ий потолок Тварина. Между ними затерялась щупленькая фигура затянутого в кожанную униформу, навевающую мысли на определенные фильмы, Юнкерса.
Я торопливо впустил их внутрь.
- Ого! - одобрительно крякнул Тварина, бросая хищный взор в сторону стола. - Не думал, что у нас намечается столь мощная пьянка.
- Предстоит обсудить настолько важные дела, что без дополнительной смазки для мозгов не обойтись, - вздохнул я извиняюще. - Насильно ни в кого заливать не буду!
- Дорогой коллега заговариваться начал! - быстренько отреагировал Бухольц, прыгая на свободный стул. - По мне так все в лучшем виде, Геральт. Кстати...
Учитель алхимии вытащил из-под полы ещё одну бутылку самогона и присоединил к уже стоящему на столе. Я молча поднял вверх большой палец. Старый воин - мудрый воин.
- Все, молчу, молчу, - усмехаясь, проговорил Тварина, снимая свою шубу. Юнкерс крепко прижал мне руку и сказал:
- Рад снова видеть вас, Геральт. Для меня честь, что вы доверяете мне.
- Присаживайтесь, мой друг, присаживайтесь, - я подвел прлуэльфу к высокому креслу, в котором он без проблем доставал до середины стола. - Для полного комплекта не хватает еще двух человек. Как только они появятся, начнем.
Бухольц, скривившись, уныло промямлил, разжав пальцы на горлышке облюбованной бутылки:
- Семеро одного не ждут.
- Но я же не могу им налить штрафную! - с досадой пояснил я. - Они ещё несовершеннолетние!
Тварина, заняв половину стола, недоверчиво нахмурился:
- Только не говори, что ты позвал на наше собрание кого-то из детей.
- Грубуса и Фемус, - подтвердил я. - Думаю, пришла пора расширить наш личный круг. Я созываю Тайный совет, друзья. И ввиду открывшихся обстоятельств настаиваю, что некоторым из моих учеников нужно знать всю правду. Вы сами еще не все знаете.
Тварина забросил в рот сочную, начиненную мясом со специями сосиску, и, аппетитно жуя, прочавкал;
- Ты... Хм, хрм, ты, выходит, опять даром времени не терял, дружище. Впрочем, я так и думал. Иначе с чего бы такая повышенная секретность? Встреча в Самервидле, на выходных, в тайне от всех. В комнате, надёжно защищённой чарами от подслушивания. Кстати, очень искусная работа, я сразу и не понял...
Даже так? Я скромно потупился, и виду не подав, что об этих чарах сам только что узнал с его слов. Видимо, Злобнус старался обезопасить свое гнездышко от лишних ушей.
- Неужели становится хуже, профессор? - Аларик Юнкерс обеспокоенно, со скрипом кожи, поёрзал на кресле.
- Боюсь, что да, - мрачно сказал я. - Поверьте, после всего услышанного эти три бутылки водки лягут нам в брюха, как за здорово живёшь!
Бухольц недоверчиво выпучил глаза. И тут в дверь робко поскреблись. Вовремя, я посмотрел на часы. Еще две минуты и заставил бы опоздавших отжаться по десять раз, невзирая на всю важность момента.
Отврив дверь я смерил своих учеников грозным взором. Они тряслись, как осенние листочки на ветру, шмыгая носами. Ясно, балбесы летели по такой холодине на метлах и замерзли как бобики. Это вам не закаленный тысячами штормов неубиваемый для любой непогоды Аларик Юнкерс. Придется все-таки в профилактических целях накапать им по пятьдесят капель лекарства.
- Проходите, раздевайтесь, садитесь за стол, - посторонился, я пропуская прошмыгнувших в теплую комнату ребят. - Меньше говорите, больше слушайте.
Оказавшись в компании преподавателей за заставленным закуской и спиртным столом, школяры несколько заробели и явно не знали, куда девать руки. Раскраневшиеся и озябшие, они вожделенно поглядывали на заветные бутылки с самогоном. Бухольц, как скаредный хомяк, сопя, придвинул к ним две наполненных элем кружки, бормоча под нос что-то типа того, что "на них никто не рассчитывал". Я же разлив всем по стаканчику, решительно поставил и перед своими учениками две стопки.
- Пьете только после нас. Сначала посмотрите, как это делается. Сразу же закусывайте. Или запивайте... Да не тянись ты к элю, дубина! Хочешь в самом начале улечься под стол? Вон рассола налей...
Обернувшись, как от огня, Рамси судорожно схватился за банку с огурцами. Я дождался, когда, наконец, все будут готовы и, взяв стакан, по очереди глядя каждому из присутствующих в глаза, сказал:
- Друзья, спасибо, что отозвались на мое приглашение. Для тех кто впервые пьет с нами, повторюсь. Здесь собрались только те, кому я могу доверить свою жизнь. Не хватает только Пиви, но у него свое задание...
Проникнувшись торжественностью момента и моим серьёзным голосом, Рамси и Венера аж покраснели от смущения и с заблестевшими глазами внимали каждому моему слову.
- Выпьем за всех присутствующих, за то, чтобы не в последний раз собраться, и чтобы следующий повод был более радостным. Ну и за то, чтобы у всех все было между ног!
- Вздрогнули, - Тварина, усмехаясь, опрокинул стакан.
- Первая пошла! - Бухольц глотнул самогон и отправил в догонку кусочек хлеба.
- За спецназ, - Юнкерс уже закусывал душистым сыром, блаженно улыбаясь.
