— Сдурела⁈ Ты в кого стреляешь? В человека, который тебе жизнь спас⁈
— Он не человек, — с мрачной убежденностью ответила Клер, — он как эти монстры… только хуже!
У меня спорить с девушкой не было ни сил, ни желания.
— Мирко, помоги. — Я протянул руку, и приятель поднял меня на ноги. — Значит, так: кто не хочет идти дальше, может оставаться здесь. Уговаривать мы никого не будем. Всё, пошли на корабль.
— Ну и уматывайте! — крикнула нам вслед Клер.
Шли мы медленно, я практически висел на плече у Мирко. И невозможно было сказать, что меня так вымотало: ранение или применение мной чуда исцеления.
— Мы одни пропадем, — услышал я шепот Тома.
— Это неизвестно. Зато с ними подохнем — сто процентов, — прошипела в ответ девушка.
— Да почему⁈
— Ты видел, как этот Данил ожил⁈ И как рука у него светилась? И монстра он… на искры разложил!
— Но они же нас спасли!
— Когда⁈
— Кислород дали, из отсека вытащили!
— А ты думал, зачем им это? Может быть, они нас заведут куда-нибудь и убьют! Или еще чего хуже!
— Что может быть хуже⁈ — У паренька от волнения голос срывался.
— Сначала изнасилуют, потом убьют, потом снова… — стращала Клер Тома.
— Ну хватит! — обернулся я. — Я не монстр и не маньяк! Ни вашей жизни, ни вашей чести ничего не угрожает. Останетесь на станции — гарантированно погибнете. Пойдете с нами — у вас появится шанс на выживание.
— Мы пойдем! Только объясни сначала, — уперлась Клер, — кто ты такой, что это за искры и…
— Я Данил Гвоздев. Обо всем остальном я знаю ровно столько же, сколько и ты. На корабле корпорации есть научное оборудование. И погруженные в спячку ученые. Разбудим их, проведем исследование, выясним, что произошло…
— А ты сам не понимаешь⁈
— Нет, — ответил я как отрезал. — Идем, Мирко.
Парень с девушкой перекинулись еще парой фраз шепотом.
— Стойте! Мы с вами! — решилась наконец-то Клер.
— Так догоняйте, — ответил Мирко.
«Рубин» гостеприимно впустил нас на борт, и когда за нами захлопнулся люк, я вздохнул с облегчением. Пусть корабль все еще и находился в плену у «Бриллианс», но вскрыть внешнюю обшивку корабля не так-то просто, поэтому мы находились в относительной безопасности.
— В лазарет? — предложил Мирко.
Я опустил взгляд на собственную грудь. Фронтальную пластину скафандра напарник снял. В поддевке зияла рваная прореха, но на коже у меня остался лишь розовый рубец. И мне показалось, что он уменьшается.
— Я в норме. Но да, идем в медотсек.
Лечить нам было некого, но в медицинском отсеке располагались анабиозные капсулы со спящим в них экипажем «Рубина-16». И, возможно, с ответами и объяснениями всей этой чертовщины. Как я и ожидал, капитана мне разбудить не удалось. Мои коды доступа уровнем не вышли, и панель управления капсулы их не приняла.
— Давай ты попробуй, — предложил я Клер. После аварии ей кто-то из руководства «Рейнбоу» передал пароли более высокого уровня. Но и их оказалось недостаточно, капсула отказывалась открываться.
— Ладно, — сказал я, снимая инструменты с пояса, — вы погуляйте пока. Склады проверьте, запасы воды и еды.
— А это… неопасно? — спросила девушка, увидев, как я снимаю крышку кожуха панели управления.
— Для нас — нисколько, — ответил я.
— А для них?
— И для них тоже.
Стыковочные замки были оснащены минами, на капсулах же устройства самоуничтожения отсутствовали. Программно защелки крышки накрепко заблокированы, но я собирался взломать их физически. И не просто взломать — я должен был заставить систему думать, что она получила команду на открытие створки и пробуждение пациента. Вслепую резать проводки и замыкать платы было бы неумной затеей, я не хотел запечь мозги капитану Гонзалес, нам она нужна адекватной и дееспособной. Поэтому я подключил мультиметр и аккуратно перебирал выводы на схеме. На экранчике мультиметра бежали цифры и графики, время тоже неумолимо отматывалось — в общей сложности с капсулой я провозился около трех часов. Мои сподвижники за это время даже вздремнуть умудрились, разбежавшись по каютам. Как итог — когда крышка капсулы медленно съехала вправо, в медицинском отсеке я находился в полном одиночестве.
Надо отметить, что капитан Лаура Гонзалес была красива. Буйной, обласканной солнцем южной красотой. Я невольно засмотрелся на спящую красавицу… и тут она открыла карие миндалевидные глаза.
— Э… привет! — Я махнул рукой прямо перед ее лицом. — Ты… как?
Лаура осмотрелась. Нахмурила лобик и спросила:
— Я на «Рубине»?
— Да.
— Армия прибыла?
— Да.
— Тварей уничтожили?
— Эм-м-м… не совсем, но…
— Пока! — Лаура шлепнула по клавише, крышка начала опускаться на капсулу.
— Стой-стой-стой! — Я замкнул нужный контакт и крышка открылась. — Все в порядке, внутри корабля их нет…
Я осекся, когда капитан «Рубина» выхватила из поясной кобуры бластер и направила его прямо мне в лицо.
