Обстрел. Уходим в подвал.
7.7.82
Израильская артиллерия вновь подвергла зверскому обстрелу многонаселенные кварталы Западного Бейрута, а также лагеря палестинских беженцев. Обстрел начался около 6 часов вечера в минувший вторник (6.07.82) и продолжался всю ночь до самого рассвета. Среди мирного населения опять многочисленные жертвы.
Пожары продолжаются и сейчас, когда я передаю эту информацию. Одновременно агрессоры попытались перейти в наступление в районе аэропорта, но были остановлены.
Израильские орудия вновь вели преднамеренный прицельный огонь по посольству и торгпредству СССР. Разрушено несколько жилых и служебных помещений. На территории советских учреждений разорвалось пять снарядов крупного калибра. Это уже четвертый обстрел агрессорами советских учреждений. Территория их засыпана шариковыми бомбами замедленного действия, которые продолжают взрываться. В результате обстрела в посольстве произошел пожар. Сгорело несколько автомашин.
Сжимая, вопреки протестам международной общественности, кольцо блокады вокруг Западного Бейрута, агрессоры закрыли и единственную оставшуюся возможность сообщения между западным и восточным секторами — дорогу через порт.
Премьер-министр Ливана Ш. Ваззан, самым энергичным образом требующий от Тель-Авива снятия блокады Западного Бейрута, отказывается, несмотря на ожесточенные обстрелы, покинуть этот сектор столицы и заявляет, что действия Израиля блокируют переговоры о политическом урегулировании. В то же время израильское радио передало, что «Бегин выразил оптимизм» в отношении завершения этих переговоров. Оно передало также, что Вашингтон готов направить в Бейрут свои войска и корабли 6-го американского флота и что американские корабли якобы уже взяли курс на ливанскую столицу. Франция также согласна направить в Ливан свои подразделения для участия в многонациональных силах, прикрывающих эвакуацию палестинцев.
Мы встретились с ним 6 июля, на второй день после того, как израильские войска попытались было пойти на штурм города. Накануне почти сутки батареи тяжелых израильских орудий вели непрерывный ожесточенный обстрел.
От орудийной канонады содрогалась земля. Стена густого черного дыма закрыла южные предместья Бейрута. То и дело ее разрывали столбы багрового пламени — рвались снаряды американских гаубиц. Батареи защитников города вели ответный огонь из многоствольных реактивных установок, которые местные жители называют «катюшами». По израильским батареям открыли огонь орудия вооруженных сил ПДС—НПС, находящиеся в окрестных горах вне кольца блокады.
Радиостанция «Голос палестинской революции» объявила, что «враг начал штурм Западного Бейрута». Улицы опустели. Лишь машины защитников города, густо вымазанные для маскировки красновато-желтой грязью, иногда проносятся, ловко лавируя между лунок для противотанковых мин, испещривших в эти дни асфальт улиц и переулков. Бойцы внутренней линии обороны города заняли свои боевые места за баррикадами из мешков с песком, в бетонных бункерах, в специально оборудованных центрах сопротивления.
Огневой шквал бушевал часов до пяти вечера 6 июля, а затем стал стихать. Лишь стояли над городом дымы пожаров, да надрывно завывали сирены санитарных и пожарных машин. Черные столбы дыма тянулись к небу и там, где находилась одна из батарей израильских гаубиц. На следующий день бейрутские газеты поместили фотографии, отметив на них это место кружком, и сообщили, что батарея была накрыта залпом «катюши».
К 6 часам вечера канонада прекратилась, и в городе воцарилась напряженная тишина. Радио объявило, что достигнуто соглашение об очередном прекращении огня. Улицы Западного Бейрута стали постепенно оживать.
Я знал, что Фидель (этот боевой псевдоним выбрал для себя знакомый мне боец Демократического фронта освобождения Палестины) находится на самых передовых позициях, как раз в том районе, где агрессоры пытались прорвать линию обороны защитников города, в районе бейрутского аэропорта. И когда я с балкона корпункта «Известий» наблюдал ад, творящийся в пределах прямой видимости от меня, честно говоря, я всячески старался отогнать самые мрачные мысли о его судьбе.
Но сегодня утром Фидель появился живой и невредимый, как всегда, улыбающийся, подтянутый, в чистой, тщательно отутюженной форме, в сдвинутом набок берете с красной звездой ДФОП. Оказывается, сразу же после прекращения огня он получил приказание отправиться с боевых позиций в отель «Коммодор», где живет большинство находящихся в Западном Бейруте журналистов из капиталистических стран, чтобы рассказать им о событиях минувшего дня.
Фидель — интеллигентен, хорошо говорит по-английски. За несколько дней до нашей встречи ему было поручено командованием выступить перед представителями западного телевидения. Его снимали и интервьюировали американцы, англичане и французы. Он отвечал на их вопросы, прикрыв лицо палестинским клетчатым шарфом. Мера предосторожности не лишняя, так как известно, что службы израильской разведки ведут специальную охоту за палестинскими политработниками, офицерами и бойцами, когда-либо появлявшимися в прессе и на телеэкране.
