Я промолчал.
– Вы говорили с ней на каком-то языке, – сказала она.
– Это мой родной.
– Но она вас поняла.
– Аля необычная девочка.
– Я знаю, – кивнула она. – Всегда была такой. Я помогала Поле ее растить. Как вам удалось?
– Чувствую боль других. Вы живете вдвоем?
– Да.
– А отец Али?
– Официального нет. Поля жила с ним без росписи. Потом забеременела… Он предложил ей сделать аборт. Поля отказалась, тогда он ушел. Слизняк! – она сморщилась. – На алименты подавать Поля не стала – не хотела Але такого отца. Хорошо, что не стала. Когда она умерла, я боялась, что тот заберет Алю. Но он даже не объявился.
– Вы работаете бухгалтером?
Она кивнула.
– Зарплата устраивает?
– Нет, конечно, но другую найти трудно. У меня маленький ребенок. Таких не хотят брать.
– Понятно, – сказал я. – У меня есть предложение. Я владелец иностранного предприятия. Его только зарегистрировали. Нужен бухгалтер.
– Ну… – замялась она.
– Я не тороплю. Вы водите Алю в садик?
– Да, – кивнула она.
– Завтра заберете ее и приходите ко мне. Я позову директора. Ее зовут Жанна. Познакомимся, попьем чаю, поговорим. Там и определимся – с работой и зарплатой. Идет?
Она кивнула.
– Спокойной ночи! – я встал. – Буду ждать.
…В дверь позвонили после шести. Мы с Жанной побежали открывать. За дверью обнаружились Марина с Алей. Обе присыпанные снежком и с раскрасневшимися от мороза щеками.
– Здравствуйте! Проходите! – я отступил в сторону, пропуская гостей. Они вошли.
– Это кто это к нам пришел, такой холосенький? – заворковала Жанна, присев перед девочкой.
– Аля, – ответила та.
– А меня Жанной зовут. Тетя Жанна.
– Ты хорошая, – подумав, сказала девочка.
– Еще какая! – подтвердила Жанна и встала. – Так, быстро раздеваемся и моем руки! Будем ужинать.
– Мы не рассчитывали, – смутилась Марина. – Неудобно.
– Неудобно спать на потолке – одеяло слетает! – обрезала Жанна. – Николай, помоги гостям раздеться!
Спустя пять минут все расселись за столом в кухне. Але я принес подушку с дивана – так ей выше. Жанна налила в миски куриного супа и расставила перед гостями.
– Сюп! – оживилась девочка.
– Она его любит, – улыбнулась Марина.
Ела Аля самостоятельно. Зажав в кулаке ложку, черпала суп и шумно втягивала его в рот. Это выглядело уморительно. И я, и Жанна с трудом сдерживали улыбки. Когда суп съели, Жанна подала котлеты с пюре. Их Аля почти не тронула. Я заварил чай и поставил на стол вазочку с конфетами. Аля оживилась и потянулась к ним.
– Одну! – поспешила Марина и объяснила: – Диатез.
Аля развернула конфету и, прихватив ее краями обертки, стала аккуратно откусывать. Чай она пила ложечкой, черпая ею из чашки. Покончив с конфетой, положила ее стол.
– Наелась, – сообщила Марина и вытерла рот племянницы полотенцем.
– Сказку хочу, – сообщила Аля. – Про Машу.
– Я тебе сто раз читала! – всплеснула руками Марина.
– Хочу! – не отстала девочка.
– Дядя Коля почитает, – сказала Жанна. – А мы с Мариной поговорим.
– У меня нет книги, – растерялся я.
– В интернете найдешь! – махнула рукой Жанна. – «Маша и медведь», русская народная сказка. Иди!
Я вытащил Алю из-за стола и отнес в зал. Там усадил на диван и взял счислитель. Сказка и вправду нашлась сразу.
– Читай! – Аля указала на экран.
– Жили-были дедушка и бабушка, – начал я. – Была у них внучка Машенька…
Неожиданно я увлекся. Сказка оказалась необыкновенно интересной. В детстве я читал сказочные истории, но они были другими. На Аллоу не встретишь медведя в лесу – там их нет. И дети не собирают в лесу грибы с ягодами – их выращивают на фермах.
Сказка кончилась быстро.
– Мультик! – потребовала Аля. – Про Машу!
Мультики тоже нашлись. Чтобы лучше видеть, Аля перебралась ко мне на колени. Я выпал из времени. На моих коленях сидела Чувствующая. Я ощущал исходящие от нее волны радости и погрузился в удовольствие. Нечто подобное испытывал Мозг. Я почувствовал, как он притих.
В себя меня привел смех. Я оторвал взгляд от экрана. В дверях стояли Жанна и с Полиной. Они смеялись.
– Ты бы видел себя, Ковалев! – выдохнула Жанна. – Большой птиц с маленькой птичкой смотрят мультик. Оба в нирване. Вставай, большой дядя! Мы закончили.
– Пойдем, Аля! – поддержала Марина. – Пора.
Девочка послушно слезла с моих колен. Я помог Марине надеть пальто (девочку одела она).
– Я завтра приду! – пообещала Аля.
– Ты что? – засмущалась Марина. – Разве так можно?
– Нужно, – сказал я. – Приходите! Кстати. Если вам нужно куда-то пойти… Приводите Алю ко мне, я присмотрю.
– Не сомневайся! – встряла Жанна. – Шеф – хороший человек.
– Знаю, – кивнула Марина. – Аля к плохому не пойдет. Но неудобно.
– Я сказала про «неудобно», – улыбнулась Жанна. – Забудь!
Я проводил гостей до лестницы. Вернувшись в квартиру, заглянул на кухню. Жанна сидела на диванчике.
