– Олег. Это Женя! Я вышла из машины. У меня нет оружия. Бросай пистолет и иди ко мне. Мой брат не будет в тебя стрелять.
– Чокнутая, тебе что, жить надоело? – услышала я испуганный голос брата.
– Роберт, не смей стрелять! – крикнула я, увидев идущего ко мне Олега.
– Ну что, разбегаемся? – спросил Олег. – Мы тут не были и ничего не видели. Я не знаю вас, а вы не знаете меня.
– А как ты объяснишь своим друзьям, что тут произошло? – подозрительно спросил Роберт.
– Что-нибудь совру. Скажу, пацаны обкуренные были, что-то не поделили с кладбищенскими смотрителями, вот друг друга и перестреляли, а я мирно спал в машине, проснулся от выстрелов, а когда вышел из машины, все было кончено. Тут такое часто бывает, так что не берите в голову. Мне, самое главное, оружие бы сохранить, а то не быть мне живым. – Олег посмотрел на Роберта. – Ты поможешь погрузить все это оружие в джип, а то я один до утра тут проваландаюсь. Не в наших это интересах, побыстрее сваливать надо, пока еще кто-нибудь не пожаловал.
– А что, может еще кто-нибудь появиться? ошарашенно спросил Роберт.
– Конечно. Ночью тут самый настоящий проходной двор. Каждый решает свою проблему: единственное место, где нет ментов.
Роберт не заставил себя долго ждать и принялся вместе с Олегом грузить оставшееся оружие в джип. Мы со Светланой тупо наблюдали за их действиями. Светка посматривала на кладбищенские ворота и постоянно вздрагивала. Я была напугана не меньше и не переставала прислушиваться к различным звукам, раздававшимся на ночном кладбище. Светке что-то померещилось, и она чуть было не свалилась с капота, на котором мы обе пристроились. Я испуганно посмотрела на нее и прошептала:
– Это ветер, это всего лишь навсего ветер.
– А почему он так громко воет?
– Не знаю. Наверное, потому, что на кладбище… Наконец мужчины управились. Олег открыл ворота и весело подмигнул мне:
– Ну что, Женька, пока. Будь здорова. Старайся больше не попадать в такие переплеты.
– Ты тоже. После всего, что случилось, у тебя будут проблемы?
– Не думаю. Уеду в Хабаровск, как собирался. Кстати, тот коньяк, который ты мне купила, был очень вкусный.
– Ты же собирался выпить его в поезде.
– Не срослось. В поезд я куплю еще один.
– Ну ладно, привет родителям. Не ввязывайся больше в плохие компании и общайся со сверстниками.
– Само собой.
Джип на большой скорости покинул кладбище.
– Откуда ты его знаешь? – спросил Роберт, садясь за руль.
Я промолчала, но Роберт не выдержал и повторил свой вопрос.
– Я познакомилась с ним на железнодорожном вокзале. Он ехал в Хабаровск.
– Что-то он до него не доехал…
– Наверное, изменились планы или возникли какие-нибудь непредвиденные обстоятельства.
– Я смотрю, у тебя здесь масса разношерстных знакомых, – не унимался Роберт. – И когда ты успела ими обзавестись, если вообще не выходила из дома. Не нравится мне все это.
– Что именно?
– То, что мы отпустили свидетеля. Нужно было его грохнуть, тогда бы вообще никаких проблем не было. Ты ведь этого мальчика сама толком не знаешь. Сейчас он приедет к своим старшим криминальным товарищам, выложит им все как на духу, и нам крышка. Нас перестреляют, как щенков. Это я виноват, поддался на твои вопли типа: “Не стреляй”. Надо было его замочить.
– У него у самого рыльце в пушку. Он уедет в Хабаровск, он же сказал.
– Ага, три Хабаровска сразу. Сколько раз я убеждался в том, что женщин слушать нельзя! Послушай женщину и поступи по-своему. Жди теперь новой беды.
– А кто докажет, что мы были на кладбище? Мы там не были, ни в какой перестрелке не участвовали!
– Этот малец и докажет. Теперь не знаешь, то ли ночью спокойно спать, то ли сидеть с пистолетом у входа.
– Спи спокойно. А еще лучше, чтобы обезопасить себя и свою будущую жену, уезжай. Езжай к себе, справляй свадьбу, живите тихо, спокойно, рожайте детей и ни за что не переживайте.
– Ты думаешь, я смогу оставить тебя одну?! Да я себе места не смогу найти!
– Роберт, я всю жизнь одна, уже привыкла.
– Теперь у тебя есть я.
– Надо же! Только что-то уж слишком поздно ты объявился, братец!
– Ты слишком много на себя берешь! Эти сомнительные знакомства, дурно влияющие связи! Как только тебя увидел, сразу понял, что с тобой творится что-то не то.
– Какие громкие слова, – истерично засмеялась я и стиснула руки так, что почувствовала боль в суставах. – А что, собственно, тебя не устраивает?! Все это благодаря твоему драгоценному папочке! Ты даже не можешь себе представить, что я почувствовала, когда увидела в отцовском кабинете труп! Замочил кого-то и спрятал в шкафу! Что я должна была, по-твоему, делать? Сидеть и любоваться трупом?! Мне пришлось найти человека, который согласился помочь. Ты попытался похоронить его на кладбище, а мы, заплатив лодочнику, пытались утопить в реке.