Затравленно переглянувшись, школьники осторожно понесли самогон к губам. Одним махом глотнули и... Венера взвизгнула так, будто вместо холодной водки глотнула кипятка. А Рамси так и остался сидеть с выпученными глазами, медленно наливаясь кровью. Кажется, он даже вдохнуть боялся. Я хлопнул свою и сказал:
- Грубус, рассол! Фемус, копченная курица! Да не ты курица, вон хватай ножку, бестолочь!
Протягивая рюмку за второй дозой, Тварина уже хохотал в голос. Я невольно улыбнулся. По крайней мере начало собрания удалось. Даже не хочется переходить к плохим новостям. Ладно, чуток подкрепимся, а потом и самые хреновые вести не покажутся такими уж страшными и безнадёжными.
- Между первой и второй, что? - я уже открывал бутылку.
- Промежуток небольшой! - уже заученно подхватил Юнкерс. А Бухольц даже сподобился на оригинальную шутку:
- Между ног! Ха-ха!
Рамси так и прыснул. От одной порции согревающего его слегка развезло, он повеселел и радостно улыбался. Видно было, что ему чертовски у нас нравится. Ничего, парень заслужил. Венера же, переварив услышанное, стыдливо покраснела, словно слова алхимика имели к ней самое непосредственное отношение. Ну и компашка у нас подобралась!
Когда мы уполовинили первую бутылку (я с каждым разом уменьшал для школьников дозировку, внимательно следя, чтобы они больше ели, чем пили) и все неплохо прогрелись, я решил приступить к делу. Прожевав бутерброд из хлеба, сыра и селёдки, я промочил горло элем и сказал:
- Ну а теперь слушайте, друзья. Внимаетельно и по возможности не перебивая. Все вопросы и предложения после. Я хочу все рассказать так, как оно выстроилось у меня в голове, чтобы ничего не упустить. Начну, пожалуй, с самого начала, с того дня, как я только приехал в начале сентября в Колдовгаст. И тогда у вас нарисуется более целостная картина все происходящего.
Я начал говорить. Говорил долго и обстоятельно. Старался не упустить ничего. Излагал свои личные мысли, догадки, предположения, вплетая в канву общего сюжета всей той невероятной истории, которая родилась в школьных стенах с того самого момента, как я приехал на замену умершего Злобнуса. Разумеется, я не рассказал о том, как сам оказался в этом мире и кто я на самом деле такой - учитель физкультуры Рязанцев Анатолий Александрович! Думаю, в такое они бы точно не поверили. Да и не надо пока никому об этом знать.
По мере того, как мой рассказ подходил к концу, а в глотке у меня изрядно пересохло, лица преподавателей становились все задумчивей и тревожней. Ну а Рамси с Венерой выглядели так, словно только сейчас до них дошло, что они оказались на пиру у банды людоедов и их дальнейшие жизненные перспективы весьма туманны. Мне даже стало жаль их. Верно говорят, в неведении великая сила. Простите, ребята, но пришла пора играть по-взрослому. В противном случае боюсь даже представить, что может произойти.
Закончив рассказ, я в нескольо глотков осушил кружку с элем и, пока мои друзья усваивали услышанное, подбросил в затухающий камин несколько дубовых полешек, которые огонь принял с радостным гудяшим ворчанием.
- Что скажете, собутыльнички? - спросил я, возвращаясь за стол и уверенной рукой разливая самогонку по опустевшей посуде. - Каково, а?
- Я так и знал!! Ну ведь знал же, всегда догадывался, что дело нечисто! - взревел на эмоциях Тварина, хватаясь лапищами за стол. Бедное дерево затрещало. - Помнишь, Геральт, наш первый разговор? Уже тогда у меня было предчувствие, что наш Дурлус влез в какую-то погань! Но чтобы в такое?..
Он растерянно смолк, глядя на меня беспомощными наивными глазами.
- Директор сошел с ума! - в ужасе выдохнул Герман, откидываясь на спинку стула. - Я до последнего не думал, что все настолько может быть плохо. Мы должны немедленно сообщить в Совет Магов!
Я переглянулся с мудро молчавшим Юнкерсом и тяжело сказал:
- Где все наши доводы будут разбиты в пух и прах. Что будет значит слово пришлого учителя, тем более только что освободившегося из тюрьмы и уже замеченного в подозрительных делах, против слова уважаемого директора Колдовгаста и всего преподавательского состава? Да меня на смех подымут! И вас тоже. Скажут, что раз мы пьем вместе, то и шайка у нас одна. И именно нас обвинят в сговоре с целью свергнуть законное правление Школы. Даже Злобнус, у котрого на руках было личное приглашение Дуплуса участвовать в его страшном деле по пробуждению мертвого чернокнижника, не спешил действовать. Да, он поплатился за это жизнью, но без железных доказательств он не хотел поднимать бучу. Мы же в еще более худшем положении. Кроме предположений, догадок, старинных сказочек и преданий мы ничего не сможем предъявить в суде. Да в крайнем случае все свои прегрешения Дуплус легко спихнёт на того неизвестного, что убил Симула. И останется чистеньким!
Тварина согласно закивал:
- Не думаешь, что они работают вместе? Этот твой загадочный враг и директор?
- Вот жто самая странная деталь головоломки, - поморщился я. - Я до сих пор не могу понять, кто это, и чем он руководствуется. Он действует так, словно отлично осведомлен обо всех планах Дуплуса, но идет по своей собственной дорожке, не считаясь с мнением директора Школы. Или же это тоже часть некоего хитрого плана, или Дуплус не контролирует этого мерзавца, и знает о нем не больше, чем мы. Так что наше положение в случае выноса сора из избы и обвинений в адрес Дуплуса будет весьма шатким. Мой старый приятель следователь прямым текстом указал, что нужны доказательства. А что я смогу предоставить? Умерших шестьсот лет назад духов в качестве свидетелей и собственные домыслы? Это даже не смешно.