— Минутку.
Послышался стук клавиатуры. И снова голос Колдуэлла:
— Вот, есть. Уэнделл Брюс Джонсон. На его счету только один инцидент: арест за вождение в пьяном виде в мае 1968 года. Больше ничего нет.
— Только это?
— Подождите еще минутку.
Опять застучала клавиатура.
Вивьен представила себе тучного человека, борющегося со слишком сложной для него техникой, в то время как его единственная задача — набрать как можно больше штрафов в оправдание своей зарплаты в муниципалитете.
— Вместе с ним задержали некоего Лестера Джонсона.
— Отец или брат?
— Судя по дате рождения, думаю, скорее брат. Разница в возрасте всего один год.
— Не знаете ли, этот Лестер все еще живет в Хорнелле?
— К сожалению, я здесь недавно и пока мало знаю людей. Если подождете еще пару секунд, выясню.
— Да, для меня это очень важно.
Вивьен поняла по лицу Белью, как ему хотелось бы объяснить, что секунда за секундой складываются в дни и месяцы, и в этих критических обстоятельствах они с трудом пытаются найти часы. Тем не менее он ответил вежливо и спокойно.
— В телефонном справочнике я не нашел Уэнделла Джонсона. Но тут есть Лестер Джонсон, на Фултон-стрит, 88.
— Очень хорошо. Отправлю к вам двух агентов на вертолете. Скажите, где они могут приземлиться.
— В муниципальном аэропорту Хорнелла.
— Отлично. Прилетят очень скоро. И мне понадобится ваша помощь.
— Сделаю все, что смогу.
— Было бы очень хорошо, если бы вы сами встретили их. Кроме того, необходимо, чтобы никто не знал о нашем разговоре. Это крайне важно, вы меня поняли?
— Отлично понял.
— До скорого, в таком случае.
Капитан прервал связь и посмотрел на Вивьен и Рассела:
— Как вы слышали, придется отправиться в путь. Я тем временем пошлю людей провести обыск в Бруклине, по адресу этого самого Джонсона. Чистая формальность, вряд ли найдем там что-нибудь, но в таком случае, как этот, нельзя пренебрегать ни одной мелочью.
Уже через пятнадцать минут Белью получил в распоряжение полиции вертолет, оснащенный приборами ночной навигации. Вивьен и Рассела на огромной скорости доставили на футбольное поле, что на Пятнадцатой улице, на берегу Ист-Ривер.
Вертолет появился чуть позже — неуклюжее, чересчур крупное насекомое, которое, однако, легко летало. Едва они поднялись на борт, как земля оторвалась от них, а город внизу со всеми свои домами и шпилями превращался в игрушечный, пока не исчез позади. Погружение во мрак происходило медленно, и только тоненькая полоска света на горизонте напоминала, что существует солнце.
Пилот мягко посадил вертолет рядом с узким, длинным зданием, освещенным рядом фонарей. Слева стояло несколько прогулочных самолетов — «Сессна», «Пайпер», «Соката» и другие модели, которых Вивьен не знала. Когда она открыла дверцу, полицейская машина, ожидавшая у здания, двинулась им навстречу.
Когда машина подъехала, из нее вышел человек в форме. Высокий, лет сорока, с проседью в волосах. Он двигался неспешной походкой баскетболиста. Пожимая руку и глядя ему в глаза, Вивьен поняла, что слишком поспешно составила о нем представление, когда слушала по телефону. Он вызывал доверие и, по всему видно, не напрасно занимал свою должность.
— Капитан Колдуэлл.
Его рукопожатие оказалось крепким и решительным.
— Детектив Вивьен Лайт. Это Рассел Уэйд.
Каким-то образом спешка, которая так подстегивала их, передалась и начальнику полиции Хорнелла.
Он указал на машину:
— Поехали?
Сели в машину, и Колдуэлл рванул с места, не дожидаясь, пока пассажиры пристегнут ремни. Выехали из аэропорта, оставив за спиной взлетную полосу, и свернули на юг, на Тридцать шестую магистраль.
— Фултон-стрит недалеко. На севере Хорнелла. Несколько минут, и мы там.
Дороги в это время оказались свободны, но капитан Колдуэлл все равно включил мигалку. Вивьен сочла нужным предупредить его:
— Я попросила бы вас выключить мигалку, когда подъедем. Я предпочла бы не оповещать никого о своем визите.
— Хорошо.
Даже если капитан и умирал от любопытства, он не показал этого и вел машину молча. Вивьен ощущала присутствие Рассела на заднем сиденье, тоже молчавшего и словно отсутствующего.
Между тем, судя по тому, что он написал в своем ноутбуке, несмотря на показную рассеянность, он умел ухватить суть дела и очень впечатляюще передать душевное состояние человека, умел создать у читателя впечатление, будто тот находится вместе с ним на месте происшествия. Это был какой-то совсем иной способ излагать события — не тот, что она обычно встречала в газетах.
И, видит Бог, должен кто-то наконец сказать читателям правду. Как правило, пресса, сообщив о преступлении и обмусолив его последствия, сначала выискивала мотивы, а потом ударялась в беспощадную критику, осуждая все действия, обвиняя и полицию, и следственные органы в неспособности обеспечить безопасность граждан.