– Умеешь ты, Ковалев, находить хороших людей, – сказала, когда я вошел.
– Ты это о себе? – поинтересовался я.
– И о себе тоже. Скажешь, плохая?
– Нет.
– То-то! – она подняла вверх палец. – И ведь хитрый какой! «Помоги с документами», – передразнила она. – Раз – и я на него работаю.
– Тебе не нравится?
– Наоборот – очень интересно. Даже не помню, когда так было. Теперь и Марину нашел. Эту девочку надо брать. Надежная. После смерти сестры заботится о племяшке, крест на личной жизни поставила.
– Почему? – удивился я.
– Мужчины не любят женщин с детьми.
– Разве?
– Ты возьмешь замуж женщину с ребенком? – палец указал на меня.
– Почему бы нет? – пожал я плечами. – Если понравится.
– Так-то ты, – вздохнула она. – Не от мира сего. А вот другие… Да и где мужчину найти? Для этого в клубы ходить надо, другие места. А у нее девочка… Ладно! – тряхнула она головой. – Поговорила я с ней. Толковая, умная. Пока будет работать по договору. Так ей хорошо и нам. Марине – приработок, нам меньше расходов. В Фонд социальной защиты платить не нужно. Нет больничных и отпускных. Платить будем пятьсот рублей в месяц.
– Не мало? – засомневался я. – Деньги есть.
– По основному месту работы ей платят столько же. Сволочи, пользуются ситуацией. Женщина с ребенком. У нее же больничные, то да се. Думаешь, я не хочу дать ей больше? Только нельзя. Испугается. Подумает: жулики. Будем химичить с налогами или что другое. Бухгалтеру за это статья. Пусть осмотрится, разберется. Тогда и добавим. Согласен?
Я кивнул.
– Тогда все.
Она встала.
– Погоди! – остановил я. – Скажи. Наркомания – это проблема?
– Еще какая! – вздохнула она. – Было: школьники в Минске умирали – спайсы курили. Один за другим. Шум стоял! Наркобарыг после этого прижали. Сроки стали давать до двадцати пяти лет. Но все равно проблема. Беларусь – транзитная страна, через нас наркотики везут в Европу, и наоборот. Здесь кое-что оседает. А с чего заинтересовался?
– Мать Али вспомнил.
– Да, – вздохнула она. – Не повезло девочке. Ну, дали ему пожизненное, и что? Теперь до старости гада кормить? Вешать таких надо – на центральной площади. Или стрелять. Но Евросоюз ноет: отмените смертную казнь, отмените! У самих нарики стаями ходят, хотят, чтоб и у нас было. Пойду.
Я проводил ее в прихожую. На прощание она чмокнула меня в щеку. Я отправился в ванную – смывать след помады. И почему женщины думают, что это нам в удовольствие?
Мозг встретил меня в коридоре.
– Задание понял? – спросил я.
– Яволь, герр генерал! – доложил он через речевой синтезатор. – Мы покажем им Кузькину мать! Гитлер – капут!
– Насмотрелся, – вздохнул я. – Конфеты будешь?
– Мог и не спрашивать! – оживился он и побежал в кухню.
10
– Вот!
Директор института кристаллографии достал из портфеля и выложил на стол два стеклянных бруска. Один из брусков был с пачку сигарет, второй – размером с большую книгу.
– Почему они синие? – спросил министр.
– Полный заряд. Когда сократится наполовину, станут зелеными. На четверти пожелтеют, после станут бледнеть. Легко контролировать заряд – приборы не нужны.
– Наглядно, – согласился министр. – А как с остальным? Емкость и прочее?
– Вот это, – директор взял маленький брусок, – стартовая автомобильная батарея. Емкость около 80 ампер-час. Ток холодной прокрутки – 770 ампер. По показателям подходит для большинства легковых автомобилей с бензиновыми или дизельными двигателями внутреннего сгорания. Заводит без проблем – многократно проверено.
– Такой маленький? – удивился министр.
– Маленький, да удаленький, – улыбнулся директор. – Заряд держит отменно. Разрядить полностью удалось только на стенде. В ходе эксплуатации практически невозможно. Во-первых, теряет заряд медленно, во-вторых, быстро пополняет его от генератора. Если кислотному аккумулятору нужно несколько часов, то этому – двадцать-тридцать минут. То есть сунул под капот и забыл. Если, конечно, автомобиль используется.
– А этот? – министр указал на большой брусок.
– Автомобильная тяговая батарея. Общая энергоотдача – 120 киловатт. Достаточно, чтобы питать двигатель легкового автомобиля и бортовые системы. Три тысячи километров пробега без подзарядки.
– Сколько?! – не поверил министр.
– Я не оговорился Валентин Петрович, – улыбнулся директор. – Вот результаты официальных испытаний, – он достал из портфеля и положил на стол папку. – Все как положено. Испытывала сторонняя организация, пломбы на люке зарядки – их и наша. Три тысячи – это что! Если сделать побольше – все десять будут. Но мы решили, что это оптимальный размер. Батарею можно сунуть под сиденье – и катайся.
Министр взял папку, и некоторое время листал документы. Затем поднял взор на директора.
– А батарея для электробуса?
– Сделали, – кивнул гость. – Но я ее не принес – большая. Как три кислотных автомобильных аккумулятора. Сборка вот из таких, – он указал на «книгу». – Да и нет ее у нас – Минсктранс не отдал, – он усмехнулся. – Просят выставить счет – оплатят. Они ее месяц эксплуатируют. Если химическую батарею нужно подзаряжать после каждого маршрута, то эту – раз в три дня. И энергии для этого требуется меньше – нет потерь на химическую реакцию. Кристаллы ее просто накапливают. Последний документ в папке – заключение Минсктранса и их просьба организовать поставку.