Он знает, на что я способен, поэтому не рыпается. У него на меня ничего нет, а если бы и было, то все равно не спасло.
– Взять свое? Что он сделал?
Игры закончились. Вжимаю Володю щекой в стол и давлю на шею. Он зажмуривается. Пытается думать? После синьки это не просто.
– Говори, – злобно рычу, наклоняясь к его уху.
– Мы в клубе были, через несколько дней, после того как отошли от гулянки. Я нажрался и…
– Я уже понял, что ты решил покичиться своей победой. Что было дальше?
– Серый не обрадовался. Совсем с катушек слетел. Вытащил Аню из-за столика и выволок на улицу. Орал, что раз она почти дала мне, то и он тоже заслужил. Но Аня была в адеквате и… Кажется, даже ничего не помнила. Она сопротивлялась, и тогда он ее…
Володя облизывает окровавленные губы. Сжимаю пальцы на его шее ещё сильнее.
– Он ее что?!
– Приписал он ей! – психует Вова. – Нахера тебе все это, Клим? Сто лет прошло. Неужели она тебя тоже так сильно зацепила? Решил устроить возмездие?
– Вы сами меня втянули, – отвечаю я. – Мы ещё не закончили. Я слушаю. Или у тебя парочка пальцев лишняя?
– Ничего не было больше. Как я понял, они все разрулили. Аня ушла и в нашей компании не появлялась, Серега о ней даже не заговаривал.
И я знаю почему. Не только Вова любит снимать всякую хрень. У Ани тоже есть интересное видео, которое может подпортить Серому жизнь. Хорошо, что она сообразила.
Серый ударил ее… Неужели, шрам на брови? Не знаю почему, но я сразу обратил на него внимание. Ещё в первую встречу. И он не давал мне покоя. Теперь понятно почему.
– Ты видел, как он ее ударил?
– Ну я…
– Видел или нет?!
– Да. Серый с моим телефоном поперся, чтобы…
– Чтобы показать ей видео. А ты, конечно же, переживал за телефон… – физически чувствую, как рвутся нервы. – Куда он бил? По лицу? Ладонью или кулаком?
– Нахера тебе?..
– Отвечай!
– Кулаком. В висок попал.
Глубоко вдыхаю. Нужно немного успокоиться, иначе я убью его раньше, чем задам все вопросы, которые с трудом могу вспомнить из-за ослепляющих вспышек ярости. Она словно щёлкает перед лицом старой камерой, показывая кадры из тех дней, о которых говорит Вова.
– И ты ничего не сделал? Хотя, о чем я? Сам девчонку изнасиловал, а потом решил посмотреть, как это делает кто-то еще?
– Я… Я… – заикается Вова, но я почти его не вижу и не слышу.
Ничего не вижу. Только синие глаза полные печали и ненависти к себе. В кого же ее превратили эти уроды?!
– Дальше… Рассказывай дальше.
– Что рассказывать?
– Вова, включай мозг. Ты понимаешь, о чем я. Почему сейчас? Почему Сергей о ней вспомнил?
– Так я же…
– Резче! Не испытывай меня.
– Я же с Викой познакомился. Ещё осенью. Сначала не знал, что они подружки. Живут и учатся вместе. Но потом как-то пришёл в общагу и… Сюрприз-сюрприз. Знакомые все лица. Когда Аня меня увидела, я сразу понял, что она Вике все уши прожужжит, чтобы та держалась от меня подальше. Ну, я и…
Снова заминка.
– Я теряю терпение, Володь…
– Я пригрозил ей записью. Сказал, чтобы молчала и не лезла. А Серега… Я домой к маме ездил, и решил встретиться со школьным другом. Выпить, пообщаться. Я рассказал ему о своей девчонке, ну и упомянул, что встретил Аню. Так-то мы с ним не близко общаемся и не часто. Вот он о ней и вспомнил, но я не думал, что он захочет лезть в ее жизнь, а тут ты…
– Когда это было?
– На новый год.
Теперь все срослось. Абсолютно все.
Мой друг решил убить двух зайцев одним выстрелом, и жопу прикрыть и отомстить девочке, что его кинула. Только он не знал, что пуля шальная и прилетит прямо ему в лоб.
– Узнаю, что ты мне…
– Это все, Клим. Клянусь… – хрипит Володя, и я отпускаю его.
Он утирает окровавленный нос кулаком, трясётся, как первоклассник, и чуть не плачет. Этот дебил всегда боялся драк и насилия. А я его даже защищал пару раз от старшаков. Надо было ещё в школе его прибить.
Разговор окончен. Поднимаюсь на ноги и, вкладывая в удар весь свой вес, впечатываю Володину голову в стол. Грохот стоит такой, что скоро и соседи сбегутся.
– Я удалю видео. Удалю, – ноет он.
– Я его сам удалю. – Хватаю его телефон. – А если ещё от кого-нибудь услышу про это видео, то и тебя из жизни удалю.
Кидаю в стену мобильник, он разлетается по кухне. Мало. Хочу перевернуть здесь все. Спалить дотла.
– Никита, я же…
– Заткнись, – голос не дрожит, зато внутри самый настоящий шторм с молнией и громом. – В ее сторону даже не дышать. Рыпнешься, и я разговаривать с тобой больше не буду. Телке своей скажи, чтобы не вздумала Ане ничего ляпнуть. Ты меня понял?
– Да, – торопливо отвечает Вова.
Это еще не все, но сейчас я не могу сделать больше. Нужно кое-что подготовить. Толкаю ногой Володю в бок, роняя со стула на пол, и бью пару раз по ребрам. Все это херня. От этого мне не станет легче. Бросаю эту мразь скулить от боли и выхожу в коридор, натыкаясь на взъерошенную Вику.
