т продолжать молиться и неделю, и две, и сорок суток, и год. Лично у Мерсшайра резерва не было вообще. Однако ж вот он вот, Мерсшайр.
...В лагере, где выжил и выживал Мерсшайр (и остальные мои новые знакомцы) однажды на протяжении целого среднего года потекли все четыреста с гаком (?) спущенных - ни единого выжившего. Удачный год - двое выживших на лагерь. Сколько лагерей всего - Мерсшайр не знал . Лагерь Мерсшайра "Хасбанд", содержал всего тринадцать хобо - и десять из них отправились сюда, выполнять (...) миссию "Каплун"... Клонировать хобо невозможно. Хотя попыток яйцеглавые не оставляют, но всё это чепуха. Далеко ходить за примером не надо - Долли Салло. Точно скопированный клон Салло потёк в "спец-свежачке" почти мгновенно. Ужасно было смешно, как Долли сама себя хоронила.
...Мерсшайра посадили на Марс семь средних полных назад, Хана - почти одновременно, девочку Прхалову - год назад. Теперь касательно мертвецов. "Вы тут все в Космосе думаете, что это такая долгая агония у поражённых ЭС-И-ЭС? Если бы!"
Я слушал.
...Мы все тут в Космосе ужасно ошибаемся. Это не агония. Это род существования. Среди не выживших процент "посмертно активных" ("слей" и "обслей") очень высок - тридцать из ста шевелятся как мама не горюй. С трупами понятно - труп он и есть, спасибо ему. Со "слями", "шевелящимися", но не могущими "проходить сквозь стены" (!?) проще - головы им отделяет автоматическая гильотина камеры, остаётся только прибрать потом в "будке". А вот "обсли" - проблема. Выходят. Они выходят. Кто - разрушив будку голыми руками. Кто - непонятно как. Не уследить, хоть сто камер поставь, и в лоб одну ему вживи (?!). Агрессия. Синемания (?!). Голод. Скорость. Аномальные способности. Некоммуникабельность. Нападают. Убивают. Пьют кровь. Едят человечину. И приходится отбиваться. ("Некоторые и двоятся, и троятся, не уследишь; сколько их бродит вокруг - никогда не известно, - сказал Мерсшайр, в сотый раз уже натягивая только что снятую перчатку. - Однажды я прибил одного, обезглавил, а на меня сзади напал второй - близнец, и главное, одет так же. Еле отбрыкался".)
..."Нет ничего ужасней дежурств на "свежачке", в ожидании хобо, - говорил Мерсшайр, оборвав на полуслове очередную серию истории о Колдсмит. - Сорок пять суток. Ходим по "свежачку". Смотрим в кормушки (?). Выводим хобо. Хороним остальных".
...Нет, вывести бройлера-защитника нельзя. Бройлер - он бройлер и есть, либо вообще неагрессивен и в острой ситуации падает замертво от адреналинового шока, либо, а модифицированный, агрессивен абсолютно, не хуже, чем лучшие из "обслей", ещё и с ними возись... В обслуге бройлеры на Марсе, только в обслуге, как и везде... Вербовать охрану из людей да, когда-то пытались, и сейчас пытаются. Я таких удальцов повидал. Платят им огромные деньги, некоторые - смелые люди, но повернуться к нему спиной... увольте. Как заметить, потёк он уже или нет? Да и маловато их что-то последнее время. Ясно: проблема сохранения секретности. Болтают! Официально на Марсе заключённых нет. В приговоре сказано: "смертная казнь; исполнено".
..."Как не старайся, но упускаем в пустыню каждый раз не меньше десятка обслей. А новиков от обслей необходимо беречь. Облси новика не видят всего двое-трое суток - сразу надо новика выводить, пока он запах не пустил. А старика - за десять километров чуют, сквозь всё..."
Я слушал.
..."Выживание - ежедневно, - говорил Мерсшайр. - Мало нас, клоник, вот что ужасно. Хотя ценность мы свою понимаем. И нас ценят, прик! Все мы вернёмся на Землю. Богатыми, прик. Богатыми. Мы займём достойное место в обществе. Император нас ценит. С нами считаются. Ну чем можно напугать нас, если мы и так живём в марсианской пустыне, окружённые ходячими мертвецами?"
..."Ценит, прик, ценит нас Император... - сказал Мерсшайр, оборвав очередную серию истории о Колдсмит. - Так ценит, что и жить неохота..."
Я слушал.
..."Живём кучкой. Бережём друг друга... и враг - врага. Я должен Хану три жизни, он мне - четыре. Прямо как вы на Трассе, космачки, ха-ха-ха!"
Я слушал. Мерсшайр валил всё в одну кучу, перескакивал с одного на другое, обрывал себя, как бы спохватываясь, что выдаёт мне секреты. Я слушал. Около десяти утра по местному Хан сообщил, что они в километре от Крестовой горы, видят вышку комплекса и белые скалы, наводка больше не требуется, гаси свой локатор, Мерс. Бля и Колдсмит уже давно здесь, а Морячок с Долли на подходе. Держат связь. "Сейчас перекусим, осмотримся и начнём. От "Чернякова" ничего по-прежнему?"
Ничего.
(Молчание "Чернякова" приводило Мерсшайр в особенное исступление. Видимо, это был нештат. Всякий раз, проверив канал, он бил кулаком по кулаку и криком ругался, так что даже конь взбрыкивал одной из задних ног.)
Ну, жди распоряжений, Мерс, сказал Хан. Оставайся на месте. Флаг.
Мерсшайр выключил микрофон и выругался так мерзко, что конь взбрыкнул задней ногой.
