– Ну того… который гей…
«Настоящий», – чуть не добавил он вслух.
Арина посветлела.
– Слушай! Точно! Тихон, ты опять гений!
– Эту квартиру мы обычно сдаем, – сказал Артур, раскрывая дверь спальни. – На сутки. Последние постояльцы съехали вечером. После них все убрали, белье поменяли.
– А сколько стоит за сутки? – осторожно спросил Тихон.
– Вам бесплатно, – рассмеялся Артур. – Тут кровать. На кухне диванчик. Или вы в одной кровати будете?
Тихон и Арина синхронно замотали головами.
– Правильно, – одобрил Артур, – вдвоем тут тесновато. Полотенца в ванной. Новые зубные щетки там же. Еда в холодильнике.
– Спасибо. – Тихон понял, что у него пощипывает в носу.
Так все просто. У него проблема – ему помогли.
– Спасибо рано. – Артур стал серьезным. – Высыпайтесь, завтра приду с Лешиком. Он адвокат. Будем думать, что делать дальше.
Арина и Тихон переглянулись.
– Но думать будем завтра! – добавил Артур. – На свежую голову. Кому из вас ключи?
Арина дернулась было протянуть руку, но спохватилась.
– Мне, – сказал Тихон.
– Высыпайтесь, – приказал Артур. – Утро вечера мудренее.
– Так сейчас утро, – попыталась пошутить Арина.
– Судя по вашим лицам, – улыбнулся Артур, – сейчас глубокая ночь. Все. Давайте.
Они остались одни.
Это было очень… Тихон сглотнул… это очень бодрило.
«Признаюсь, – подумал Тихон. – Сколько можно ей голову дурить? И поцелую!»
– Тихон, – сказала Арина, глядя в пол, – ты не сильно обидишься, если я домой пойду?
Тихон растерянно пожал плечами.
– Просто… Ну не знаю… Надо маму успокоить… Но ты не волнуйся, я тебя не сдам! И прибегу, как только смогу! Не обидишься?
Тихон хотел сказать «нет», но вышло какое-то сипение. Он откашлялся и ответил как можно веселее:
– Не вопрос! Иди, конечно!
Арина с нескрываемым облегчением улыбнулась и чмокнула Тихона в щеку.
Оставшись один, он рухнул на постель в одежде и приготовился страдать. Но не смог, потому что уснул.
Арина держалась как кремень.
Нет, она не знает, где Тихон. Они расстались сегодня утром на вокзале, и больше она его не видела. Не слышала. Не имеет ни малейшего представления, где он.
Полицейский писал. Мама смотрела в окно. Отец Тихона испепелял ее взглядом.
– Можно я поеду домой? – спросила Арина, когда опрос пошел на третий круг.
Отец Тихона взвился.
– Нет, – сказал Виктор, – сейчас мы с тобой поедем на вокзал, ты мне покажешь, где вы расстались и куда он пошел. А я найду свидетелей, и если ты мне врала…
– Сейчас она поедет домой, – сказала Жанна.
Арина выдохнула. С такой мамой никто никогда не спорит.
– Прекрасно! Вы, значит, свою дочь нашли, а на сына моего уже наплевать!
– Так вам самому на него наплевать! – мрачно сказала Арина.
В отделении повисла тяжелая пауза. Полицейский вздохнул.
– Арина, мы уходим! – сказала Жанна.
– Нет, – сказал полицейский, – нужна будет ваша подпись.
Виктор перестал сдерживаться.
– А ну говори, где Тихон! – заорал он.
– Да я, если бы и знала, не сказала бы! – заорала в ответ Арина. – Вы все равно его не понимаете!
– Ты мне еще будешь рот открывать! Если бы не я, он бы так и сдох педиком! Знаешь, сколько денег я вбухал, чтобы его вылечить?
– Чего? – спросила Арина.
– А того! – сказал Виктор. – Если бы не я, он бы не с тобой бегал, а с каким-нибудь… этим…
Виктор скорчил такую рожу, что Арине показалось, что его сейчас вырвет.
– Подпишите, – невозмутимо сказал полицейский и подсунул Жанне бумагу.
– Если ты мне врешь, я тебя из-под земли достану, – сказал Виктор.
– Если вы хоть на шаг подойдете к моей дочери, я вас в эту землю закопаю, – парировала Жанна.
По дороге домой Арина выпала из реальности. У подъезда начала приходить в себя, но еще какое-то время не соображала, где находится.
Мама молчала. И Арина была ей ужасно благодарна за это молчание. Как будто и не было этого ада непонимания, как будто вернулись старые добрые времена, когда мама была лучшим другом и ей можно было рассказать все что угодно.
Дома Арина первым делом залезла в душ. Ей показалось, что она собрала на себя всю грязь мира, хотя ее не было дома всего сутки. Потом она закуталась в халат, замотала волосы полотенцем и пошла на запах.
Мама пила кофе. На столе стояли тосты с сыром. На плите доходила овсянка. Арина не очень любила овсянку, но сейчас это растрогало ее до слез. Она обняла маму. И собиралась ей сказать, что больше никогда и никуда не уйдет. Что это было временное помрачение рассудка. И трубку она отныне будет брать всегда!
Мама тоже обняла Арину.
– Я записала тебя к Фисташковой на завтра, – сказала она.
– Куда? – не поняла Арина.
Фамилия была смутно знакомая.
– На пятнадцать сорок пять. Я за тобой заеду в школу.
