Когда Ласка запустила «Стрижа» и Даня даже не заикнулся о его архаичности. У разведчика осталось только два полностью функционирующих разведдрона, а мотоцикл, как демаскирующий элемент, Лисовский запретил выкатывать из «коробочки». Отряд остался почти без глаз и ушей на незнакомой и враждебной территории. Облет территории вражин поблизости не выявил. Но надежд на хороший исход экспедиции это не дарило. Гвоздь помнил, что рядом может быть кто-то из высокоуровневых Конструкторов, которым он на один зубок поместится.
Ползать на животе в буквальном смысле Лисовский своих солдат не заставил. Они перебегали от дерева к дереву, подолгу останавливались, осматривались, вслушивались и получали данные с дронов. Даня выдавал все ту же успокаивающую информацию – вокруг все спокойно, активности не замечено. И только Гвоздь вздохнул с облегчением, как до его слуха донеслись звуки боя. – Всем замереть! Даже не дышать! – поступила команда от Лисовского по общему каналу.
К трескотне легкого оружия добавилось глухое уханье чего-то тяжелого.
– Ууу, а вечеринка только разгорается, – поежился Рома.
– Радуйся, что нас пока не приглашают. Слышишь, они не приближаются, – успокоил его Гвоздев.
– Пока не приближаются, – снова посеяла панику в душе инженера Ласка.
– Стреляют явно не по нам. Это хорошая новость. Плохая – стреляют прямо там, куда мы направлялись, – доложил Даня, – я могу отправить туда дронов… – Не смей! – не дал продолжить ему Лисовский, – если они отследят канал управления, то заявятся сюда!
– Даня, наслаждайся природой, – посоветовал разведчику Гвоздь, – птички поют, ветерок дует. Солнышко светит, можно даже куртку скинуть и позагорать чуток. Канонада опять же ласкает твой слух. Умная обезьяна сидит на дереве и смотрит, как внизу дерутся два тигра. А когда они ослабят друг друга, она выламывает большую ветку, спускается и сносит им бошки.
– Отбой! – перевел с философского на общеармейский Лисовский, – первые номера отдыхают, вторые караулят. Через полчаса меняемся.
Платиновые Черепа через одного послушно отправились на боковую.
– Молодежь, вы тоже поспите немного, – сказал Гвоздь Ласке и Роме.
– Да какой тут сон! Когда рядом палят из всех стволов! – инженер вздрагивал от каждого раздававшегося «бух» и «тра-та-та». А от громкого «бабах» чуть не падал в обморок.
– Ну тогда бди, – Гвоздев попытался поудобнее устроить голову на поросшем мхом камне, – и через полчаса буди.
Он сладко зевнул и закрыл глаза.
– Гвоздь! Гвоооздь! – Рома тряс Гвоздева за плечо так, что он пару раз от души приложился затылком об камень.
– Чего?! Мы же договорились через полчаса! – негодовал Гвоздев, продирая один глаз за другим.
– Ты сорок минут проспал.
– Дааа? А как будто только глаза закрыл. Стряслось что-то?
– А ты сам послушай. Тишина. Нет, птички петь не перестали. И ветерок листьями шуршит. А вот выстрелов не слыхать.
– Рыжий… – Рома заметил, что его услышал Лисовский, – наш доблестный командир отправляет Даню на разведку. Спрашивал, готов ли ты к нему присоединиться? Надо поблагодарить рыже… пардон, нашего доблестного командира за оказанное доверие. Но я бы подождал минимум два часа, прежде чем соваться туда, где неизвестно кто, неизвестно кого, утюжил сорок минут.
– Мнение непрофессионала, – задрал нос упомянутый разведчик.
– Ну-ну, ты нам прошлый раз профессионально на хвосте Конструкторов привел, – со всего маху ткнул Гвоздев Даню носом в совершенную им оплошность, – мужики – серьезно, давайте хотя бы часок подождем.
Дельное предложение Гвоздева не было оценено по достоинству.
– Я дойду, – пообещал разведчик и его броня мимикрировала под окружающий ландшафт, – вдруг победивший в этом бою не успеет зализать раны. Тогда сейчас самое время для неожиданного визита.
– Ты же понимаешь, что если вляпаешься, мы тебя прикрыть не сможем? – честно предупредил его Лисовский.
Даня побледнел, но кивнул, прекрасно понимая, что, скорее всего, его ожидает поход в один конец. Разведчик направился к зарослям, когда его окликнул Гвоздь.
– Эй, погоди. Я с тобой.
– Ты же не хотел? – удивился Даня.
– Ты по приказу туда идешь. А я потому, что мне это нужно. Мне очень нужно то, что там находится. И кто из нас справится лучше? – Даня хотел было возразить, но Гвоздь продолжил, – тяжелое дело лучше тащить вдвоем. Если один споткнется, другой подхватит.
Не дожидаясь ответа, Гвоздев прошагал мимо ошалевших Ласки и Ромы.
– Он что, герой? – шепотом спросил Рома, чьи жизненные принципы гласили – если слышишь где-то звуки серьезной заварушки, то тебе в другую сторону.
– Скорее всего, идиот, – разочаровала его Ласка.
Отойдя на метров на пятьдесят от позиции отряда, Даня предложил Гвоздю:
– Иди позади меня, ты без камуфляжа.
– Зато с мозгами. Ты неправильно идешь, – не оборачиваясь и не сбавляя шага, отметил Гвоздев.
– Это почему это? С носка на пятку, бесшумно.
– Никто в природе не вышагивает как человек. С одним темпом, в одном ритме. Рви темп, двигайся как животное. Встал, прислушался, осмотрелся. Пригнулся, травку пощипал…
– Травку обязательно?
