— Начинай камеры перебирать! — крикнул я девушке.
Видеонаблюдение работало не во всех отсеках нашего сегмента станции. Но даже в тех, за которыми мы смогли проследить с помощью камер, было безлюдно. И безмонстрено. Ни одних, ни других, ни даже намека на хоть какое-нибудь живое существо. В отсеках царили картины разрушения, но я не знал, возникли они до десантной операции или это последствия боя.
— Этот беспорядок тут был? — спросил я у девушки.
— Какой-то был. Какой-то нет. Я не помню, — призналась она, — но куда они вообще делись?
— Переключись на стыковочный узел, — посоветовал я, ожидая хотя бы возле челнока увидеть охрану. Но нет — и здесь было пусто!
— Идиотский сюрреализм какой-то.
— А до этого все нормально на станции было⁈ — вырвалось у меня. — Знаешь что, дай камеру, которая в переходе с кристаллом была.
— Даня! — раздался голос Мирко из коридора. — Тут в дверь кто-то скребется!
Подхватив лежащий на столе резак, я пулей выскочил из каюты, приготовившись встречать волну мутантов. Однако застал только Тома и Мирко, которые сидели скрючившись и прижав уши к люку.
— И?
— Чего «и»? — прошипел напарник. — Шуршит кто-то. Чем-то.
— Ребята! — позвала Клер. — Тут такое!..
Ну хоть разорвись!
— Том, оставайся, слушай! — крикнул я пареньку.
Клер голосила не просто так. На экране монитора слежения на самом деле происходило действо из разряда за гранью понимания. Двое десантников в голубой форме тащили третьего в стандартной броне космодесанта. Его ноги волочились по полу.
— Он ранен? Но почему они его несут в противоположную от челнока сторону⁈
Я мог бы ответить на вопрос девушки. Я уже видел, как это работает. Но я не успел открыть рот — синтеты бросили тело перед кристаллом. Тот засветился, и тело разложилось на стайку «светлячков». Те недолго кружили в воздухе — своей целью искры выбрали синтетов.
— Это помехи на камере⁈ Или…
— Или, — «успокоил» ее Мирко, — мы такое уже видели.
Хорошо, что у напарника хватило мозгов не рассказывать Клер, что мы не просто «видели», а еще как бы и поучаствовали в этом жутком ритуале. Синтеты устроили настоящий конвейер, подтаскивая тела десантников к кристаллу и получая от него порции искорок.
— Они что? Всех перебили⁈ — прошептала в ужасе Клер.
— Не уверен. Три предыдущих тела были прошиты лазерными импульсами. Но у этого, — я указал на тело, которое волокла вторая пара синтетов, — рваные и колотые раны, его убили мутанты.
— Похоже на то, — согласился со мной Мирко. Он повернулся к девушке и попросил: — Ты можешь приблизить тело?
— Нет, меня стошнит, — резко побледнела та.
— Хорошо, подвинься.
Я сел рядом с девушкой и попытался настроить картинку так, чтобы получше разглядеть тело. Однако оно распалось на рой искр прежде, чем мы с Мирко успели оценить какие-то детали. Видимо, это был последний труп, потому что синтеты в отсеке с кристаллом появляться перестали. Перебирая камеры, мы обнаружили, что андроиды направились к челноку.
— «Скарабей»! Это «Бриллианс»! — вызвал я корвет, собираясь сообщить о восстании машин. Думать, с чего бы вдруг синтеты присоединились к мутантам, мне было некогда. Челнок уже отчаливал от станции, и нам было необходимо предупредить вояк, чтобы они подготовили предателям наитеплейшую встречу. — Ответьте!
В ответ радио прошуршало что-то нечленораздельное. Помехи забили эфир напрочь.
— «Скарабей», не слышу вас! — Я переключился на внешние камеры и увидел, что шаттл уже отстыковался от станции и, развернувшись, полетел к корвету. — К вам направляется ваш челнок, на нем… вышедшие из-под контроля синтеты. Они перебили всю вашу группу! Повторяю, на челноке синтеты, они представляют угрозу!
— Уничтожьте этих сукиных детей прямо в шлюзе, — через мое плечо крикнул Мирко.
— «Скарабей», вы приняли информацию? — Я хотел убедиться, что вояки нас услышали. Но сегодня против нас было все на свете. И даже комета специально прилетела, чтобы обрушить нам системы связи, я ничего не слышал, кроме шелеста и шума. Однако повторял и повторял предупреждение вплоть до того момента, пока челнок не влетел внутрь корвета.
— Они услышали, — успокоил прежде всего лично себя Мирко, — они примут все необходимые меры предосторожности.
— «Скарабей», синтеты у вас на борту? — Я все же решил лишний раз удостовериться, что нас услышали.
На этот раз мы не удостоились даже шипенья и чирикания.
— Они арестовывают синтетов, — продолжал работать групповым психотерапевтом Мирко, — и готовят вторую группу.
— Так нас все-таки спасут? — пискнул Том.
— Конечно, если за дело берется звездный десант, то будь спокоен, парень, к вечеру ты уже будешь пить коктейли в…
Точное месторасположение для распития алкогольных напитков Мирко обозначить не успел.
Я не в первый раз наблюдал, как взрываются объекты в космосе. Жутко, беззвучно, с мгновенно появляющимся и тут же исчезающим пламенем. Но впервые после этого взрыва мое сердце не билось, наверное, секунд пять. Ведь взрыв не просто разметал корвет на мельчайшие куски, он лишил нас последней надежды на спасение!
