Благодаря тому, что вырабатывается норадреналин и адреналин, мы действуем эффективно, потому что получаем все необходимое, чтобы мобилизоваться и справиться с задачей. Так мы переживаем кратковременный стресс.
Но если в первопричине стресса мы имеем ситуацию неопределенности, если тревожность будет подпитываться страхом «Я не знаю, что меня ждет в будущем» – мы запускаем метаболизм, направленный на повышение энергетического обеспечения нервной системы. И вдобавок к норадреналину и адреналину получаем очень большой уровень кортизола. Но при этом и количество ДГЭА будет высоким. Это нейроэндокринные процессы, помогающие все-таки справиться с этим состоянием тревожности и прожить адаптационный стресс.
Адаптация – это когда вы меняете модель поведения, сталкиваясь с новыми, а значит, стрессовыми явлениями.
Например, вы вышли на улицу в ожидании хорошей погоды, а на улице всего плюс десять. Чтобы адаптироваться и перестать тревожиться (замерзну или не замерзну?), вы вернетесь домой за пальто. Обстоятельства изменились, но вы адаптировались. Вы нашли решение, и вам даже не пришло в голову сопротивляться или мучиться от того, что на улице холоднее, чем вам бы хотелось.
Но мы живем в мире, где обстоятельства меняются чаще, чем погода. Неопределенность, а значит, и беспокойство о том, что нас ждет в будущем, – отличительная черта времени. Плюс к этому – огромное напряжение, связанное с переизбытком информации. Мы вышли из века промышленной революции и вошли в информационную эру. Поток информации нахлынул так быстро, что человеческий мозг не успел выработать адаптационные механизмы и просто тонет в ней. А мы, вместо того чтобы приспособиться, цепляемся за старое и пытаемся жить как раньше, думая, что, если мы загрузим в голову мировую библиотеку, существовать станет легче.
Не станет.
Жить станет тяжелее, потому что ресурсов, необходимых для обработки всей этой информации, просто не хватит.
Отсюда такое большое число выгоревших профессионалов, специалистов, руководителей, владельцев бизнеса. Неопределенность, фоновое состояние тревожности, желание и невозможность приспособиться к постоянно меняющемуся миру и нехватка энергии – вот что мы имеем.
А что мы начинаем делать, когда не можем адаптироваться?
Мы сопротивляемся. Это вторая реакция на стресс, которая добавляется к состоянию постоянной тревожности. «Я не знаю, как поступать по-другому, – говорите вы. – Я так действую, потому что меня заставляют обстоятельства. Я должен…» Это основные аргументации человека, переживающего сопротивление: «Я вроде хочу иначе, но не могу». Вы чувствуете, что за всеми «должен» и «обязан» вас нет, нет ваших желаний. Есть только внешнее воздействие, куда вы и направляете всю свою энергию.
Чтобы выйти из этой стрессовой реакции, нужно задавать себе вопросы:
• Кто я такой?
• Чего я хочу?
• Что мне сейчас нужно?
• Какие задачи я сейчас решаю?
На стадии сопротивления вы начинаете терять ресурсы, понимая, что хотите чего-то такого, что лежит вне зоны вашей досягаемости. Потому что внутри вас будто что-то не пускает к вашему желаемому.
Почему так происходит?
Потому что вы слишком долго адаптируетесь к новым условиям. Слишком долго им сопротивляетесь и не принимаете их. На сопротивление вы тратите огромное количество энергии!
С точки зрения нейроэндокринных процессов это проявляется в первых признаках усталости надпочечников. Ваше сопротивление выражается большим количеством кортизола и низким количеством гормона ДГЭА.
Ментально вы постоянно ощущаете себя в состоянии повышенной тревожности.
«Мне беспокойно, я резко просыпаюсь посреди ночи, вскакиваю в пять часов утра, потом не могу уснуть. Чувствую себя неудачником на всех уровнях», – так описывал свое состояние один мой клиент, прекрасный, успешный финансист. Он учился в Цюрихе, работал в крупнейших корпорациях, но не мог справиться с психологическим и эмоциональным климатом в коллективе. «Наверное, я какой-то не такой», – делал он вывод.
На когнитивном уровне на этой стадии происходит редукция (обесценивание) профессиональных достижений. Вы можете быть прекрасным специалистом, но, длительно находясь в состоянии сопротивления, обесцените все, чего достигли к этому моменту. И это сигнал о том, что ресурсы ваши истощены.
Третья реакция на стресс – истощение, нехватка энергии и ресурсов для поддержания организма в балансе. Если выход из стрессовой ситуации не найден и вы по-прежнему не адаптировались к новым условиям, могут начаться психические изменения и соматические проблемы.
– Ну все, – говорит вам ваш организм. – Хватит! Я уже не могу выдерживать это напряжение! Неужели ты не можешь собраться? Неужели не можешь признать тот факт, что ошибаться нормально? Что ты не неудачник, а нормальный человек и что ты со всем справишься?