...Как только проходит контрольный срок, новорожденного хобо извлекают из камеры и увозят "в периметр". Там ему объясняют, в каком мире он отныне живёт, и кем. Первоначальные знания о слях, обслях, зомби, их фантомах, о "процедурах предотвращения и пресечения посмертной двигательной активности" хобо приобретает в классах, просмотровых залах, на вечерних посиделках. ("Все мы немного педагоги..." - выразился Мерсшайр почему-то с горечью.) Не раз и не два Мерсшайр помянул ужасные документальные фильмы ("О ты ещё увидишь, прик!") о первых марсианских экспедициях и первых, экспериментальных, лагерях. Иногда новорожденных - группами и индивидуально - поднимают (под охраной) на станцию "Фобос" для прохождения тренировок по "самообеспечению". Тут Мерсшайр громко и стеклянно засмеялся. "Самообеспечение". Ужасно остроумно. Учат резать людей, "приговорённых к Марсу", но "неспособных даже к гипотетическому сотрудничеству с властями в случае выживания"... Очень непростая планета - Земля.
Я слушал. Я слушал. Время подошло к одиннадцати утра местных.
Примерно - половина шестого вечера 6 сентября по UTC .
--------------------------------------------------------------------------------------------
Сноска: 11 утра местного, 45.17.06.09.123 UTC.
..."Черняков-В" стыкуется с Птицей Второй, Шкаб, потрясённый разговором с Пулеми, в переходнике дожидается Ска Шоса, а форменная майка на Аллочке Фозиной цела и чиста.
...Весёлый крестоносец Айвен Ти Цунг второй час избивает Славу Боборса в главном операционном зале Города. Колониальный инспектор Романов, пьяный, как спирт, валяется на ковре в своём роскошном номере. Мэр Мьюком распевает весёлые песни, запертый в какой-то каморке наедине с нетронутой бутылкой коньяка.
...Роман Володница, стоя всего в ста восьмидесяти километрах над ЭТАЦ в герметизированном контрольном колодце DTL, ещё раз внимательно, строчку за строчкой просматривает лог НРС-ctrl-комплекса спутника, пытаясь сообразить: что за удивительный отказ такой постиг умный калькулятор?
...А марсиане - марсиане уже с полчаса отдыхают перед контактом. До цели - полкилометра. Только что подъехал ровер, Морячок и Долли разогрели себе по стандарту. Все остальные уже поели...
ГЛАВА 23.1. ПРИМЕЧАНИЕ, ИЛИ ФЛЭШИНГ ОСОБОГО РОДА
Сделаны съёмки к отчёту, установлена акустическая система на капоте ровера. Проверяют оружие, проверяют короткую связь. Хан отдаёт распоряжения, сидя на борту кузова и разглядывая Крестовую гору. Сколько он о ней слышал, все уши ему прожужжали, а вот теперь видит её, нюхает её и готов уже осязать. Крестовая, старая каменная гора, невысока, всего триста метров в холке. На карте она напоминает равнокрылый крест с большими перепонками у перекрестия (или на крест, тысячу лет беспрерывно оплетаемый пауками).
Загадочное ущелье, куда несколько лет назад грохнулся зародыш ЭТАЦ, рассекает поросшее смешанным лесом западное крыло креста. Даже в болезненной хмари хладного осеннего полудня Хан видит вышку рудного комплекса, торчащую над скалами-воротами, пыльный матовый блик на её фонаре, и на камнях - бурые ожоги, оставленные выхлопом посадочных бустеров зародыша, бурые ожоги с резкими белыми протре-щинами в мёртвых зонах. Всё на планете бурое, кроме скал-ворот… Скалы-ворота, действительно, как нарочно поставлены. Круглая острая белая башня слева, метров пятнадцать высотой, и квадратная белая башня с плоской верхушкой, десятиметровая, - справа. Глубокая тень между.
Кто-то чихает. Хан отрывается от созерцания ущелья и сверяется с бликом. Половина двенадцатого. Красиво будет - что начнём в полдень, думает он.
- Итак, хана. Крайний раз повторяю, - говорит Хан сипло, закладывая блик в пояс. Хан осип дорогой. Всё время лил ледяной дождь, заливал забрало, и, чтобы выбирать путь среди холмов и оврагов, пришлось раскрыть шлем. Бремя лидера. - Слушают все. Я хочу начать в полдень. Как раз успеваем. Софья Василиковна, медленно, шагом, ведёшь за мной машину к ущелью. Будь готова включить запись. Я махну тебе. За приком нашим посматривай… - Морячок перебивает его с возражениями: она, мол, (…)[70] Морячок, от (…)[71] воплей прика дорогой устала как (…)[72], а теперь даже и (…)[73] Долли ты, Маркуша, со мной оставить не хочешь?… Да отбросим мальчишку вон хоть с лошадьми, я не знаю… Хан ласково треплет Морячка по мощному плечу. - Обсудили уже, хватит. А усыплять прика нельзя, Софья Василиковна, сама знаешь. Его шанс, не наш, - говорит он. - А связан он хорошо. Поедешь ты тихо. Ну и оглядывайся в кузов раз в две минуты, что это тебе, перед бельё руками отжимать? Лады, Морячок?
- (…), - буркает Морячок.
- Не бурчи, Софья Власиковна. Юпи. Ты старшая справа, двести метров, - Хан тычет большим пальцем себе за спину. - Оттуда идёте. С тобой Лей-бер. Начеку, всем ясно? Оружие на виду не держать, но начеку! Долли и мистер Трицепс слева, те же двести метров. - Указательный палец вперёд. - Ну а я и наши чаровницы - прямо по центру, впереди ровера. Метров сто держи дистанцию, Софья Василиковна. Начеку, хана! Тут могут быть два обсли, самец и самка, и они вооружены.