Тут ещё важно отметить, что план Шлиффена реализовывал отнюдь не Шлиффен. Этим человеком был племянник знаменитого генерал фельдмаршала графа Хельмута Карла Бернхарда фон Мольтке, руководившего немецким Генштабом во время войн за объединение, генерал-полковник граф Хельмут Иоганнес Людвиг фон Мольтке, известный как Мольтке Младший (его дядя, соответственно, назывался Мольтке Старшим). Его главное достоинство было именно в том, что он – племянник, тогда как командующим был откровенно слабым. Основной замысел Шлиффена был в том, что пока немцы наступают на Париж, французы, в свою очередь, попрут со всей силы на Германию через франко-германскую границу и им в этом не нужно особо мешать. Пусть основная часть французской армии уйдёт подальше от Парижа, а тем временем основные силы немцев навалятся на столицу Франции. Именно такая была логика Шлиффена. А уже не прочувствовавшие этот план исполнители в немецком командовании, когда французы начали атаковать на границе, дали им героический отпор, побили и наоборот подогнали отступавшую от них французскую армию поближе к Парижу. В результате этого у французов в районе Парижа образовались достаточно приличные военные силы. Обороной французской столицы командовал дивизионный генерал Жозеф Симон Галлиени (сделал себе карьеру в колониальных войсках и даже бывший губернатором Мадагаскара; причём, что важно отметить, в апреле 1914 года он вышел в отставку с военной службы, будучи тяжело больным, но с началом войны получил назначение на практически тыловую должность военного губернатора Парижа), который сделал совершенно гениальную вещь, которая принципиально всё изменила в военно-технологическом плане: он использовал парижские такси и с их помощью быстро перебросил достаточно большое количество пехоты на фронт, так что немцы не имели возможности интенсивно ударить по Парижу, тогда как французы смогли перейти в контрнаступление. Здесь впервые сработала технология использования «среднего», автомобильного темпа передвижений. У немцев был очень высокий темп наступления за счёт мобилизации их железных дорог, а дальше он упал за счёт того, что от железнодорожных станций пришлось идти пешком, в то время как французы, начав использовать автомобильный транспорт, в темпах наступления на последнем решающем участке очень сильно выиграли.
В результате, в начале сентября развернулась битва на Марне, в которой немцы были отброшены от Парижа. У них была возможность эту ситуацию исправить, если бы у них было больше войск, но их не хватило. Дело в том, что в это время значительная часть этих войск (два пехотных корпуса и кавалерийская дивизия) были переброшены на Восточный фронт, где в этот момент успешно наступала русская армия. 4/17 августа началось наступление Русской армии на Восточную Пруссию. 1-й армией командовал генерал от кавалерии, генерал-адъютант Павел Карлович фон Ренненкампф, совершенно незаслуженно забытый и оклеветанный полководец, добившийся очень больших успехов. 7/20 августа он столкнулся с немцами под Гумбинненом (ныне – Гусев, Калининградская область, Россия) и разбил их. Это был очень тяжёлый бой, однако блестяще себя показала русская артиллерия, войска показали прекрасную выучку (причём, Ренненкампф командовал ими ещё до начала войны и приложил немало усилий для этой подготовки) – в итоге, немцы были разбиты.
«Победа у Гумбинена — результат, достигнутый высокими качествами перволинейных войск благодаря той выдающейся боевой подготовке, до которой в мирное время довел генерал Ренненкампф войска вверенного ему Виленского военного округа», — отмечал военный историк генерал Н.Н. Головин.
Гумбинненское сражение в значительной степени предопределило дальнейший ход Первой мировой войны, потому что по его результатам командующий 8-й армией генерал-полковник Максимилиан Вильгельм Густав Морвиц фон Притвиц-унд-Гаффрон решил вообще уйти и вывести войска из Восточной Пруссии, отвести их за Вислу.
Но Восточная Пруссия была сосредоточием поместий германской аристократии (Пруссия была ядром Германской империи, прусские помещики-юнкеры составляли цвет германского генералитета и всего офицерского корпуса, а также управленческой элиты), которая была совершенно не в восторге, что туда сейчас ворвутся русские казаки. На кайзера началось чудовищное давление, чтобы тот спасал Восточную Пруссию. Было принято решение – перебросить с Западного фронта, где казалось, что все события идут хорошо, войска на Восточный фронт. Это было роковое решение для Германии – именно этих-то частей критически потом не хватило в битве на Марне и после неё. Немцы могли взять либо численностью, либо свежестью и энергией – со второй у них было плохо к этому моменту, а численности как раз не хватило. Гумбиненская победа спасла Париж, спасение Парижа обрекло Германию на поражение в Первой мировой войне.
В стратегическом смысле Великая война была выиграна 20 августа 1914 года русскими артиллеристами со своих закрытых позиций расстрелявшими германскую артиллерию и XVII корпус Макензена.
