г. Москва.
Это же время.
Последние пару дней граф Серафим Серафимович Нарышкин был не в настроении. А если быть точным, он был просто в ярости.
Он заказал партию артефактов из Широково, где по заверению многих, товар был одним из лучших, если не самый лучший в Империи. Отвалил приличные деньги и был крайне раздосадован, что товар пропал.
Там были образцы артефактов, которыми граф хотел покорить рынок столицы. Но не получилось. Как они говаривали в молодости: «Шел пацан к успеху, но не фартануло…», или кто-то ему помешал.
— Вы получили сведения о пассажирах дирижабля? — сидя на заднем сиденье своего новенького лимузина, спросил он помощников.
— Да, у нас есть полный перечень, — кивнул молодой парень лет двадцати пяти, Герман. В толстых очках и с тоненькими усиками. Он достал из папки список и показал графу. — Никаких подозрительных лиц или тех, кто может работать на жандармов. Проверили всех.
— А что показали камеры с вокзала? — не унимался Нарышкин.
— Женщины садились на судно с чемоданом, — пояснил помощник по имени Вольф, с большими кудрявыми бакенбардами и в пенсне. — У нас есть описание от «музыкантов».
— Ясно. Так куда он мог подеваться?
— Ваше сиятельство, нам известно, что с судна девушки вышли уже без него, — развел руками Герман.
— Я это и без вас знаю! — повысил голос граф. — Эта баба мне звонила, мол, товар пропал. Мне надо знать, куда!
— У нас нет ответа… — оробев, сказал Вольф. — Пока нет.
— Молодец, исправился, — улыбнулся граф. — А что там с камерами на вокзале?
— Все стерто, ваше сиятельство, никаких записей, где могли фигурировать ваши люди.
— Еще бы. Да и кто докажет, что они мои? Какие-то люди в черном… Бред полный! — хмыкнул он.
Какое-то время они ехали молча, и граф наслаждался тихой классической музыкой из колонок. Хорошая модель, ему очень нравилось.
На время он успокоился. Проезжая мимо речного ресторанчика, он увидел в окне парня с девицами.
— Эх, молодежь, — вздохнул он про себя, вспоминая юные годы, когда сам лазил с парнями в женское общежитие гимназии в Казани. — Рудик, посигналь тем красавицам!
Водитель исполнил приказ.
Серафим Серафимович позавидовал тому парню. Один, а сразу с пятью, и такой молодой. Не могут же они быть его сестрами! Да и сам он писаный красавец. Вот зараза.
Вот так и накрутил себе. А заодно вспомнил, что у той бабы, которая везла его артефакты, тоже были пять шлюх, которых она планировала оставить графу на неопределенный срок.
Но кто-то сжег его поместье и убил всю охрану.
— Что по Махмуду? — вдруг спросил граф, и его помощники мигом утонули в блокнотах.
— Пришла экспертиза! — затараторил Герман. — Все мертвы, испытуемые пропали, ни одного живого свидетеля, очевидцев со стороны тоже нет.
— А камеры? Там же были кармеры⁈ Я все ими напичкал! — рявкнул граф. Его настроение быстро рухнуло до нуля.
— Камеры выключены, кристалл питания пропал, — вздохнул Вольф.
— Скотина! Я узнаю, кто этот негодяй, простой смертью он не отделается… — Граф еще долго сжимал кулаки, а затем добавил: — Шубин так и молчит по поводу ситуации в Широково?
— Пока да, — кивнул Герман. — Все боятся Есенина, который никак не уедет. Хотя уже пару дней от него тишина. Как только его зафиксируют где-то еще, то Шубин с Трубецким сразу свяжутся с нами.
— Эти двое выскочек достали… Как бы мне от них отвязаться, — пробурчал Нарышкин.
— Ваше сиятельство, пока они нам нужны для сдерживания Бердышева, — напомнил Вольф.
— Да я помню, — махнул рукой Нарышкин. — Ладно, поехали в метрополь, проголодался!
К моей радости никаких приключений в ресторане не произошло. Все было тихо, спокойно, девушки остались сыты и довольны. К моему удивлению, одинокий мужчина, который сидел с книжкой, оказался поэтом, и к нашей удаче, именно сегодня в этом заведении проходил открытый поэтический вечер.
Мы пришли слишком рано, но через час ресторан наполнился до отказа.
Когда же объявили, что каждый желающий может подойти к микрофону и зачитать свои произведения, этот мужчина поднялся первым с десятком стихов собственного сочинения.
— Как красиво, — вздохнула Лира, блаженно слушая поэта.
Я не любитель поэзии, поэтому не вслушивался в стихи, а вот дамы погрузились с головой.
— Хех, какие, оказывается, они тонкие натуры… — умилилась Лора.
Мы прослушали полчаса этого гражданина, пока он не поклонился и под аплодисменты не сошел со сцены.
— Кто еще желает поделиться с нами своим творчеством? — спросила очаровательная ведущая.
— Миша, а ты знаешь какие-нибудь стихи? — поинтересовалась Орион, крутя головой, ожидая нового чтеца.
— Ну да, есть немного, — соврал я, понимая, что у Лоры имеется огромная база стихов на любой вкус.
— Так чего же ты сидишь⁈ — воскликнула Эридан. — Девочки, давайте уговорим Мишу прочитать нам что-нибудь?
