- В том числе и убийство, - подтвердил я. - Убийство моего ученика, в котором директор обвинил меня на основании голословных и необоснованных подозрений.
- Насколько я понял из вашего дела, в общих чертах, конечно, случаю об убийстве предшествовали другие, на редкость странные обстоятельства,- де Кум постучал костяшками пальцев по лежащим на столе перед ним бумагам. Я обратил внимание, что на листе постоянно появляются новые слова и предложения. Словно кто-то где-то строчит послание, и оно тут же дублируется пред светлые очи коменданта. - Разумеется, следствие во всем разберётся, профессор. Невиновных мы не держим. И если дойдет все же до суда и вы будете оправданы, вас тут же отпустят! Вам не о чем переживать.
Я поднял скованные руки и усмехнулся:
- Полагаю, освобождение под залог не обсуждается!
- Правильно полагаете! Только не в случае волшебников! - де Кум напустил на себя несчастный вид, словно ему было очень неприятно сообщать мне об этом. - Вы же сами понимаете, что удержать волшебника против его воли возможно только в Железном Черепе. Вдруг вы окажетесь виновны, а?
Ясненько. Обломы начинаются.
- Вы можете нанять адвоката. Если вдруг посчитаете нужным, - комендант хитренько заулыбался. Понятно, куда клонит этот сучий выкормыш. Дескать, невиновному адвокаты ни к чему. - Так же вы имеете право на одно посещение в неделю. Сегодня пятница. В воскресенье день посещений. Если кто-то изволит вас навестить, вы увидитесь... У нас нет произвола и беспорядков, профессор, мы образцовая тюрьма и соблюдаем законы общества и права закоюченных. Если вы будете следовать всем правилам, то спокойно дождётесь суда. Ну а дальше...
Он театрально вздохнул и возвел глаза к закопченному потолку. Дальше было понятно без слов. Либо я уберусь отсюда либо начну отращивать седую бороду на зависть директору Дуплусу.
- О внутренних тюремных распорядках вам расскажет старший надзиратель, - сказал, выпрямляясь, де Кум, пробегая глазами по очередным проявляющимся на бумаге строчкам. - Так же пройдёте обыск и осмотр, смените одежду. Ваши личные вещи будут лежать в полной сохранности, и так же будут использованы в интересах следствия. Получите их после решения суда или же лет через двести, ха-ха!
Этому плюгавому обормоту было смешно! Мне же ни капельки. Но я подавил гнев, силой заставив себя сдержаться. Не в моем нынешнем положении рыпаться.
- Так же смею своим долгом напомнить, что я и некоторые из старших надзирателей являемся нейтралами. Во избежание лишних неприятностей...
Нейтралы? Мне это ни о чем не говорило, но я с пониманием хмыкнул.
- Все, профессор, можете быть свободны. Ха-ха-ха! Простите...
Придя в полный восторг от каламбура собственного изготовления, де Кум заржал как придворный карлик. Я же, скрипя зубами, повернулся на каблуках и, не говоря более ни слова, зашагал к двери. Мне стало ясно одно. Надо рвать отсюда когти!
Глава 2
Глава вторая, в которой я продолжаю познавать тюремные правила на собственной шкуре и, пардон, заднице (но это не то, о чем вы подумали!), знакомлюсь с сокамерниками и становлюсь настоящим зэком!
Едва захлопнулась дверь, стриженный горшком надзиратель сурово сказал:
- Заключенный Даркен, извольте следовать за мной.
Вот так просто и обыденно я из профессора превратился в рядового "заключённого Даркена". Каковы превратности судьбы, однако! Шутки кончились. Я буркнул нечто неудобоваримое и с видом несгибаемого Сильвестра Сталлоне последовал за монахом. Бугаи шли по пятам, небрежно поигрывая железными дубинками. По их глазам видел, что они с удовольствием сыграли бы на моей спине рок-н-ролл.
Меня привели в очередную комнату, настоящий каменный мешок без окон, разделённую на две половины. Жаровня, несколько шкафов, длинныйсдеревянный стол. Здесь я увидел еще парочку закованных в кандалы заключенных. Один из них был человеком, похожим на проворовавшегося бухгалтера, второй низкорослым существом зеленого цвета, с приплюснутой физиономией, опускающимися на плечи зелёными ушами и круглыми жабьими глазищами. Они покорно стояли, понурив головы, и ждали своей участи. Их надсмотрошики, парочка здоровяков, расслабленно поигрывали дубинками. На нас они даже не посмотрели. Я насторожился. Что это за место? Правил бал же здесь на редкость жизнерадостный тип.
Больше всего он напоминал сошедшего с ума Альберта Эйнштейна, разожравшегося до неприличия. Розовый, довольный собой и своей козырной работой, с копной торчащий в разные стороны нечесаных волос, обряженный в грязную мантию. Он радостно потирал руки и напевал под нос похабную песенку. Увидев нас, он обрадовался ещё больше.
- Фингер, дружище, ты привел еще одного гостя! Что за день, что за день! Сразу три новых постояльца. Эй, субчик, становись к своим приятелям. Не бойся, это не больно!
