— Мэйрин, — сказал он, опускаясь на одно колено рядом с моим креслом, — хочешь ли ты стать моей женой? Королевой? Матерью признанного принца?
В этот момент Эдмунд проснулся и негромко заплакал. Я взяла его на руки, и он сразу успокоился, широко открыв глаза и уставившись на Арно с серьезностью древнего мудреца.
— Привет, сынок, — прошептал Арно, осторожно касаясь щечки малыша. — Я твой папа.
И Эдмунд, как будто понимая значение этих слов, улыбнулся — первой настоящей улыбкой в своей жизни.
— Кажется, он одобряет, — засмеялась я сквозь слезы.
— А ты? — Арно посмотрел на меня с надеждой. — Ты одобряешь?
Я посмотрела на него — на короля, который отказался от всех условностей ради любви, на отца, который готов был изменить мир ради своего сына, на мужчину, который преодолел все препятствия, чтобы вернуться к нам.
— Да, — сказала я. — Да, я хочу стать твоей женой. И хочу, чтобы Эдмунд рос, зная своего отца.
Арно встал и осторожно обнял нас обоих — меня и сына. В его объятиях я почувствовала то, чего не хватало все эти месяцы — ощущение полноты, целостности, семьи.
— Я люблю вас, — прошептал он. — Обоих. И больше никогда вас не отпущу.
— И мы тебя любим, — ответила я, глядя на Эдмунда, который мирно сопел в объятиях отца.
Снорри довольно вздохнул с коврика:
— Наконец-то. А то я уже думал, вы так и будете ходить вокруг да около до второго пришествия.
А за окном Солас радостно заржал, как будто тоже понимал, что его семья наконец воссоединилась.
— Когда свадьба? — спросила я.
— Как только ты будешь готова, — ответил Арно. — Хоть завтра.
— Через месяц, — решила я. — Нужно время, чтобы восстановиться после родов и подготовить все как следует.
— Месяц, — согласился он. — А пока мы можем просто быть семьей. Наконец-то.
И мы остались сидеть у камина — я, Арно и наш сын, — планируя будущее, которое казалось невозможным еще неделю назад, но теперь было реальным, как тепло огня и биение наших сердец.
Любовь действительно оказалась сильнее условностей. Надо было только набраться смелости за нее бороться.
Глава 29
— Леди Мэйрин, — сказал церемониймейстер лорд Патрик, человек с аккуратной бородкой и способностью превращать любое событие в произведение искусства, — по поводу музыкального сопровождения. Его величество предлагает королевский оркестр, но местные жители просят разрешения добавить народные инструменты…
— Пусть будет и то, и другое, — решила я, переложив Эдмунда на другую руку. — Это же праздник для всех, не только для двора.
— Превосходная идея! А по поводу украшений? Королева Изабелла предложила свои фамильные драгоценности…
— Она что? — удивилась я.
— Ее величество королева прислала письмо, — вмешалась Марта, входя с подносом чая и стопкой корреспонденции. — Очень милое письмо, кстати. Читать будете?
Я взяла письмо и прочитала изящный почерк Изабеллы:
«Дорогая Мэйрин! (Надеюсь, могу называть Вас так?) Хочу поделиться радостью по поводу предстоящей свадьбы. Арно так счастлив! Я не видела его таким с момента нашей собственной свадьбы, и это замечательно. Позвольте предложить Вам мои фамильные сапфиры к венчальному платью. Они прекрасно подойдут к цвету Ваших глаз и будут символом дружбы между нами. Также хочу сказать — не волнуйтесь по поводу протокола и этикета. Мы найдем способ сделать все правильно и красиво. С нетерпением жду встречи с Вами и маленьким принцем! Ваша новая сестра, Изабелла»
— Боже мой, — прошептала я. — Она действительно рада.
— А вы сомневались? — удивился лорд Патрик. — Ее величество — мудрая женщина. Она понимает, что счастливый король — это хорошо для всего региона.
Снорри поднял голову с коврика:
— Кстати, Солас передавал, что королева Изабелла лично выбирала эти сапфиры. Говорит, хочет, чтобы ты выглядела не хуже принцессы из сказки.
— Она что, с Соласом разговаривает?
— Не разговаривает, но принц ей переводит ведь он начал его слышать…из-за тебя..
В дверь заглянула служанка Роза:
— Хозяйка, к нам едет еще один гость. Карета богатая, но не королевская.
Через несколько минут в гостиную вошла элегантная женщина средних лет в дорогом дорожном платье. Незнакомка, но что-то в ее лице показалось мне знакомым.
— Леди Мэйрин? — спросила она мелодичным голосом. — Позвольте представиться — герцогиня Марианна де Клер.
Де Клер. Это же фамилия матери Арно! Значит, это…
— Вы мать короля, — поняла я.
— Биологическая мать, — мягко поправила она. — А настоящая мать — та, кто вырастил и воспитал. Но да, я родила Арно.
— Проходите, пожалуйста, садитесь, — суетилась я, пытаясь встать с ребенком на руках.
— Не вставайте, дорогая. Можно посмотреть на внука?
Она подошла к креслу и заглянула в личико Эдмунда, который как раз проснулся и изучал новое лицо серьезными глазками.
— Боже мой, — прошептала герцогиня. — Он точная копия Арно в младенчестве. Те же глаза, тот же подбородок…
— Вы помните Арно младенцем?
