— Валид, — позвал он, оглядываясь. — А что ты ещё умеешь?
Мальчик зевнул и странным, нечеловеческим движением запрыгнул на верблюда. Тот качнулся вперёд, мотнул головой, но даже с шага не сбился.
— В смысле? — устраиваясь в седле, спросил Валид.
— Летать, менять внешность, — загнул пальцы Амин. — Что ещё?
Валид кинул на него странный взгляд.
— Исполнять желания.
— Что? — сбился с шага юноша. — То есть…
— При ряде условий, — оскаливавшись, добавил мальчик.
— Ты вроде бы говорил, что не джин, — помолчав, заметил Амин. — Почему тогда желания?
Валид снова зевнул и сонным голосом пробурчал:
— Причём тут джины и желания?
— Но, — нахмурившись, начал юноша, — они же могут их исполнять.
— Они ими откупаются, — усмехнулся мальчик. — А я исполняю. Это большая разница.
Амин посмотрел на него.
— Правда? Хм, как волшебная хумай? А, может, ты и есть хумай?
— Может, — снова зевнул мальчишка и уронил голову на грудь.
Амин улыбнулся — образ лазоревой птицы, парящей над миром, как-то не вязался с лопающим сладости маленьким нытиком. Вот если бы у хумай были птенцы…
Амин отбросил глупые мысли и, приложив руку ко лбу козырьком, посмотрел вдаль.
— Я хочу, чтобы я умел…
— Замолчи, идиот, — перебил его Валид знакомым скрипучим голосом. — Запомни: прежде чем желать, нужно думать. Желания исполняются, но, порой, не так, как ты хочешь.
— Поэтому о своих желаниях ты никогда не говоришь? — усмехнулся юноша.
— Какой смысл, — отозвался мальчик. — Всё равно не исполнятся.
— Почему? — нахмурился Амин. — Скажи, что ты хочешь.
— Сейчас я хочу спать, — буркнул мальчик. — Так что будь добр, помолчи.
Амин улыбнулся и, опустив голову, вздохнул. Некоторые вещи просто не меняются.
— Я хочу свободы, — вдруг тихо сказал мальчик, не открывая глаз. — Просто свободы.
— Все хотят, — улыбнулся юноша.
Валид вздохнул.
— Не все. И не так.
— Поэтому, видя клетки, ты выходишь из себя? — спросил Амин.
Мальчик, покачиваясь от плавного шага верблюда, наклонился вперёд, уцепился за луку.
— Я знаю, каково это — сидеть в ней день за днём, день за днём… и петь, петь, — его голос упал до шёпота, — петь…
Амина передёрнуло. Валид мирно спал, по-детски забавно причмокивая губами, но где-то за этой милой личиной скрывалось существо, странное, очень древнее. И раненое. Если бы Амин допускал мысль, что хумай может заинтересоваться каким-то человеком, он бы, может, и поверил. Но кроме Амани в мире было много птиц, благосклонных к человеку и не очень. Поэтому Амин от души надеялся, что Валид всё-таки феникс. Фениксы, в коне концов, никогда намеренно не вредили человеку. Да и кто ещё, кроме богов знает путь в подземное царство Вадда?
Фениксы живут долго, и кто-то за эту долгую жизнь вполне мог держать Валида в клетке. Может, и заставлять петь — тем самым скрипучим, пробирающим голосом.
Юноша вздохнул. Вытащил из укромного кармашка, вшитого в пояс, неприметный мешочек. Взвесил. И, положив поводья верблюда в руки спящему мальчишке, пошёл на другой конец каравана.
Город Нури поражал прежде всего своими пирамидами. Громадные, кажется, пронзающие небеса, многоступенчатые, позолоченные, они разрывали однотипную канву домиков из белой обожжённой глины, изумляя великолепием и мощью.
— Похожи на громадные нарывы, — буркнул Валид, проследив за взглядом Амина. — Ужас до чего безвкусно, — и добавил, отворотив нос. — Это у них такие храмы.
Амин вскинул брови, не в силах оторвать взгляд от монументальных громадин. Одна из пирамид как раз вспыхнула в лучах заходящего солнца — точно огромный костёр. Юноша поскорее заслонил лицо.
— Они там все ненормальные, — буркнул мальчишка. — И чем дальше на юг, тем ненормальнее. Вот посмотришь, что в Гарибе будет твориться.
Амин покачал головой, но отвечать не стал.
Про юг ходило множество страшных сказок, одна другой интереснее. Кто-то говорил, что там по улицам ходят гули, и люди держат их как домашних любимцев вроде собачек. Кто-то уверял, что там просто живут одни гули, а людей давно уже сожрали. Кто-то…
Валид громко, по-птичьи заскрипел, и Амин вздрогнул, выныривая из своих мыслей. Мимо, громыхая, проехали повозки, набитые людьми, как тюки, которые Амин таскал, — сладостями.
— Как ты можешь спокойно на это смотреть? — прошипел мальчишка, быстро наклоняясь и подбирая камень. — Что, мало скорпионов было, а? Жаль, неядовитые, я бы посмотрел, как ты…
Амин ударил его по руке, и мальчишка, уронив камень, с обидой глянул на юношу.
— Что?
— Прекрати, — устало попросил Амин. — Просто иди рядом, ладно?
Валид пошёл, бурча:
— Все вы чёрствые, испорченные создания, над которыми не стоило и трудиться, которые…
Караван проплыл мимо ворот и влился в укутанную ало-золотыми лучами улицу — к порту.
Валид, насупившись, вытянул губы трубочкой и со словами: “Пойду-ка я прогуляюсь”, шмыгнул в ближайший тёмный переулок.
