Сидевшие на резных мраморных перильцах чайки провожали их задумчивыми взглядами.
И разом взлетели, когда мелькнувшая за юношей и мальчиком тень, их спугнула.
— Обязательно было находить такой клоповник? — брезгливо подняв с пола замызганную подушку, поинтересовался Валид. — Слушай. Если ты опять насчёт золота, то я хоть сейчас договорюсь с хозяином лучшего караван-сарая и помоги ему Иблис, если он мне откажет!
За ширмой, откуда слышался плеск воды, что-то громыхнуло.
— Нет! — выдохнул Амин, выглядывая в комнату. — Даже не думай!
Валид хмыкнул, теребя большой палец ноги.
— А чего?
За ширмой угрюмо молчали.
Валид предвкушающе улыбнулся.
— А если я всё-таки расскажу…
— Валид, — улыбка выходящего из-за ширмы юноши выглядела откровенно натянутой. — Пожалуйста. Мы друзья?
— Ну, — протянул мальчик. — Наверное, да… Ладно. Если я узнаю твой секрет сейчас, будет неинтересно. Так что я лучше за тобой ещё понаблюдаю.
Юноша покачал головой и отвернулся.
— Тебе не идёт эта комната, — через какое-то время нарушил паузу Валид. — Совсем. В караван-сарае Мисбаха ты лучше смотрелся, — и, отвернувшись, вскочил, повёл плечами. — Пойду-ка я из этого клоповника. Не хочу портить воспоминания и подхватить здесь какую-нибудь заразу.
Амин только фыркнул ему в след. Его мнением по поводу чуть не еженощных прогулок мальчишка всё равно никогда не интересовался.
И, когда дверь за Валидом закрылась, тяжело привалился-сполз по стене, закрыв глаза и зябко обняв себя за плечи. Но тут же нащупал скрытую за поясом джамбию, и даже задремав, не отпускал рукоять.
Амин просто очень хорошо понимал, что в покое не оставят.
С тихим шорохом, а не скрипом, как раньше, приоткрылась дверь. Пара теней, зыбких, призрачных, прокралась к сидящему у стены юноше. Тот не шевельнулся, пока одна из теней, поигрывая сверкающим в лунном свете шнурком рывком не нагнулась к нему, целясь в беззащитную шею…
Упала тень там же, под ноги юноши, превратившись в полоске света в самого обычного человека.
Амин молниеносно ударил клинком ещё пару раз, рассчитывая прорваться к двери, но оттуда шагнула ещё парочка силуэтов. А потом, словно это было мало — ещё.
Клинок звенел теперь не переставая, встречаясь с короткими саблями. Даже богатырю Манафу, окажись он один против пятерых и вооружён лишь кинжалом, пришлось бы туго. Амин, не переставая танцевать в кольце сабель, сам себе напоминал мечущегося мотылька, неожиданно угодившего на свет. И вполне серьёзно приготовился к смерти.
Дверь очередной раз приоткрылась и Амин, мельком глянув на неё, с отчаянием подумал: всё, конец, когда с порога раздался знакомый, заплетающийся и явно в доску пьяный голос, горланящий:
— Здравствуй, моя ты птичка, а помнишь, как любили мы с тобой, как время проводили…
На этом аккорде Валид всё-таки наткнулся взглядом на ничуть не смущённых вторжением убийц. И, молниеносно оценив ситуацию, забавно изогнул рот, вытянув губы трубочкой.
Бросившихся к мальчику теней хорошенько приложило о стену, нападавшие на Амина, уронив оружие, попадали на колени, закрывая уши, сам юноша чуть не оглох и, кажется, тоже каким-то чудом оказался на коленях, не выпустив, правда, джамбию.
А опомнился уже на улице, когда мальчишка тащил его за руку, и бежали они прямо по плоским крышам домов, примыкающим друг к другу так плотно, словно широкие каменные плиты набережной.
— Пригнись! — вдруг вскрикнул Валид и сам бросился на Амина.
Над ухом свистнула стрела, потом вторая — с другой стороны. Амин в обнимку с мальчишкой кубарем докатились до небольшого купола в центре очередного дома, скорчились за ним. И, не успел Амин и глазом моргнуть, как мальчишка, сунувшись в сторону, словил ещё пару стрел — рукой, как заправский фокусник.
И угрожающе проскрипел:
— Ну я вам сейчас устро-о-о-ою!
— Валид!
Мальчик, не слушая его, сунул пальцы в рот и оглушительно свистнул. Почти сразу же на крыши неподалёку с рычанием поползли с десяток гротескных теней.
— Гули! — ахнул Амин, сжимаясь.
— А ты думал, — подбоченясь, фыркнул Валид, без опаски вставая в полный рост, — я с ними в игрушки играю? Пусть теперь сами побегают.
Амин перегнулся через маленький бортик, отделяющий один дом от другого.
— Ты с ума сошёл! Их же растерзают и утащат к Вадду…
— …в бездну, — довольно закончил Валид. — А точнее, к Иблису. Что? Думаешь, надо было сначала допросить? Но мне показалось, ты с этими ребятами знаком. Ну, или хотя бы с их заказчиком.
Амин обернулся и вздрогнул — над городом раздался жуткий и очень, очень недовольный рёв.
— О, шакал проснулся, — сообщил Валид. — Это же его гули. У-у-у, скряга, только что же вместе пили… Я сейчас. Не уходи далеко, ага?
И, сиганув с крыши, растаял в густых сумерках.
Амин судорожно схватился за джамбию, но раздавшийся снова рёв прервался алой огненной вспышкой и больше покой спящего города ничто не тревожило.
Юноша привалился спиной к куполу, по-прежнему не убирая руку с джамбии, закрыл глаза. И тут же провалился в тяжёлый, беспокойный сон.
Амин дрожащей от усталости и напряжения рукой потянулся к расставленным на низеньком столе чашечкам. С трудом подцепил одну, одуряюще пахнущую пряным бедуинским кофе. Обжигаясь, поднёс ко рту…
— Дай мне, — ввинтился в уши голос Валида и вожделенный напиток вырвали из мгновенно ослабевшей руки.
Амин страдающе смотрел, как по-хозяйски развалившийся на подушках мальчишка сначала принюхивается, потом делает пробный глоток.
На этом месте юноша наконец-то проснулся.
— Ты с ума сошёл! — прошипел он, пытаясь дотянуться до мальчика. — А если там яд? Забыл, как…
— Вот именно, — хмыкнул Валид, ставя чашку на стол и пододвигая к Амину, — и, в отличие от тебя, на меня не действует большая часть человеческих ядов.
— Скорпионьи, значит, действуют, — многозначительно промолчал юноша, вспомнив, как тащил паршивца по пустыне.
— Это была досадная случайность, — с достоинством отозвался паршивец. И кивнул на чашку. — Пей спокойно, не бойся… А вообще, я удивляюсь: как ты без меня выжил? И как при таком раскладе додумался отправиться в такую даль? Сидел бы в своей лавке, торговал сладостями… Чего тебе неймётся?
Амин с наслаждением закрыл глаза. Горячий кофе бодрил да и сварен он был хоть и не так, как в Иляфе, но всё же вполне сносно.
— Чего ты хочешь? — настаивал между тем Валид. — Стать султаном? Так скажи, я тебе и так трон достану. Какой хочешь?
— Что это ты так расщедрился? — усмехнулся Амин, придвигая к себе остатки сладких рулетиков. — Не нужен мне трон. Забудь.
Валид и правда притих, какое-то время молча смотрел из-под слипшейся чёлки на юношу, но потом, точно не выдержав, спросил:
— А ты знаешь, если ты загадаешь мне желание, оно исполнится.
Амин вскинул брови.
— Помня, как ты относишься к фразе “я хочу”? Я загадаю желание, ты его переиначишь, и вместо исполнения мечты у меня будет что? Хорошо, если жив останусь?
Валид нахмурился и очень серьёзно произнёс:
— Знаешь… твоё я бы исполнил в точности. Честно. Клянусь… чем хочешь, чтобы поклялся?
Амин удивлённо посмотрел на него. Потом потянулся, потрепал жёсткие тёмные вихры.
— Желание? — протянул он. — Хм… ты что, птица-хумай, чтобы их исполнять?
Валид вздрогнул, но Амин, потянувшийся за последним рулетиком, не заметил.
— Не шути с этим, — скрипнул мальчик, и юноша поперхнулся.
— И не думал, — откашлявшись, ответил он. — Скажи лучше, ты узнал, что там с царевичем и его судьбой? Мы можем сделать хоть что-нибудь, чтобы нам дали отсюда уплыть?
— Что-нибудь — можем, — хмыкнул Валид. — Закажи ещё эти забавные сладости, у меня в горле пересохло.
Амин со вздохом поднялся и поплёлся к хозяину полупустой по случаю раннего утра чайханы.
…- В общем, — отправляя в рот сразу горсть рулетиков, сообщил Валид. — Царевичу, когда он родился, предсказали, что он умрёт. В десять лет. День рождения у него через две недели, а ещё ни один колдун так и не смог сказать, от чего царевич должен отправиться к Вадду, и как этого избежать. А поскольку сынок он у папочки единственный, а значит, наследник, царь очень, очень не хочет его смерти.
— Ясно, — успев всё-таки ухватить один рулетик, пока поднос не опустел, вздохнул Амин. — И как нам узнать, что убьёт царевича?
Мальчик облизал липкие пальцы — по очереди, сосредоточенно — и только тогда соизволил ответить:
— Я, в принципе, и сейчас могу предложить парочку вариантов, но царю их, скорее всего, тоже предлагали, так что он не поверит.
— Ты же вещий, — покосился на него Амин. — И не знаешь?
— Ну, вещий, — фыркнул Валид. — Я вещий один, а вас, людей, много. Вы для меня как песчинки, я вас вижу, я про вас знаю, но только если пригляжусь. Мне надо увидеться с царевичем.
— То есть нам надо попасть к наследнику, — протянул Амин, — которого стерегут, как зеницу ока… Валид, у тебя есть там знакомый джин?
— А у тебя есть там знакомый убийца? — огрызнулся мальчишка. — Давай пацана сами прихлопнем и смоемся, тогда они точно порт откроют… через годик. Может быть.
Амин криво усмехнулся.
— Другие идеи?
Валид пожал плечами и как само собой разумеющееся сказал:
— Ты пойдёшь к царю и уговоришь его. Скажешь, что ты великий мудрец из какой-нибудь Аиши…
— Я похож на мудреца? — рассмеялся Амин.
Валид скептично оглядел его с головы до ног.
— Побольше, чем большинство “мудрецов”, которых я встречал.
Амин вздохнул, поняв, что нечеловеческая логика иногда крепче дубовых ворот.
— А давай ты просто превратишься в старика, и тогда царь нам точно поверит, — предложил он, про себя добавив: “А если ты ему ещё что-нибудь наплетёшь про: “А при твоём предке…”.
— Превращение, — назидательно подняв грязный палец, ответил Валид, — отнимает уйму сил. Не хочу просто так их тратить… поэтому мы сейчас достанем тебе накладную бороду и объявим пророком… например… э-э-э… Вадда! О, точно, пусть эта его стерва-сестрица похихикает…