- Семовит, господин мой, разыскивает твою Зоэ, - говорила Арне. – Он отыщет ее для тебя, даже если бы для этого ему пришлось бы завоевать половину мира. Погляди на меня, мой господин. Неужели ты не помнишь свою Арне?
Тот не слышал.
Пара ворожеев с медвежьими башками на головах приблизились к Арне и Пестователю. Ей и ему они подали небольшой жбан с медом.
- Пей, - шепнул один из них, и Арне бессознательно исполнила приказание.
Три других ворожея, закутанных в шкуры громадных оленей, принесли корзины, наполненные сушеными травами, и стали целыми горстями бросать их в огонь. Через мгновение во все стороны разошелся удивительно приторный запах, все более высокие языки пламени сформировали женскую фигуру: гибкую и летучую, каким бывает огонь.
- Зоэ, - прошептал Пестователь.
Он встал со своего трона и захотел подойти к костру. Только видение уже исчезло.
Тогда он тяжело свалился на свой "трон" и вновь подпер подбородок ладонью.
- Обращаюсь к Волосалу, Спыже и Ниже, к Белому и Черному, к твоему и моему, к тому, что будет завтра, и что было вчера, к Хыже и к крови, которую дадим тебе – покажись! – умолял ворожей в шапке из лисьих голов.
Второй, в таком же одеянии, фыркал словно разозленный кот, бормоча:
Полаш азон озиномас бано тудон донас гехамель цлон рплай берео не пантарас тай.
Жерца в лохматой волчьей шкуре, крутясь вокруг своей оси, выл:
На потрылу! На фуку! На выбратнэ!
Арне видела, как зарезали второго яненка, его кровь постепенно заливала костер, громко шипя и распространяя ужасный смрад.
- Господин мой, Пестователь, - умоляющим тоном произнесла Арне.
Тот ее не слышал. Не видел.
И вновь ворожеи высыпали горсть зелья в костер. Но миг показался высокий язык пламени, походящий на танцующую женщину.
Пестователь вновь поднялся с трона. Ворожеи придержали его, в противном случае он упал бы лицом в жар. Огонь погас, Арне же охватила странная немочь. Она почувствовала, что теряет сознание, так странно подействовал тот глоток меда, полученного от ворожеев.
На ее глазах на поляну вывели крупного быка и молодую корову. Его вели три ворожея в масках,двле других придерживало корову. Бык понюхал анальное отверстие коровы, после чего багровый длинный член быка углубился в ее влагалище, и самка застонала под весом покрывавшего ее самца.
А потом какой-то оборванный жерца привел обнаженную девицу. Та послушно улеглась возле костра и раздвинула ноги. Тот же самый жерца продемонстрировал всем свой огромный торчащий елдак, затем улегся на девушку и начал сучить задом. Но, похоже, делал он это слишком долго, потому что воин-согд пронзил его белой пикой. Умирающего и девку вынесли за предели светового круга, Арне же почувствовала, что вся дрожит. Потому что самым паршивым для нее было то, что внимательно следя за Пестователем, она понимала, что тот ничего вкруг себя не видит. Между ним и окружающими его людьми как бы существовала стена. Пестователь сидел у костра словно мертвый. Даже зрачки его, казалось, не реагировали, когда языки пламени делались сильнее или гасли.
И снова два воина начали обкладывать бичами толпу жерцов и ворожеев. Раздался плач и вопли. Другие воины разогнали танцующих у огня. Резко замолчали пищалки и барабанчики.
Из группки жерцов вышел человек в длинном черном одеянии, расшитом странными белыми знаками. Он подошел к Пестователю и подал ему небольшой кмешек.
- Полижи его, господин. Он дарит успокоение, - сказал он.
Петронас оттолкнул этого ворожея. Тот свалился неподалеку о костра. Тогда Петронас приблизился к Пестователю и будто ребенка поднял его на руки, унося куда-то в темноту.
Арне потеряла сознание. Разбудила ее прохлада весеннего утра. Над ней стоял Петронас.
- Пришло время отъезда, госпожа. Твой конь уже оседлан.
- Я хочу поговорить с Пестователем...
- Он сейчас спит. Я исполнил твое желание, госпожа. Ты видела Пестователя и изложила ему свои дела, равно как и дела Семовита. Я допустил тебя, госпожа, к величайшей тайне, которой является отчаяние повелителя. Если расскажешь о нем кому-либо – погибнешь. Кто не чтит печали властителя, пускай исчезнет.
- А видели ли Лестек, Авданец и Палука отчаяние Пестователя?
- Одна лишь ты, госпожа, получила доступ к тайне.
- Это означает, что Пестователя уже нет?
Петронас отшатнулся:
- Ошибаешься. Я слежу за его судьбой. Не хотелось мне вести тебя к Пестователю, но ты настояла. Все, что ты желала получить от Пестователя, я тебе уже изложил. Разве что сказанные мною слова пропали понапрасну. Пестователь жив и победит. Это и передай народу.
Он подал женщине кожаную баклагу с крепким пивом. Та осушила его, поскольку испытывала страшную жажду.
- Будь мне послушна, госпожа, и станешь владычицей, которая овладеет сокровищами скифов и позволит мардам ударить на Сваоплука.
- Кто ты такой?! – воскликнула женщина.
- Я исполняю приказы Пестователя.
- Он молчит.
- Я понимаю его молчание. В нем кроются слова и приказы. Благодаря мне и, возможно, тебе, он станет повелителем от Сарматского моря до гор Карпатос.
