Она поспешила к домику, боясь, что если задержится еще хоть на секунду, то расплачется, а ей так не хотелось показывать Мураду свою слабость, не хотелось, чтобы он знал, как сильно ее измучили эти месяцы без него. Вон он какой безразличный! Смотрит на нее так, будто не разорвал ей душу на клочки. Тепло так смотрит, нежно. Негодяй! Каков же негодяй!
Настя так быстро шла, что споткнулась. Проклятые каблуки попадали в ямки между камешками. Она разозлилась, стянула туфли с ног и бросила их тут же, почти бегом влетела в трейлер.
Умывшись, она долго стояла в крошечной ванной, не решаясь выйти и смотря на свое растерянное отражение. Наверное, Мурад посмеялся ей вслед, увидев, как она чуть не грохнулась с каблуков. Подумал, что она превратилась в прежнюю себя, безалаберную, глупенькую куколку. Нет. Той Насти давно уже нет. Ее выжгли изнутри, хоть оболочка и осталась.
«Нужно убираться отсюда, и поскорее, чтобы совсем не расклеиться», — сказала себе Настя.
Она уже собралась покинуть трейлер, когда его дверь распахнулась и тут же закрылась. На пороге возвышался Мурад.
— Позвони Пете, пусть заберет меня, — выпалила Настя. — И извини за все это безобразие, что он учинил. И я надеюсь, ты не подумал, что это с моей подачи. Я бы никогда…
Мурад грубо схватил ее за талию, притянул к себе и жадно приник к ее губам.
— Господи, как же я истосковался по тебе, — бормотал он, покрывая ее лицо и шею полными отчаяния поцелуями. — Я умирал без тебя, медленно беспрерывно умирал.
Настя прижимала его голову к своей груди, слезы ливнем сыпались на черные волосы Мурада.
— Какой же ты дурак, Мурад. Какой же дурак.
Он стирал губами ее слезы, но они накапливались в глазах снова и скатывались по щекам.
— Я не могу тебя просить о прощении. Ведь ты не простишь меня?
— Не прощу, но я все равно тебя люблю.
— Хоть я и трус? — улыбнулся он горько.
— Я говорила сгоряча, — покраснела Настя.
— Нет, ты во всем была права. Я не сразу это понял.
Настя прижалась к нему. Мурад гладил ее спину и волосы, потом отстранился и посмотрел в ее ярко-синие от слез глаза.
— Останешься со мной? Дом еще не достроен, но пока можно жить здесь. А если хочешь, я вернусь вместе с тобой в город.
— Ты смог бы жить моей жизнью? — прошептала Настя.
— Я больше не хочу жить вдали от тебя, — признался он.
— Я согласна и на хижину Хамида, — сквозь слезы улыбнулась Настя.
— Боюсь, он нас не пустит надолго.
— Тогда останемся здесь. Никогда не жила в трейлере.
— А город? — напомнил Мурад.
— У меня бутик открывается через неделю, но… Анфиса справится и без меня.
— Ты уверена?
— Да, — тряхнула Настя вконец перепутавшимися волосами. — Я все это делала как бы в дань себе прежней, тебе назло.
— Мне назло? — Мурад приподнял бровь и улыбнулся.
— Ну, чтобы ты не думал, что я без тебя ни на что не способна. И чтобы он не думал. — Настя имела в виду отца, и Мурад понял. — Но… Мне это все не нужно. Без тебя мне совсем ничего не нужно. — Настя спрятала лицо на его груди и всхлипнула.
— Тогда давай докажем ему и всем остальным, что Настя Чербицкая может все.
— Вернемся в город?
Она была уверена, что Мурад не захочет.
— Вернемся, — кивнул он. — Ты откроешь свой бутик, здесь пока достроят дом.
— А потом?
— А потом посмотрим. Главное, чтобы ты была рядом, — прошептал Мурад и подхватил Настю на руки. — Всегда.
Примечания
1
«Дубровский». А. С. Пушкин.
Вернуться