Последняя просьба почему-то заставила Арину хихикать.
– Уверяю, мамочка, – сказала она, – ночевать я буду только дома!
Словом, Жанна пришла к выводу, что жизнь у нее нормальная. Бывает куда хуже.
Но однажды на работе ей стало нехорошо, прихватило сердце. Перепуганные сослуживцы порывались вызвать скорую, но Жанна упросила ограничиться корвалолом и доставкой ее домой.
Открыла дверь и замерла на пороге. Из комнаты Арины доносился голос дочери. Она болтала с кем-то по-английски. Слов Жанна не разбирала, но тон у дочки был… Давно она от Арины не слышала такой жизнерадостности. Жанна малодушно не выдала себя, ей мучительно захотелось узнать, с кем Арина так весело общается.
И тут до нее долетело «грэнни». Это слово Жанна знала.
«Бабушка».
«Спокойно, – приказала себе Жанна, – мало ли о какой бабушке речь».
Но тут она услышала ответ. Голос был слегка искажен колонками ноутбука, но Жанна его сразу узнала.
– Аринка, хватит! – сказала Жаннина мама. – А то я вообще родную речь забуду! Я все-таки не советую лететь через Шарль де Голль. У французов такой бардак, а у тебя стык всего два часа!
Жанна тихо-тихо прикрыла дверь и выскочила на лестничную площадку.
Перед Арининым отъездом они наконец поговорили. Наверное, это нужно было сделать лет десять назад, но лучше поздно, чем никогда.
– Почему ты мне не рассказала? – этот вопрос Жанна повторила раз десять в разных вариациях и наконец получила внятный ответ.
– Потому что я помню выражение твоего лица, когда ты увидела меня на Светиных фото, – сказала Арина, – и помню, как ты орала.
– Я не орала! – возмутилась Жанна.
Арина закатила глаза. Жанна попыталась оправдаться:
– Но я же все тебе разрешала!
– Ты разрешала все, что нравится тебе, – сказала Арина, – а все, что я люблю, тебе не нравится.
Оказывается, Арина танцует. Нет, никакого классического балета, современная хореография. Но бабушка убедила ее начать, ей очень нужны помощники в ее школе, и Арине стоит попробовать.
Общаться они начали после того, как дедушка с бабой Таней приехали на юбилей театра. Арина сразу поняла, бабушка классная. Очень цельная. Точно знает, чего хочет, не дает расслабиться и свернуть.
Нет, она не собирается уезжать навсегда. Но хочет съездить на лето. Поработать у грэнни, подтянуть язык, осмотреться, поездить по стране.
– Мама, я очень люблю тебя, – сказала Арина, – ты замечательная мама, ты все для меня сделала. Но ты всю жизнь живешь как будто всем наперекор, а я наперекор тебе… А я так не хочу. Я хочу просто жить. Понимаешь?
Жанна ничего не понимала. Она ревела и думала о том, что вся ее жизнь зря. Все зря.
Но тут Арина развернула к ней свой ноутбук.
– С тобой хотят пообщаться! – сказала она.
– Здравствуй, дочь. – На экране была строгая старушка с безукоризненной осанкой. – Для начала… извини меня, пожалуйста…
2026
Когда в дверях заскрежетал ключ, Жанна испугалась. А Настя приняла строгий вид.
В прихожей немного повозились, и в кухню вошла уставшая, сутулая женщина.
– Привет! – сказала она.
– Ну привет, – ответила Настя, насупившись, – я, между прочим, тебе с утра звоню!
– Извини, пожалуйста, – сказала мама Насти, – я вчера забыла у тебя телефон. Он, наверное, разрядился.
– Но ты могла позвонить по домашнему и предупредить! – возмутилась Настя.
– Я спала, устала, сердце болело, – сказала мама и обратилась к Жанне: – Добрый день! Давайте я у вас Феклу заберу. Как она? Она кушала?
– Ну вот опять, что я тебе говорила! – всплеснула руками Настя и наигранно продолжила для Жанны: – Вот видишь! Всех интересует только Фекла! Почему никто не спросит, кушала ли я?
Жанна аккуратно передала ребенка бабушке.
– Она чудесная, – сказала Жанна и чмокнула девочку.
Бабушка ревниво прижала младенца к себе.
– Я положу ее в кроватку, – сказала она.
Настя потянулась.
– Ладно, пойду посплю, – сказала она, – поработать сегодня уже не получится, слишком устала. Спасибо, что пришла.
– Не за что, – отозвалась Жанна, – это тебе спасибо!
– Мне? За что? – удивилась Настя.
– Это было очень важное для меня утро. Я поняла, как мне в жизни повезло, – усмехнулась Жанна.
Дома Жанна проверила телефон. Пока она сидела у Насти, трижды звонила Арина.
– Какие новости? – спросила Жанна, услышав в трубке жизнерадостное «хай!».
– Они меня написали продюсером! Прикинь! Это круто-круто-круто!
Жанна улыбнулась и слегка отодвинула телефон от уха.
– Для начала, – сказала она, когда дочь перестала визжать, – ты в какой стране?
– Ни в какой! Я над Японским морем! Рейс Нагасаки – Дубай.
– Понятно, – вздохнула Жанна. – Теперь дальше: кто «они» и куда они тебя написали?
– Японцы! Я же тебе говорила: меня позвали переводчиком и консультантом на съемки аниме по русскому балету! Помнишь?