— Что там случилось⁈ Как это произошло⁈ — Первой из нас дар речи обрела Клер.
— Боюсь, мы никогда этого не узнаем, — похоронным тоном ответил Мирко, — да оно нам и на хрен не надо знать! Нам конец!
— Мы… мы умрем⁈ — Том побледнел, осознав, что коктейли переносятся на неопределенный срок.
— Или станем монстрами, — добавила еще один вариант в копилку вероятностей Клер.
— Хорош! — оборвал я стенания по безвременно ушедшим нам. — Как только мы решим, что нам конец, он и на самом деле настанет! Мирко, тебе ли это не знать! Быстренько меняем настрой и думаем, как мы будем выбираться!
— Да-да-да, — Мирко задумался, — у нас есть «Ангел». Надо только придумать, как его освободить.
— А еще корабль «Рейнбоу», — напомнил я, — в принципе он исправен и…
— «Рубин»! — хлопнул себя по лбу Мирко. — Нам надо поискать там!
Я вспомнил восемь закрытых капсул криосна, которые стояли в медотсеке корабля «Рейнбоу», внутри одной из них находилась капитан Лаура как-то там. Фамилию ее я уже забыл. Если нам сильно повезет, то у нее могут оказаться коды доступа на отстыковку. Если не повезет, то в наши ряды вольются еще восемь человек и выжить нам станет проще. В «Рейнбоу Ресерч» кого попало не берут, в капсулах сейчас прохлаждались профессионалы, которые помогут нам если не взломать системы станции, то хотя бы выжить и понять, какого черта происходит.
— Дельная мысль! Мы пойдем на «Рубин»!
— Э-э-э… вы намекаете на то, что нам надо выйти из отсека? — Если Клер сразу после моих слов закинула на плечо дорожную сумку, то Том следовать за ней не спешил.
— Да, на корабле будет безопаснее.
— С чего это вдруг⁈
— С того, — подключился к разговору Мирко. — Ты видел, как твари полезли с потолка?
Том кивнул.
— А корабль полностью отделен от станции. И в шлюзе такая дверь, что ее и резаком не вскроешь. Не то что голыми руками. Там есть запасы, причем мы их пополним, перенеся часть с «Ангела». Здесь же что мы будем есть и пить?
— Но до кораблей нам надо дойти! — высказал очевидную мысль Том.
— Как бы да, но…
— Вы что, идиоты⁈ Там толпа десантников полегла за минуты! Десантников, вооруженных и в броне! Нас же порвут, как только мы шаг за порог сделаем!
— Хорошо, что ты предлагаешь? — Я знал, что орать на паникеров бесполезно. Они при этом лишь глубже будут погружаться в безумие. Надо дать им шанс самим прогнать ситуацию в голове и попробовать найти из нее другой выход.
— Ждать.
— Чего?
— Спасательной экспедиции. — Том уселся прямо на пол.
— Не хочу тебя разочаровывать, мальчик. Но одна экспедиция уже здесь, — Мирко указал на меня и на себя, — она уже пыталась тебя спасти, причем забесплатно…
— Эй, я тебе деньги перевела! — напомнила Клер.
— Несчастные копейки, которые не стоят столь высокого риска, — поморщился Мирко, — как видишь, мы не преуспели. Вторую экспедицию распылил на атомы тот зловещий кристалл. Вопрос — будет ли третья?
— Будет! — убежденно ответил Том. — Командование десанта обнаружит, что корвет не выходит на связь, и пришлет помощь!
— На сто процентов верное утверждение. Но вопрос — когда? Ты с нашими армейскими много дел имел?
— Нет, но…
— Во-о-от! Тогда бы ты понял, что раньше чем через пару дней помощь не прибудет. Армия — это бюрократия, малыш. Большая неповоротливая машина. Тоже мне — корвет потеряли. На последних учениях несколько адмиралов устроили вечеринку по случаю их удачного завершения. И на неделю угнали авианосец к Юпитеру. В прессе это осветили как секретную операцию против марсианской диктатуры. Но… мы-то знаем.
— Зачем вы это все мне рассказываете?
— Затем, чтобы ты понял — рассчитывать мы можем только на себя.
— Что вы за ерунду говорите! «Рейнбоу Ресерч» не бросит свою станцию! — Том отказывался сдаваться.
— Угу, но ты подумал — что, если в этом инциденте сами «Рейнбоу» и виноваты? Им, может быть, дешевле станцию уничтожить. Вместе с нами.
— И что же нам теперь делать? — проскулил Том.
— Ты скажи, — заставил я его пошевелить извилинами.
— Нам надо идти, — обреченно произнес он.
— Молодец, пойдем. — Я протянул парню руку. Он ухватился за нее и поднялся с пола.
Угадайте, кто первым выходил за дверь? Том терял сознание от мысли, что ему надо будет высунуться в коридор. Клер сказала, что будет наблюдать в камеру и предупредит, если за дверью будет какая-то движуха. А Мирко заявил, что он врач и, следовательно, самый ценный член нашей команды. Так что первым в открывшийся люк выглянул я, отрегулировав плазменный резак так, чтобы он давал дугу в полтора метра. Чем больше дуга, тем меньше ее поражающая способность. Но плоть она должна была жечь за милую душу.
Про душу заговорил и Мирко. Пока я возился с резаком, он присел рядом и спросил: