— И зачем тебя стеснять? Остановился бы в гостинице…
— Я тоже так думала, но ему кровь из носу нужно «поглядеть, как поживает моя любимая дочурка», — передразнивая папу, произнесла она.
Отцы в любом мире отцы. Души не чают в своих дочерях. Особенно в таких красавицах.
— Понятно. Грузчик Кузнецов к вашим услугам, госпожа Кутузова! — козырнул я, щелкнув каблуками.
Она хмыкнула и сложила руки на груди.
Следующие три часа мы распаковывали коробки, переставляли мебель, драили полы и вытирали пыль. Потом Маша растянули нитку, и мы с ней начали ровнять тумбочки, диваны и стулья. Чтоб батя, прибыв в расположение квартиры своей дочурки, чувствовал себя как дома. Да, как в родной казарме.
После изнурительной работы мы рухнули на диван. Вокруг все буквально дышало чистотой, было выровнено, натянуто и отдраено так ловко, что аж глаза слепило. В туалете я навел такой шорох, что, как говорили в одном хорошем фильме: «Даже сама Дева Мария почла бы за честь там просраться».
Осталось только встретить батю с тумбочки с докладом, и Кутузов старший будет доволен.
— Ох, ну вроде все! — Маша совсем не по-женски закинула ноги на журнальный столик.
— Мы молодцы, — подтвердил я. — Надеюсь, твой отец оценит работу любимой дочки.
— Да куда там, — отмахнулась она. — Он такой рассеянный. Удивительно, как ему дали генеральское звание…
— Так, — задумался я. — А зачем мы делали эту уборку?
— Ну… — пожала она плечами. — Надо было ее когда-нибудь сделать. Да и папа может даже заметит.
Маша сделала нам чаю, и мы продолжили болтать. За разговорами совсем забыли включить свет, и комната тонула в полумраке. Ночь понемногу брала свое. Нам было хорошо.
— Как там Дима? — делая глоток, поинтересовалась Маша, поглядывая на меня из-под полуопущенных ресниц. — Все хорошо?
— Жить будет. Ты бы видела, как он отплясывал. Виолетта его подлатала на «отлично»!
— Что есть, то есть…
Тут она пристально всмотрелась в меня и аккуратно коснулась подбородка. Я едва не опустил веки. Какая нежная у нее ручка.
— Больно? — спросила она.
Точно, мне же сегодня пару раз прилетело в челюсть. Совсем забыл. Синяк побаливал, но сейчас он меня волновал в последнюю очередь.
Маша приблизилась, якобы чтобы посмотреть на меня внимательнее. Ее рука уже гладила меня за шею. Еще ближе, и я смог разглядеть крохотную родинку у нее над губой. А рука, тем временем, спускалась все ниже…
Да, случилось то, что неизбежно случается, когда двоим молодым людям слишком хорошо друг с другом и им хочется большего. Одежда полетела на пол. Не буду же я заставлять даму ждать? Страстно целуя ее шею, я подхватил Кутузову на руки и понес в спальню. Все-таки прочная кровать, дорогая.
Глава 29. Папа, я уже взрослая!
Проснулся я от яркого солнца, пробивающегося через плотные шторы.
Тело приятно ныло после бурной ночи. Покрутив головой, я не заметил рядом Маши. Но в глубине квартиры слышался шум воды.
Часы на стене показывали девять утра. Удивительно, хоть мы почти не спали, никакой сонливости. Даже наоборот — я был свеж и бодр. Надев трусы, встал с кровати и немного побродил по комнатам. Да, мы знатно вчера потрудились. Эх, скорее бы приобрести себе такие же хоромы.
Дверь в ванную была открыта. За шторкой я разглядел силуэт Кутузовой.
— Миша, ты проснулся? — крикнула она из душа. — Я вызвала доставку! Прости, что не разбудила!
Тут раздался звонок в дверь.
— Открой, пожалуйста, — высунулась мокрая Кутузова из-за шторки, как бы случайно мелькнув стройными ножками и еще кое-чем повыше. Эх, завидую сам себе.
Натянув штаны, пошел открывать.
Каково же было моё удивление, когда вместо щуплого курьера меня встретил огромный мужчина под два метра ростом. Широкие плечи, пушистые седые усы и суровый взгляд, которым можно было колоть камни. Внешне, он очень напоминал карикатурного военного начальника. Китель со сверкающими погонами, пояс оттягивал меч в дорогих ножнах, в руках два огромных чемодана. На его фоне я выглядел карманной собачонкой перед бульдогом.
Он удивился не меньше меня. Сначала было стушевался — мельком глянул на номер квартиры, и тут его густые брови поползли наверх.
Сергей Михайлович Кутузов, генерал армии, собственной персоной! Один из сильнейших боевых магов Российской Империи, особа приближенная к Императору и прочая, и прочая. Про таких людей я разве что в учебниках читал. Легенда. И вот…
Напротив него стою я — хорошо, что штаны надел. Но следы от засосов на шее и растрепанную шевелюру не спрячешь даже под футболкой.
Глаза Кутузова-старшего вспыхнули синим пламенем, усы заискрили, брови сошлись словно скалы, превращая его в мифического минотавра, который готовится порвать героя в клочья.
— Так-с, — рупором встретил меня громоподобный голос, от которого задрожали стены. — С кем имею честь-с⁈
Не успел я ответить, как волна невероятной силы откинула меня на пару метров и я закрутился в воздухе. Только каким-то чудом мне удалось приземлиться на ноги и устоять.
