Зверовоины усмехнулись, поддерживая боевого товарища, другие, сражавшиеся с наследником в лесу, были настороже и не смеялись, вполне здраво признавая его возможности.
— Так вот какого обо мне мнения беглецы клана. — усмехнулся Зархан в ответ.
— Беглецы?!
Бывший гвардеец "Лапы" вскипел мгновенно. Конечно, для любого из воинов такое будет оскорблением. По сути, Бивол должен был стать ронином и ни к кому не примыкать, если уж вздумал покинуть клан, но он оказался здесь, в военном штабе другого вождя.
— Да ты хоть знаешь, через что я прошёл?! Ты! Мерзкий молокосос, сбежавший после смерти папашки! Трус!
Былой Зархан точно бы набросился на Бивола и вспорол ему брюхо собственными зубами. Но теперь всё иначе. Как бы странно ни было, но наследник видел, как Аполлон вёл себя с гоблинами:
«Харсис… На моём месте братец точно бы не кричал, как базарная тётка, и не размахивал кулаками, словно дрочун…» — не раз молодой наследник отмечал сдержанность демона и смотрелось это настолько сочно и благородно, что можно было принять того за царя. Конечно, Зархану хотелось не отставать. Поэтому кричать на старого гвардейца он был не намерен:
— Я считаю, жизнь была к тебе несправедлива, не меньше чем ко мне, Бивол. К тому же, моему отцу ты служил исправно до самой его смерти, как настоящий воин. Но как бы тебе было нелегко, называть меня трусом? Я готов сразиться с любым, в любое время. — он прищурил взгляд и более холодным тоном добавил. — Запомни это. — и поправив плащ накидки, поднял подбородок чуть выше обычного. — Идём. Я устал смотреть на твою потерянную рожу.
А Бивол… Бивол поистине стоял потерянный. Что он только что услышал? Официальный наследник сейчас назвал его настоящим воином? Иными словами: признал его былую верность клану и вернул потерянную честь. Веру в себя. Даровал прощение. Так просто? Так легко? Наверное, это и есть власть вождя, способная одним словом даровать жизнь, а другим — начать войну. Противоречивые чувства нахлынули в душу старого воина. Это, действительно, Зархан — сын Зарака?
Казнь наследника ''Лапы'', запланированная, как нечто приятное, теперь не выглядела столь притягательно. По крайней мере, что-то в сердце зверовоина дрогнуло:
«Что с вами произошло, ваша светлость… Вы так изменились…»
— Поторапливайся, Бивол! — подтолкнул его в плечо один из воинов. — Командир не любит ждать, ты же в курсе!
— Ага. — кивнул тот в ответ, прогоняя наваждение.
Всей гурьбой зверолюди окружили Зархана и повели к Сордусу.
«Странно, — размышлял наследник. — Разве Бивол не желал убить меня лично? Изменились планы? Почему они ведут меня к главному?»
Они прошли мимо стоявших на посту часовых, минули полевую кухню, после чего последовали к центру штаба. Там, на обширной поляне, рассевшись вокруг костра на пеньках, восседали с сотню зверовоинов. Бойцы делились происшествиями на вылазках, распивали добытый алкоголь. На огромном пеньке, что был выше остальных, начищал кинжал командир штаба — Сордус из рода кабанов. Короткая борода с сединой и редкие усы на его широком лице смотрелись аляповато. Всё же зверолюди принадлежали к восточным народам, у которых растительность была куда реже чем у других рас. Кинув взгляд на приближавшуюся группу, он воскликнул:
— Эй, тишину дайте!
И галдящий народ тут же стих. Сордус продолжил:
— Чего так долго, Бивол?! Забыл дорогу к кострищу?! — улыбнулся вояка. От его плоской шутки раздался смех по поляне, что говорило о хорошем расположении духа бойцов. Сордус убрал чистящую тряпку и, прищурив один глаз, взглянул вдоль заточки кинжала.
— Виноват, командир. — склонил голову бывший член клана ''Тяжёлой Лапы''.
— Виноват. Это точно. Мы тут уже заждались представления. Да, народ?! — окинул кабан взглядом толпу.
— Да-а!
— Так точно!
— Я чуть не уснул, Бивол! Козья ты задница!
Воины засмеялись, кидая упрёки в соплеменника, пока это не надоело Сордусу:
— Ну всё! Заканчивайте! — махнул он рукой.
После чего бросил взгляд на Зархана. Тот стоял в окружении сотни солдат. Спокойный, уже осознавший что именно его ждёт. Прилюдная казнь своего рода являлась унижением, особенно если прокричать от боли или страха. Несомненно, тут же потеряешь воинскую честь.
— Притащите дыбу! — хмыкнул Сордус.
Тройка солдат тут же приволокли деревянную стойку и поставили её в вертикальное положение.
Командир ткнул подбородком на Зархана, мол начинайте. И зверовоины, державшие наследника за руки, с силой подвели его к деревянному распятию.
«Харсис! Что делать?! Сдохнуть вот так? Даже не попытавшись сбежать? Это же бред!» — он стиснул челюсти и ударил головой того, что был справа.
— Арх! — взревел зверовоин, получив ударом лба в висок, и рухнул в снег.
Ещё в его падении наследник выхватил из ножен его же меч и обратным хватом воткнул в шею тому, кто держал его за левую руку. Всё произошло в одно мгновение, будто оттачивалось тысячи раз.
На поляне воцарилась тишина. Но лишь на миг. Гневный голос Сордуса прогудел над всей поляной:
— Схватить! Поймать!