Амин только глянул ему вслед, и, когда на соседнюю улицу свернули и повозки с рабами, только порадовался, что успел решить проблему раньше, чем этот негодник наживёт себе неприятностей.
Потянуло свежим, горьковатым воздухом. Юноша, вдохнув полной грудью, широко улыбнулся.
Словно возвращаешься домой.
А вот сидя в дальнем, тёмном уголке портовой чайханы Амин уже не улыбался. Только задумчиво вертел в руках чашку и смотрел на стену. По лицу пробегали тени от висящего в другом углу комнаты светильника. Бегали, застывали, меняя выражение от отчаянно-тоскливого до задумчиво-высокомерного.
— Почему ты не сказал, что выкупил их? — произнёс рядом тихий голос. — Зачем ты вообще это сделал? Ты же говорил, у нас нет денег.
Амин прикрыл глаза. А открыл уже улыбаясь.
— Это ведь было твоё желание.
— И что? — опешил Валид, садясь на подушку напротив юноши. — Мои желания…
— Тоже могут быть важны, — подхватил юноша. И, перегнувшись через столик, потрепал тёмные вихры мальчишки. — Тем более, это были твои деньги. Ты их достал, а не я.
Валид, нахмурив лоб, какое-то время смотрел на Амина. Потом опустил голову.
— Я найду ещё жемчужины. Или золото. Неважно. Нам же надо как-то уплыть из этого сбрендившего города.
— А вот это вряд ли, — вздохнул Амин. И, поймав удивлённый взгляд, добавил: — Гавань закрыта, ни один корабль не уйдёт в море, по крайней мере, ещё две недели. Насколько я понял, царь делает это, чтобы соблюсти обет во славу какого-то своего бога. И чтобы задержать всех мудрецов, которые приехали на Золотую ярмарку.
— Зачем они этому старому кретину? — простонал мальчишка, покачиваясь. — Я не хочу тут оставаться! Амин, ты и с контрабандистами разговаривал? Что, и они не плавают?
Юноша пожал плечами.
— Можешь разузнать ещё раз. Но вряд ли ответ будет другим. Если, конечно, кое-кто, — юноша в упор посмотрел на Валида. — Не отнесёт нас на крыльях в Гарибу через море.
— Я-то отнесу, — поморщился мальчик. — Да вот ты живым не долетишь. Зачем мне лишать удовольствия тамошнего колдуна и привозить тебя мёртвым? Нет, не пойдёт. Так зачем мудрецы? У помазанного старика кто-то помер?
Амин поморщился и снова взял чашку.
— Насколько я знаю, он спрашивает о судьбе сына. И обещает не открывать гавань, пока кто-нибудь ему, наконец, не ответит.
Валид презрительно фыркнул.
— Ручаюсь, ему наверняка уже не одну сказку поведали, и ответ в красках дали. Старик никак не уймётся?
Амин пожал плечами и поднёс чашку к губам.
— Возможно, ответ ему не понравился? Валид, ты что-нибудь знаешь об это…
Чашка вылетела у него из рук и с глухим стуком покатилась по мягкому ковру.
— Что? — дёрнувшись, выдохнул Амин глядя на застывшего мальчика.
— Там был яд, — скрипнул тот, ногой отпихивая кружку к жаровне.
— Что?!
— Лепестки Слёз Печали и капелька живой воды, — нахмурившись, пробормотал Валид. — Где только достали… Эй, хозяин! Плесните-ка нам ещё этого…
Амин зажал ему рот до того, как тучный сайед в коротенькой юбочке обернулся.
Улыбнулся.
— Простите, мой брат немного… э-э-э…
Толстяк отвернулся, остальные посетители и вовсе ничего не заметили.
Валид попытался укусить юношу за палец, но получил по губам.
— Прекрати, — прошипел Амин. И, положив в специальное блюдечко монету, встал. — Пойдём отсюда.
— Ты чего? — воскликнул Валид, когда они уже вышли на улицу. — Тебя же пытались отравить!
— Я заметил, — отозвался Амин.
— Правда?! — изумился мальчик. — А ведёшь себя так…
— Не кричи, — оборвал юноша, закрывая глаза и резко останавливаясь. — Валид, скажи честно, ты можешь решить эту задачу с царевичем? Ответить царю то, что он хочет, чтобы гавань открыли?
— Ну, — замялся мальчишка. — Вообще-то…
— Потому что если мы не уедем отсюда в ближайшее время, — спокойно закончил юноша, — меня убьют.
Валид окинул его задумчивым взглядом.
— А вот это уже становится интересно.
Амин отвернулся.
— Готов поспорить, тебя это весьма позабавит, — пробормотал он.
— О да, — расплывшись в улыбке, откликнулся мальчишка. — Весьма. Желательно, чтобы их было побольше, и напали они… ну, скажем, завтра. Третий день Вадда.
Амин покосился на него.
— Зачем?
— А в первую неделю Вадда я лучше слышу людские чувства. Страх, например, — спокойно признался мальчик. — Такая музыка… Вот, помню, у одного султана в застенках, когда ногти клещами…
— Кажется, я не хочу это знать, — сказал Амин, беря мальчишку за руку. — Пойдём, нам надо найти жильё. И завтра, когда ворота во дворец откроются, попытаться выдать себя за мудрецов.
— Почему это пытаться? — оскорбился Валид, гордо вскидывая голову. — Я вообще-то вещий. И я тебя, кстати, снова спас. Ты обратил внимание, а? Ты мне теперь…
— Угомонись, — простонал Амин, быстро шагая по каменным плитам набережной.