Оперуполномоченные МГБ
– Кто-то из местных жителей оказывал вам помощь?
– Да. К примеру, мне лично передавала ценные сведения гуцулка Полина. Она была работницей у местного крупного богача, который ушел в лес, и всегда рассказывала нам свежие данные о местах дислокации бандформирований.
– Применяли ли бандеровцы артиллерию и пулеметы?
– Орудий в 50-е годы у них уже не было. К тому времени бандеровцы в основном прятались в бункерах, а в них артиллерию неудобно держать.
Пулеметы мы встречали, но нечасто. Большинство стрелкового оружия было американского происхождения. Как нам рассказывали, его сбрасывали на парашютах. Так что проблем с винтовками и автоматами у них не было. Вот почему пограничники не могли зафиксировать иностранные самолеты, нарушающие границу, – один черт знает. Мы даже одно время думали, будто специально пропускали эти самолеты. Как правило, американцы сбрасывали грузы в темное время суток. Так что ночью по тревоге нас часто поднимали, и мы искали такие «посылки» из-за рубежа. Но находили нечасто.
– Довелось ли находить бандеровские схроны?
– Да, однажды я даже лично нашел бункер по запаху. Как-то мы делали прочес местности в ходе операции. И тут я вижу впереди какую-то кучу хвороста. Удивительно, думаю, откуда она взялась в лесу? Затем я почувствовал слабый запах дыма и, чуть сильнее, запах какого-то сгоревшего продукта. Ведь когда, к примеру, мясо хоть чуть-чуть подгорает, то запах горелого потом долго держится. Я сразу доложил командиру взвода, и мы присмотрелись хорошенько к этой куче хвороста. И заметили, что оттуда тянется незаметный простому глазу дымок. Все ясно, там сидит банда…
Сразу же оцепили бункер двойным кольцом. А почему мы так делали? Потому что бывали случаи, когда бандиты покидали бункеры через черный ход, который располагался в 50 метрах от схрона. Ведь бандеровцы еще в годы войны приготовили такие бункеры под руководством немецких инженеров и саперов. Как-то мы даже нашли выход на расстоянии в 100 метров от схрона. Поэтому мы всегда проводили оцепление двойным кольцом на расстоянии до 200 метров от бункера. Но все равно такое бывало, что бандеровцы прорывались через кольцо и уходили в лес. Другие же стрелялись. Вообще-то они были настоящими фанатиками и в плен никогда не сдавались. А в этот раз удалось их захватить врасплох, я подобрался к трубе бункера и бросил туда несколько гранат. Когда мы забрались в этот схрон, то увидели, что мои гранаты убили четверых бандитов. Вообще же гранаты у бандеровцев были лучше наших. У них радиус поражения был до 200 метров, а наша РГД-42 имела радиус разброса осколков не более 30 метров. Так что я своими гранатами очень удачно их всех ликвидировал. За обнаружение и ликвидацию группы мне тогда объявили благодарность перед строем. Чего не вручили медаль? Тогда Советский Союз официально ни с кем не воевал, а в мирное время нас не сильно баловали наградами.
– Мирное население помогало бандеровцам?
– Конечно же. Помощь со стороны местного населения их сильно выручала. Приведу такой пример. Как-то часов в восемь утра идет наш взвод по улице, и вдруг из окошка раздалась автоматная очередь. Двое наших получили серьезные ранения. Диву даемся, ни с того ни с сего обстреляли. Обычно днем бандиты никогда не нападали. Они предпочитали ночью атаковать. Когда заскочили в дом, нашли там старую-старую старуху, которая сидела и держала какую-то веревку. Спрашиваем ее, в чем дело, а она нам отвечает: «Та ось тримаю, щоб він стріляв гарно» («Да вот, держу, чтобы он стрелял хорошо»). Начали смотреть, кто это «он» – выяснилось, что на окне был закреплен автомат, пристрелянный по улице. Бандеровцы старухе приказали, чтобы, когда «совиты» утром пойдут по селу, она бы за веревку и потянула. И больше ничего не надо делать. Старуху мы не тронули, а что с ней сделаешь? Конечно, расспросили ее хорошенько, но она мало что знала и ничего толком рассказать так и не смогла.
– Как были организованы «свободные поиски»?
