— Вообще-то есть, — протянул Амин. — Валид?
— Я? — вскинулся мальчик. — Ну нет! Эта ваша маньячка потом, может, её в жертву Вадду приносит, и при чём тут я? Я — нет, отказываюсь…
— Меня научишь, — перебил Амин, и мальчик непонимающе уставился на него.
— Чему?
— Танцевать, — улыбнулся юноша. — Я видел, как ты плясал у бедуинов. По-моему, несложно.
— То, что я плясал у бедуинов — детские игрушки по сравнению с танцами во славу Вадда, — отозвался Валид. — И извини, Амин, но ты даже в сумерках за девушку не сойдёшь. Даже при очень хорошем воображении. Может, пусть змеёныш танцует?
Алиф уставился на них, открыв от удивления рот.
— Нет, его точно сразу узнают, — оглянувшись, возразил Амин. — Так что плясать буду я. Хм, давно хотел научиться вашим женским танцам, как вы там так соблазнительно бёдрами водите и грудью…
Его прервал весёлый смех мальчишки.
— Ну нет, в женские таинства я тебя посвящать не собираюсь, — хихикая, выдавил Валид. — Ладно, сам потом мне станцуешь. Наедине!
— Это твоё желание? — вскинул брови юноша.
Мальчик потянулся к нему, кинул томный взгляд из-под ресниц.
— Ага…
— Чудно! — Амин поймал его за ворот абаи, вздёрнул вверх. — Так, ну-ка выпрямись, надо посмотреть, какую тебе одежду купить. И парик. И эти, звенящие…
— Звенящие, — хихикнув, повторил Валид. — Я тебе напишу, что звенящее мне надо. Вот хозяин поделится папирусом… бесплатно…
И, похихикивая и время от времени задумчиво косясь на Амина, покинул комнату.
— Он странный, — тихо сказал Алиф, глядя в след мальчишке.
— О да, — улыбнулся Амин, бросая в рот сразу всю забытую Валидом гроздь винограда. — Но фафафный!
Амин, стирая пот с верхней губы, перекинул сумку с танцевальным нарядом на свободное плечо. Вроде всего ничего: одна пёстрая галабея, заколки да разные бусы-браслеты. А плечо оттягивает как не каждая сладость сайеда Ясара способна была.
Оказавшись в саду караван-сарая и проигнорировав слуг, Амин остановился у ярко-сверкающего на полуденном солнышке фонтана, мечтая о глотке воды… и встретился взглядом с Алифом.
— Что ты тут делаешь? — удивился юноша. — В такую жару. Идём внутрь.
— Твой друг выгнал, — хмыкнул Алиф, обмахиваясь веером. — Скажи, тебе самому он капризную девчонку никогда не напоминал?
— Кого он мне только не напоминал, — усмехнулся Амин. — Идём. И я бы на твоём месте выспался. Вечер обещает быть тяжёлым. А этот маленький паршивец может тренироваться танцевать и в саду.
— Кажетс-с-ся, он там не тренируетс-с-ся, — устало пробормотал Алиф, идя вслед за юношей.
В комнате и впрямь было на удивление тихо. Лёгкими белыми перьями порхали на горячем ветру занавески, забытыми персиками и виноградом лакомились пчёлы, а у зеркала (Амин руку бы дал на отсечение, что раньше его не было) стояла…
Алиф тихо ахнул и подался назад. Амин схватил его за руку и, прочистив горло, спокойно произнёс:
— Сайеда… прошу прощения, но что вы делаете в нашей комнате? Возможно, вы заблудились? Могу я проводить… — юноша запнулся, представив, что скажет её хозяин… или муж, — позвать слуг проводить вас?
Девушка у зеркала медленно обернулась.
У Амина дух захватило: прекрасней прислужницы Аллат — зари, да что там, кажется, прекрасней самой Аллат была она. Длинные тёмные волосы волнами спускались почти до пят, жемчужная кожа мягко сияла, точно окутанная лунным светом, томные чёрные глаза…
Амин мысленно дал себе затрещину и, пытаясь улыбнуться, начал снова:
— Сайеда, прошу вас…
Девушка щёлкнула изящными пальчиками и захохотала.
— Ха-ха, да ты бы видел себя сейчас, о, мой луноликий герой, ха-ха-ха!
Амин, покраснев, повернулся — позвать слуг, когда девушка вдруг знакомо проскрипела:
— Ну ты весь Мисбах ещё сюда кликни и тогда наша затея с танцами накроется медным тазом.
Амин резко обернулся.
— Валид? — шепнул он, глядя на девушку во все глаза. — Не м-м-может…
— Может, может, — ласковым, нежным голоском протянула девушка. — Ты мне сагаты[29] купил?
Амин машинально потянулся к сумке и дёрнулся неуклюже, когда девушка лукаво улыбнулась, выронил. Сумка игриво звякнула.
— Купил, — усмехнулась девушка, поворачиваясь к зеркалу. — Давай сюда.
Амин сглотнул и, отводя взгляд, передал сумку.
— Ты не мог… э-э-э… могла… м-м-м… мог бы всё-таки одеться?
— Могла бы, — с достоинством ответила девушка, выуживая галабею. — Мда… не совсем то, что я хотела… но что ещё ожидать от мужчины… надеюсь, хоть подойдёт… Хм… Всё, можешь оборачиваться. Да что с тобой, Амин? Ты что, девушку первый раз увидел?
Юноша обернулся, поднял на неё глаза и сразу же уставился в сторону.
Девушка вздохнула. Скептично посмотрела в зеркало.
