— Хорошо. — кивнул я. — Они в Москве, пока обустраиваются. Теперь это мои подданные.
— О как, а он хорош! — толкнул Рея в плечо Белозеров.
— Хорошо, дадите нам знать, когда они будут готовы дать показания, — согласился Горький. — Мы пока подготовим документы на мэра. Это не проблема.
— Что делать с аудиозаписями? — поинтересовался я.
— Так как это ваш питомец, вам необходимо поехать в Москву для проверки аудио на подлинность. Но вам еще готовиться к Универсиаде, Михаил.
— Директор, разрешите, — поднял руку Звездочет.
— Что у вас, Алефтин Генрихович?
— До конца расследования, я бы не рекомендовал Кузнецову выходить в город и тем более в Дикую Зону. Он слишком ценная единица.
— Ну уж нет! — запротестовал я.
— Миша, Алефтин прав… — начала Ермакова.
— У нас не тюрьма, чтобы запирать его! — вступился Белозеров.
— Верно! Я его хорошо обучил, чтобы он смог постоять за себя, — отозвался Рей.
Все загалдели. Только директор продолжал смотреть на меня, а я на него.
Наконец, он встал и выступил вперед.
— Михаил, что скажете? Вам нужна защита?
— Миша, подумай хорошо, — прошептала Ермакова, но Горькой погрозил ей пальцем и она умолкла.
— Разве я хоть раз давал усомниться в своих силах? — я обвел взглядом всех присутствующих. — Алексей Максимович, как насчет того, чтобы дать мне возможность одному ходить в метеориты?
Тут уже не выдержали все. Ермакова как с цепи сорвалась. Звездочет вскочил и начал махать руками. Белозеров засмеялся в голос. А Рей только одобрительно кивнул и показал большой палец.
На лице Горького мелькнула легкая улыбка. Казалось, он реши мне что-то предложить.
— Не думаю, что нам разрешат… — вздохнула Лора. — Хотя и запирать в институте никто не будет. Звездочет же сказал, что это просто рекомендация, пожелание, а уж ты сам волен выбирать.
— А почему бы не рискнуть?
Забавно наблюдать, как они кипишат на пустом месте.
Хотя я их сложно не понять. Мало того, что даже простого ученика в ранге подмастерье не отпустят в Дикую Зону, а тут еще на этого ученика охотятся все бандиты города. Куда там! Жизнь бы сохранить, а он рвется в одиночку закрывать метеориты.
Однако пока они пытаются не спеша все сделать по закону, бандиты распускают пояса. Некогда заниматься бюрократией.
Конечно, я не собираюсь нарушать закон, и идея директора разом засадить всю шайку имела право на жизнь, однако для меня это уже личное.
Пока все шумели, директор продолжал играть со мной в гляделки и улыбался.
— Кто ты такой, Михаил Кузнецов? — тихо сказал он, чтобы это услышал только я.
— Если расскажу, вы не поверите, — пожал я плечами, улыбнулся и добавил: — У меня же амнезия…
Горький удовлетворенно кивнул. Кажется, он принял решение.
— Попрошу всех заткнуться, господа хорошие! — повысил он голос, и все разом замолчали. — Сядьте, Наташа! Алефтин, чего повскакивали? Вон, посмотрите! — он показал на Белозерова и Рея. — Моложе вас, а ведут себя куда спокойнее.
Про себя я улыбнулся, как легко он пристыдил эту парочку и не спеша прошел за стол.
— Михаил, аргументируйте ваше желание. Если меня оно устроит, я соглашусь.
— Но!.. — вскочила Ермакова, однако Горький только изогнул бровь, и женщина села на место словно малолетняя школьница.
— Лора, что скажешь, этим людям можно доверять?
Мне хотелось убедиться, что утечек не будет.
Помощница нехило зачерпнула энергии, чтобы дать твердое «да».
— Я могу говорить откровенно?
— Абсолютно! — кивнул директор.
— Команда в моем случае — балласт. С ними я двигаюсь медленнее, во время сражения приходится брать в расчет состояние каждого. К тому же у меня два питомца, которые в Дикой Зоне куда эффективнее, чем члены команды. Ими можно рисковать в отличие от людей, и в экстренных ситуациях никто не пострадает.
— А вы? Разве вы не пострадаете? — приподнял бровь директор.
— Я не пострадаю, — твердо сказал ему. — К тому же, вы знаете, что я могу пользоваться любой продвинутой магией. Мне требуется больше практики для всестороннего развития.
— У вас два питомца? — удивился он. — Мне рассказывали, что только один, если не изменяет память.
— Буквально пару дней назад я нашел себе второго, — пояснил я. — Это человекоподобный робот.
— Человекоподобный робот? — удивился Звездочет. — А он, случайно, не питается энергией кристаллов?
— Да, питается.
— Это же…
— Алефтин, — толкнула его в бок Ермакова.
— Я знаю, что это утерянная технология, — успокоил Наталью Геннадьевну.
— Это не совсем так. Эту технологию закрыли из-за ее сложности и дороговизны. Еще не каждый ученый сможет ее собрать. Где вы взяли ее?
— Там же, где спас людей, — ответил я. — И тот, кто собрал куклу, к сожалению, мертв.
— Надо же, как жаль… — задумался директор.
Дальнейший разговор не имел смысла. Теперь все зависело от решения человека, сидящего передо мной.
— Я принял решение!