Он и сам от неожиданности вскочил с пенька, уж слишком неожиданно взбунтовался Зархан. Конечно, от него ожидалось какая-нибудь выходка, к примеру, плюнуть Сордусу в лицо, оскорбить. Но чтобы он вот так нагло решил сбежать от сотни воинов?! Даже глупостью такое назвать сложно…
— Не убежишь!
— Ты — мой!
— В клещи его!
Один за одним зверолюди набросились на Зархана, словно стая пчёл на мёд. Наследник перерубил горло первому, вдарил кулаком в нос второму, третьего откинул ударом сапога в грудь, после чего его сбили с ног. Два десятка бойцов тут же навалились сверху, стало не продохнуть. Когда свалка рассосалась, Зархана подняли на ноги. Порванная губа, из уха стекала кровь. Подошедший Сордус остановился прямо перед ним и оскалился:
— Видимо, Харсис не даровал тебе разум, сын Зарака. На что рассчитывала твоя голова?! Победить нас всех?! — окинул он взглядом ухмылки бойцов.
— Отрежьте ему голову, командир!
— Лишите его члена! Пусть познает утрату перед смертью!
— Ноги отрубить! Ноги!
— Тишина! — рявкнул Сордус. Он достал только что начищенный кинжал из-за пояса и без ошибки бросил его Биволу, стоявшему в толпе. — Как и давал слово, он — твой. Вырежи ему печень. А затем сердце.
Старый гвардеец "Лапы" посмотрел на пойманный кинжал, клинок которого блестел оранжевым оттенком от пламени костра, после взглянул на молчавшего Зархана. Почему он вырывался? Боялся принять смерть? Выходит: трус. Или правда что-то с головой. Отсюда не убежать, как бы наследник не пытался.
Бивол шмыгнул носом и кивнул:
— Да, командир. Начну с печени.
От судьбы не уйти. Слухи ходили, что наследник погиб в Нефердорсе, так пусть так и случится. Зархана привязали к дыбе, закрепили металлическими браслетами руки и ноги, шею ухватили кожаной удавкой. Он стоял, прикреплённый к вертикальной деревянной стойке, словно пятиконечная звезда. Не в силах пошевелить ни мускулом.
«Харсис… — взглянул наследник заплывшим глазом в ночное небо. — Я показал свою решимость воина? Отец… Надеюсь ты видел, что я сражался до самого конца. Прости своего глупого сына. Я должен был стараться жить достойней. — он посмотрел на сосредоточенное лицо Бивола, который разрезал кинжалом его старое тряпьё на груди. Мысленно молодой Зархан прощался с миром. — Братец. Прости. Я и тебя подвёл. Вместе мы собирались сделать тебя высшим… Отомстить моему клану. Любить прекрасных женщин. Прости. Похоже, дальше ты без меня…»
Его жёлто-карие глаза резко расширились, когда острый кинжал пронзил живот. Хлынула кровь, лицо наследника покраснело, задрожали губы. Бивол начал резать его наживую, словно зверя.
— Аха-ха!
— Смотрите на его рожу! Ща расплачется!
— А ноги! Смотри как стучат!
— Давай, Бивол! Я лично сожру его печень!
Сотня воинов хохотали, наблюдая за кровавым зрелищем. Лишь некоторые из них молчали, понимая, какую боль испытывал наследник, при этом умудряясь, не издать ни звука. Сам Сордус сидел напряжённый, весь в ожидании услышать хоть один его писк.
— Мф. Ыф. Хх… — тужился Зархан, сквозь зубы. Было больно. До ужаса больно. И как назло, он отчего-то не терял сознание.
— Давай, пацан! Расплачься! Утешь наш слух! Ха-ха-х!
— Кто-нибудь слышал, как ревут наследнички?! Ставлю золотой, что реветь он будет громче девки!
— Ставлю на то, что он подохнет через минуту!
— Сорок секунд!
— Полторы минуты!
Адреналин, экстаз и эйфория наполнили поляну. Многие повставали с пеньков, пытаясь увидеть получше, как Бивол орудовал кинжалом. Старый вояка резал грубо, умело, аккуратно. У Зархана текли безмолвные слёзы, из покусанной губы текла кровь. Но как бы не было нестерпимо, он продолжал молчать. Сордус незаметно ото всех сжимал кулаки, в надежде услышать мольбу, плач, громкие стоны боли наследника. Лишить воинской чести сына Зарака стало бы незабываемым воспоминанием.
Неожиданно, как протест данной казни, с небес пошёл снег. Густой, крупный, белоснежный. Он посыпался с ночного неба, словно пытаясь охладить горячее от боли лицо Зархана, заглушить его едва слышные всхрипы.
— Я уже вижу её! Да!
— Ох и Бивол, ну и мясник!
Среди общего галдежа и нетерпения, мало кто заметил, как среди белых хлопьев снега на центр поляны выкатился чёрный шар. За ним второй и третий. Аргон, сидевший совсем без настроения, бросил взгляд на снег и не сразу понял, что происходит, но осознав, что эти шары — нечто инородное и точно не должны быть здесь, крикнул:
— Э! Взгляните! — ткнул он пальцем, но было поздно. Единым залпом шары выпрыснули чёрные густые облака дыма, заполонив всю поляну.
— Чё за херня?!
— Эй! Я ничего не вижу!!!
Среди растерянных криков зверолюдей Зархан, с трудом державшийся в сознании, услышал голос. Такой юный, но твёрдый и громкий. Такой голос можно было назвать повелительным.