— У нас, к сожалению, мало товарищей, хорошо говорящих по-английски или по-француз-ски,— словно извиняясь за что-то, говорил мне Фидель.— Вот мне и дают иногда такие поручения, как это.
Я попросил его рассказать о событиях минувшего дня, участником которых он был.
— Израильтяне поставили задачу — во что бы то ни стало захватить бейрутский аэропорт,— начал он свой рассказ.— Использовать его они, конечно, не смогут в любом случае, так как он в пределах досягаемости наших батарей. Но захват аэропорта важен для них в психологическом плане. Уже около месяца они пытаются продвинуться в этом районе и застряли на своих позициях. И теперь вот почти двое суток вели артиллерийский обстрел наших рубежей, а потом, решив, что там уже никого не осталось, начали наступление.
— Израильское радио сообщило, что их потери при этом составили... трое раненых,— перебил я Фиделя.
Он рассмеялся:
— Вы что же думаете — мы кидаемся в них виноградом?
И продолжил свой рассказ:
— Мы подпустили их поближе и ударили! Я сам, своими глазами, видел 8 подбитых израильских танков, один джип, пять бульдозеров, которые израильтяне используют для разрушения заграждений, поставленных нами на дорогах. Кроме того, израильтяне потеряли в этот день около 80 солдат и офицеров, беспилотный самолет-шпион.
У Фиделя за плечами уже большой боевой опыт. Он принимал участие в первых боях под Набатией, потом защищал Сайду. Ему с группой бойцов было поручено перегнать по горным дорогам из Сайды в Бейрут три «катюши». Задание это было с честью выполнено, и сейчас две из них ведут огонь по позициям агрессоров, окружающих Западный Бейрут.
— Третья установка по приказу командования была направлена по горным дорогам в район Алей — Бхамдун, — рассказывает Фидель. — Не знаю, пробились ли туда наши товарищи. У нас на каждую установку оставалось лишь по полной «закладке». Ну и, конечно, личное оружие, гранаты... Хочу подчеркнуть,— говорит Фидель,— что советское оружие, которым мы сражаемся, превосходно! Это израильская и американская пропаганда изо всех сил пытается его скомпрометировать, опорочить. В руках тех, кто умеет, а главное, хочет им пользоваться, оно представляет действительно грозную силу. Лишь под Набатией мы уничтожили гранатометами 22 израильских танка и бронетранспортера. При этом, конечно, мы знали их уязвимые места, знали, куда бить, а не палили наобум!
Я попросил Фиделя рассказать о боевом эпизоде, который сильнее других врезался ему в память.
— Их было так много,— растерянно пожал он плечами.— Впрочем... Под Набатией мы сбили израильский вертолет с десантниками. Дело было так. После многочасового обстрела и бомбежек с воздуха израильтяне решили, что на наших позициях никого в живых не осталось, и направили вертолет с десантом. Вертолет завис над нами, затем снизился. И тут мы очередями из автоматов расстреляли его пилотов. Он рухнул и взорвался.
Фидель решил посвятить жизнь борьбе за законные права своего народа. Он родился в Иерусалиме, там осталась вся его семья. Ему нет еще и тридцати лет, у него молодая жена и маленькая дочка.
— Когда мы победим,— говорит он,— я обязательно поеду учиться в СССР, в страну, о которой так много слышал, но которой никогда не видал. И я уверен, что час нашей победы придет. Чтобы разгромить нас, надо уничтожить весь палестинский народ, а это не под силу ни террористу Бегину, ни Вашингтону.
Трагедия продолжается
«Я — Бейрут...». «Известия». Срочно
9.7.82
— Варварство! — вырвалось у французской журналистки из агентства «Гаммапресс», фотографировавшей «результаты» очередного ожесточенного обстрела израильской артиллерией одного из густонаселенных районов Западного Бейрута. Рухнувший многоэтажный дом, сожженные автомашины, расколотый снарядом могучий эвкалипт, обломки бетона, осколки стекол, развороченный взрывом асфальт...
Варварство! В это слово французская журналистка вложила не просто эмоции, оно было произнесено не случайно. Оно было выводом из всего того, что эта молодая, увешанная фотокамерами женщина вот уже больше месяца наблюдала и фотографировала в Западном Бейруте, методически и хладнокровно, квартал за кварталом, уничтожаемом сионистскими вандалами.
Словно раковая опухоль, распространяется по ливанской столице разрушение. Оно наползает из южных и юго-восточных пригородов, уже превращенных израильской авиацией и артиллерией в руины, в мертвую зону, в выжженную землю. И каждый день оно пожирает все новые и новые кварталы, приближаясь и приближаясь к центру Бейрута.
Двести западных журналистов обосновались в отеле «Коммодор», достаточно далеко от уже уничтоженных районов Западного Бейрута.
До «Коммодора» канонада артобстрелов доносится лишь далекими глухими раскатами. В отеле собственный электрогенератор, есть свет и вода, работают ресторан и бары, стрекочут телексы, действует связь с внешним миром. В холле всегда полно народу. Прибывают со съемок и отправляются на съемки телевизионные группы. Обмениваются новостями, слухами, сплетнями репортеры. Фотокоры тасуют колоды свежих фотоотпечатков.