– Я все понимаю, – отвечаете вы. – Но справиться не могу. Я постоянно чувствую усталость.
Первый признак, что тело не справляется со стрессом, – это невозможность вдохнуть полной грудью.
При этом состоянии плечи опускаются, позвоночник искривляется, легкие сжимаются и первые зажимы происходят на уровне диафрагмы, на уровне дыхательной системы.
На нейроэндокринном уровне ваше тело не дает вам прилива сил, энергии. Потому что надпочечники уже повреждены, адаптационный, энергетический потенциал минимален. В вашей крови слишком много кортизола и слишком мало ДГЭА. И тревожность заставляет вас бегать по кругу, совершая одни и те же действия, которые не приводят к цели – не позволяют адаптироваться к произошедшим изменениям.
Вместо этого вы слушаете мотивационных ораторов, стараетесь выйти из зоны комфорта. И все это – кортизоловая мотивация, бег белки в колесе. Вы – как тот доктор, который видел, что его пациент умирает, и каждый раз делал новые назначения, вместо того чтобы найти другое решение, например собрать консилиум и обратиться за помощью к коллегам. Но он натягивал улыбку на лицо и повторял одно и то же, однако в итоге сломался сам, а его пациент умер.
Прекратить этот бег по кругу можно на любой стадии реакции на стресс. Прямо на той, на которой вы себя осознали.
Задайте себе вопросы:
• Где я сейчас?
• Я тревожусь?
• Я сопротивляюсь изменениям?
• Или сопротивление уже привело меня к истощению?
Как только вы научитесь успешно принимать свои стрессовые реакции, вы научитесь включать механизмы, которые будут помогать с ними справиться.
И первой реакцией вашего тела станет восстановление функции надпочечников. Не сразу. Не быстро. Но постепенно снизится уровень кортизола и нормализуется уровень гормона ДГЭА. Вы почувствуете прилив сил и энергии.
И вот тут очень важно не дать себе снова кинуться сломя голову вперед! Вместо этого важно определить свои биологические ритмы и следовать им.
Глава 10Обесценивание или стрессовый рост – вы можете выбрать, как реагировать на стресс
Очень часто я слышу от своих клиентов такую фразу: «Я бы хотел двигаться вперед, но мне мешает мой жизненный опыт».
Для меня, как для нейрокоуча, эта фраза звучит немного иначе. Человек, отвергая свой жизненный опыт, обесценивая все то, что с ним происходило, на самом деле имеет в виду следующее: «Мне страшно повторить те сценарии, которые у меня уже случались. Мне страшно, что ничего нового в моей жизни больше не будет. Страшно, что ничего не выйдет, все останется как прежде. Всегда мне будет так же плохо, как сейчас».
Почему на стадии сопротивления с нами случается редукция профессиональных достижений? Почему мы, как тот финансист, что учился в Цюрихе и работал в крупнейших корпорациях, начинаем считать себя никчемными, ничего не стоящими, недостойными, неспособными? Почему весь свой опыт и всю свою жизнь мы начинаем считать «проваленным проектом»?
Я расскажу вам об одном интересном эксперименте, который в 1924 году провела Наталья Шенгер-Крестовникова. Она работала в лаборатории Павлова с его собаками.
Задача животного была простой – отличить круг от овала. Как только собака видела на экране овал, она нажимала на педаль, и ей в награду давали кусочек мяса. Иными словами, она получала результат, которого ожидала.
С точки зрения человеческого поведения успех или результат выражается в дофаминово-серотониновом подкреплении. На уровне гормонов закрепляется модель успешного поведения: «У меня есть результат – я получаю награду».
Но вернемся к собаке. Условные рефлексы проявлялись прекрасно, когда круг был кругом, а овал был явным овалом. Дальше ученые начали растягивать овал так, что он стал практически неотличим от круга. Когда соотношение его осей стало 8:9, собака перестала распознавать овал. Через две недели попыток установить закономерность и прийти к нужному ей результату собака получила то, что люди называют нервным срывом.
Что произошло?
Когда меняются внешние условия и старые модели поведения перестают работать, мы все еще сопротивляемся и действуем как привыкли.
Потому что не понимаем, что происходит. Нам кажется, что мы делаем все правильно, но результата нет. И мы попадаем в неконтролируемый стресс, из которого не видим выхода. Включается программа выученной беспомощности: «Что бы я ни делал, результата не будет».
Как повела себя собака, когда провалились все ее попытки прийти к нужному результату?
Сначала она беспокоилась, лаяла, суетилась, а потом перестала выказывать какую-либо активность, стала вялой, у нее пропал аппетит. Но самое интересное: у нее исчез навык отличать овал от круга. И она перестала это делать, потому что поняла, что в этом нет смысла.
Там, где человек не видит смысла, он теряет интерес, и механизм обесценивания для нашей психики порой становится спасительным. Обесценивая, мы отказываемся от предыдущего опыта. С точки зрения эволюции живой организм должен начать искать другие варианты, но чаще люди опускают руки и попад