Впрочем, мне не стоит сокрушаться. Вечером отправляемся? Хорошо. Прожектор и фары на катере в рабочем состоянии. Моя роль запустить салют? Так же без возражений. Запустим прямо в противника. А еще я возьму одну «римскую свечу», это трубка со снопами искр, выпускаемая на небольшие расстояния. Я буду колдуном, магистром магии! Если при этом еще и покричу чего страшного, с проклятиями…
Вечером вся община вышла нас провожать. Если до того, я относился к походу, как к приключениям, то, вглядываясь в лица людей, наблюдая в них серьезность, обеспокоенность, и сам стал переживать. Нас провожали и сразу же, так, на всякий случай, оплакивали. Слез не было, но угрюмая остановка не оставляла вариантов для интерпретации настроений.
Пришла и Севия. Она последовала моей просьбе, которую могла счесть и за приказ, и одела-таки теплый спортивный костюм, натянув даже на свои чернявые волосы капюшон худи, а на ноги носки и крассовки. Девушка оказалась неотличима от тех девчонок, что были оставлены мной в будущем, лишь за тем исключением, что она была красивее многих из тех, что я встречал.
— Вернись! Убей врагов нахар! — сказала она, обнимая меня и прикасаюсь щекой к щеке.
Мы миловались «по-местному» а вот другие целовались. Это было еще одним элементом прогрессорства. Теперь, благодаря мне, у людей появилась возможность еще более ярко проявлять свои эмоции через поцелуи. Чтобы только это не принесло эпидемии от обмена слюной.
Рассматривая людей, я заметил яркую эмоцию на лице одного воина, резко контрастирующую и отличимую от остальных. Он завидовал. Это был мужчина, который в последнем бою, случившимся с огневиками, сломал руку. Тогда я вправил, насколько понимал и мог, перелом, наложил шину и туго обвязал две доски бечёвкой. Он баюкал свою руку и было видно, что сокрушался от невозможности отправится в селение, откуда был когда-то изгнал. Рвался в бой.
— Все! Ехать! — выкрикнул я, и Никей с Рыкеем встрепенулись, приказывая воинам занимать места на плотах.
Мы смогли поместить всего шестьдесят три воина. Больше было сложно тем, что просто не хватало места. Тянуть следом еще и долбленки сочли на ненужное. И так, расход топлива существенно увеличился, а катер тянул плоты на пределе своих возможностей, но тянул. Нормальную технику имел пограничный отряд.
Не сразу, но удалось установить более-менее приемлемую скорость и уверенно, но не быстро, двигаться в сторону главного селения племени Рысей. Мне говорили, что по течению, если не грести дополнительно, от нашей общины до столицы Рысей день пути и немного ночи. Путем нехитрых вычислений в уме, а, если быть с собой честным, то на калькуляторе, я выяснил, что главное селение находится где-то в шестидесяти-семидесяти километров от нас, там, где в будущем будет Речица или чуть в стороне. Это в том случае, если брать в расчет скорость течения Днепра в 1 м/с. В будущем было примерно так, может чуть меньше.
И тут меня осенило! Копань! Деревня Копань! Там я был на раскопках с одним из виднейших белорусских археологов [действительно, был, с Николаем Николаевичем Кривольцевичем. Имя ученого использую потому, что нашел в интернете упоминания о нем в общем доступе, как и о раскопках в Копани].
В памяти всплыл кремневый наконечник стрелы, который я чуть не выкинул с землей в отвал из-за того, что был не в лучшей форме и дезориентирован после вчерашних посиделок. Тут же были кости животных керамика, серп. Вот только те стоянки были мало похожи на большое селение. Но мало ли, может уже в следующем году, от того года, с какого я попал в прошлое, Николай Николаевич обнаружит еще одно селение рядом. Ведь такое предположение, о вероятности большого селища где-то рядом, озвучивалось у костра. Селище найти не так легко. Городище со своими укреплениями себя покажет, а селище, нет.
Насколько племя Рысей было самоуверенным, если посчитали за ненужное создавать оборонительные укрепления? Надеюсь, что мне удастся вразумить людей, что одного частокола для обороны явно недостаточно.
Но все разговоры после. Сейчас же, когда спал интерес от того, что я плыву к месту, где был на раскопках, настроение покатилось в пропасть. Как же я рискую! Нет, не потому, что еду сражаться, а из-за того, что уехал из дома. В мое отсутствие может же найтись тот, что захочет пограбить. Пусть я закрыл дом на все замки, повесил еще дополнительный, навесной, амбарный, замок, закрыл ставни, дверь на чердак отдельно запер, выставил охотничьи капканы. Севию вынуждено переселил обратно в баню, с мамой, но все равно беспокоился.
Это я так в дракона превращаюсь? Чахну над своим златом? Да! Так и есть — чахну! Если люди разграбят все, что имеется, то это «все» обесценится. И дело даже не в том, что я жадничаю, хочу иметь рычаги воздействия на аборигенов, хотя и не без этого. Дело в том, что тот, кто многое имеет, стремится к малому. Зачем осваивать гончарный круг, если чуть ли не в каждой семье будет кастрюля, металлический таз, чугунный котелок, или ведро? Ведь это сильно лучше, чем даже те керамические изделия, что можно сознать на круге. И так во всем. Мне нужны люди сытые, но боящиеся остаться голодными. Тогда сможем прогрессировать.