— Ну глянь хоть, мне идёт? Ты молодец, даже про пояс-зуннар[30] не забыл, я буду очень звенеть, — пробормотал юноша.
Девушка вскинула брови.
— Хиджаб? Это ещё зачем?
— Или чадру, — старательно глядя в другую сторону, добавил Амин.
— Чадру? — фыркнула девушка. — Что, у вас мужчин первое желание при виде девушки — закрыть ей лицо? Собственники!
Амин покосился на неё.
— Тебя же украдут, стоит нам только выйти.
— Меня? — хмыкнула девушка. — Ну-ну. Кстати, не удивляйся, сейчас стража явится, — и, когда юноша кинул на неё удивлённый взгляд, добавила: — Они только что нашли Алифа в саду, теперь к нам придут. Змеи, наверное, нашипели. Да, вон, идут.
Амин, побледнев, стащил с головы куфию, кинул девушке.
— Прикрой лицо! — и, приосанившись, скучающе протянул входящим стражникам: — В чём дело?
— Ловко ты их, — протянула девушка, отбрасывая куфию. — Даже я бы так, наверное, не смогла. Бедный хозяин чуть со стыда не сгорел, когда ты его отчитывал. И стражники эту встречу наверняка запомнят. Амин, ты точно не из эмиров?
— Точно, — устало вздохнул юноша. И, покосившись на девушку, добавил: — А хиджаб ты всё-таки наденешь. Нельзя будет остаться в нём на время танца?
— Я могу танцевать за ширмой, — усмехнулась девушка. — А остальные пусть представляют, как хорошо у меня получается. Амин, серьёзно, в чём дело?
— Когда царица станет тебе завидовать — поймёшь, — отозвался юноша, закрывая глаза.
— Пусть завидует, — дёрнула плечиком девушка. — Нам нужно только попасть во дворец. Я в любом случае танцую лучше смертных женщин. Как бы я ни выглядела.
Амин вздохнул.
— Что теперь станет с Алифом? Послушай, Валид, — юноша осёкся.
— Ну? — протянула девушка.
— Если ты знала про стражу, почему не предупредила Алифа?
— Ну, сказала бы, — пожала плечами красавица. — Его бы всё равно узнали, стоило нам приблизиться к дворцу. И вообще, он помешал бы. К тому же, змеи здесь повсюду. Даже не понимаю, на что мальчишка надеялся… Хотя, он всё же нашёл идиота, согласившегося ему помочь. Так что не такой уж и бесполезный был побег.
— Прекрати, — попросил Амин. — Что с ним сделают?
— С царевичем-то? — вскинула брови девушка. — Да ничего. Ну, может, в комнате запрут. Какой бы змеёй ни была царица, собственного сына она убивать не станет. Чего не скажешь о сыне…
— Как ты можешь быть такой… злой? — тихо спросил Амин, открывая глаза и бездумно глядя на потолок. — Как? Ты правда собираешься убить царицу?
— О нет, — улыбнулась девушка, накручивая тёмный локон на палец. — Это она собирается убить нас.
У входа в царский сад уже толпился народ. Откуда-то из-за деревьев журчал девичий смех, да серебристо бренчали бубенцы.
Амин сжал пальцы “сестры”, как он представил Валида писцам-регистраторам.
— Ты точно справишься?
Девушка поправила шаль-хиджаб и забрала у юноши сумку.
— Не сомневайся. Танец — это полёт. А полёт — это я. Будь готов привести меня во дворец, бра-а-атик.
Амин поморщился и тихо выдохнул:
— Да прибудет с тобой Аллат.
— Эта истеричка? — скрипнула девушка. — Спасибо, не надо. Всё, не скучай, братишка. И смотри, не влюбись тут ни в кого.
Амин возвёл очи горе, а девушка, шутливо ударив его по руке, побежала, позвякивая сумкой, к калитке.
Амин вместе с остальными вошёл в сад через ворота. Амфитеатр располагался ровно в центре, к нему вели несколько извилистых, точно змеи, тропинок. Змей Амин и слышал, ему они чудились везде, мешая наслаждаться красотами цветов и беседок, как это делали остальные гости.
Вдали, за деревьями возвышалась громада дворца. Амин смотрел на неё, гадая, увидит ли среди царской семьи на сегодняшнем празднике Алифа. Вряд ли. Валид прав, царевича тронуть не посмеют. Но запереть могут — и надолго.
Амфитеатр оказался невысоким. Нагретые за день каменные лавочки теснились друг к другу, но Амину удалось пробраться пониже и поближе к сцене.
Аллат, точно завидуя, закуталась в сиреневую гишуу и, когда за горизонтом погас последний луч, ударил гонг.
Амин сцепил пальцы, глядя на сцену, куда уже выбежала первая танцовщица. Нет, в талантах Валида он не сомневался, но там, внизу, среди слуг, под балдахином сидела царица. А с женскими интригами и завистью Амин был знаком не понаслышке…
Впрочем, зазвучала музыка, и юноша непроизвольно увлёкся зрелищем. Посмотреть действительно было на что. Девушки оказались все, как одна, красивы, талантливы, искусны. Особенно Амину понравилась рыжеволосая прелестница, гибкая, точно змея и стремительная, как лань. Под нежную музыку она, глядя на всплывающую луну, рассказывала свою историю любви, любви и почтения обычной девушки, посмевшей отдаться богу.
Выступление Валида было одним из последних. Уставшие и пресытившиеся зрители чаще оглядывались, чаще просто слушали музыку, когда на сцену выбежала тоненькая фигурка, скинула хиджаб и требовательно всплеснула руками. Прикреплённые к пальцам тарелочки сагат звякнули так, что проснулся бы и мёртвый.