– Куда ты меня записала? – переспросила Арина.
– Мне надо точно знать, что с тобой все в порядке, – сказала мама, – я должна быть в этом уверена. На сто процентов. Потому что, если что-то не в порядке, он ответит.
– Кто он? – опять не поняла Арина.
А потом картинка в голове сложилась. Он – Тихон. А Фисташкова – гинеколог. Мамина знакомая. Она у нее была, когда нужно было проходить школьный медосмотр, и мама привезла ее к своему врачу, чтоб не травмировать.
– Мама! – сказала Арина.
И зависла. Потому что она еще очень много хотела сказать, но не находила слов.
Мама откусила тост.
– Ты мне настолько не доверяешь? – выдавила из себя Арина.
– Я настолько не доверяю ему! – сказала мама. – А потом уже ничего не докажешь.
Арине показалось, что мир рухнул.
Она пришла в свою комнату, осмотрелась. И поняла, что не может здесь находиться. Стены давили на нее. Она за десять минут собрала в рюкзак самое необходимое, в коридоре схватила куртку, натянула шапку на мокрые волосы и выбежала из квартиры.
Виктор держался больше суток на адреналине и кофе, поэтому соображал урывками. Эйфория от того, что Тихон здоров, давно прошла, теперь Виктор сосредоточился на одной идее – надо выследить этого паршивца и… Тут мысль обрывалась. Просто нужно было найти Тихона и сделать так, чтобы он никогда в жизни никуда больше не сбегал.
Адрес этой мелкой нахалки и ее хамоватой мамочки Виктор запомнил еще из полицейского протокола. Припарковался так, чтобы видеть их подъезд, и приготовился ждать. Рано или поздно наглая Арина должна была отправиться к Тихону. «А с чего ты взял?» – поинтересовался здравый смысл. Виктор не стал отвечать. Иначе пришлось бы признать, что у него просто нет другого плана.
И план сработал. Арина действительно довела его до жилого дома. Теперь он знал убежище сына с точностью до подъезда. А хотелось бы с точностью до квартиры.
Виктор набрал номер Арининой матери:
– Привет! Не знаете, к кому ваша дочь могла приехать на Лесную, пятнадцать?
Тихон проснулся, сделал себе яичницу, с аппетитом ее умял… и понял, что ему грозит страшная смерть от тоски. Телефон включать он опасался: если он в розыске, по мобильнику смогут засечь. Компьютера в квартире не было. Был телевизор, но он взбесил Тихона на десятой минуте. Показывали там не то, что хотелось, а если и попадался интересный фильм, то промотать на начало не получалось. Тихон наткнулся на серию «Сверхъестественного», про которую ему рассказывала Арина, взял себя в руки и попытался смотреть. Но тут началась реклама.
Вырубив телик, Тихон прошелся по комнатам. Из развлечений были только книги. «Если я на секундочку включу телефон, – подумал Тихон, – и сразу перейду в авиарежим? Вряд ли они засекут!»
В дверь позвонили через две минуты после включения смартфона. Тихон дрожащими пальцами нажимал на кнопки, пытаясь выключить телефон, дверной звонок продолжал верещать.
Наконец Тихон решился и заглянул в глазок. Там стояла Арина.
Он распахнул дверь. Арина вошла со словами:
– Я тоже ушла из дома.
Они пили чай, Арина в красках описывала, какая мать оказалась сволочь, а Тихон про себя радовался. Теперь смерть от тоски ему не грозила. И вообще…
– Она мне не верит! – Арина чуть не плакала. – Как будто я ее хоть раз обманула… То есть я обманула с театром моды… Но она же сама меня заставила! Сама говорила: «Делай что хочешь!», а сама озверела, как только увидела мою фотку в кимоно!
Чтобы успокоиться, она схватила чашку с остывшим чаем и принялась жадно пить.
– А мой отец, – спросил Тихон неожиданно для себя, – он… как?
– Да он совсем! – Арина с чувством поставила опустевшую кружку на стол. – Начал рассказывать, что он тебя от гомосексуализма вылечил! Бред какой!
Тихон смущенно посмотрел в свою чашку.
– Тихон! – насторожилась Арина. – Это же бред, да? Он тебя не лечил?
– Ну… как бы… возил он меня к одному…
– Но он же не вылечил? – в голосе Арины прозвучало отчаяние. – Ты бы мне сказал, да?
– Да не вылечил он ничего! – искренне ответил Тихон.
«Потому что лечить было нечего», – добавил он мысленно.
Однако Арина и не думала успокаиваться:
– А почему ты мне не сказал?! Тебя куда-то возили, что-то делали – а ты молчал?!
– Ну… как-то к слову не пришлось, – пробормотал Тихон.
Арина еще немного посверлила его взглядом, потом выдохнула:
– Ладно. Давай думать, что дальше делать. Не сидеть же тут вечно.
– Я хочу японцам написать, – признался Тихон. – Объясню ситуацию. Не звери же они. Может, какой-нибудь фонд билеты оплатит? И проживание…
– Нет, – покачала головой Арина, – мы несовершеннолетние, без родительского согласия нас из страны не выпустят.
Тихон вздрогнул.
– Нас? – спросил он.
Арина сначала не поняла вопроса. Ну подумаешь, человек не расслышал. Потом покраснела. Потом зажмурилась. Первый порыв – бежать и хлопнуть дверью. Она даже вскочила. И тут же села. Она только что так убегала из дома, второй раз явный перебор. Да и некуда.