Возвратившись в Гнездо, благородная Арне и сын князя Ватая по имени Мына поженились, и состоялся свадебный пир, устроенный для них Петронасом. В качестве свадебного подарка Петронас вручил Арне и Мыне три таблички, покрытые воском и содержащие приказы Желиславу в Плоцке, Ольту Повале в Ленчице и Лебедю Рыжему в Серадзи, чтобы те отдали своих воинов под власть князя Мыны в его борьбе за власть в Градах Червенских.
- А если они не послушают этих приказов? – спросила Арне.
Тогда Петронас приказал Яроте подать себе четвертую табличку, на которой собственноручно написал стилусом, что разрешает Арне отрубить им головы. Громадьевласти, данной ей Петронасом, поразило Арне.
- Пестователь, как говорят, жаждет мира. Разве не поступаем мы вопреки его воле? – спросила она у Петронаса.
Но тот лишь тихо рассмеялся:
- Он жаждет крови, благородная госпожа Арне. Пускай истечет кровью земля врагов Пестователя, которые похитили у него Зоэ. Но най, однако, что это не Даго Господин и Пестователь желает войны с князем Ватаем, а только ты, госпожа, Семовит и князь Мына. Если понесешь поражение, тогда на твою шею падет мой меч, поскольку со Сватоплуком Пестователь заключил вечный мир.
- Когда я должна буду выступить на Ватая?
- Не знаю. Оцени собственную мощь и собери все возможные силы. Это может случиться завтра или через год, а то и через пару лет.
- Знаешь ли ты, Петронас, что Лестек должен получить корону юдекса? Он сделается наивысшим судьей среди своих братьев.
Петронас пожал плечами.
- Меч в одинаковой степени рубит голову, даже если она и коронована, - ответил он. – Позволь, госпожа, чтобы все шло своим путем. Ты видела Пестователя. Могу ли я сделать иначе, чем я уже делаю?
Мына с Арне выехали из Гнезда рано утром в прекрасный солнечный день. Листья на деревьях в пуще еще не успели раскрыться, потому там, где росли буки, грабы и дубы, вся пуща казалась просвеченной солнечными лучами. Можно было видеть лесную подшивку, а так же поляны, покрытые голубыми пролесками, пурпурными хохлатками, белыми и желтыми анемонами. Цветы осыпали кроны деревьев – прекрасно выглядели цветущие ольхи, тополя, вязы и вербы.
Когда ехали они мимо боров, покрытых грязноватой зеленью сосен и елей, в глаза бросались белые стволы берез, растущих то тут, то там и покрытых зелеными листочками. Время от времени желтый мотылек планировал над едущими воинами, присаживался на остриях их копий, на куполообразных шлемах, даже на рукавицах, держащих поводья. И, несмотря на топот конских копыт на лесной дороге, слышали они песни дроздов м ветвях деревьев, пересвистывание синиц; из низко расположенных фрагментов девственного леса доносилось до них грозное хрюканье свиноматок, уже выкармливающих поросят. Глубоко вдыхали они в грудь весенний воздух, пропитанный запахом истлевших листьев, трухлявой древесины и грибницы. Всех охватило удивительнейшее чувство счастья, и, наверное, потому все завели песнь про Арне, которая вела их в мир – за добычей, за бабами, за богатством.
Эта песнь звучала так:
Благородная госпожа Арне видела Пестователя.
Сказал он ей: либо сама погибай, либо Ватая побеждай.
Дал ей он ей в мужья князя Мыну.
А придет время – мы пойдем за золотом скифов.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
ЮДЕКС
И случилось так, что в начале месяца, прозываемого Травень, поскольку во время это трава на лугах начинала расти все буйней, на огромной лесной поляне в пуще между Любином и Познанией собрались отборные отряды четырех сыновей Пестователя: Лестека из Познании, Авданца из Геча, Палуки из Жнина и Семовита из Крушвицы. Рассказывают, что, сколько мир стоит, никогда до сих пор эта дикая пуща не видела столько замечательно разодетых воинов, которые привезли с собой на телегах десятки бочек с пивом и сытным медом. Огромную поляну заполнили сотни шатров и шалашей для простых воинов, ну а для господ жердники поставили четыре больших шатра из белого полотна величиной с дом или даже дворище. Самый же большой шатер принадлежал Лестеку, законному сыну Пестователя, рожденному Геданией, княжной Витландии. Ну а сборище такого количества воинов и братьев назвали – Встречей Четверых Братьев, ибо каждый, кто был рожден из семени Пестователя, и чья мать умерла во время родов – был великаном из рода славных спалов.
Множество лет мира и безопасности обеспечил народу и богачам их повелитель, Даго Пестователь. Невольные или наполовину вольные кмети спокойнособирали плоды земли, налоги не угнетали народ слишком сильно. Потому-то богатой землей сделался Край Полян, а поскольку над устьем реки Висулы тоже правил Пестователь – формально там управлял сын Клодавы – плоды труда продавали с огромной выгодой и за множество прекрасных товаров. Золото и серебро, драгоценные камни получали поляне от народов севера за свой скот, за овес, коноплю, рожь и пшеницу. Богатели, прежде всего, уважаемые и богатые люди, но и для народа много чего оставалось с господского стола. Воинственные норманны неустанно дрались с франками, и свои корабли посылали в самое море, называемое Интеррегнум. Но для своих походов им было нужно сушеное мясо и корм для лошадей. У франков они захватывали громадную добычу, большая часть из которой потом попадала в Витляндию, с которой норманны вели оживленную торговлю.