— Именно, как и вы. Я думаю, вам будет о чем поговорить.
— А ничего, что я… точно вам мешать не буду?
— Вы уже третий раз спрашиваете об этом, Василиса! — Все-таки Кощей не любит повторять одно и то же, начинает от этого раздражаться. — Вы только украсите собой нашу встречу.
Ну-ну! Я промолчала, а сама подумала, что, предложи мне он отправиться в пасть к дракону, я бы ни минуты не сомневалась. Сегодня удивительный день. Словно я сорвала все возможные джекпоты в казино! Познакомиться с друзьями Бессмертного! А может, это шутка? Ну разве могут у него быть друзья-«ботаники», ученые-филологи? Что-то из разряда очевидного-невероятного. Я покосилась на Кощея. И решила больше не париться. Ну что будет, то и будет. Это в любом случае круче, чем таскаться по городу вместе с Серегой и Светкой, слушать их дурацкие шуточки, наблюдать, как «несчастная» Иза виснет на Елисееве. Вроде всего несколько часов прошло с того момента, как мы вернулись со стройплощадки, а кажется — жизнь целая.
— Мы приехали, Василиса. Если я не ошибаюсь, два придурка уже на месте.
Мне ведь послышалось?
— Придурка? Они же ученые.
— Одно другому не мешает, — ухмыльнулся Бессмертный и указал на светящуюся дверь то ли бара, то ли ресторана. Сквозь стекло автомобиля было видно не слишком четко. — Идемте.
Похоже, одно из ярких впечатлений о Новосибирске будет связано с едой. Из одного ресторана мы приехали в другой. Хотя этот больше на бар смахивает. Людей было много, но никто из них даже отдаленно не подходил на роль филологов. Сразу вспомнились почтенные и дряхлые преподаватели нашего универа.
— Нам сюда, Василиса. — Кощей показал куда-то вправо, а потом, взяв мою ладонь в свою, решительным шагом повел меня к столу у стены, за которым…
— Да ладно! — Я даже остановилась от удивления, и Кощею пришлось встать рядом со мной. — Это шутка, да?
— Василиса, вы же не из пугливых. — Он положил мне руку на плечо и успокаивающе его погладил. — Это всего лишь Марк.
Всего лишь Марк! Встреть я «всего лишь Марка» где-нибудь на улице даже при дневном свете, сразу бы перешла на другую сторону, свернула за угол, забралась на дерево, закопалась под асфальт… Передо мной сидел бритый налысо вышибала из гангстерских боевиков. Черная водолазка плотно облегала торс, демонстрируя мощную мускулатуру, на шее красовалось огромное тату в виде змеи.
— Это… Марк? Доктор филологии? — Я повернула голову к Кощею.
— Милейшей души человек, — подтвердил Бессмертный.
В этот момент «милейшей души человек» с шумом поставил на стол наполовину оприходованную кружку пива и поднял на нас глаза. Губы его тут же растянулись в улыбке.
— Кощеюшка! Родимый! — чуть растягивая слова, произнес филолог. — Тащи сюда свой за…
Он запнулся, увидев меня, но, как воспитанный человек, встал и продолжил:
— Здрасте!
— Мы его Хагридом звали, — сообщил Бессмертный. — Но тогда у него были волосы.
А ведь они и правда друзья, с удивлением признала я, глядя, как они кратко, по-мужски обнялись. Хагрид, то есть Марк, оказался на целую голову выше Кощея.
— Андрияш задерживается. — Эксперт по библеистике развел руками, отчего бугры мышц под тканью заиграли. — Рассказывай, откуда такую красавицу украл?
Прозвучало это на удивление по-доброму, по-домашнему. Наверное, потому, что никакой агрессии от этой груды мускулов не исходило.
— Василиса — журналистка. Мы здесь представительство открываем, — пояснил Кощей и зачем-то положил руку на спинку моего стула.
— Понятно, — добродушно протянул Марк и улыбнулся. Я облегченно выдохнула, не увидев в его взгляде насмешки или досужего любопытства. Этот Марк мне положительно нравился. Особенно когда Кощей рядом.
— Как конференция? Доволен? — Бессмертный выглядел расслабленным и разговаривал так с этим Марком-Хагридом, словно и не живут они в разных странах, а встречаются в этом пабе каждый вечер.
— Да я осоловел от перелета. Прочитал доклад, не приходя в сознание, но там все такие были. Обычная международная научно-практическая конференция. В общем, ничего не меняется. Я же и год назад тут был, и раньше, — пояснил он мне. — Обычно раньше прилетаю, чтобы акклиматизироваться, но сейчас дела не отпустили.
— Вы правда доктор филологии, директор центра по иудаике? — не удержалась я от неприличного вопроса. Но Марк не обиделся.
— Знаю, что не похож, — извиняющимся тоном произнесла лысая громада, — но да, защитился три года назад. Наука — моя жизнь.
— Василиса очень дотошная журналистка, — вмешался Кощей. — Так что не ври ей.
— Врать? Да я еще в тринадцать лет, помню, вернулся из синагоги и решил для себя, кем стать хочу. Ты, кстати, разобрался со своими проблемами? Методов твоих не одобряю, но этот ваш русский бизнес — такой бизнес.
— Не кошерный. — Согласно кивнул Кощей.
Я не очень понимала, о чем говорят эти двое, но на всякий случай старалась запомнить каждое слово. Нет, писать, что-то домысливать я точно не собиралась. Мне просто было интересно. Как и всегда.
