Глупо, но – да. Примерно на это я и рассчитывал. Не на луч, само собой, но на нечто похожее. А сейчас…
Сейчас я кое-как снял остатки этой дряни с Кирьяны и понял, что не успел. Девушка хмурилась, втянутая в сны чужих воспоминаний. И самое ужасное было в том, что я не раздумывая бросился за ней следом.
Чем я думал?
Ничем.
Это единственный правдивый ответ на данный вопрос. Ведь как иначе объяснить мой поступок, учитывая, что магия сна была… сказать честно, не самой сильной моей стороной.
Правда, оценить всю глупость своего поступка полностью я не смог, теряя себя и свои мысли в чёрной воронке древней ворожбы. Последнее, о чём я подумал, было сожаление, что не стал дожидаться, пока девушка сама придёт в себя. Боль ведь снял, а значит…
– Спокойно, – первое, что я почувствовал среди окружающей меня мутной темноты, это прикосновение рук к моим запястьям. – Открой глаза. Это просто сон. Слышишь меня? Мракьян?
Распахнув глаза, я увидел девушку, тревожно вглядывающуюся в моё лицо.
– У тебя красивые глаза, – отметил я, чувствуя, как окончательно теряю связь с реальностью.
Не было понимания где я нахожусь. Не было ни тепла, ни холода. Кажется, я даже не понимал кто я. И только немного напуганные серые глаза держали сознание на плаву. Действительно красивые. В обрамлении длинных чёрных ресниц, с красивым изгибом.
– Нет, так не пойдёт, – строже произнесла девушка, после чего залепила мне звонкую пощёчину. – Мракьян, приди в себя! Мы во сне. И явно не в моём. Да и не в твоём. Соберись…
– Оборотень, – рыкнул я, потерев щёку и осмысленно осматриваясь по сторонам.
Мы стояли в центре библиотеки. До боли знакомой мне королевской библиотеки Китежа.
– Не помогло, – сделала вывод Кирьяна, снова замахнувшись рукой для очередной пощёчины. – Для твоего же блага…
– Ты оборотень, Кирьяна, – перехватив девушку за запястье, не давая её ударить меня по лицу второй раз, вкрадчиво пояснил я. – Ещё слушая рассказ про ваше Бессмертное «сердце» я понял, что первый хозяин Кладенца был оборотнем. Только у оборачиваемых есть понятие истинной пары и привязанность на всю жизнь к одному конкретному лицу. И только оборотни владеют магией снов с рождения, интуитивно используя её даже без должного обучения. У вас это в крови.
– Интуитивно, – хмыкнула Кирьяна. – Вообще-то, я этому училась. Долго. Тщательно. И…
– Я тоже учился, – не дал я ей договорить. – Долго, тщательно. Вот только так и не смог продвинуться дальше азов. А у тебя это в крови. Ты не только сама сейчас ощущаешь себя, но и меня смогла… привести в чувство, – подобрал я определение. – Это восхищает.
– Во сне тяжело недоговаривать, верно? – усмехнулась Кирьяна. – И про глаза я запомнила. Хоть и с остальным не совсем согласна… кроме части про восхищение. Знаешь, едва себя сдерживаю, чтобы не засыпать тебя вопросами.
– Не смей, – практически рыкнул в её сторону, но моя угроза не произвела должного эффекта.
Кирьяна продолжала мило улыбаться.
И, бесы её задери, она была права.
В сновидениях невозможно врать. Невозможно лукавить. И чертовски трудно разделять мысли от того, что произносишь вслух.
– Не буду, – перестав улыбаться, совершенно серьёзно произнесла Кирьяна. – Объясни только, что по мне ударило? Я помню тепло от медальона, которое резко сменилось болью. Так себе ощущения, скажу я тебе.
– Боль я убрал, – не раздумывая ответил я. – Для меня это было такой же неожиданностью, как и для тебя. Кто-то решил спрятать в медальон заклятие памяти. Это мерзкая ворожба. Вынуждает насильно увидеть сон с воспоминаниями конкретного человека. Любое насильное действие противоестественно и вызывает боль. Это как защитная реакция на чужую магию. На очень грязную магию. Я не ожидал, что Светлояр выкинет нечто подобное. Гораздо проще было бы зачаровать медальон на простой маячок, что приведёт хранительницу к месту, где спрятали Китеж. Если бы я знал, что есть возможность такого «указания пути», то не просил бы тебя настроиться на медальон. Но это трудно было предугадать. Сейчас я понимаю, что активировалось заклятие памяти из-за моего присутствия. Или из-за моей магии... Скорее всего, чары были настроены на какой-то промежуток времени, который медальон должен был провести в непосредственной близости от… Почему ты так удивлённо смотришь на меня?
– Прости, – Кирьяна словно засмущалась от моего вопроса, опустив глаза и старательно пряча улыбку. – Непривычно… разговаривать с тобой. Точнее, что ты отвечаешь. Без недомолвок и взглядов из серии: «а дальше додумывай сама» или «понимай меня как хочешь».
– Не привыкай, – встряхнув головой, я заставил себя отвести взгляд от девушки.
Хорошо, что она осталась верна своим словам, и лишних вопросов задавать мне не стала.
– Что касается этого грязного и мерзкого сна, – Кирьяна развела руки в стороны, скользнув взглядом по высоким стеллажам с книгами. – Он фальшивка. Это ненастоящий сон и, я почти уверена, ненастоящие воспоминания.