— Где моя дочь⁈ — громыхал генерал, нависая надо мной.
— В душе… — буркнул я. Драться с ним нечего было и думать.
— Вот как⁈ — гаркнул он так, что меня едва не сдуло к стене. Тут из-за его спины начала расползаться тень, поглощая собой все, что попадалось на пути. Даже солнце померкло за окном. — Решил воспользоваться наивностью моей дочери? Да ты… щенок! Раздавлю! Ты хоть знаешь, кто она такая⁈
Вслед за глазами, вспыхнули густые усы и брови!
В этот раз я попытался уклониться от его ауры, но безрезультатно. Она раздувалась как на дрожжах — меня отбросило к стене и вжало словно под прессом.
Слишком силен…
— Знаю! — крикнул я, пытаясь перекричать его голос.
Со скоростью молнии Кутузов перемахнул половину квартиры, я даже не успел понять, как он это сделал. Темнота накрыла квартиру черным куполом. Во мраке я мог разглядеть только горящие голубые глаза Кутузова.
В груди что-то заскрежетало и натянулось. Как будто какая-то колючая проволока готовилась порваться…
Какой у него ранг? Архимаг? Высший Архимаг? А может…
— Отец! Ты чего тут устроил⁈ — раздался крик сбоку. — Прекрати немедленно! Михаил мой гость!
— Доченька!
В мгновение ока темнота рассеялась, и пылающий ледяным огнем грозный маг превратился в доброго усатого папу.
Мария стояла наспех укутанная в полотенце, кое-как прикрывающее ее наготу.
— Отец, объяснись! — топнула она босой ножкой. — Ты его едва не убил!
Кутузов-старший неловко улыбнулся, виновато пожал плечами и выпустил меня из хватки. Следом он побледнел и бросился снимать китель:
— Машенька, ты же почти голая! — воскликнул он и посмотрел на меня грозным взглядом. — Отвернись!
Сгреб дочь в охапку и принялся кутать как куклу.
— Машенька, нельзя же так на люди выходить! Особенно перед этим… перед этим… Кто это вообще такой?
— Папа-а-а-а!
— Так! — Он сбил фуражку на лоб и почесал затылок. — Не знаю, что и думать! Приезжаю — думаю, погляжу на свою любимую дочурку хотя бы одним глазком. А тут этот — нарисовался! В одних портках. Каков наглец⁈
— А ты не думал просто… поздороваться? — закатила глаза Маша.
— Здороваться? — удивился Кутузов, и в его взгляде снова мелькнула ледяная искра. — С этим? Да я его как червяка… Что он с тобой сделал⁈
От него медленно поползли тени, аура силы вновь начала распространяться по квартире.
— Папа! — заерзала Маша, пытаясь выбраться из отцовских объятий — Прекрати! Я уже взрослая девушка. И могу делать что хочу!
Вот тут эта глыба дрогнула. Тени быстро исчезли, как и аура. Кутузов картинно попятился назад, упал в кресло и всплеснул руками:
— Дочка! Зачем ты так с отцом⁈
— Простите, Сергей Михайлович, — сказал я, решив вмешаться. — Поверьте, вашей дочери ничего не угрожает. Я никому не дам ее в обиду и буду защищать до последней капли крови.
— Миша, замолчи! — крикнула девушка, но было поздно.
— До последней капли крови, говоришь… — поднял бровь Кутузов.
— Папа! Не смей! Папа!
— Доча! — гаркнул генерал, и стены опять пошли ходуном. — Парня никто за язык не тянул! Заодно и проверим, трепло он или нет.
С этими словами Кутузов щелкнул пальцами, и на нас снова рухнула темнота. Не было ни стен, ни пола, ни потолка. Все исчезло. И посреди тьмы стоял лишь я и этот могучий медведь.
Он молча смотрел мне в глаза. А потом протянул руку.
— Проверим, каков ты, — серьезно сказал Кутузов. — Выдержишь мое рукопожатие, разрешу встречаться с Машей. А если нет… Что ж… Отпущу… Но если увижу рядом с ней еще раз, пеняй на себя.
Снова проверка на вшивость? Мне не впервой бодаться с «заботливыми папочками», которые будут опекать своих взрослых дочерей до гробовой доски. Вытянув руку, я крепко ухватился за ладонь Кутузова.
В ту же секунду в меня хлынуло какое-то невероятное количество энергии. Как будто открыли громадный кран, и целая тонна воды рухнула на меня. Ноги подкосились, в глазах потемнело. Давление было настолько сильным, что меня едва не разорвало изнутри, но скоро боль утихла. Появилось даже легкое ощущение эйфории. Столько энергии во мне никогда не было.
— Ну как, еще есть желание трепать языком? — улыбнулся генерал.
Скорее всего, он рассчитывал на совсем другой эффект, но пока не догадывался, что его план напугать меня провалился.
У всех магов вместилище ограничено, и вливание моря энергии и с такой скоростью, причинит такую дикую боль, по сравнению с которой боль от первого опустошения была легкой щекоткой. Однако мое вместилище было бесконечным и совершенно свободным, пока я не принимался колдовать.
Вот только энергия эта отличалась от той, что текла во мне раньше. Едва ли мне удастся оставить ее в себе на длительное время.
— О чем вы? Я щекотки не боюсь.
— Ах, вот как? — ухмыльнулся мужчина, и тут я пожалел, что сболтнул лишнего.
До этого Кутузов использовал даже не треть своей полной мощи.