Криво покосившись на этого весельчака я встал в наши короткие, но сплочённые ряды из трех узников. Человек со страхом в глазах посмотрел на меня и, натолкнувшись на мою мрачную рожу, торопливо опустил взор долу, бормоча извинения. Черт, как он здесь оказался? И это попавшийся на горячем чародей? Зеленый же малец, подрагивая ушами, покорно стоял, согнувшись под тяжестью оков. Я увидел, что ему сковали ещё и ноги, соединив с наручными кандалами дополнительной цепью. Этот ушастый зелёный недомерок, похожий на гоблина, опасный преступник? Ну, не мне судить. Хотя по поводу справедливыз расследований в магическом сообществе этого мира у меня начали закрадываться сомнения.
- Да, новичок, Хрянчер, с пылу с жару, - лениво проговорил Фингер, не вытаскивая рук из рукава сутаны. - Настоящий профессор.
- Да ты что?; - на розовощёкой харе весельчака отразилось неподдельное изумление. - Не из Колдовгаста?
- Оттуда, - наслаждаясь проявленным Хрянчером вниманием, сказал монах. - Говорят, пришил одного из своих учеников! Вот тебе и преподаватель по Защите от Тёмных сил!
Я не спешил развеивать его слова. Что-то подсказывало, что это будет лишним. Мне лучше среди сокамерников и тюремного персонала поддерживать репутацию реально опасного человека. Гоблин, вздрогнув, покосился на меня. А похожий на бухгалтера бедолага так вообще чуть не грохнулся в обморок от соседства с моей бандитской персоной. И это я еще пока рта не раскрыл!
- Ай-ай-ай, - засокрушался Хрянчер, приволакивая из закутка большущую корзину, разделенную на три части ставя перед нами на пол. - Куда катится этот спятивший мир! Ладно, дорогие мои красавчики, начинаем процедуры. Раздеваемся и аккуратно складываем свою одежду в эту корзиночку. Раздеваемся догола!
Я мрачнел все больше. Меня начало разбирать дикое желание начистить этому лохматому хмыренку рожу. Больше он ничего не хочет? Но деваться некуда, мы должны избавиться от старого и переодеться в тюремные робы. Которые, кстати, непоседливый как живчик Хрянчер уже заботливо раскладывал на длинном деревянном столе. Там же он положил короткий, украшенный затейливой резьбой жезл и пару подозрительных резиновых перчаток, похожих на диэлектрические.
Мы стали неуклюже раздеваться. Охранники-мордоворты скучающе зевали, а Фингер с Хрянчером вполголоса трепались о своих делишках. Я разделся быстро, аккуратно сложив свою одежду в один из отсеков корзины. Поверх положил часы-луковицу и ботинки. Надеюсь теперь нам дадут одеться в местные смокинги, стоять босыми ногами на холодном каменном полу удовольствия не добавляло!
Хуже всего приходилось гоблину. Ушастый коротышка, скованный как Гарри Гудини, пыжился, пытаясь избавиться от набедренной повязки и туники, и никак не мог, поскольку Гудини он определённо не был. Я, вздохнув, помог ему избавиться от его рванья, чем заработал благодарный взгляд выпученых глазищ. Бухгалтер разделся сам, но вид имел при этом такой, словно его уже вели на эшафот.
- О, все уже голенькие! - обрадовался Хрянчер. Мне его радость показалась искренней, что меня в свою очередь совсем не радовало.
Схватив со стола резной жезл, он шустро подскочил к нам и начал по очереди проводить вдоль всего тела. Теперь понятно, что это за штука. Чароискатель.
- Чист, как утренняя роса, мой зелёненький, - громко сообщил розовощёкий вертухай, переходя от гоблина к бухгалтеру. Тщедушный мужичок, стыдливо прикрывающий срам окольцованными руками, едвп не взвился под потолок, когда Хрянчер стал водить вдоль его набора костей жезлом- чароискателем. Тюремный завхоз подозрительно косился на заключённого, бормочущего что-то под нос, и с удвоенным вниманием орудовал жезлом. - Что-то ты больно нервный, мой милый! С чего бы это? Нешто задумал что плохое, или как?
Уловив в медоречивых рассуждениях Хрянчера нотки затаённой угрозы охранники выпрямились и сжав в кулаках железные палки голодными волками уставились на затрясшегося от страха бухгалтера. На его счастье жезл ничего не показал и, разочарованно бурча пол нос, живчик обратил свое внимание на меня. Все это время Фингер не скрывая скуки, грелся подле жаровни.
Со мной Хрянчер так же провозился на порядок дольше, чем было необходимо в такого рода процедурах. Розовый, покрытый испариной лоб завхоза избороздили недоуменные морщинки. Он повторно, раз за разом водил вдоль моего статного и могучего тела жезлом, что-то ворчал, щупал покрытое резьбой древко и вновь совершал свои шаманские ритуалы. Как будто его что-то явно смущало. И я даже догадывался, что. Точнее, кто. Я в теле Геральта Даркена. Каким-то образом этот улавитель скрытых чар чуял, что внутри телесной оболочки закованного в браслеты преступника есть что-то еще, но никак не мог определить, что. Наконец, плюнув и махнув рукой, весельчак отложил жезл и сказал:
- Все, Фингер, все трое девственны, как щелка молоденькой ведьмы! Никаких скрытых чар и заготовленных заклинаний. Ни у твоего убивца-профессора, ни у чинуши из министерства, ни у гоблинского шамана.
- Заканчивай уже, - зевнул Фингер. - Мне из ещё сдавать Шнифту. А он, сам знаешь, любит представления устраивать. А скоро ужин.