Обязательно! Потом снова двинулся, перебежал, застыл. Поводил мордой из стороны в сторону. Так ты слышишь лес, чувствуешь его.
– И что ты чувствуешь? – скептически спросил Даня. Несмотря на скепсис, он подсознательно начал перенимать манеру двигаться Гвоздева.
– Дятел замолотил, можно сделать рывок. Если вдруг под ногой ветка хрустнет, его долбеж звук заглушит. О, слышишь? Ветер стих, надо бы и нам затихариться, – Гвоздь присел в тени широкого дерева, – не торчи, как столб. Иди, пригнувшись, это уменьшает твой силуэт.
– Дядь, а ты вообще кто такой и откуда это все знаешь?
Я, племянничек, по лесам намотался больше, чем ты из себя разведчика изображаешь. Все, следующая перебежка. И говорить старайся поменьше. В мое время были сканнеры шума, которые легко голос человека вычисляли. Отсюда будем объясняться только жестами. Смотри, раскрытая ладонь, означает «стоп»…
Быстро объяснив значения еще нескольких жестов, Гвоздев двинулся дальше. Чем ближе они продвигались к заданным координатам, тем чаще делал остановки Гвоздев, а под конец еще и крюк сделал, чтобы подползти с подветренной стороны. Как оказалось, все ухищрения были лишними. В центре прогалины, на которую они с Даней выползли, как хамелеоны, медленно переставляя конечности, лежал летательный аппарат.
– А этих сюда какой черт принес? – забыв о том, что лучше лишний раз не шуметь, пробормотал Гвоздь, увидев серый транспортник.
– Арбитры! – испуганно пискнул бравый разведчик, которого не могли повергнуть в ужас даже орды Конструкторов.
– Как Арбитры? Откуда там Арбитры? – донесся обеспокоенный голос Лисовского по общему каналу связи.
– Отбой тревоги, – утихомирил поднимающуюся панику Гвоздев, – были здесь Арбитры, да все вышли. Принимайте картинку с моих очков.
Арбитры действительно сюда прилетали. И действительно «вышли все», как сказал Гвоздев. Их трупы в разной степени целости были раскиданы вокруг транспортного самолета. Пугающую славу глобальные полицейские заслужили не зря, свою жизнь они умели продавать задорого. Вокруг каждого из них валялся клубок из разорванных на части Конструкторов. Счет убитых мутантов каждым Арбитром шел на десятки. Попутно они еще успели накосить и десяток огромных «хряков», парочка которых едва не уничтожила отряд Гвоздева. Одна из этих огромных туш судорожно шевелилась.
– Смотри! Вон! – Даня вытянул руку, указывая на одинокую скалу, торчащую на краю прогалины, – они туда прорывались!
К скале жалось здание, по форме напоминающее бублик. Часть свай, поддерживающих тороид, подломились, и бублик стоял под наклоном к земле. Белый пластик, когда покрывавший стальные стены тора, когда-то выглядел свежо и нарядно, а теперь облез, посерел и свисал неряшливыми мочалами. Но, насколько смог разглядеть Гвоздь, в целом конструкция уцелела. Нигде не было видно ни дыр в стенах, ни провалов на потолке. Дарил надежду и тот факт, что чип на руке принял сигнал из здания и радостно сообщил, что перед ними «Центр модификации № 17-03». Значит маркер-маячок, скрытый в этом Центре еще жив. Остается надеяться, что и остальное оборудование в этом центре не пострадало.
– Оставайтесь на месте, мы идем к вам, – поступил приказ от Лисовского.
Правда Гвоздев его и не думал соблюдать.
– Пойдем, подойдем поближе, – произнес он, вставая и направляясь к тору Центра модификации.
– Давай наших дождемся, – не торопился следовать за ним Даня.
– Зачем? Если бы Конструкторы победили, они давно бы все тела Арбитров на харч пустили. Однако смотри – лежат они целехонькие. Но это ненадолго, сейчас другие живущие в лесу Конструкторы почувствуют падаль и припрутся сюда на пир. Так что времени у нас мало.
– А если Арбитры выиграли бой?
– Тогда бы они уже резали стены Центра. И потом они бы не допустили этого, – Гвоздь указал на слабошевелящуюся тушу хряка.
Теперь, когда они с Даней подошли ближе, стало видно, чем этот самый хряк сейчас так увлеченно занимался. Кто-то хорошенько поработал над гигантом, разделив его на две почти равные половинки. Ноги и таз безжизненно валялись в сторонке, а верхняя часть на руках подползла к телу Арбитра. Рылом, с выдающимися вперед острыми клыками, которое и впрямь было похоже на кабанью морду, мутант пытался вскрыть кирасу Арбитра и полакомиться содержимым «консервы».
– Моя машинка, – Гвоздь похлопал рукой по «Тайфуну», – слишком шумная. Можешь его добить?
Видя, что Даня неуверенно переводит взгляд со своего небольшого лазерного пистолета на тушу Конструктора, как бы сравнивая весовые категории, Гвоздев добавил:
– Бей в голову и не бойся. У этого кабанца больше нет клыков.
И хотя все зубы мутанта были на месте, Даня понял, а чем говорит Гвоздев. Одна пусковая установка была сорвана с руки чудовища, а на направляющих второй не осталось ракет. Грубые пластины, прикрывавшие его грудь и голову, были сорваны с мясом. Даня отбросил сомнения и начал лихо всаживать заряд за зарядом в голову монстра. Тому такое бесцеремонное вмешательство в его трапезу пришлось не по душе. Он оттолкнулся руками, взлетев на пару метров от земли, и грохнулся на расстоянии вытянутой руки от очумевшего разведчика, который продолжил остервенело жать на курок.