем этим формам апологетики видна была из того, что всех, кто в тот или иной момент жизни взялся восславить большевизм не в марксистско-ленинской логике, расстреляли (Устрялова, Клюева) или пересажали как врагов (Карсавина, Савицкого, Шульгина).
Большевики охотно использовали «сменовеховство» в своих интересах, но «сменовеховского» вѝдения своей исторической миссии как патриотов, собирателей нации, хранителей государства и т. д., разумеется, совершенно не разделяли.
Почему люди вообще сегодня занимаются красной апологетикой? Отчасти из ригидности. В 90-е годы над Русью летали и корячились бесенята, которые орали, что они освободили нас от Ленина, коммунистов и наследия революции, а под это дело чистили нам карманы. И так как этот грабеж обосновывался антикоммунизмом, то естественно оказался востребован дискурс просоветской апологетики, которая лишала их права шарить по нашим карманам.
Апология советской власти была апологией социального государства, общенародной собственности, созданной трудом людей советской эпохи; апологией армии, космонавтики, ВПК , флота, научно-исследовательских институтов и т. д. Особенно популярен был сталинистский извод этой апологетики — мол, революция была ужасна, но пришел Сталин и молча поправил всё...
Но сегодня перед русским обществом стоят новые задачи, в частности сокрушение советских административных границ, превратившихся в государственные. В координатах этих задач политическая канонизация большевизма, ленинизма и сталинизма не друг, а враг нашего будущего.
Однако восторженная апологетика большевизма во имя русского патриотизма, народного блага, даже национальных и христианских ценностей, и по сей день встречается не так уж редко. С такого рода апологией выступил и Захар Прилепин в статье «12 пунктов про Революцию и Гражданскую войну» («Свободная пресса», 7 ноября 2017 г.). Его защита Ленина и большевистского порядка настолько характерна, что посвященные ей пункты невозможно оставить без разбора как в идейном, так и в фактическом плане. Рассмотрим их, сохраняя авторскую нумерацию.
Правда ли, что большевики не свергали царя?
«Большевики не свергали царя. Большевики свергли либерально-западническое Временное правительство», — утверждает Прилепин.
На самом деле большевики были наиболее категоричными сторонниками свержения самодержавия среди всех русских оппозиционных партий, они исключали возможность сохранения монархии даже в конституционной форме и были последовательными республиканцами.
«Российская социал-демократическая рабочая партия ставит своей ближайшей политической задачей низвержение царского самодержавия и замену его демократической республикой», — гласила программа РСДРП, принятая на 2-м съезде партии (том самом, где сторонники Ленина составляли большинство, почему и прозвались большевиками).
Большевики не сыграли крупной роли в свержении монархии только потому, что к февралю 1917-го партия была ещё очень слаба.
Хотя большевики впоследствии приуменьшали свой реальный вклад в февральскую революцию. В большевистской литературе или было в общем виде сказано, что «партия большевиков повела за собой народ», либо же достаточно сильно приуменьшался их вклад, в то время как он был довольно весомым.
Как отмечает один из крупнейших исследователей февральской революции Георгий Катков: «Петроградские пекари были объединены в довольно сильную большевистскую фракцию. Во время рабочих волнений зимой 1915—16 гг. пекарни играли значительную роль в стачечном движении столицы. Об этом свидетельствует письмо, написанное в первых числах марта 1916 года Павлом Будаевым, членом партии большевиков и петербургского профсоюза пекарей, своему другу, тоже пекарю, в Сибирь. Будаев рассказывает об организованной большевиками забастовке булочных на Выборгской стороне: на Рождество 1915 года полиция требовала, чтобы хлеб продавался в первый день святок, но рабочие пекарен два дня не выходили на работу, и хлеб появился в продаже лишь на третий день. 9 января все заводы бастовали, “подхватив инициативу Выборгской стороны”».
Есть все основания полагать, что в результате именно этой деятельности среди пекарей к февралю 1917 года в Петрограде создалась очень странная ситуация: при том, что, в целом, хлеб в городе был и ничем принципиально нормы снабжения не отличались от того, что было до этого, однако во всех рабочих районах образовались огромные очереди из-за нехватки хлеба.
Ответственность за остановку царского поезда несет большевик Юрий Ломоносов. Большевики в Петросовете были составителями знаменитого «Приказа № 1», приведшего к распаду русской армии.
Ну и не забудем самый конкретный акт большевиков, связанный со свержением монархии — убийство царской семьи, которое, помимо отвратительности жестокого и мучительного убийства юных девушек, больного ребенка и слуг, и было подлинным свержением русской монархии.
Отречение Николая II в марте 1917-го, как отмечают многие историки и правоведы, было юридически ничтожно и обратимо, а вот факт смерти необратим и против него не поспоришь.