– Отмечу сразу: ходить в них было опасно, поэтому в поиск отправляли только старослужащих. Мы выходили из гарнизона в составе пяти человек, все с автоматами ППШ, а один обязательно с ручным пулеметом Дегтярева. Также брали с собой несколько гранат на каждого. Плюс на солдата по два барабанных диска для ППШ (71 патрон), один в автомате, один запасной. Дополнительных патронов с собой не носили, двух дисков нам в стычке за глаза хватало. Обычно искали бандитов пару часов, а потом нужно где-то переночевать. У нас было одно пристанище, к одной старушке примастырились ходить. Так что сначала пройдем по селу, в основном везде тишина, признаков банды нет. Тогда мы идем к старушке и часто на чердак на сеновале залезали, где и отдыхали. Главное – не в хате оставаться, потому что в доме бандеровцы на нас легко могли напасть. Старший группы составлял специальный график дежурств и выставлял часового. Рассчитывали такие смены с вечера до утра, обычно дежурили по полтора часа. Выставлять часового приходилось обязательно, хотя бывали и случаи, что солдат засыпал на дежурстве и банда уничтожала всю поисковую группу до единого. В буквальном смысле спящими вырезали… Такие глупости в основном совершали только что призванные новички, поэтому таких офицеры вообще не советовали ставить в караулы и на дежурства. Они не справлялись и товарищей подставляли под ножи и пули. Но все равно ставили, ведь приучать к службе надо. Как правило, новички ходили в открытую по двору, луна светит, его хорошо видать, и бандиты с ним легко расправлялись, после чего уничтожали всю группу. А у меня была привычка – я всегда где-нибудь в углу за что-то прятался и все время дежурства находился в тени. Причем я обязательно искал темноту, потому что на свету ты быстро погибнешь.
– На ваш гарнизон бандеровцы пытались напасть?
– Конечно, не раз они пытались, но оперативники получали точные данные, даже знали количество нападавших, с какого направления и с каким оружием они подойдут. Иногда точное время нападения называли. Так что мы всегда успешно отбивались.
– Вы как-то специально готовились к таким нападениям?
– Да, мы вообще всегда очень тщательно изучали прилегающую местность. А о нападениях нас предупреждали при утреннем или вечернем инструктаже. Причем командиры всегда очень серьезно относились к боевой подготовке, следили за тем, чтобы наши автоматы были полностью подготовлены к стрельбе.
– Вы сталкивались с нападениями бойцов ОУН-УПА на мирное население?
– Естественно. Это случалось бесчисленное количество раз, особенно они любили нападать на учителей и администрацию колхозов, которых присылали сюда из других областей Украины или России. Председателей колхозов они вообще поголовно уничтожали, учителям также никакой пощады не давали. Когда мы встречались с председателями колхозов, то они нам рассказывали, что ни разу под одной крышей не ночевали. Все время где-нибудь прятались. Так что бандеровцы активно отстреливали мирное население. В некоторых селах целые кладбища появлялись, где датой смерти указаны либо вторая половина 40-х, либо начало 50-х годов.
– Солдаты из части в самоволку ходили?
– Было дело, находились такие смельчаки. Но они, как правило, назад уже не возвращались… В ходе этой самоволки жизни лишались. Я ни разу так не делал.
– Спиртное как-то доставали?
– Еще бы, самогонки было полно. Но и отравления постоянно случались. Как-то всю нашу группу отравили мышьяком. Была одна учительница из местных, мы ей поверили, показалось, что она вроде бы надежная. А она нам выпоила целую бутылку отравленного пойла. Тогда трое наших солдат погибло… Но кто ел хорошо и закусывал, как я, к примеру, тот легко обошелся. Я тогда, да и сейчас, практически вообще не пил. Командиры особенно ценили солдат, которые не курят и не пьют. Такие крайне необходимы в секрете. А дело в том, что не привык я к куреву. Хоть и воровал, и беспризорничал, но как с пятнадцати лет бросил курить, так больше никогда и не курил. Вообще же курево на войне – вещь не самая приятная, особенно в нашей работе. Здесь курение частенько заканчивалось трагически. В секрете надо сидеть так, чтобы тебя не было видно. А если солдат ночью дымил, его можно учуять, а ведь он еще и спичку зажигал – сразу тебе готовая мишень. А снайперов среди бандеровцев было порядочно.
– Как кормили?
– Очень хорошо. Обижаться на кормежку никак нельзя. Кроме того, сухой паек часто выдавали. Туда входили: колбаса, сало, сливочное масло и хлеб. А в поиск обязательно выдавали свиные или говяжьи консервы.
– Особист в полку был?
– Наверняка имелся, но я с ним ни разу не сталкивался. Больше с оперуполномоченными общался.
– С замполитом общались?
– Имелся у нас и такой офицер, но по политчасти у него, видимо, было мало работы, потому что он больше при штабе находился, чем в батальоне.
– Какие-то деньги на руки получали?
– Да, раз в месяц выдавали по три рубля. Естественно, их ни на что не хватало. Даже пачку папирос купить нельзя было. Но нам кроме денег и пайка выдавали еще и махорку. Но так как я не курил, то отдавал ее товарищам.
– Какое отношение было во внутренних войсках к Сталину?
– О-о, Сталина мы очень уважали. Между прочим, он нам даже помогал в операциях. Как-то раз в 1951 году мы преследовали группу бандитов, и она умудрилась проскочить границу с Чехословакией. Пограничники, черт бы их побрал, рты поразевали, а нам надо продолжать преследовать группу. Но впереди лежала территория пусть хоть и дружественного нам, но все же иностранного государства. Когда мы подошли непосредственно к границе, то оперативники каким-то образом сообщили обо всем напрямую Сталину. Тот приказал: «Преследовать банду до полного уничтожения, в том числе и по территории Чехословакии». Так что мы перешли границу, догнали всю банду и уничтожили восемь бандеровцев. Сталин вообще нас сильно поддерживал и во всем помогал. При