— Да, пожалуйста! — взмолилась Гидра, сложив ладони.
— Только разочек!
— Вы что, серьезно хотите, чтобы я читал стихи со сцены? — удивился я такому стечению обстоятельств.
— ДА! — хором крикнули мои рыцарини. — Миша! Миша! Миша!
Вот только стихов я со сцены никогда не читал. Да я вообще не особо люблю быть в центре внимания. Мне бы лучше куда-нибудь в библиотеки, в катакомбы, или в метеориты, где много интересного, а не вот это вот все!
— Давай, порадуй меня, — улыбнулась Лора, кокетливо закидывая ногу на ногу.
Опять она это делает… Там под платьем походу вообще ничего нет.
— Ладно! — сдался я.– Ваша взяла, но только потом не жалуетесь!
— Не переживай, моя база для тебя открыта… — добавила Лора и снова поменяла ногу. Вот засранка!
Нехотя встав, я прошел к микрофону. На меня смотрел весь зал.
— О, у нас новое лицо! — воскликнула ведущая. — Молодой человек, представьтесь.
— Я барон Михаил Кузнецов. Я прочитаю для вас один стих, который учил в детстве… Он короткий. В общем…
Народ замер в ожидании. Девушки смотрели на меня широко открытыми глазами, и только моя дорогая Лора знала, какое стихотворение я буду читать.
— Я узнал что у меня, есть огромная семья…
Небольшой уложился в четверть минуты, и сидящие в зале даже не поняли, что я уже закончил.
Прошло секунд пять и сначала захлопал тот мужчина, который читал первым, а потом подхватили и остальные. В конечном итоге я собрал овации, хотя не понимал, за что такие почести.
Ну да, из моего любимого фильма, и какая разница, что не я его придумал? Зато результат выше всяких похвал. Если честно, сам не ожидал такого.
— Молодой человек! — произнесла ведущая, когда все успокоились. — Да у вас талант. За столь короткое время, вам удалось раскрыть русскую душу! Не сочтете ли за дерзость, прочитайте еще что-нибудь?
— Ладно. Лора, помогай, — попросил я помощницу, и она мне предоставила целый список известных и популярных стихов классиков из нашего мира.
В итоге, я простоял на сцене еще час и собрал аплодисменты. Вернее не я, а Блок, Маяковский, Некрасов, Мандельштамм, Гумилев, Цветаева, Ахматова, Рождественский, Хлебников, Пастернак и, на закуску, Эдуард Лимонов.
Когда же я сел, наконец, за стол и промочил горло большой кружкой пива, ко мне начали подходить люди, увлекающиеся поэзией, и пытаться знакомиться со мной.
— Молодой человек… — В самом конце, когда народ чуть рассосался, к нашему столику подошел тот самый мужчина с книгой. — Вы прекрасный чтец! Позвольте, сегодняшний обед я оплачу!
— Не могу вам отказать в этом, — любезно согласился я, вспоминая, чего там назаказывали мои рыцарини. — Позвольте узнать, как вас зовут?
— Алексей Октябринович Газонов, — поклонился он и продолжил. — Особенно мне понравилось ваше первое произведение! Потрясающе.
— Спасибо, если честно, я это делал впервые, — пожал я плечами. — Так, чтобы повеселить дам.
— Прошу простить мое невежество. — Он тут же поцеловал каждой девушке руки. — Если вы захотите еще попробовать себя на поэтической стезе, вот вам моя визитка. Буду рад показать вам и вашим, эм… женам?
— Рыцарям, — поправил его.
Да, мне не хотелось распространяться о статусе моих рыцаринь, но Лора меня заверила, что этот человек не представляет угрозы, и ему вполне можно доверять.
— Ого! — еще раз удивился он и положил на стол визитку. — Вы, Михаил, полны сюрпризов! Так вот, я буду рад показать вам очень много интересных мест, где собираются поэты.
Помнится, Есенин-старший тоже увлекается поэзией, это будет интересно!
— Договорились,.
И мы обменялись рукопожатиями. Новый знакомый предупредил официанта, чтобы счет передали ему.
— Миша, ты был просто потрясающ! — накинулись обниматься девушки.
— Стоять! Мы в общественном месте, ведите себя поприличнее.
Они быстро выпрямили спины, от чего их груди стали выпирать еще больше.
— Ладно, раз уж сегодня такой хороший день, свожу вас в зоопарк! — сказал я и предупредил дам еще раз, чтобы они держали себя в руках.
Девушки удержались, но я чувствовал, что придя домой, меня просто раздавят в благодарностях.
Когда же мы оказались в зоопарке, я сам почувствовал себя ребенком. Тут содержались как и вымершие виды, которые удалось спасти в этом мире, так и метеоритные твари, пусть и было тут их с горсть. Отбирали их по принципу менее уродливого. Были даже парочка вполне забавных. Мне удалось увидеть и черного единорога, которого я когда-то упустил.
У нас появилась совместная фотография на фоне какого-то огромного создания, явно метеоритного. Смеси льва, змеи и зебры.
Хотя все и отдыхали, мы с Лорой потихоньку прорабатывали план, как отомстить Нарышкину, да так, чтобы он пострадал подольше. Заодно и узнаем, кто с ним в доле.
— Ну, девушки, как вам? — Я купил всем по вареной кукурузе и мы расположились на лавочке.
— Это лучший день в моей жизни! — воскликнула Лира.