Жалко, что я не художник и не могу нарисовать, как он выглядит, чтобы показать рисунок остальным. Описать же его словами гиблое дело. Уж больно заурядное и ничем не выдающееся у него лицо. Лицо идеального преступника. Ни особых примет, ни шрамов, ничего. Потому и не могу сразу вспомнить, где же я его все таки видел...
Учебная неделя завершалась на мажорной ноте. Я рвал и метал, никому не давал спуска. В предверии наступления каникул доводил свой класс до изнеможения. Не попадало только Стингу. Тощий засранец продолжал залечивать сломанную клешню на больничной койке. Я летал как угорелый по всей школе, изображал кипучую деятельность и участвовал, кажется, во всех без исключения мероприятиях посвященных приготовлению к новогоднему балу и встрече нового года. Попутно заглядывал во все классы, мимоходом общался с преподавателями, напутствовал учеников, облазил все самые дальние закоулки, в которых до этого не успел побывать. К субботе был как выжатый лимон. Ноги гудели, голова трещала, а новой информации ноль. Конечно, все мои метания преследовали одну цель. Я старался заглянуть каждому обитателю Колдовгаста в лицо. Не знаю, умудрился ли я это сделать за два дня, но результат ничем не мог порадовать. Худой, заострённой рожи моего врага с короткими черными волосами на башке я нигде не встретил.
И вместе с тем что-то мне подсказывает, что я на верном пути. Он здесь, в замке, очень умело прячется. Но он именно тут. Я это знал.
На воскресенье был назначен новогодний бал. С понедельника ученики будут разъезжаться по домам на праздничные каникулы. Во вторник тридцать первое число, Новый год. И Школа опустеет почти на две недели. Станет тихой смиренной обителью. Конечно, не все уедут. Каждый год кто-то да оставался в Колдовгасте на все праздники. Но таких было абсолютное меньшинство. Сейчас, когда по сравнению с прошлыми годами количество учащихся значительно уменьшилось, таких учеников вряд ли будет больше десятка. Ну, может, кто-то из обслуживающего персонала и учителей. Капля в море.
Я вот лично никуда не собирался уезжать. Хотя до недавних событий даже думал умотать в небольшое путешествие по окрестным землям, в целях расширения географического кругозора. Думал, да передумал. Сомнительно, что Дуплус предпримет какие-нибудь резкие и неожиданные действия. Для этого нужно, чтобы выбранные им на роли жертв школьники остались в Колдовгасте. Но мне уже было известно, что все мои оболтусы собираются разъезжаться по домам.
Но я все равно останусь. На всякий случай. Буду наблюдать, все подмечать, следить за каждым шагом дуплусовской шайки. Старый добрый Анатолий Александрович будет стоять на страже. На самый крайний случай я был готов вызвать Жерара с кавалерией. Да и члены моего Тайного совета всегда были под рукой, если что. Тем более , что нынче наша дружная компания усилилась гоблином. Признаю, со стороны врагов мы, как я подозреваю, не производили сильного впечатления. И встреть они нас в полном боевом составе, наверняка бы покатились от хохота. Судите сами: домашний эльф, гоблин, лесной эльф-полукровка, зоотехник, алхимик-алкоголик, парочка прыщавых старшеклассников! Умора. Один только я, конечно, производил самое благоприятное впечатление и выглядел, как серьезный чародей, способный накрутить хвост целому выводку ведьм. Но в том и наша сила. В том, что нас недооценивают.
Особое, самое пристальное внимание я уделял преподавателю врачебной магии Горацию Простатусу. Даже дал сверхтайное задание Грубусу и Фемус по мере сил, так, чтоб не сильно светиться, пасти его. Я предполагал, бездоказательно, конечно, что не исключено, что за лощенной внешностью розовощекого толстячка-весельчака скрывается мой таинственный адепт запретных заклинаний. А что, чем черт не шутит? Не исключено, что он склонил на свою сторону Генри Стинга, просто через сон прополоскав тому мозги! Рамси с Венерой так прониклись нашим общим делом, что даже были готовы остаться со мной, и нести боевое дежурство все каникулы. Я, по достоинству оценив их благородные порывы, едва не накостылял обоим по шеям и предупредил, что если я их увижу после новогоднего бала в Школе до начала второго семестра, удавлю собственными руками. Примерно тоже самое, не открывая причин, разумеется, донес до каждого из своих учеников. Никто из них не должен был оставаться в Школе. Да, собственно, никто и не собирался, учитывая, как они до этого шесть лет относились к получаемым знаниям и терпели последние четыре месяца мою солдатскую муштру. Отдохнуть от Колдовгаста хотелось всем. А Гарри Поттеров среди них не было. И слава Богу.
В субботу днем решился выйти прогуляться на свежем воздухе. Оделся потеплее, натянул шляпу, намотал шарф, да и сподобился покинуть замок. Спустившись по ступеням к изножью школы, прошелся до каретной стоянки, прогулялся возле хозпостроек. С удовольствием дышал зимним чистым воздухом. Снег сверкал на холодном солнышке, мороз был градусов пять-шесть, не больше, стоял полный штиль. Отличная погодка для оздоровительной бодрой прогулки. Особенно если перед ее началом накатить стопятьдесят согревающего, хе-хе.