— Только попробуй еще раз меня открыть…
— Хорошо, — поднял я руку над головой, — можешь закрываться…
— Спасибо! — прошипела капитан, вновь закрывая крышку.
— Но система анабиоза отключилась.
— Включи обратно! — потребовала Лаура.
— Не могу, — соврал я, — я процессор сжег.
— Сжег⁈ Ты вообще кто⁈
— Данил Гвоздев, компания СПАС, — представился я.
— Так ты спасатель⁈ Чего же ты молчал! — Капитан начала выбираться из капсулы.
— Да вы мне и слова сказать не дали и сразу начали размахивать пистолетом…
— О! Сеньора! — раздалось от входа в медотсек. — Я вижу, вы уже сбросили оковы сна…
— Это что за клоун? — Лаура Гонзалес кивнула на стоящего в проеме Мирко.
— Мой напарник.
— Так эвакуацией руководите вы?
— Сеньора, тут такое дело, мы на «Бриллианс»…
— Корабль пристыкован к станции⁈ Так чего же мы ждем? Надо будить остальных и…
— На станции твари, как вы их называете. Наш корабль в ловушке, мы не можем отстыковаться, — вынужден был я разочаровать девушку.
— И еще у нас есть вопросы, сеньора. — Мирко, глядя на Лауру, улыбался, как впервые пришедший на свидание подросток.
— Да кто вы такие…
— Мы те, кто хочет вас спасти, — перебил я возмущенный возглас девушки, — но нам надо знать — от чего вас спасать? Что случилось на Весте? Откуда вы вообще летели?
— Вы знаете про Весту⁈ — Капитанша снова схватилась за оружие.
— Сеньора, мы те, кто вас оттуда вытащил. Позвольте, я помогу вам выбраться. — Напарник подошел и подал руку Лауре.
— А вы нам расскажете, почему вы подали сигнал бедствия и забрались в капсулы.
— Поверьте — мы ваш последний шанс, — увещевал ее со своей стороны Мирко.
— Шанс, говорите? — спросила девушка, а мы с напарником одновременно кивнули. — Ну что ж… пойдемте в кают-компанию.
Мирко настоял на том, что надо разбудить ребят, хотя я считал, что они при разговоре будут лишними. Сообщить что-нибудь интересное они все равно не в состоянии, а впасть в панику после рассказа капитана «Рубина» могли запросто. Мне почему-то казалось, что в ее истории будут жутковатые моменты. И я оказался прав.
— Значит, так, — взяла слово Лаура, как только мы уселись за большой круглый стол, — все, что я сейчас расскажу, все детали и подробности являются собственностью «Рейнбоу Ресерч»…
— «Рейнбоу» на нас болт положила… простите, сеньора, за грубость. Нас бросили на этой станции, и мы должны думать не об условиях разглашения коммерческой тайны, а о том, как нам не сдохнуть!
— Все настолько плохо?
— На станции кристаллы и мутанты. В столовой как каннибалы отобедали…
— Кристаллы? Белые, светящиеся такие⁈ — перебила меня Лаура.
— Да. — И вот тут, чтобы сложить кусочки происходящего вместе и выявить какую-никакую, но истину, мне пришлось признаться: — Я на Весте сначала такой увидел. В пещере…
— С синтетами, — закончила мою мысль капитан «Рубина».
— Да… а откуда…
— Откуда-откуда. Мы их и привезли. — Лаура вздохнула, а потом замолчала.
— Сеньора, не будете ли вы так любезны объяснить, что значит «привезли»⁈
Гонзалес сначала решила отмолчаться. Затем девушка тряхнула кудрявой головой.
— Да гори оно все синим пламенем, — наконец решилась она. — Мне на корабль откомандировали группу ученых, и нас отправили к комете…
— К какой комете? — поинтересовался Мирко.
— Ну конечно же к этой белой гадине! К какой еще комете можно отправить исследовательскую бригаду?
— Понял я, понял. Не надо на меня давить, я в стрессе, сеньора. А зачем вас вообще туда отправили?
— Не знаю. Мне не говорили. Но по разговорам ученых я поняла, что сканеры дальней разведки обнаружили на Белом Страннике нечто необычное, какой-то физический феномен. Также они решили провести испытание синтетов.
— Что за испытание? — спросил я.
— На возможность полного автономного функционирования. Мой корабль выровнял скорость с кометой, ученые проводили ее дистанционные исследования. А синтеты отправились на высадку в челноке…
— Они высаживались на комету⁈ — не удержался Мирко.
— Да, испытания андроидов должны были пройти в экстремальном режиме. Им поставили задачу приземлиться, собрать образцы и вернуться. Вернулись, черт их дери! Не одни — а с кристаллом!
— Кристалл был один? — спросил я не из праздного интереса. Я их видел как минимум два. Один на станции и другой на Весте.
— На нашем корабле один, сколько протащили на другие корабли экспедиции, я не знаю, — сказала девушка, — я собственными глазами видела, как его занесли в шлюзовую камеру. Запретила проносить дальше, пока мы не определим степень его безопасности. Я бы его и на станцию в шлюзе привезла, но научным сотрудникам не терпелось его осмотреть.
— И эти дурни закатили кристалл внутрь корабля?
— Нет, я строжайше это запретила. В шлюз направилась группа вместе с начальником экспедиции. Назад они уже не вышли.
— Мутировали?
— Не совсем. Я через камеры наблюдения видела, как синтеты оторвали голову начальнику исследовательской группы. А потом и остальным ученым. И выглядело это как… жертвоприношение.