– Почему ты так думаешь? – нахмурился я, как и она, осматриваясь вокруг. – И почему здесь ничего не происходит? Как воспоминания про библиотеку помогут найти Китеж? Или…
– Мракьян, – перебила меня Кирьяна. – Сосредоточься. Иначе, боюсь, я не смогу тебя переговорить, – добавила она с улыбкой. – Я знаю, как выглядят нити сна. Больше того, я умею создавать сны. Знаю, как проникнуть в сновидение к спящему человеку. И говорю тебе, основываясь на собственном опыте, это всё, – она обвела руками пространство вокруг себя, – искусная фальшивка. Не более того. Настоящий сон – он как искусная вышивка. Стежок к стежку, цвет к цвету, плавные переходы и едва заметные узелки. Здесь же, если сравнивать с той же вышивкой – кривые стежки и нет никакого рисунка. Так, мазня какая-то.
– Это библиотека моего отца, – сказал я, мотнув головой. – Она выглядит точно так же, как я помню.
– Значит тот, кто создавал эту иллюзию, прекрасно знал это помещение, – легко согласилась со мной Кирьяна. – Осталось только посмотреть, для чего всё это делалось.
– Но ничего не происходит…
– Да, – кивнула она. – Просто попав сюда и почувствовав тебя, я… как бы тебе объяснить, – Кирьяна нахмурилась, пытаясь подобрать слова. – Я остановила здесь время. Это же сон. Фальшивка, конечно, но нити есть. Ничего сложного, в принципе. Сложнее тебе было вернуть ясность мысли.
– Удивительно, – не смог я смолчать, в противовес восхищённому тону, зло посмотрев на Кирьяну. – Научишь меня магии сновидений?
– Как только ты научишь меня контролю над ледяной магией, – сразу отозвалась она. – Но сначала предлагаю посмотреть, что для нас тут заготовили. Интересно же…
– Раз это фальшивка, значит верить ей бессмысленно, – озвучил я свои мысли.
– Но мы всё равно уже здесь, – Кирьяна подошла ко мне и взяла за руку. – Это чтоб не потерять тебя, если что-то пойдёт не так. Кто знает, что в этом сне заготовили.
– Не могу сказать, что я в восторге от этого, – сказал я, подразумевая отнюдь не руку Кирьяны, вложенную в мою ладонь, а вариант, что что-то может пойти не так. Хорошо, что я успел заставить себя замолчать, чтобы не наговорить лишнего.
Некоторые мои мысли в данный момент стали откровением для меня самого. Делиться ими с Кирьяной было последним, чего мне хотелось.
– Придётся потерпеть и подержать меня за руку, – хмуро отозвалась девушка, чуть сильнее сжав пальцы, словно боялась, что я могу вырвать ладонь.
35
Зло потянув за нити сновидения, я приготовилась ждать, ради чего это всё было затеяно когда-то.
За руку он меня держать не хочет… не в восторге он, видите ли, от этого! С трудом подавив в себе детское желание наказать обидчика и выкинуть силой из сна, я заметила приближающегося к нам мужчину.
– Знаешь его? – хмуро уточнила я у Мракьяна.
– Впервые вижу, – не задумываясь ответил он.
Во сне вообще было трудно контролировать мысли и слова. И ещё труднее было врать. И сейчас, наблюдая за шагающим в нашу сторону высоким светловолосым мужчиной, я искренне не понимала, почему стараюсь обуздать своё любопытство и не засыпаю Мракьяна сотней вопросов?
Потому что это будет нечестным, – противно нашёптывал внутренний голос. И был прав. И всё же любопытство продолжало подталкивать меня на парочку невинных вопросов…
– Меня зовут Светлояр Китежский. Я сын и наследник Светозара Китежского…
– А почему он говорит это всё стеллажу, а не нам? – задал вполне логичный вопрос Мракьян, как и я, скептично смотря в сторону продолжающего представляться книжным полкам мужчины.
– У этого сна есть определённый сценарий, – ответила я, потянув Мракьяна ближе к говорившему Светлояру, остановив время в сновидении, чтобы не пропустить ничего важного из заготовленной речи, пока мы встаём на нужное место. – Чтобы он не разглядел в будущем, предсказать мои умения управлять снами, у Светлояра точно не вышло.
– И это нам на руку, – обрадовался Мракьян. – Так мы быстрее поймём, что он задумал.
– Ищешь подвох? – повернула я на него голову. – Не веришь, что он просто решил восстановить справедливость и исправить ошибки своей матери?
– Не будь такой наивной, Кирьяна, – я видела, что Мракьян многое хочет сейчас сказать, с трудом сдерживая себя от необдуманных откровений.
Насупившись, я вернула ход времени сновидению.
– Но я не единственный его сын, – продолжил говорить Светлояр. Точнее, его наколдованная копия. – Пользуясь даром предвидения, я сумел предсказать нашу с тобой встречу, хранительница. Я желал бы, чтобы она состоялась раньше, но некоторые ошибки слишком тяжело исправить. Освободить брата у меня не вышло, но я знаю, что ты смогла вернуть Мракьяна на свет. Теперь же я прошу тебя вернуть и Китеж. Верни медальон на его место.
Библиотека медленно начала расплываться, сменяя свои очертания на берег озера, с одной стороны окружённого горным хребтом. Полюбоваться видом долго не вышло, так как дальше сновидение показало неприметную пещеру, в которой была скрытая чарами дверь. Чтобы увидеть её, нужно было приложить к ней медальон, как наглядно продемонстрировал нам Светлояр, обозначив этот момент в сновидении.