Преступление вроде нынешнего очень скоро повлияло бы на политические связи и послужило бы удобным поводом для нападок на Уилларда или мэра, на любого, кто оказался бы на их месте. Каждый мало-мальски авторитетный человек, имеющий отношение к этому делу, в том числе и она, очутился бы в эпицентре неконтролируемой бури, которая обрушилась бы на всех, с самого верха до самого низа.
Зазвонил мобильник в кармане. На дисплее высветился личный номер Белью.
Она ответила с нелепой надеждой услышать, что все закончено:
— Слушаю, Алан.
— Где вы?
— Только что приземлились. Едем к дому объекта.
На этом этапе работы имена не требуются. Их заменяют холодными безликими словами, которые позволяют говорить о цели не как о конкретном человеке, а как об объекте или подозреваемом лице.
— Отлично. Что касается нас, то мы обнаружили любопытное обстоятельство, которое не знаю как и понимать.
— То есть?
— Осмотрели дом Уэнделла Джонсона. Никого не нашли, разумеется. Однако этот тип, зная, что у него последняя стадия заболевания, незадолго до того, как отправиться в больницу, оплатил снятую квартиру на год вперед.
— Странно.
— Мне тоже это показалось странным.
Капитан Колдуэлл выключил мигалку на крыше. Вивьен поняла, что они подъезжают к месту назначения.
— Алан, мы приехали. Позвоню, как только будут новости.
— Хорошо, жду.
Машина свернула налево и, проехав мимо нескольких одинаковых зданий, остановилась в глубине короткой Фултон-стрит у дома номер 88 — небольшого особнячка, которому, судя по всему, было бы приятно, если бы его покрасили и починили крышу.
В окнах виднелся свет, и Вивьен порадовалась, что не нужно никого будить. Она знала, что в таком случае пришлось бы довольно долго ожидать, пока люди проснутся и придут в себя.
— Это здесь.
Они молча вышли из машины и цепочкой прошли по дорожке ко входу. Вивьен пропустила вперед местного полицейского, чтобы он почувствовал себя начальником.
Колдуэлл позвонил в дверь. Вскоре за матовым стеклом зажегся свет и послышались быстрые легкие шаги. Дверь открылась, и выглянул светлоголовый босоногий мальчик лет пяти. Он удивился, но не испугался, увидев возвышающегося над ним человека в форме.
Колдуэлл слегка наклонился и заговорил с ним спокойно и дружелюбно.
— Привет, чемпион. Как тебя зовут?
Мальчик с подозрением отнесся к этой попытке установить контакт:
— Билли. Что вам нужно?
— Нам нужно поговорить с Лестером Джонсоном. Он дома?
Мальчик убежал, оставив дверь распахнутой:
— Дедушка, там полиция тебя спрашивает.
Коридор, который открылся перед ними, вел к лестнице на второй этаж. Справа — небольшая прихожая, слева — дверь, за которой исчез ребенок. Вскоре оттуда появился энергичный человек лет шестидесяти с густой шевелюрой, в голубой рубашке и линялых джинсах. Он внимательно одного за другим осмотрел людей, стоявших за дверью. Вивьен подумала, что в некоторых тюрьмах так держатся заключенные.
Она предоставила командовать полицейскому в форме. Это его территория, и Вивьен понимала, что он должен вести себя тут как хозяин. Надеялась, что в нужный момент он догадается отойти в сторону.
— Мистер Лестер Джонсон?
— Да, это я. Что вам нужно?
Фраза эта, похоже, входила в семейный лексикон — точно так же их приветствовал ребенок.
— Я — капитан Колдуэлл. Я…
— Я знаю, кто вы такой. А кто они — нет.
Вивьен решила, что пора вмешаться:
— Я — детектив Вивьен Лайт из нью-йоркской полиции. Мне нужно поговорить с вами.
Лестер Джонсон посмотрел на нее, задержал на мгновение взгляд, остался доволен увиденным — прежде всего ее внешностью.
— Оʼкей. Проходите.
Он провел их в просторную гостиную с диванами и креслами. На одном из них сидел Билли и смотрел на плоском телевизоре мультик.
Несмотря на внешний вид дома, который явно нуждался в заботе, обстановка внутри оказалась очень пристойной, а мебель и обои выдержаны в натуральных тонах.
Вивьен подумала, что ко всему этому наверняка приложила руку женщина.
Лестер Джонсон твердо обратился к внуку:
— Билли, пора спать.
Ребенок обернулся и хотел было возразить:
— Но, дедушка…
— Я сказал, пора спать. Иди в свою комнату и без фокусов.
Тон дедушки не допускал никаких возражений. Мальчик выключил телевизор, с недовольным видом прошел мимо гостей и не попрощавшись завернул за угол. Вскоре они услышали удаляющийся топот босых ног.
— Мой сын и невестка сегодня проводят вечер не дома. И я балую малыша больше, чем родители.
После этого краткого разъяснения, касающегося его личной жизни, он пригласил гостей расположиться на диване и в креслах:
— Присаживайтесь.
Вивьен и Колдуэлл опустились на диван, а Лестер Джонсон — в кресло напротив. Рассел сел подальше, в другое кресло.