— Гони страх! Он враг воина! — сказал мне Никей, который счел, что моя озабоченность связана с трусостью.
Хотелось ответить, что рулить в потемках катером не так уж и легко. Требуется концентрация, а уже пошел третий час ночи. Кофе, может и помогло бы, но что-то сломалась кофе-машина производства «Бронзовый век электрик». Надо было взять все-таки зерен и пожевать.
Между тем, мы приближались. По всем показателям, через часа два можем быть на месте. Но так рано нам не нужно. Брать селение необходимо на рассвете, иначе в темноте и своих постреляем и, условно, гражданских.
— Я не боюсь. Со мной Бог и он поможет. А вы, бойтесь, если еще не приняли Господа! — отвечал я, все больше погружаясь в роль жреца.
— Огни! Огни! — закричали и у меня под ухом и с ближайшего плота.
*…………*…………*
Интерлюдия
Звезда воинов со своим старшим воином и еще одним мужчиной сидели за костром и грелись. Днем была теплая, уютная, погода, а ночью продрогнули все. Мужчины сейчас с превеликим удовольствиям оказались бы рядом со своими женами, у горячего очага и, непременно, спящими.
Почему они не спят? Так, спали, но проснулись, причем все почти в один момент. Резко похолодало, а костры затухли. Старший звезды, воин Тарк, уже влепил кулаком в глаз дежурному, в обязанности которого входило поддерживать костры ночью, но он заснул. Ну а теперь уже и не спиться. Уже утро, но все еще темно. День пока не прибавил настолько, чтобы утром светило солнце.
— Не нравится мне Снор все это, очень не нравится! — высказывался Тарк, самый опытный в звезде воин.
Это чаще всего Тарк и командует воинами, а Снор, племянник Борна, главы рода, в данном случае присутствовал для представительства, чтобы воля патриарха была услышана воинами рода, что отправились в поход, и правдивость слов поверили.
— Тарк, может у тебя плохая хижина? Или твоя жена голодная? — спрашивал Снор.
После упоминания жены, опытный воин тяжело вздохнул. Не так давно, зимой, он потерял свою первую жену, которую всегда любил больше второй и которая была хозяйкой и хижины, и сердца мужчины. Она умерла, как чаще всего с женщинами и бывает, при родах. При этом умер и ребенок, так и не родившийся. И Тарк тосковал, но изливать душу Снору, племяннику главы рода, он точно не собирался.
— Все у меня есть, из трех выживших детей, никто не голодает, я даже своего раба могу прокормить и собаку, — отвечал Тарк, а остальные воины смотрели на него завистливо.
Иметь собственного раба могли многие. Тут же дело не в том, что найти человека и заставить его работать или выполнять другие функции. Важнее иное — прокормить взрослого человека. Вот это позволить себе не каждый может. Тарк был удачливым охотником, но жил даже не с леса. Он умел делать сети. Долгое это производство, но настолько прибыльное, что с одной сети, при обмене на продукты, можно кормить семью целых две луны.
— Так будь благодарным, Тарк! И богам и тем, кто у тебя добро не отнимает, — Снор улыбнулся, проявляя чувство превосходства, что смог облагодетельствовать неразумных своей мудростью.
— Все так, но я воин и ценю воинское мастерство. Если бы Морваг вызвал лекса Хлудвага на поединок и победил его, то я первым бы преклонил колено перед новым лексом. Но обманом и подлым убийством?.. — говорил Тарк, но последние его слова уже не были слышны.
Все воины засмеялись, представляя, как щуплый и неказистый Морваг сражается с мощным и высоким Хлудвагом. Смех мужчин, с которыми Тарк уже более десяти лет ходит и в лес и в походы, заразил веселостью и его.
Не смеялся только Снор. Может его иногда и заносило, когда молодой мужчина демонстрировал, что умнее остальных, но разум у Снора присутствовал. Он, смотря на воинов, понимал, что с переворотом Морвага, Рыси сильно ослабели. Если даже в такой дисциплинированной звезде воинов, как у Тарка, позволяют себе высмеивать лекса Морвага, то дело дрянь.
— Что это? — спросил Снор, но не был услышан другими.
Племянник главы рода встал и всмотрелся в даль. Из-за излучины реки виднелся столп света, который точно был не отблеском луны.
— Смотрите! — уже закричал Снор и только тогда веселящиеся воины обратили внимание не несоответствие, что они видят, тому, что должны увидеть.
— Слушайте! — это уже Тарк обратил внимание на звуки.
Никто и никогда не слышал такого рычания. Все мужчины были опытными охотниками и могли различить по звукам не только зверя, но и пол и возраст животного. А тут…
Вдруг всех воинов ослепил луч… Солнца?
— Боги, что это? — спросил Снор, протирая глаза.
Никто не отвечал, все занимались тем же, чем и племянник главы рода, приводили глаза в порядок, чтобы рассмотреть происходящее на реке.
— Монстр! — с ужасом сказал самый молодой воин из звезды Тарка, бывший двоюродным братом старшего воина.