Подслушивала. Напугана до усрачки.
– Если есть мозги, то лучше вали от него.
Вижу до судорог в кишках знакомое выражение лица, когда она смотрит в сторону кухни. Я наблюдал такое изо дня в день. Слепая вера и обожание. Даже, когда он бил ее или… Проглатываю горечь в горле и выхожу в подъезд, даже не потрудившись закрыть за собой дверь.
Гоняю на машине около часа, складывая кусочки пазла. Картинка собрана, скорость на максимум. От злости сводит пальцы, но я пытаюсь собраться. Какого хера меня втянули в эту хрень? Вот какого?
Что мне делать с Вовой я знаю. Ему понравится. Будет все, как он любит. Камера и человек с членом во рту. Что делать с Серегой? Вот тут я еще не решил, но варианты есть. Набить морду, и не плохо бы найти тот самый компромат на него. Я ему сказал, что удалил его, но можно попробовать все переиграть. Он слишком боится за свою задницу и не станет рыпаться, если будет уверен, что мне есть чем козырнуть.
Черт возьми! Он мой друг. Да. Я знал, что он не святой, но чтобы вот так… Накачать малолетку, чтобы трахнуть. Облажаться. Подложить ее под друга…
Возвращаюсь домой и вхожу так же тихо, как и выходил, пытаясь не шелестеть пакетами. В квартире тихо. Глаза сами ищут ее и как только находят, в груди вновь бьется сердце.
Я буду долго привыкать к этим новым финтам организма.
Оставляю покупки, снимаю куртку и обувь и подхожу к кровати. Стягиваю футболку и джинсы и забираюсь в постель. Вряд ли удастся заснуть. Мыслей слишком много, но ведь думать можно и в горизонтальном положении.
Аня лежит на боку ко мне лицом. Спокойная. Кажется, даже улыбается.
Перед глазами появляются кадры из видео… Но их быстро вытесняют моменты вчерашней ночи, которые есть исключительно в воспоминаниях. Они только мои и ее.
Я не герой. Вообще нет. Сам веду себя порой отвратительно, но… У меня есть принципы и правила. И если следовать им… Похоже, эта девочка действительно стала моим самым добрым делом. Незапланированным и в большей степени спонтанным, но я не жалею. Нужно только подчистить хвосты, позатыкать рты, и она смело зашагает вперед с новыми силами. У нее все получится.
У нее да, а вот у меня…
У меня только одна дорога, и вряд ли она понравится Ане.
Малышка медленно открывает глаза. Ей нужно пару секунд, чтобы понять, что происходит.
– Привет, – произносит сонным голосом. – Уже пора вставать?
– Нет.
– Тогда почему ты не спишь? – Опускает тяжелые веки.
– Замерз.
– Так иди сюда, – она поднимает руку, сжимая край одеяла.
Кто от такого откажется? Не я. Точно не я. Двигаюсь ближе. Руки тут же набрасываются на теплое нежное тело. Прижимаю к себе малышку и, наконец, выдыхаю. Аня утыкается носом в мою шею, и кладет ладонь прямо на сердце, как будто знает, кого оно желает и для кого вновь забилось.
– Спи, Никит, – бормочет Аня, оставляя легкий поцелуй на моей коже.
Вот ради таких моментов, наверное, и сдохнуть не жалко. Или убить кого-нибудь. А может и не одного.
Глава 18
POV Аня
Сон нехотя отпускает из нежных объятий, но не спешу открывать глаза. Прислушиваюсь. Вокруг тихо. Тепло. Пахнет сигаретным дымом и… Никитой.
Вчерашняя ночь…
Все, что произошло, стало настоящим откровением и открытием. Я доверилась ему полностью и то, что получила, не идет в сравнение ни с чем. Это больше, чем я могла бы желать. Но все это было ночью. Сейчас, по классике жанра, должна случиться какая-то фигня. Либо он должен морозиться от меня и выпроводить, либо я сбежать или психануть. А так не хочется, ни одного, ни второго.
Открываю глаза и обвожу взглядом студию. Комната полна дневного света. Нахожу свою цель. Он сидит на подоконнике в зоне кухни и курит в открытое окно. Перестаю дышать, чтобы точно не выдать себя. Так хочется полюбоваться им, пока есть время. Вижу его совсем по-другому. Все изменилось. Теперь я знаю, какие на ощупь его обнаженные плечи, каким он может быть осторожным, как красиво он смеется и как остро смотрит, когда желание берет верх над разумом. Такое ощущение, что я прикоснулась к чему-то неземному, раз смогла увидеть Никиту таким. Не хочу думать о том, скольким еще девушкам он показывал себя настоящего. Мне нравится считать, что повезло только мне. Почему нет? Это ведь не запрещено?
Солнечные лучи путаются в его темных волосах и подсвечивают обнаженный торс. Непроизвольно улыбаюсь и тихо хихикаю. Мозг спросонья подкидывает очень тупые сравнения.
Эдвард, это ты?
– Смотрю, ты в хорошем настроении.
Черт! Спалилась.
– Не жалуюсь. А вот ты, как всегда, не в духе.
– Почему же?
В окно летит окурок, а в меня обескураживающий силой взгляд. Веселье испаряется, не могу ничего сказать. Что-то не так. Похоже, мы пойдем по первому сценарию. Прикольно…
– Где моя одежда?
– Я ее сжег, – спокойно отвечает Никита, внимательно наблюдая за мной.