Сначала дядечка усадил Лилит, после — помог усесться мне.
— Хозяин очень ждал вашего визита! — продолжил щебетать официант. — Сейчас я принесу легкие закуски, а после…
— Можно лимонада? — спросил я, аккуратно расстегивая верхнюю пуговицу рубашки.
У воды аж парило, но пить пиво наедине с Лилит я не рискну. Так что подойдет что-нибудь прохладительное.
Мой намек официант понял безукоризненно. Сверкнув из-под своих щегольских усов голливудской улыбкой, мужчина, не теряя чувства собственного достоинства, скрылся в недрах кафе.
Лилит, немного смущенная, с интересом озиралась по сторонам. На нас тоже бросали подозрительные взгляды. Пусть на демонессе и было дорогое платье, которое ей, по всей видимости, где-то раздобыла Валерия, мой внешний вид выдавал или простолюдина, или курсанта. И те, и другие — ребята нищие, хоть и перспективные, так что большинство мужчин смотрели на меня чуть презрительно, а большинство женщин, глядящих на Лилит — с состраданием. Бля, да не из жалости она пошла со мной на свидание! Сама хотела, че вы так смотрите⁈
— Ваш заказ, — с улыбкой сообщил вернувшийся официант, выставляя на стол графин с желтым лимонадом, ведерко с колотым льдом и два высоких стакана.
После, мужчина со знанием дела бросил по два кусочка льда маленькими серебряными щипчиками в каждый стакан и разлил нам прохлаждающий напиток.
— Наслаждайтесь, — еще раз улыбнулся мужчина и, подхватив поднос под локоть, удалился прочь.
По набережной пошла до боли знакомая волна. Лилит, которая обхватила стакан двумя ладошками, словно ребенок, капелька конденсата на тонком стекле графина, даже ебучая чайка, которая орала над нашими головами последние пять минут — всё замерло.
— Блять! Ну нет! Нет-нет-нет! Да ебись ты в телевизор со своими сюжетами! — в сердцах прокричал я в пустоту.
Это был такой хороший день, но сейчас в моем кармане появилась очередная ехидная записка, которая все опошлит и испортит. Будто бы Белый Грузовик был анти-Мидасом. Все, к чему он в моей жизни прикасался, тут же превращалось в говно.
Я сложил руки на груди и даже не потянулся к карману. У меня было отличное настроение, Лилит была такая радостная и веселая, впервые я занимался чем-то на самом деле адекватным, пусть это и было лже-свидание с дочерью Сатаны. Вот да, настолько конченой была моя жизнь! Так что читать очередную записку с указаниями сделать какую-нибудь херню я не собирался.
— Давай, врубай время обратно! Дай спокойно отдохнуть! — крикнул я куда-то в небо.
— Я вообще-то тут, — послышался голос из-за плеча.
Резко повернувшись, я увидел ту самую орущую чайку. Застывшую в воздухе с растопыренными крыльями, словно игрушка-балансир.
— Б. Г.-кун? — с недоверием спросил я.
— Ну да, а что? — удивилась чайка.
— Ты же человеком был, какого хрена ты птица?
— Кем хочу, тем и становлюсь, моя история, — ответила чайка. — Давай, доставай записку, приключения ждут.
— Не буду.
— Нет будешь.
— Неа.
— Ты же понимаешь, что я специально выдумал эту ситуацию, чтобы в очередной раз сломать четвертую стену? И ты на самом деле всегда делаешь то, чего я захочу? — иронично спросила птица.
Выглядело это, кстати, пиздец как крипово, она даже клюва не раскрывала, просто висела в воздухе на уровне моих глаз и вела беседу.
— И не волнуйся ты так, как будто в первый раз, — добавила чайка.
В следующий момент я увидел себя с клочком бумаги в руках, который гласил:
'Каноничное событие! Защити честь дамы на свидании! (Можно игнорировать Женевские конвенции).
Твой,
Орущий чайкой, пока это пишет,
Б. Г.-кун'
— Блять, будто бы мы эти конвенции когда-то соблюдали… — выдохнул я, пряча записку в карман, чтобы разморозить течение времени.
Все снова пришло в движении. Стук приборов, шум реки, негромкие разговоры гостей, в которых я безошибочно услышал ту самую фразу.
— Кто пустил сюда этого нищеброда? В Москве все так плохо? — донеслось от одного из столов.
Ага, вот и источник проблем. Компания из пяти крепких парней, которые сидели, нахально развалившись на своих стульях. Один из них поднял руку и нетерпеливо щелкал пальцами, что было верхом неуважения к обслуживающему персоналу, если так подумать. Ну, конечно же, по одежде этих мудаков было видно, что они из высшей аристократии и все вокруг для них — халдеи. Кстати, форма на них была одинаковая, что навевало некоторые мысли.
Ну ничего, сейчас развлечемся. Я аккуратно встал со своего места и, внимательно посмотрев на притихшую Лилит, развернулся в сторону говоривших. Б. Г.-кун хочет каноничное событие? Будет ему каноничное событие.
— Эй! Уебаны! — крикнул я через всю террасу, привлекая внимания компашек. — Есть что обсудить или зассали?
И демонстративно сплюнул на землю.
Вы спросите, чего я был такой дерзкий, если это мне надо было защищать честь Лилит, а не ей мою?
