Никита о чем-то громко плакал. Или делал вид, что плакал — при его актерских способностях это легко было изобразить.
20
— Вот так все и закончилось, — сказала Элен.
— Почему ты мне сразу не сказала, что это просто очередное задание Мортибуса? — тихо спросила Юля.
— Это зря.
— Теперь знаю, что зря. Не люблю педиков, кстати.
— Илья очень хороший. И ненормальный, почти как я. Надеюсь, у него все будет хорошо.
— Леночка… А ты все еще хочешь участвовать в нашем деле?
— В каком?
— Ну, ты помнишь… Соблазнить Витю и снять это на камеру…
— Да. Хочу, — спокойно подтвердила Элен. — Почему нет?
Юля крепко поцеловала ее в щеку и воскликнула:
— Это правда! Ты вернулась ко мне, Леночка!
— Не совсем. Мортибус придумал мне новое задание.
— Что на этот раз?
«Привет, Л.Н.!
Насколько я знаю, задание с Ильей выполнено. Вот следующее.
В одной из наших школ учится девятиклассница по имени Алена Орлова. Ее нужно подтянуть по русскому языку. Ее семья не в состоянии нанять репетитора, поэтому пришлось порекомендовать им одну девушку, которая дает уроки за символическую плату. Ты, конечно, уже догадалась, о ком я.
Но дело вовсе не в русском языке. Алена залетела от одного своего ухажера и собирается делать аборт, и даже не в клинике, а у какой-то старухи. К счастью, об этом узнала ее мать, и у нее хватило ума не давить на дочь. Мы все обсудили и решили действовать дипломатическими методами. То есть ты втираешься в доверие к нашей Алене и отговариваешь ее делать нехорошие вещи. Возможно, и мальчика поможешь ей найти. Приличного!
И вновь заклинаю тебя: даже не пытайся ничего узнать обо мне. Алена ничего не знает, а ее мама знает, но не скажет.
Действуй. Первое занятие с Аленой — в ближайший вторник, в 17:00. Она встретит тебя на остановке «Луговая».
Жду отчетов и т. д.
— Остановка «Луговая» — это рядом с Бетонзаводом, — обреченно сообщила Элен. — Самый быдловский район.
— Удачи тебе, Леночка. Ты сильная, ты справишься.
Юля не знала одного: сегодня утром в 10:18 на уроке геометрии Элен отправила СМС-сообщение по номеру, который был записан на мужском носовом платке, хранившемся в ее сумочке.
«Привет, таинственный незнакомец. Как жизнь?»
Тогда, на базе «Лукоморье», поздно вечером на пирсе она вдруг поняла, что ей нужен мужчина. И на следующий день она отправила весточку тому, кого мысленно называла Фил, сокращенно от «филантроп».
ДНЕВНИК ЭКСПЕРИМЕНТА
Подопытная отлично справилась со вторым заданием!
Мы, в свою очередь, получили возможность изучить наш объект, так сказать, в полевых условиях. Что принесло нам несколько любопытных открытий.
1. Подопытная, когда ей нужно, отлично умеет ладить с людьми и заводить новых друзей. Все, кто близко общался с ней, в том числе и Наблюдатель, остались от нее в полном восторге. Почему же у нее не клеятся отношения с одноклассниками? Возможно, она просто не считает их достойными себя?
2. Подопытная не только снимает садистские сюжетики, но и рисует, причем отменно, как утверждает Наблюдатель. Возможно, впервые в жизни она решилась показать свои рисунки кому-то еще. Почему только сейчас? Загадка! Неужели она рисует только для себя, а всякие ужасы снимает, так сказать, для мира?
3. Подопытная носит при себе пневматический пистолет! И без колебаний может применить его, например, в случае приступа гнева. Нужно поднять прессу и узнать обо всех случаях применения пневматического оружия в нашем городе. Возможно, за нашей девочкой числится какой-нибудь криминал?
4. Подопытная добросовестно сыграла роль. Но это именно роль.
Когда Наблюдатель произнес ключевую фразу: «И что ты в нем нашла?», подопытная весьма убедительным тоном ответила: «Лучше парня я не встречала!» Между тем Наблюдатель свидетельствует, что объект и Илья не целовались, даже когда стояли ночью на пирсе, а тем более не пытались уединиться в закрытом помещении. Вывод: подопытная, без сомнения, прониклась сочувствием к Илье, попыталась поднять его авторитет в глазах однокурсников, но сама осталась к парню равнодушной.
Подопытная отлично умеет подниматься до более высокого уровня, скажем, до уровня студента вуза. Следующее испытание покажет, умеет ли она снисходить.
21
— Ленка!
— Ну что?
— Посмотри, я правильно ответила?
— Ох, да чтоб тебя! Там же только надо из книжки выписать пару строчек!
— Ну, я то выписала или не то?
— Мы же с тобой все нашли и отметили.
— Ленка, ну посмотри…
М-да, рядом с Аленой даже Юлька выглядела бы профессором Гарвардского университета. Эта девочка — настоящий неандерталец. Или, правильнее сказать, неандерталка? И все это новое испытание напоминало путешествие в прошлое.