— Я через три недели буду снова у вас, — сменил тему специалист по Библии. — Не так безумно будет, может, заеду.
Бессмертный лениво кивнул. Ему явно было хорошо. Мне, кстати, тоже, хотя я до конца не понимала, что здесь делаю. Однако после выпитых мной по настоянию Бессмертного двух бокалов красного сухого вина в душу забралось и отказывалось оттуда уходить самое безумное из возможных чувств. Чувство, что мы будем вместе. Господи! Кажется, я напилась!
Глава 35
Мне было тепло, очень уютно и мягко. А еще я чувствовала запах мяты, он был везде: в пропитанном алкоголем воздухе, в дыхании человека, обнимавшего меня за плечи, и на моей коже. Он пьянил похлеще вина, от него голова немного кружилась, но это было самое приятное забытье.
— Василиса, все в порядке? Не устали? — Голос Кощея с легкой ноткой беспокойства вырвал меня из состояния полусна.
— Оставь девочку, пусть поспит, — донесся голос Марка. — Ты придурку звонил? Мне через полчаса валить надо.
У библеиста густой приятный бас. Если сидеть с закрытыми глазами, то не так уж и страшно. Главное, не представлять себе его лысый череп и мощные кулаки размером с трехкилограммовый арбуз. Вообще, глаза у него добрые, но, пожалуй, просыпаться пока не буду. Третий бокал точно оказался лишним!
— Не звонил, он вне зоны действия. Сам как? — негромко спросил Кощей, я еле разобрала слова.
— Бумаги все подписал, так она обратно просится.
— Не пустил?
— Нет.
Я почувствовала какое-то движение рядом, а потом и дружный выдох. В воздухе запахло крепким алкоголем.
— Что дальше?
— Не знаю, грант хочу выбить на исследования. А то мозг уже засыхать начал. Уеду на год, может, два.
— Лора знает?
А кто такая Лора? Не то чтобы я лезла не в свое дело, но мне почему-то казалось, что с Марком этим мы еще не раз встретимся. Вот бывает такое чувство, увидел человека и понял: так просто ты от него не отделаешься. С Кощеем такого не было. С ним просто хотелось поругаться, чтобы на журналистов не наезжал. Ну и нос утереть.
— Не будем о ней. Ладно? А это… твоя девочка или как?
Это обо мне же? Чуть не дернулась, но в последний момент удержалась. Я же как бы сплю, устала и выпила много. Чего он молчит? Почему не отвечает?! Олег! Твоя я! Твоя!!!
Он ничего так и не сказал, я лишь ощутила, как напряглись мышцы руки. А потом донеслось:
— Я так и понял.
Чего понял-то? Они там пантомиму разыгрывают?! А сказать по-русски — слабо? Но просыпаться прямо сейчас нельзя. Спалюсь ведь.
Жужжание мобильного где-то совсем рядом, а потом тихий мат.
— Вот ведь сучонок, мать его. Так и знал, что нельзя одного оставлять. Пикапер херов!
— Помощь нужна?
— Сам разберусь. Извинись за меня перед рыженькой.
— Давай!
Шум отодвигаемого стула, тяжелые шаги, я физически ощутила живую гору рядом с собой.
— На связи! Привет Разумовскому. И передай: с него должок.
Марк ушел, и почему-то сразу стало вокруг шумнее, как будто он, как скала, сдерживал и поглощал в себя все посторонние звуки.
— Василиса? — По спине побежали мурашки от его дыхания у моей щеки. — Просыпайтесь!
Я с трудом разлепила глаза и тут же зажмурилась. Наверное, от яркого света. А может, от внимательного черного взгляда. Голова загудела и тут же потребовала вернуться в состояние полудремы.
— Да? Что?
— Вы заснули, — проговорил он, и я в этот же момент почувствовала обжигающие губы на своем виске. — Но нам уже пора.
— Куда пора? — Я повернула голову и снова встретила его взгляд. А потом, глядя в черные глаза, сама потянулась к нему…
Когда не тебя, а ты сама целуешь мужчину, ощущения совсем другие, осознанные, что ли. Я так осмелела, что губами раздвинула его твердые губы и прижалась к нему, совсем забыв, как дышать. Он позволял мне хозяйничать в его рту. Я чувствовала смесь мяты и алкоголя, и этот вкус сводил с ума.
Я не поняла, когда он перехватил инициативу, наверное, когда услышала свой стон, судорожно вцепившись в его плечи. Мне было плевать, что мы в людном месте, что вокруг ходят, сидят, смеются, разговаривают, пьют, едят… Что по закону подлости тот же Серега может захотеть напиться именно в этом пабе, проехав половину города, и нас могут увидеть те, кому точно ничего знать не надо. Мне было плевать. Поэтому, когда я почувствовала его руки на своих бедрах, то отодвигаться не стала, наоборот, еще сильнее прижалась к нему, уткнулась носом в ложбинку между ключицами и с наслаждением вдохнула в себя его запах. Я же так мечтала об этом с того момента, когда он днем перед интервью снял галстук и расстегнул верхние пуговицы рубашки.
— Поехали отсюда! — услышала я тихий, но очень четкий приказ. — Или хочешь здесь продолжить?
Я поймала его взгляд, и внутри все сжалось. Тот самый взгляд, такой откровенный, что не понять его невозможно.