с самого начала сказано, что его нет. До них не дошло, что в этом-то и было все дело, что самое потрясное – вот эта безумная бессмысленность происходящего. Им она показалась просто глупостью.
Это было ужасно, но и очень полезно, так как заставило нас признать то, о чем мы и так уже догадывались: мы – не такие, как все. У нас другие интересы, другой взгляд на вещи. Понимаете, у нас с Эрлом тоже было очень мало общего, но мы были единственными десятилетними ребятами в Питтсбурге, которым понравился «Агирре, гнев Божий». Согласитесь, это кое-чего стоило. Это стоило много чего.
– Молодые нигилисты, – назвал нас папа.
– А кто такие нигилисты?
– Нигилисты верят, что ничто не имеет значения. Они верят в ничто.
– Ага, – согласился Эрл, – я нигилист.
– Я тоже! – поддакнул я.
– Молодцы, – улыбнулся папа. А потом посерьезнел и добавил: – Только маме не говорите.
Вот предыстория наших отношений с Эрлом. Возможно, она окажется существенной дальше, хотя кто знает. Я вообще поверить не могу, что вы все это еще читаете. Вам следует прямо сейчас пару раз шмякнуть себя по лицу – просто чтобы закрепить рекордно тупой опыт, почерпнутый из этой книги.
Глава 12Я пишу «видеотеку» через «идиота»
Что я точно знаю про людей – хочешь им понравиться, заткнись, и пусть говорят они. Все любят говорить о себе – не только счастливые дети с благополучной биографией. Возьмите, к примеру, «Кракнутого» Джареда Кракевича, одного из самых неопрятных и всеми нелюбимых учеников школы Бенсона. Насколько я знаю, никто его по голове не «кракал», но он ходит, неуклюже болтая руками за спиной, отчего немного похож на курицу, его рот вечно раззявлен на три четверти, а в скобках на зубах постоянно застревает пища. Он пахнет солеными огурцами, а его родители – йинзеры. И что вы думаете: он не хочет поговорить о себе? Как бы не так! Я убедился в этом разок в автобусе, узнав, в частности, что его пес может сказать, когда Бену Ретлисбергеру угрожает увольнение, и что он (Джаред, не пес и не Бен Ретлисбергер) подумывает, не научиться ли ему играть на гитаре.
Если вы не из Питтсбурга, возможно, нужно объяснить вам, что йинзеры – это носители чудовищного питтсбуржского акцента. Например, вместо «You» они говорят «Йинз». А еще носят форму «Питтсбург-Стилерз», не снимая даже на работе и на свадьбе.
Короче: слушать людей нужно не для того, чтобы узнать что-то интересное, а для того, чтобы прослыть славным малым и понравиться им – ведь все любят поговорить, особенно о себе.
Но с Рейчел эта теория не работала. Я шел к ней домой с твердым намерением дать говорить ей, но быстро забывался и вскоре уже сам трепал языком, словно наметамфетаминенный.
ИНТ. СПАЛЬНЯ РЕЙЧЕЛ – ДЕНЬГРЕГ пришел к РЕЙЧЕЛ второй или третий раз. Оба сидят на полу, скрестив ноги.ГРЕГКороче. Что ты любишь смотреть по телику?РЕЙЧЕЛДа все что угодно, вообще-то.ГРЕГобескураженный беззастенчивой пустотой ее ответаАга. Ну да. Фильмы о природе? Реалити-шоу? Все что угодно?РЕЙЧЕЛНу, в общем.ГРЕГНо не Кулинарный канал?Рейчел пожимает плечами.ГРЕГЯ вот что думаю о Кулинарном канале: половину времени еда у них выглядит отвратно или странно. Либо она полита каким-то чудным соусом, напоминающим сперму, либо это какой-нибудь кальмар в козлином копыте или типа того. Но, с другой стороны, половину времени это действительно что-то стоящее, и люди ее едят, и они – м-м-м-м! – это вкусно, даже хуже того! Ты-то не можешь поесть вместе с ними – тебе остается лишь смотреть, как вкусно едят другие, и ты даже не можешь узнать, а каково оно на вкус: то, что они едят, – убиться можно! Но вообще, по большей части, еда выглядит как-то неаппетитно.