В некоторых городских кварталах жизнь не меняется никогда. На месте прежних ларьков открывают мини-маркеты, затем сносят и их и возводят гигантские торговые центры. Ремонтируют дороги, чинят сломанные фонари, размещают везде, где только возможно, рекламные щиты… А в целом не происходит ничего. Люди, как и прежде, живут в двухэтажных бараках, годных только под снос, вокруг этих бараков — низкие крепостные стены кирпичных гаражей. В промежутках между домами — лужи, рытвины, полные мусора, неухоженные деревья и кустарники, остовы старых автомобилей.
Бетонный завод, давший имя району и работу всем его обитателям, и сейчас был вроде как преуспевающим предприятием, но местным жителям почему-то этого никто не сообщил. Потому и властвовала здесь обычная безнадега. Ни в одном районе города не пили и не совершали столько преступлений, сколько на Бетонзаводе.
Семья Алены обитала в хрущевке. Кстати сказать, до визита к своей новой подопечной Элен была уверена, что ее собственная семья живет не более чем средне. Новый папа, конечно, бизнесмен, но слишком много не зарабатывает. Квартирка уютная, но ничего особенного. И обстановка неплохая, но без лишней роскоши. Но, оглядевшись в квартире, где жила Алена, Элен испытала небольшое потрясение.
Эти апартаменты выглядели даже хуже, чем обиталище той старухи, у которой Элен когда-то делала уборку.
Во-первых, обои — линялые, отслаивающиеся, кое-где покрытые пятнами, а в некоторых местах (например, на кухне и в прихожей) их вовсе не было — голый бетон. Во-вторых, ковер в большой комнате, облезлый, прожженный во многих местах. В-третьих, кухня с ужасной обшарпанной плитой и дряхлым столом, одна ножка которого была подперта книжкой. А вместо люстры с потолка свисала лампочка без плафона. Разок Элен даже показалось, что она краешком глаза видит таракана, проворно заползающего под плинтус. Впрочем, может, и впрямь показалось. Тараканы же вроде бы массово куда-то эмигрировали — об этом до сих пор в Интернете пишут.
— Ремонт сделать не пробовали? — поинтересовалась Элен.
— С нашим батей сделаешь! — рассмеялась Алена. И смеялась она как-то неприятно, «ге-ге-ге!» Точнее, имитировала смех. «Не смешно — не смейся!» — с досадой подумала свежеиспеченная репетиторша.
— Пьет? — догадалась Элен.
В подобных семьях алкоголизм — обычное дело.
— Пьет. Не то что он совсем алкаш — зарплату получит, мамане отстегивает сколько надо на хозяйство, остальное… — Она выразительно щелкнула себя пальчиком по горлу. — Ничего, жить можно.
— Ты считаешь, можно? — съехидничала Элен.
— А у тебя батя не пьет?
— Редко. — Действительно, нового папу Элен ни разу не видела пьяным. Очень редко — выпившим. — Он, конечно, пьет, но культурно.
— Везет. Ну да… Вы же из этих… из богатых…
«Вот так, — подумала Элен. — Если муж моей матери — бизнесмен средней руки, то, с точки зрения такой вот девочки из рабочей семьи, мы уже богатые, и у нас все не как у людей».
— А где твой комп? — первым делом спросила Элен, оказавшись в маленькой комнате, где жила Алена.
— Кто?
— Компьютер.
— У меня нет.
— У. Тебя. Нет. Компьютера?!
— На фига? В Интернет слазить и в игрушки поиграть мне телефона хватает. Музыку послушать… Фильмы, конечно, не посмотришь на нем. Я раньше фильмы у Васи смотрела.
Видимо, Вася — бывший парень Алены, тот самый, кто ей ребенка сделал. Элен не стала уточнять
— Для учебы компьютер — полезная вещь.
— Я не умею печатать.
— Думаешь, это так трудно?
Она не ответила. Позже Элен привыкла к тому, что многие ее слова вгоняют эту девчонку в глухой ступор.
— Чай будешь? — спросила Алена.
— Давай ближе к делу. Показывай свои тетрадки. Что тебе там непонятно?
Посмотрев Аленкины упражнения, Элен больше не задавала вопросов, кроме одного:
— За что ты так не любишь русский язык?
Алена пожала плечами.
Нет, некая базовая грамотность присутствовала, надо отдать должное. Правило «а, но, если, что, когда — запятую ставь всегда» Алена соблюдала. И «жи-ши» писала с буквой «и». А в остальном…
— Аленушка, объясни мне, что такое «сного»?
— Ну как… Это «снова»…
— Ты пишешь «снова» с ГО на конце?!
— Ну да, «котороГО», «какоГО», «сноГО».
«До такого даже Юлька не допетрила бы», — подумала Элен.
— Училка сказала, что, если я до конца года не научусь писать без ошибок, мне не дадут аттестат, — пожаловалась Алена почти со слезами.
— Ладно. Будем разбираться, — сказала репетиторша с бодрой интонацией, с какой любящий свою работу хирург произносит: «Будем ампутировать». — Что тебе сегодня задано?
Спустя некоторое время она чувствовала себя так, словно долго билась об стену с разбега. Вставала и снова кидалась головой на бетон.
Зато Элен поняла, в чем проблема ее подопечной — все, что она делает, делается инстинктивно. «Почему ты поставила здесь запятую?» — спрашивала Элен. Алена испуганно смотрела на нее и зачеркивала запятую. «Нет, она стояла на месте. Просто объясни, почему ты ее здесь поставила?»