Жанна угукнула. Действительно, дочь ей что-то такое говорила… Но уследить за ее перемещениями по миру было сложновато.
– Так вот, – продолжала Арина, – у них было два чувака из Мариинки и еще один перец из Большого. Они там совсем в терминологии запутались! А тут такая я!
Жанна поняла, что улыбается во весь рот. Когда Арина получила диплом переводчика с английского и японского, она обрадовалась. Думала, дочка осядет дома, будет обслуживать иностранные делегации. Однако Арина тут же умчалась во Флориду на какой-то танцевальный сейшн. Не столько участвовать, сколько потусоваться. Вернулась, гордо показала триста баксов – помогла пообщаться каким-то немецким танцорам с японскими, они честно расплатились. И понеслось. Оказалось, что Арина обладает уникальным сочетанием качеств: три активных языка, плюс знание танцевальных терминов на каждом из них, плюс высокая мобильность. Причем мобильность такая высокая, что Жанна не могла подобрать другого термина, кроме как «шило в попе».
Она ждала-ждала, когда дочь налетается по миру и устроится на работу, да напрасно. Уже через год Арина была в танцевальных кругах нарасхват.
Дочь между тем продолжала хвастаться, как она навела порядок на студии, как нарисованные актеры начали двигаться в строгом соответствии с законами классической хореографии. А заодно – какой симпатичный ассистент режиссера Иоширо и какой остроумный хореограф Костя из Мариинки. И всех Арина обаяла, кто ругался – помирила, кто расстраивался – успокоила, кто задавался – опустила на землю.
– И за это, – сообщила дочь, – меня решили сделать продюсером! Исполнительным! И уже позвали продюсировать следующий фильм.
– Опять про балет?
– Почему? – удивилась Арина. – Про полярных волков.
Теперь пришла очередь удивляться Жанне:
– А ты что, специалист по полярным волкам?
– Пока нет, но перелет длинный, а я накачала литературу… Пора расширять диапазон, мать! Я не собираюсь до конца жизни считаться экспертом только по балету.
Жанна бросила взгляд на часы и всполошилась:
– Балет! У меня же «Икар» через два часа! Я тут с тобой сижу, лохматая и раздетая!
– Вау, – сказала дочь. – Неужели нашли нового солиста?! Надо деда поздравить. Ну, пока-пока!
И как обычно, отрубилась без долгих прощаний.
Уже через четверть часа Жанна в маленьком черном платье, в меру накрашенная и торжественная, вышла из подъезда.
– Как всегда шикарна, – одобрил ее высокий бритый мужчина. – Если пробок не будет, твою красоту оценят сотни зрителей.
– Балабол, – беззлобно ответила Жанна, – поехали уже!
Машина рванула с места и полетела по ярко освещенным вечерним улицам.
А Жанна смотрела на пригласительный с летящим танцором и улыбалась.
Эпилог
Rock-Tunnels стрекотал над ухом, а Тихон смотрел на циферблат и пытался вспомнить, зачем он поставил будильник на полседьмого, а не на семь, как обычно.
Вспомнил. Вскочил, вырубил «Туннелей» и размотал коврик, на ходу проверяя трекер полетов.
Самолет Сидней – Москва летел строго по расписанию. На высоте 10 895 метров со скоростью 917 км/ч. Потом длинная пересадка в Шереметьеве. Время прибытия в их родной город – 8 часов 40 минут. Со вчерашнего дня ничего не изменилось.
Тихон делал «Приветствие Солнцу», привычно проматывая в голове предстоящие дела.
На работу к одиннадцати. До этого нужно успеть отрисовать разворот комикса для «Лавки чудес».
Полчаса на китайский. Нет, лучше час. Раньше Тихон наивно полагал, что после японского китайский пойдет на изи, но не тут-то было. Фонетика, лексика, построение фраз – все другое. Разве что иероглифы те же – но читаются совсем иначе.
Потом нужно оформить заявку на Animate Europe. В прошлом году почти прошел в финал, в этом – чуйка подсказывала – сможет пробиться в призы. Правда, сегодня вечером прилетит Арина, и это может все изменить… Тихон отогнал от себя эти мысли. Вот прилетит, тогда и будем решать. Конечно, если бы Арина заранее предупредила, что его ждет в аэропорту… Но это же Арина, она себя уважать не будет, если не подразнится.
Тихон свернул коврик и сел за комикс для «Лавки». Платили там копейки, но Тихон все равно не халтурил. Знал, что все окупится со временем. Все та же чуйка подсказывала.
А еще ему нужно было как можно более солидное резюме.
До работы он успел все, что планировал, и даже чуть больше – попереписывался с Хабаровским издательством, которое собиралась адаптировать пару маньхуа. Тихон, кажется, убедил их, что мало просто перевести текст, некоторые рисунки стоит переделать под наши реалии. И даже успел перерисовать одну картинку. Хабаровск сказал, что будет думать, но утро вечера мудренее.
В троллейбусе Тихон не удержался и снова залез в самолетный трекер. Арина летела над Индией. Строго по расписанию.
Тихон попытался представить, что сейчас делает Арина, – и не смог. Он вообще не понимал длинных перелетов. Раз в жизни он летал далеко – кстати, в тот же Хабаровск, на GeekZone – и отсидел себе все на свете. А Арина говорила, что «пролетает незаметно» и радовала рассказами о смешных попутчиках.