— Конечно помню. Я же его кормила грудью первые месяцы, пока… пока политика не разлучила нас.
Герцогиня села в кресло напротив и внимательно посмотрела на меня:
— Расскажите мне о себе, дорогая. Я хочу знать женщину, которая смогла изменить моего сына так кардинально.
— Изменить?
— О да. Арно писал мне каждую неделю последние месяцы. Рассказывал о новых законах, о реформах, о том, как ищет способы быть счастливым, не забывая о долге. Это не похоже на того замкнутого молодого человека, которого я знала.
Мы проговорили весь вечер. Марианна рассказывала истории о детстве Арно, о том, как трудно ей было отдать сына на воспитание в королевскую семью, о том, как она следила за его успехами издалека. А я рассказывала о наших приключениях, о том, как мы полюбили друг друга, о трудном выборе между чувствами и долгом.
— Знаете, — сказала герцогиня, когда разговор подходил к концу, — я всегда мечтала о том, что Арно найдет настоящую любовь. Не политический союз, а именно любовь. И вы… вы именно то, что ему нужно.
— Почему вы так думаете?
— Потому что вы сделали его человеком, а не только королем. В его письмах столько жизни, столько надежды! А раньше он писал как… как должностное лицо, выполняющее обязанности.
На следующий день приехал сам Арно. Он провел в поместье почти неделю, помогая с подготовкой к свадьбе, но главное — знакомясь с сыном.
— Смотри, — шептал он Эдмунду, держа его на руках и показывая сад за окном, — это твой дом. Здесь ты родился, здесь ты будешь расти. А вон там пруд, где живут лягушки. Когда подрастешь, мы будем ловить их сачком.
— Планы на далекую перспективу, — заметила я, наблюдая за ними. — Ему же всего месяц.
— Зато какие планы! — Арно повернулся ко мне с улыбкой. — Я хочу научить его ездить верхом, фехтовать, стрелять из лука. А ты научишь его читать, считать, быть мудрым и добрым.
— А если он захочет стать не воином, а, например, художником?
— Тогда будет лучшим художником в королевстве, — без колебаний ответил Арно. — Главное, чтобы он был счастлив.
Вечерами мы сидели у камина всей семьей — я кормила Эдмунда, Арно читал государственные бумаги (король не может долго отсутствовать в столице), Снорри дремал у наших ног. Это была та простая, домашняя радость, о которой я мечтала, но не надеялась получить.
— Мэйрин, — сказал Арно однажды вечером, — я хочу кое-что обсудить с тобой.
— Что?
— После свадьбы. Где мы будем жить? Во дворце или здесь?
— А у нас есть выбор?
— Конечно есть. Я могу управлять королевством отсюда несколько месяцев в году. Гонцы и письма позволяют быть в курсе всех дел.
— Я думаю, нам стоит жить и там, и там, — сказала я. — Несколько месяцев в году во дворце — это необходимо для государственных дел. А остальное время здесь, где Эдмунд может расти на свежем воздухе, где у нас есть школа и госпиталь.
— Идеально, — согласился он. — А еще я хочу расширить образовательную программу. Сделать поместье Ленуаров центром новой педагогики для всего королевства.
— Серьезно?
— Абсолютно. Ты создала здесь что-то уникальное. Это нужно развивать и распространять.
Однажды вечером, когда Эдмунд спал, а мы сидели в саду под звездами, Арно взял меня за руку:
— Мэйрин, скажи честно — ты не жалеешь?
— О чем?
— О том, что твоя жизнь так изменилась. О том, что теперь ты будешь королевой, пусть и второй. О том, что придется жить по протоколу, соблюдать этикет…
— Арно, — перебила я его, — полгода назад я думала, что потеряла тебя навсегда. Думала, что буду растить нашего ребенка одна, что ты никогда не узнаешь о его существовании. А теперь мы вместе, ты признал Эдмунда своим сыном, изменил ради нас законы целого королевства. Как я могу о чем-то жалеть?
— Значит, ты счастлива?
— Счастливее, чем когда-либо мечтала быть.
За день до свадьбы в поместье приехала сама королева Изабелла. Молодая, красивая, элегантная — и удивительно теплая в общении.
— Наконец-то мы встретились! — сказала она, обнимая меня, как старую подругу. — А где же малыш? Я так хочу познакомиться с принцем Эдмундом!
Когда я принесла сына, Изабелла буквально растаяла:
— Какой он прекрасный! И так похож на Арно! Можно подержать?
Она взяла Эдмунда на руки с таким естественным материнским инстинктом, что я поняла — она искренне любит детей.
— Знаете, Мэйрин, — сказала она, качая малыша, — я очень рада, что завтра вы станете частью нашей семьи. Арно так изменился с вашего возвращения в его жизнь. Он снова смеется, снова мечтает о будущем.
— А вы… вы действительно не против?
— Против? — Изабелла удивленно подняла брови. — Мэйрин, я вышла замуж за короля по политическим соображениям. Я уважаю Арно, забочусь о нем, но… но между нами нет той искры, которая есть между вами. И я достаточно умна, чтобы понимать: лучше стать королевой-одночкой, чем быть на вторых ролях. По отдельности мы многое можем дать нашим государствам. И мир — это самое главное!