…В то же самое время одной лунной ночью, лежа в постели с Аске, Дабуг Авданец испытал ужаснейшую тоску по той удивительной девушке, которую встретил он на горе Шленза, которая одаряла его необычайным наслаждением. И тоска эта оказалась настолько сильной, что на следующий день сообщил он жене, что обязан он свою власть укреплять постоянным присутствием на земле шлензан. Тут же, во главе трех десятков алеманов отправился он в град Вроцлавия, там у одного богатого купца взял в долг деньги и с мешком, наполненным бесценными подарками, в одиночку появился у подножия горы Шленза. В свете заходящего солнца въехал он верхом на вершину горы, коня и оружие отдал какому-то грязному жерцу и пешком, навьюченный мешком с дарами, вступил в священное место, окруженное каменной стеной.
На вершине горы, как и каждую ночь, загорелось нескольк костров, и начались пляски одетых в белое девиц и жерцов, которые помогали людям, прибывшим сюда даже из дальних стран, передать их самые различные пожелания богам. Знакомый уже ворожей принял от Авданца богатые дары и спросил, а не желает ли он тоже передать богам какую-нибудь свою просьбу.
- Прибыл я сюда, чтобы спросить у тебя, а не сделал ли я тот четвертый шаг, который способен навести на меня несчастье, - открыл ему Авданец. – А еще желаю вновь познать удивительнейшее телесное наслаждение.
- Нт, великий господин. Четвертого шага ты еще не сделал. Счастье все еще сопровождает твою жизнь.
- Когда-то ты мне сказал, что четвертый шаг – это непослушание. Кому обязан я быть послушным? Даго Пестователь хворает Отсутствием Воли, так что краем полян правит македонянин Петронас. Но боги, наверное, не желают ведь, чтобы я был послушен чужаку из Новой Ромы?
- Этого я не знаю, великий господин. Всяческие предсказания неясны, - ответил ворожей.
Потом он провел Авданца в уже известную тому пещеру, где ему дали выпить опьяняющее питье. После чего пришла к нему голая девица, похожая на ту, которую встретил здесь ранее и с которой пережил наслаждение.
- А что с той? – спросил Авданец, чувствуя, как начинает действовать одуряющий напиток. Все его тело охватили тепло и телесное желание.
- Та, которую ты здесь имел, беременна, - услышал он ответ.
- От меня?
- Да кто же то знает, господин. Не ты ведь один получал от нее телесное наслаждение. Если она умрет родами, можешь быть уверенным, что не сможешь забрать отсюда великана твоей крови. Нам здесь, на горе, тоже нужны великаны. Отовсюду слышим мы, что все больше богатых и славных господ принимает веру в человека, умершего на кресте. Кто же защитит нас пред той верой, если у нас не будет великанов?
Авданец не верил, что женщина должна была бы умереть, рожая великана. Ведь не умерла же его Аске, рожая ему Скарбимира. Только от него, Дабуга Авданца зависело, даст ли он сыну столь большие земли и столь большую власть, чтобы тот в людских глазах сделался великаном. Облапал он голую девицу и тут же забыл про ту, которая сейчас была непраздной. До самого рассвета, словно в теплой ванне, купался он в телесных наслаждениях, а потом проспал чуть ли не целый день.
Поздно вечером покинул он покинул святое место и, несмотря на близящуюся темноту, съехал с горы верхом по узкой и крутой тропе. А потом всю ночь галопом скакал во Вроцлавию. Авданец испытывал радость не только от пережитого недавно наслаждения, но и от слов ворожея, что пока не сделал четвертого, фальшивого шага.
Князь Сватоплук не перешел гор Карпатос, Авданец все еще оставался повелителем града Вроцлавия, земель шлензан, земель между Одрой и Барычью, господином в Гече, Честраме и многих других градах. Чувство, что его сопровождает счастье, наполняло его силой и Жаждой Деяний. Решил Авданец собрать дань и подношения от всех подчиненных ему людей и постановил еще раз завоевать Каракув. На сей раз, с помощью подкупа и измены.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
ПО ПРИКАЗУ СВЯЩЕННОГО ОГНЯ
В огромном счастье и в громадном наслаждении прошло для Семовита лето, и пришел, наконец, месяц цветения вереска, пора выступить в поход против Чемы и Ватая. Тогда-то, как рассказывают, обвила Валяшка руками шею Семовита и попросила:
- Возьми меня с собой, повелитель. Я умею ездить верхом, и оружием владею. Я стану твоим воином, так как желаю быть рядом с тобой.
Семовит высвободился из ее объятий и сказал:
- Нет, Валяшка. Ты – моя жена, а местом, где обязана пребывать жена – это ее дом.. Твоим домом стал град Крушвица. Только лишь Арне, которая когда-то сопровождала в военных походах графа Фулько, теперь будет при князе Мыне, поскольку он человек здесь чужой, а вот ее все знают и уважают.
Склонила голову Валяшка в знак послушания и согласия. Обычаем ляшек было и то, что при чужих не вступали они в ссору с мужьями, но свои аргументы излагали тем же мужьям один на один по ночам. Точно так же Валяшка и поступила. Ночью она сказала Семовиту:
- Ты, мой господин и муж, возьмешь меня с собой в этот военный поход. Ведь тебя ожидает множество ловушек у Ольта Повалы, в Серадзе и у Ченстоха. Известно, что у полян никто не любит, чтобы им кто-либо управлял. Потому, чтобы стать победителем, ты обязан добыть три вещи.