К сожалению, стратегический перелом не всегда означает признание обреченным противником своего поражения. Германия после провала парижского похода воевала 4 года, нанося противникам ужасные удары, обрекая на гибель миллионы и миллионы русских, французов и самих немцев…
Однако способа стратегически переломить ситуацию и преодолеть превосходство союзнических стратегических потенциалов и британскую морскую блокаду, удушившую немецкую экономику, для немцев попросту не существовало. Это было еще раз доказано тем фактом, что даже выведя из войны Россию, высвободив огромную массу своих войск и получив в распоряжение огромные ресурсы оккупированной Украины, Германия все-таки проиграла войну за полгода.
Впрочем, дальнейшее развитие событий в Восточной Пруссии сложилось для России не вполне благоприятно. Попытка немцев отступить вызвала изменение планов российского командования, прежде всего, на уровне фронта. В принципе, тут ещё надо понять, что русские армии начали наступление на Германию гораздо раньше, чем ожидалось. Немцы не ждали наших так рано, причём, наши не были ещё полностью мобилизованы. В частности, 2-я армия под командованием генерала от кавалерии Александра Васильевича Самсонова вступила в бой в неполном составе.
Но именно это скоростное наступление изменило судьбу Франции и, соответственно, судьбу войны. Если бы в России, в итоге, не произошла революция, и она приняла бы участие в итоговом пире победителей, то она могла бы с полной уверенностью сказать, что войну, вообще-то, выиграли мы, потому что всё, что происходило после Гумбинненского сражения и решения Германии ослабить свой Западный фронт, являлось долгой её агонией, поскольку стратегически выиграть войну Германия уже не могла.
Здесь нужно вспомнить о первом Георгиевском кавалере Первой мировой войны, человеке легендарном, память о котором хранилась достаточно долго в народе, несмотря на все попытки большевиков её вымарать и как-то опорочить, – донском казаке Козьме Фирсовиче Крючкове. Ненависть к нему большевиков понятна – дело в том, что он сражался в рядах Белой армии (и сложил свою голову в бою в 1919 году). Приказный (казачий чин, равный пехотному ефрейтору) 3-го Донского Казачьего Ермака Тимофеева полка Козьма Крючков 30 июля 1914 года в составе разъезда из четырёх человек наткнулся на взвод немецких конных егерей (15 человек) и вступил с ними в бой, в результате которого немцы бежали, потеряв четырёх человек, из них двоих убитыми (одного убил командир разъезда, а второго – Крючков). Казаки не потеряли ни одного убитым, но Крючков получил ранение. Генерал фон Ренненкампф лично навестил его в госпитале и наградил Георгиевской медалью. В бою он сражался сперва шашкой, а потом – пикой, которыми казаки прекрасно владели.
Подвиг Крючкова был воспет в песне и снят в кино, портреты его печатали на коробках папирос, спичек и конфет. Казак стал настоящим народным героем, которого знала вся страна. Конечно же, такой герой был просто необходим России в тот момент. Это то, что сейчас именуется медийностью – когда для массовой военной пропаганды необходим героический образ, который должен вдохновлять остальных. В этом плане в Первой мировой это использовалось по полной. Но в советское время против памяти Козьмы Крючкова велась ожесточенная пропагандистская война. Официальная советская пресса, равно как и современная русофобская и неокоммунистическая буквально источают яд — «козьмакрючковщина». Шолохов в «Тихом Доне» приписывает своему Григорию Мелихову подвиг, слава от которого «несправедливо» достается Козьме Крючкову. Даже Хрущев в своем докладе на ХХ съезде КПСС не поленился пнуть мертвого героя. А все потому, что он участвовал в движение казаков против большевиков — боролся с геноцидом своих братьев, расказачиванием, и пал в бою.
На оперативном уровне, за успехом при Гумбиннене последовал чудовищный провал. Дело в том, что командование Северо-Западного фронта (командующий войсками – генерал от кавалерии Яков Григорьевич Жилинский) отдало оказавшиеся ошибочными приказания. Вместо того, чтобы приказать Ренненкампфу идти навстречу Самсонову, ему было приказано наступать на Кёнигсберг (крупный столичный город, было вполне логично идти в ту сторону). Самсонов же решил, что немцы отступают, поэтому двинулся не навстречу Ренненкампфу, а, как он считал, догонять бегущих немцев.
Но к этому моменту уже было принято решение о переброске войск, а у 8-й армии появилось новое командование. Оно состояло из двух генералов – довольно пожилого генерал-полковника Пауля фон Гинденбурга и более молодого генерал-майора Эриха Фридриха Вильгельма Людендорфа. Это был тандем старого заслуженного командира и молодого начальника штаба. Они решили вместо отхода из Восточной Пруссии нанести удар по 2-й армии генерала Самсонова, попытавшись разгромить её до соединения с 1-й армией генерала Ренненкампфа. Началось наступление, в процессе которого, действительно, армия Самсонова была сначала очень сильно потрёпана, потом значительная её часть окружена. Генерал Самсонов полностью потерял контроль и управление войсками и в тот момент, когда он осознал, что подчинённые ему части окружены, то не нашёл ничего лучше, кроме как застрелиться. Причём он сделал это до вывода войск из окружения, что было весьма серьёзным ударом по и без того расстроенному управлению армией, лишившейся теперь ещё и командующего.