Светка слушала наши пререкания, тяжело дышала, глаза ее были полны ужаса. Несколько раз она пыталась принять участие в разговоре, но вскоре прекратила свои попытки.
Дома мы закрыли входную дверь на замки, проверили все окна. Роберт ушел в ванную, Светлана потянулась к бутылке виски и достала два бокала, но я сослалась на головную боль и отправилась к себе. От пережитого стучало в висках, пересохло во рту. Перед глазами возник Олег. Наша встреча была довольно странной, подозрительной, но у меня совершенно не было сил здраво размышлять, и я решила разобраться со всем этим завтра. У меня будет достаточно времени обо всем подумать. Взглянув на молчащий телефон, я грустно вздохнула, в который раз подумала о Викторе и пошла спать.
Глава 9
Включив в спальне ночник, я вскрикнула: на моей кровати лежал Виктор. Остолбенев, я не придумала ничего более умного, как чуть слышно спросить:
– Виктор?
– Виктор, – улыбнулся мужчина и посмотрел на ночник. – Послушай, Женька, а с каких пор ты стала включать свет? Где твой подсвечник?
– Теперь я ненавижу темноту, – растерянно сказала я.
Он лежал на кровати в ярко-голубых плавках, которые подчеркивали его мужские достоинства. Одежда была аккуратно сложена на стуле. Он немного осунулся, выглядел усталым, а его переносица распухла и залилась желто-синюшным отеком.
– Что у тебя с переносицей? – как-то по-матерински спросила я.
– Поломали немного, но ничего, до свадьбы заживет. Скажи, я сильно страшный?
– Если не обращать внимания на распухшую переносицу, то очень даже ничего. Послушай, а ты чего развалился на моей кровати?
– А тебе что, кровати жалко? Она у тебя двуспальная, ложись, места хватит.
– А как ты вообще сюда попал? Когда я уходила, закрыла все окна и двери. Не мог же ты просочиться сквозь стену?!
– Я ж не привидение. Просто старые привычки сработали.
– И какие же у тебя старые привычки?
– Я в пору своей бурной молодости был домушником и немного владею этим мастерством. Тем более у тебя такие несложные замки. Я когда в дом проник, все их за собой закрыл. Как положено, чтобы ты не напугалась и ничего плохого не подумала. Кстати, а где ты бродила столько времени? Уже три часа ночи. Разве красивой девушке можно гулять до такого позднего времени?
– Да дел скопилось в последнее время – по горло… Только с одним справишься, другое появляется и так до бесконечности. А ты почему ко мне приехал?
– Ты ж меня выкупила. Внесла нужную сумму. Я сразу к тебе. А ты не одна?
– Нет. Ко мне приехал брат с женой. Они скоро уснут, Виктор приподнялся.
– Женька, принеси чего-нибудь выпить. Расслабиться. Нос болит, хоть криком кричи. А еще, если можно, чего-нибудь поесть. Я уже вообще забыл, когда в последний раз что-нибудь ел. Есть хочу, как волк. Думал к тебе в холодильник занырнуть, но не стал. Неудобно как-то.
– Тебе-то неудобно…
– Ей-богу, неудобно. Я вообще не имею привычки лазить по чужим холодильникам.
– Ты только имеешь привычку врываться в чужие дома и ложиться в чужие постели, раздевшись до нижнего белья.
– Тебя смущают мои плавки? Хочешь, я оденусь?
– Да уж ладно. Все, что ты хотел мне показать, я увидела.
– И что же я хотел тебе показать? – лукаво спросил Виктор и еще раз продемонстрировал свои сногсшибательные плавки.
Я залилась яркой краской и, пробурчав всего одно слово: “Придурок" – , пулей выскочила из комнаты.
В гостиной мирно сидели Светлана и Роберт. Роберт был одет в здоровенный ярко-малиновый халат отца и так сильно на него похож, что я отшатнулась, подумав, что это отец – те же глаза, те же брови, тот же выступающий вперед подбородок и тот же банный халат…
– Женька, ты что? – слегка приподнялся Роберт.
– Ничего. Ты напомнил мне отца. Я уже, грешным делом, подумала, что он спустился к нам с небес и занял свое излюбленное место в гостиной.
– Просто я надел его банный халат… Знаю, внешне я очень на него похож. Как-никак родной сын. Тебя смущает этот чертов халат? Но мне же больше ничего надеть. Не могу же я расхаживать по дому в одних трусах?! Я никак не предполагал, что, собравшись в поездку в свой родной дом, я должен тащить сюда еще и халат!
Роберт раздраженно встал, сняв халат, кинул его на пол. Оставшись в довольно широких трусах в горошек, он вновь плюхнулся на диван и вызывающе посмотрел на меня.
– У тебя очень красивые трусы, – вежливо сказала я и, брезгливо переступив через отцовский халат, направилась к бару.
Достала нераспечатанную бутылку виски, обняла ее, словно младенец, прижимающий бутылку молока, и направилась к себе, но меня остановила Светлана.
– Женя, ты что, собралась пить в гордом одиночестве? Присоединяйся к нам. Мы тут как раз пьянствуем.
– Вы будущие молодожены, вам хочется побыть вдвоем. Третий лишний. Я и так везде за вами хожу, просто не даю уединиться.
– Ты нам не мешаешь. Нам, наоборот, нужна компания. У нас впереди еще много времени, чтоб быть вдвоем, – вступил в разговор Роберт.