- Каковы эти три вещи? – спросил Семовит.
- Священный змей, который сделает тебя скользким и неуловимым словно змеи. Зачарованный меч, подобный тому, которым владеет Даго Пестователь. Ты будешь держать его в руке, а он сам нанесет удары твоим врагам. Третьей же вещью является волшебница, которая предупредит тебя о несчастье.
- И где мне найти священного змея?
- Я держу его в корзинке, кормлю молоком, лягушками или цыплятами.
- А где мне добыть зачарованный меч?
- Я сделаю твой меч зачарованным, когда ты погрузишь его в крови злейшего своего врага.
- Но где мне взять волшебницу?
- Я сама волшебница, - откровенно ответила та.
Семовит перепугался, но ненадолго, так как изгнали из него страх гладящие его по лицу нежные ладони.
- Тогда я возьму тебя с собой в военный поход, - заявил Семовит.
Валяшка тихонько рассмеялась, а потом сказала:
- Слишком малая это для меня награда, Семовит, за то, что я сделаю тебя непобедимым.
- Чего же ты еще желаешь?
- Твоей любви.
- Но я же люблю тебя, Валяшка. Люблю так, как ни один еще мужчина не любил женщину.
- Неправда. Ты желаешь сына и желаешь моей смерти, ибо, если я не умру при родах, ты не признаешь его великаном.
- Таков закон Пестователя, Валяшка!
- Ты знаешь, что я рожу тебе великана, а это означает – что ты желаешь моей смерти. Не любишь ты меня, ведь никто не желает смерти того, кого любит.
- Я люблю тебя, Валяшка.
- Я сделаю тебя непобедимым. Покажешь, что ты – истинный великан. Вот только жаль мне, однако, что не желаешь ты быть большим, чем Пестователь.
- Помоги мне стать большим, чем Пестователь.
- Только больший и более сильный способен изменить закон. Тем он и доказывает свое величие. Ляшки рожают сыновей, дочерей – редко. Если оплодотворит ее великан, родят великана, но не обязаны они при этом умирать, как другие женщины, ибо знакомо им искусство чар. Смени закон Пестователя на свой собственный и объяви, что ляшки могут рожать великанов, не умирая при этом во время родов.
Семовит ненавидел Пестователя, поскольку тот отослал его в Византион, быть может, и навсегда, а потом отобрал Зоэ, делая ее собственной женой. Тем не менее, хотя и слышал он о странной болезни, которой поддался сейчас Даго, он испытывал перед ним страх.
- И что с того, если я объявлю собственные законы. Кто, кроме меня, признает моего сына великаном, если ты не умрешь при родах?
- Победители могут устанавливать свои законы. Никто не может пренебречь законами победителей.
- А откуда я могу быть уверенным, что стану победителем?
- Пускай скажет об этом священный змей.
Произнеся это, она поднялась с ложа, в котором они оба лежали, и исчезла в соседнем помещении без окон. Там хранились одежды Семовита и самой Валяшки. Оттуда она вынесла корзинку, открыла крышку, и тогда в тусклом свете масляной лампы Семовит увидел, что корзинка выстлана мягкой материей, а на ней, свернувшись, спит жирный, огромный змей.
Валяшка разбудила рептилию, постучав согнутым пальцем по корзинке.
- Змей, скажи правду моему мужу… - тихим голосом попросила она.
Тот поднял свою плоскую голову и громко зашипел.
- Ну что, слышал? – спросила Валяшка и накрыла корзину крышкой.
- Ну, зашипел…
- Я скажу, что сообщил он на своем зачарованном языке. Сообщил он: ты будешь великаном среди великанов, но корми меня молоком, лягушками и маленькими цыплятами.
Валяшка отнесла корзинку в комнату с одеждами, а потом задула масляную лампу, сняла с себя рубашку и, голая, улеглась рядом с Семовитом.
Тот же лежал неподвижно, чувствуя своим бедром ее обнаженное бедро. Только он не желал этой женщины, ибо, как и все, которые его окружали, боялся волшебства и волшебниц. И этот страх подавлял в нем телесные желания. Да если бы он только знал, что Валяшка – волшебница, он никогда бы не приблизился к ней, не сделал бы своей женой.
Так он лежал долгое время, а потом его мысли пошли по другому пути. Потихоньку его наполняло чувство гордости за то, что вот он поимел колдунью, научил ее роскоши, влил в нее свое семя и сделал своей невольницей. Эта волшебница жаждала его любви, а он мог дать ей любовь. Разве не означало это, что он, все же, более могущественный, чем она и все ее чары?
Семовит представлял себе тело Валяшки, и к нему пришло телесное желание. Он протянул к женщине руку, та припала к Семовиту всем телом. Покинул его страх, и подумал он: "Раз родишь мне сына, умрешь, чтобы у меня был великан. Уж Арне об этом позаботится". А вслух произнес:
- Согласен, я поменяю закон Пестователя, и народу придется признать это. Я поменяю и многие другие законы. Себя я объявлю князем, а ты будешь княгиней.
- И пускай так и случится, - услышал он.