Я гулял вокруг замковых угодий, здороваясь с наслаждающимся зимними красотами школьниками, которым не сиделось в тепле и кто не принимал участия в подготовке к празднику. Хрустя под ногами снегом, я продолжал изображать праздное безделье. Бал. Завтра школьный новогодний бал. И вот хотите верьте хотите нет, было у меня нехорошее предчувствие. Ну вот, скажете вы, задолбал уже своей чуйкой! Сколько можно какарть словно ворон, кличущий беду. А меж тем так оно и было. Как у Брэдбери. Чую, что-то страшное грядет. Вот и я чуял. И ничего не мог с этим поделать.
Кстати, сегодня вечером мы собрались нашей уже вполне сформированной и спившишейся, тьфу ты, спевшейся бандой устроить у меня в берлоге очередную благородную вечеринку и распитием не менее благородных напитков и вкушанием изысканных яств. Причина? Приливаем Жаболапа. А как иначе? Тут уж все честь по чести. У них свои традиции, у нас свои. Пиви был поставлен перед очередной задачей совершить налет на школьные кладовые, хранящие съестные припасы. Бухольц обещался принести свеженькой самогонки. Учитель алхимии иногда увлекался, пытаясь внести в рецепт изготовления беленькой всякие новшества и прогрессивные элементы. Все его благие начинания я пресекал на корню. Не хрен портить то, что уже отработано годами. Грешно. Тем более на таком то сырье, как в этом мире! Так что посидим суровой мужской компанией. В привычном составе. Без школьников, само собой. В Школе наши чрезмерно тесные отношения с Грубусом и Венерой Фнмус не должны привлекать ничьего излишнего внимания.
Я остановился и подул на замёрзшие руки. Вдали чернела стена Чародейского леса. Море древних деревьев, заставших времена появления магии в этой части мира. Чащоба Мрака на языке Малого Народца. Место упокоения преступного мага, возжелавшего стать бессмертным. И, вероятно, место проведения кровавого ритуала для его возвращения в мир живых. От леса веяло ощутимой, спящей угрозой. Я невольно поёжился, и отнюдь не от холода. Наверно, шестьсот лет назад тогдашним чародеям показалось хорошей идеей похоронить Темного Властелина не так уж и далеко от Школы. Мне ли их осуждать спустя столько времени? По крайней мере несколько столетий поверженный чернокнижник никого не тревожил. И если бы не поселившаяся в душе некоторых гниль, не беспокоил бы и дальше, продолжая разлагаться под исполинским зачарованным камнем.
Продолжая заразительно хрустеть снежным настом, я топтался как индюк, размышляющий, сколько индюшек он сможет покрыть за одну ночь. Что-то привлекало мое внимание, но я никак не мог понять что именно. Я, насторожившись, медленно начал поворачивать голову. И почти сразу заметил очень странную игру ветра. Вообще было очень тихо, помните? Но я увидел, как по засыпанной снегом земле бежит легкая поземка, поднимая и закручивая белые колючки в причудливые узоры. Миниатюрная вьюга поднимала целые снеговые тучи, чтобы через секунду осыпаться бессильным каскадом. Я смотрел на это природное представление и одновременно пытался сообразить, что происходит.
Тем временем эта вьга крепчала, становилась масштабней и злее. И вот уже в десяти метрах от меня бушевал снежный буран, вздымая и опрокидывая залежи снега, срывая с промёрзшей земли сверкающий на солнце покров. А затем словно остановилось само время. Большущий, как расправленная невидимыми руками одеяло, снежный квадрат засветился на воздухе, замерев тысячей пушистых снежинок. Я невольно сделал шаг к подножью замка, готовый в любой момент отступить к школе. Что еще за шутки?
Через мгновение квадрат засветился мягким зеленоватым маревом, пошел волнами, и из него, словно из соседней комнаты, ступила закутанная в длинную черную хламиду фигура. Я, оторопев, узнал в путешествующем столь странным образом человеке одну из Верховных Ведьм Черной Усадьбы! Пышная, бледная как поганка, одутловатая, украшенная бородавками, с улыбкой, приятной, как мясорубка, Гульфия собственной персоной! А одете вовсе не в хламиду, а в истрепанную лисью шубу, с претензией на изящество стиля. Она улыбалась мне, как старому знакомому и лучилась подлинной радостью, напоминая нажравшуюся свежих мух жабу. Вот так встреча!
- Слышь, профессор, - немного простуженно прогундосила она. - Ты как будто просто охренительно рад меня видеть! Так смотришь, что еще немного и я начну краснеть, как малолетняя шлюшка перед возбуждённым жеребцом.
Аналогии, конечно, у этой озабоченной дамочки еще те. Я, откашлявшись, довольно сухо произнёс:
- Хм, не скажу, что ожидал вас увидеть, гражданочка, в такой близости от Школы. Решила подтянуть образование? Могу порекомендовать пару достойных учителей! Хотя, боюсь, в вашем случае наука будет бессильна.
- Все шутишь, профессор, изгаляешься, - тяжело отдуваясь, сказала ведьма, словно проделала весь путь сюда пешкодралом через сугробы. - Хотя имеешь право, чего уж там... В прошлый раз ты здорово нас надул. Особенно Вальпургию. Натянул, скажем так, всем глаз на жопу. Она только утром очухалась. Чем ты е