РЕЙЧЕЛдипломатичноНекоторым кажется, что выглядит вкусно.ГРЕГСогласен, но тут другая штука: это же всегда кулинарный конкурс. Но еда – это не спорт, глупо поварам соревноваться друг с другом. Как в «Железном шеф-поваре», у них все вечно проходит на «кухонном стадионе». Кухонный стадион? Глупость какая! А в конце всегда сообщают: «Вы честно сражались». Как можно было «сражаться нечестно»? Они же просто тушили мясо.РЕЙЧЕЛхихикаяХм-м-мГРЕГЯ что хочу сказать: если Кулинарный канал хочет сделать еду спортом, зачем останавливаться, пойдемте дальше: «Железный сантехник сегодня на туалетной арене!»Или нет, нет, подожди. Подожди, не то. «Репортаж из Туалетного центра: Супер-какеры!»Четыре часа спустя. Грег и Рейчел В ТОЧНО ТЕХ ЖЕ ПОЗАХ.ГРЕГ…думаю, я вот что хочу сказать: это как-то чудно, когда в доме вместе с нами живут животные. Ну просто чудно.РЕЙЧЕЛКажется, мне пора ужинать.ГРЕГВстревоженноПогоди, а сколько времени?РЕЙЧЕЛОколо восьми.ГРЕГБли-и-и-н!Тихоня Рейчел на самом деле поступала просто гениально.
1. Рейчел использовала мой собственный прием против меня. Словно мастер дзюдо. Мои аплодисменты. Она вела наши разговоры так, что я все время говорил, а она – слушала. Конечно, так я, типа, проводил с нею время. Я уже говорил – это клевый прием. И потом, она реально круто слушает – ну, в смысле, на ее месте я бы уже давно заскучал и взбесился. Суперкакеры, Грег? Во блин!
2. Рейчел не предлагала целоваться или жениться. Хотя я и сказал ей, что сильно в нее влюблен, она не пыталась «использовать отпущенное ей время». А то я бы свихнулся или вынужден был бы изображать серьезное психическое заболевание – с помощью подобного приема я временами выкручивался из неудобных ситуаций. Например, когда нарывался в раздевалке на качков. В мире телевидения качки обожают приставать к психическим, но в реальной жизни, по моим наблюдениям, все стараются держаться от них как можно дальше. Короче, я боялся, мне и с Рейчел придется прикидываться, но слава богу, не приходилось.
3. Позволяя мне трепаться, Рейчел заодно вынуждала меня рано или поздно выдавать свои секреты, так что я сам шел в ловушку. Я действительно выбалтывал лишнее? Очень даже может быть.
ИНТ. КОМНАТА РЕЙЧЕЛ – ДЕНЬГРЕГ у РЕЙЧЕЛ в третий или четвертый раз.ГРЕГ замечает, что один из Хью Джекманов смотрит особенно пристально, и его правый глаз следует за ним по всей комнате. Рейчел неожиданно замолкает.ГРЕГрассеянноЧто?РЕЙЧЕЛДа не важно.ГРЕГИзвини, этот жуткий правый глаз Хью Джекмана преследует меня по всей комнате.РЕЙЧЕЛОн не жуткий!ГРЕГТак о чем мы говорили?РЕЙЧЕЛО еврейской школе.ГРЕГАх да. Блин, сколько времени потеряли.РЕЙЧЕЛТы так считаешь?ГРЕГЯ ничему там не научился. Ей-богу: я ничего не знаю про евреев. Я еврей, но у меня по-прежнему кол по еврейскости.РЕЙЧЕЛМне казалось, это называется «иудаизмом».ГРЕГВидишь: я даже не знаю, как это правильно называется. И я точно не знаю, во что верят евреи. Ну, скажем, верят ли евреи в небеса? Следует ли нам в эту шнягу верить?РЕЙЧЕЛНе знаю.ГРЕГДа. Есть вообще еврейские небеса? Что случается с евреем, когда он умирает? Ты знаешь?ХЬЮ ДЖЕКМАН пристально глядит на Грега.ГРЕГОй, черт!РЕЙЧЕЛЧто случилось?ГРЕГпоспешноНичего, ничего. Прости, я дебил.РЕЙЧЕЛЗа что?ГРЕГЭ-э.с таким глупым видом, какой только возможенНу, про смерть…РЕЙЧЕЛГрег, я не умираю.ГРЕГлжет