Третье загородное поместье графа Нарышкина.
Подмосковье.
Серафим Серафимович Нарышкин находился на открытой террасе с видом на небольшое искусственное озеро, которое он сам себе вырыл. Там купались обнаженные девицы, и граф с бокалом виски в руках наблюдал за ними. Прекрасный вечер, прекрасное место.
После того случая с бассейном, он удвоил охрану, накупил кучу защитных артефактов и нанял высшего магистра. Мало ли что.
Вообще стало все как-то шатко. Сначала сперли артефакты и обещанных девиц, затем его партнер Налимов загремел в тюрьму. Правда потом сбежал, и где ошивается сейчас неизвестно.
Зато приходил сын Налимова, рассказывал много нового и интересного. Какой-то Кузнецов поступил как крыса и подставил его отца. Хотя Серафим Серафимович прекрасно знал, что у Налимова-старшего рыльце было не только в пушку, но и в потрохах.
Вообще странно все с этим Кузнецовым. Весь его род был представлен одним человеком. Правда, недавно к нему присоединились еще пятеро рыцарей, но это не в счет. Как вообще коневоду удалось так красиво опустить целого графа? Это же не может быть тот самый Кузнецов?
В детстве бабушка рассказывала Нарышкину истории про императора и его двадцатку гвардейцев. Главным у них был как раз некто Кузнецов. Однофамильцы? Не может же этот пацан быть потомком человека, равного по силе императору?
Серафим потряс головой, отгоняя эти бредовые мысли. Сделав пару больших глотков, он немного остудил свой пыл.
Ночь обещает быть бурной. Надо только подождать, пока дамы нарезвятся в озере.
Его личный телефон зазвонил.
Нарышкин удивился. В такое время, да еще и по номеру, который знают считанные единицы? Кто бы это мог быть?
— Слушаю…
— Нарышкин Серафим Серафимович? — голос незнакомый. Мужской, искаженный помехами.
— Кто это?
— Неважно, — ответил он. — Но ты наверняка сейчас сидишь и думаешь, что же происходит в последнее время? Какая-то череда неудач…
— Что за хрень ты несешь? Кто ты? — вскочил Нарышкин.
— Тише, тише, — голос не дрогнул. Серафиму Серафимовичу показалось, что собеседник даже улыбнулся. — Распугаешь девиц своим криком. Тебе еще пыхтеть ночью, чтобы удовлетворить их. Расслабься, сядь.
— Где ты, ублюдок? — Нарышкин нажал тревожную кнопку, и в ту же секунду на террасу выбежали пять охранников.
— Ого, аж пятеро? — незнакомец явно издевался над Нарышкиным.
— Ты хоть знаешь, кто я такой⁈
— Знаю, но я тебе не враг, поверь. У меня есть информация о твоей пропаже. Артефакты, не забыл про них?
— Не понимаю, о чем ты…
— Ну как же! Контрабанда из Широково. Ты нанял охранниц у частной конторы. Тебе должны были привезти дорогие подлинники или трафареты, называй как хочешь. И еще пять боевых шлюх.
— Откуда ты…
— Ты начинаешь меня утомлять… — вздохнули на том конце провода. — Откуда ты знаешь⁈ Где ты? Кто ты⁈ И бла-бла-бла. Серафим, пожалуйста, подзавались и послушай, что я хочу тебе сказать!
Немногочисленные извилины графа пришли в движение. Он сел.
— Я слушаю.
— Твои артефакты забрал Кузнецов. И твою дачу тоже спалил Кузнецов. И всех рабов выпустил Кузнецов. Слышал о таком?
— Коневод⁈
— Ну… Да, считай, коневод.
— И что мне делать с этой информацией?
На том конце провода раздался громкий вздох.
— Как что? Идешь в жандармерию, а лучше прямиком в канцелярию, и говоришь, вот такой плохой барон Кузнецов украл у меня контрабанду артефактов из Широково и забрал девиц.
— Это шутка?
— Пока, Нарышкин, — и связь оборвалась.
Коридоры КИИМ.
Поздний вечер.
— Привет, слышала, тебя вызвали к директору. Как прошло?
— Намного лучше, чем я думал, — успокоил я Машу. Позвонил ей практически сразу, как только вышел из кабинета.
— Ты сегодня где ночуешь? — в голосе звучал намек на бессонную ночь.
Эх, как бы хотелось сейчас же отправиться в Дикую Зону, тем более у меня было разрешение от Горького. Но я же не могу обломать даму, которая скучает?
— Мария Сергеевна, вы соскучились? — улыбнулся я.
— Фи, Кузнецов, еще раз подобное скажешь, можешь ночевать в институте!
— Понял, принял, выдвигаюсь, — чтобы больше не нервировать даму, я отключился и заскочил в спальню.
Вот только в гостиной меня поймали. Вся четверка собралась.
— Ну! — в нетерпении спросил Дима, — Что там было?
— Ничего такого, — пожал я плечами, держа интригу. — Поболтали, хорошие ребята оказались.
— Ты нам зубы не заговаривай! — недовольно хмыкнула Света. — Нам же интересно!
— В основном разговор шел о сегодняшнем нападении, — честно признался я. — И о планах.
— Что за планы⁈ — даже Антон не выдержал.
— Мне надо будет съездить в Москву на пару дней, да и все, — улыбнулся я.
— Жопой чую, не все, — погрозил пальцем Дима.