Все очень просто. Еще до того, как встать, я заметил вдали знакомую усатую фигуру, которая вела на поводке самую страшную тварь из всех, что мне доводилось встречать в обеих жизнях. Бубна, как и планировалось, привез Стивена, а значит этим пяти красавчикам безоговорочно пиздец.
Глава 12
Княжич Долгоруков и граф Воронцов уже как минут пятнадцать гоняли чаи.
— Я вообще удивлен, что вы решили заглянуть, Константин Алексеевич, — сказал Долгоруков.
— Ну что вы, Андрей Петрович, — усмехнулся граф, аккуратно ставя армейскую никелированную кружку на столик.
Нормального сервиза для приема гостей у Долгорукова на территории гимназии не было, да и не стремился он пускать пыль в глаза другим дворянам. Все знали, что он аскет и вояка, так что сам факт того, что он отправил помощника за кипятком и чайным листом — уже достижение.
Ситуация была непростая. С одной стороны — Андрей Долгоруков имел титул княжича, но при этом служил в чине штабс-капитана. Граф Константин Воронцов же был значительно старше Долгорукова и работал в канцелярии Его Величества, а кое-кто и поговаривал, что он имел отношение и к тайной полиции. Одно было доподлинно известно — по чину отец Валерия Воронцова уже дослужился до тайного советника и был свободно вхож в любые помещения Зимнего. В том числе, как твердили слухи, в кабинет и покои Его Величества.
Мужчины же, дабы не доставлять дискомфорта друг другу, сразу чины отбросили и обращались по имени-отчеству, что значительно упростило их беседу.
— Я думал, вы сейчас в Петербурге, — прямо заявил Долгоруков. — Но рад, что сумел встретиться. Дядя очень хорошо о вас отзывался.
— Без него на службе стало тяжеловато, — согласился Воронцов, — но не сказать, что в канцелярии по нему сильно скучают. Все же, характер у него непростой.
— Ну, все мы не без причуд, — пожал плечами Долгоруков. — Вы удовлетворены состоянием сына?
— Валеры? О да, с ним все на удивление хорошо, хотя мне рисовали довольно страшные картины, — ответил граф Воронцов. — Вы лучше скажите, Андрей Петрович, что вы думаете касательно окружения Валерия?
— Вы сейчас господине Штерне и господине Иванове? — уточнил Долгоруков. — Оба служат под моим руководством, они основа нашего экспериментального механизированного звена.
— Вот как… — протянул граф. — То есть, они не виноваты в том, что произошло с моим сыном?
— Если бы были — я бы уже принял меры, — ответил Долгоруков. — Вам не о чем беспокоиться, Константин Петрович. Тем более господин Штерн активно озаботился вопросом нападения на вашего отпрыска.
— Юноша без рода и связей может как-то помочь дому Воронцовых? — иронично поинтересовался граф.
— В меру, как он сам заявляет, своих пролетарских возможностей, — пожал плечами Долгоруков. — Я был свидетелем его действий и скажу, что никто не посмеет заявить, что на вашего сына можно даже косо посмотреть без последствий. Грубовато, но эффективно.
— Молодость… — протянул граф. — Но я чувствую, что вы что-то хотите сказать, Андрей Петрович.
— Да, Константин Алексеевич, — согласился Долгоруков. — У вас еще остались связи в московском муниципалитете и бюро архитектуры?
Граф Воронцов на секунду задумался.
— Ну, в этом нет проблемы. А что конкретно вас интересует? И неужели представитель рода Долгоруковых не может решить этот вопрос самостоятельно?
— Ну что же вы, Константин Алексеевич. Просто это касается нападения на Валерия и я думал, вы захотите посильно поучаствовать в наказании виновных.
— Наказании?
— Именно. Штерн пообещал вашей дочери прострелить колени тем, кто едва не покалечил вашего сына.
— И вы поощряете подобное поведение?
— Этот юноша — будущая элита специальных механизированных войск, Константин Алексеевич, я лично планирую продвигать его по службе вслед за собой. Так что да, я полностью уверен в правомерности подобных действий.
— Вы крайне благосклонны к этому мальцу, — холодно улыбнулся Воронцов. — Мне даже впервые стало любопытно, с кем на этот раз повелся мой старший. Кстати, время обеденное, не составите мне компанию? Валера сказал, что он организовал для вашего Штерна небольшое свидание в одном примечательном заведении. Там готовят прекрасный шашлык. Еда хоть и простая, но уверяю, оно того стоит, я лично знаком с шеф-поваром. Заодно и посмотрим на вашего протеже, а там и решим вопрос с бюро.
Долгоруков только ухмыльнулся. Ловко Воронцов решил обставить «собеседование» для Штерна. Княжич подозревал, что рано или поздно Константин Алексеевич заинтересуется Ильей, но все произошло слишком внезапно. И уклониться от этих смотрин у Долгорукова нет никакой возможности. Хотя, что может пойти не так? Штерн хоть и был товарищем беспокойным, но все это касалось только территории гимназии, а сейчас он прогуливался в городе. И судя по словам Воронцова-старшего о свидании, с ним была Лилия Архангельская, значит все в порядке.
— Конечно же, Константин Алексеевич! — хлопнул по коленям Долгоруков. — Кто вообще