Правда ли, что белые были «февралистами»?
Прилепин, утверждая, что борьбу белых против красных начали февралисты (Корнилов, Алексеев, Савинков), задает риторический вопрос: «Люди, выступающие против большевиков и Ленина, действительно считают, что России было бы лучше, если б весь XX век ею управляли либералы, революционеры, практиковавшие террористические методы, и генералы, изменившие присяге».
К сожалению, большинство наших читателей и по сей день недостаточно знакомы с историей антибольшевистского сопротивления, а потому вполне может поверить этому утверждению. Но истине оно не соответствует.
Лидеры, бывшие настоящими иконами белого движения, — генералы Дроздовский, Марков, Каппель, Юденич, Кутепов, Врангель — были убежденными монархистами. Из верховных руководителей белых только Деникин был, скорее, непредрешенцем.
Монархической была позиция адмирала Колчака, который 2 марта, уже после крушения монархии, издал характерный приказ: «Приказываю всем чинам Черноморского флота и вверенных мне сухопутных войск продолжать твёрдо и непоколебимо выполнять свой долг перед Государем Императором и Родиной». А вот что говорил генерал Корнилов, несмотря на то, что должен был исполнить приказ Временного правительства об аресте Государыни: «Я никогда не был против монархии, так как Россия слишком велика, чтобы быть республикой. Кроме того, я — казак. Казак настоящий не может не быть монархистом».
Остальные в той или иной мере высказывались в пользу монархии, причём, несмотря на недовольство представителей Антанты, белое движение по ходу своей борьбы непрерывно правело и двигалось ко всё более выраженному монархизму, вплоть до Земского собора во Владивостоке в 1922 году.
Чтобы честно ответить, действительно было бы лучше, чтобы Россией вместо большевиков весь ХХ век правили либералы-кадеты, отставные эсеры-бомбисты и изменившие Государю генералы, достаточно задать следующие уточняющие вопросы:
— Стал бы террорист эсер Савинков проводить всеобщую коллективизацию, раскулачивание крестьян, высылку людей, у которых была отобрана земля и имущество, в зону вечной мерзлоты, где они умирали от голода?
— Стал бы генерал Корнилов создавать систему концентрационных лагерей, охватывающих всю страну, в которую люди бы отправлялись за рассказанный о Корнилове анекдот или за хищение колосков в устроенном Савинковым колхозе?
— Стал бы левацкий демагог Керенский отдавать приказы не подвозить хлеб в голодающие области Малороссии, Кубани и Поволжья, а напротив, препятствовать голодающим покидать районы бедствия?
— Стал бы политически нерешительный Деникин подписывать списки казнимых на сотни имен и утверждать запросы местных отделений охранки на повышение лимитов на расстрел?
— Стал бы феноменальный в своей либеральной пошлости Милюков закрывать церкви, расстреливать монахов, священников, епископов, юродивых, срывать с детских шей кресты и вскрывать для «освидетельствования» святые мощи?
Честный ответ на эти вопросы покажет, насколько власть невероятно подлых и гнусных февралистов была бы для России предпочтительней власти большевиков.
Даже самые жёсткие авторитарные правые режимы не сравнимы по масштабу жертв и разрушений с левыми тоталитарными. Пиночет — не Пол Пот.
О том, почему даже февралисты были лучшим выбором по сравнению с коммунистической властью, говорит пример 90-х годов. В те годы новейшим февралистам оказывалось ожесточенное сопротивление, политическое, идейное, а временами и силовое, со стороны национально-патриотических сил. И, в итоге, не прошло и десяти лет, как российский «феврализм» закончился, добровольно отрекшись от власти в пользу Путина, начавшего восстановление государственности. Почему мы думаем, что в 1920-е было бы иначе?
Были ли красные германскими агентами?
«Сторонники идеи о том, что революция была совершена на деньги немецкие и британские, должны каким-то образом объяснить для начала самим себе, получили ли искомую выгоду первые и вторые, с какой целью и первые, и вторые участвовали в интервенции против Советской России, если большевики были их агентами», — продолжает Прилепин.
Никто и никогда не подозревал большевиков в том, что они действовали в интересах стран Антанты. Английской агентурой, вероятно, были февралисты, свергнутые большевиками. Ленин же и его соратники рассматриваются, и не без оснований, как агентура германская.
Никаких минимально значимых столкновений между большевиками и германской армией, оккупировавшей по Брестскому миру значительную часть России, никогда не было. До последнего дня германской монархии Ленин и был абсолютно лоялен Германии, каковая пользовалась огромными выгодами от соглашения с большевиками — высвободила с Восточного фронта большую часть армии и бросила в наступление на Западном, снабжалась с «Украины» продовольствием…