И, похоже, так не должно было быть.
“Тень”, вскрикнув, выронила меч, и тут же раздался неприятный скрипучий голос:
— Оставьте его в покое.
Двое, что ждали позади Амина, выдвинулись вперёд, обнажая мечи.
— Оставьте, — повторила красавица, расправляя руки, точно крылья.
И те засветились сгустками пламени.
— Прочь!
Амин опомнился уже на бегу по дороге, кажется, в порт. Тонкая изящная рука крепко держала его, и у Амина отлегло от сердца.
Девушка остановилась вместе с ним. Обернулась.
И проскрипела:
— Я ненавижу тебя.
— Почему? — выдохнул Амин, оглядываясь. Но позади было тихо и вроде бы ничто не горело.
Красавица покачала головой и вскинула на Амина блестящие глаза.
— Я не понимаю… Почему я просто не могу тебя убить? Что в тебе такого, человек, что такого, что мне больно знать, что тебя не будет на свете?
Амин удивлённо смотрел на неё.
— Валид…
— Ты такой же, как все — глупый, слабый, ничтожный. Да, ты добрее некоторых. Да, может быть, умнее. Да, покладистый. Но почему, почему..?! — голос оборвался, и она прижалась к груди опешившего Амина, глотая слёзы. — Я ненавижу тебя, ненавижу за то, что ты привязываешь меня к себе, уже привязал, ты, ничтожный человечишка! Ненавижу за то, что заставляешь меня чувствовать, за то, что возвращаешь сердце. Это больно, о, Создатель, мне так больно! — и, вскинув голову, закричала — нечеловечески, негромко, но пронзительно. Отчаянно и горько, как пойманная в клетку птица. — Я не хочу…
Амин осторожно опустил руку и погладил её по вздрагивающей спине.
Он ничего не понимал.
— Отвернись.
Амин, совершенно не представляющий, что делать с плачущей красавицей, послушно повернулся к стене.
Позади вспыхнуло, и тут же знакомый мальчишеский голос недовольно пробурчал:
— Но ты хоть признаёшь, что дурак?
Амин осторожно обернулся. Перед ним стоял Валид в рваной абае, переминаясь с одной босой ноги на другую.
— С какой стати? — вырвалось у сбитого с толку юноши.
Мальчишка, вздохнув и пройдя вперёд, приглашающе оглянулся. А, когда Амин последовал за ним, принялся загибать пальцы:
— В город сегодня потащился — раз. А эта Йяла хоть и на отшибе, но своего шехзаде кто-нибудь да в лицо здесь знает. Притащил с собой невесть кого — ты хоть имя у него до того, как на корабль приволок, спросил? И откуда ты знаешь, что он не наёмный убийца?
— Но…
— Помолчи, Амин, — недовольно оглянулся мальчик. — Серьёзно, прикинуться бедненьким и я могу — и ещё качественней получится. Ты ему в душу не заглядывал.
— Знаешь, Валид, я всё равно не верю, что он наёмник, — фыркнул Амин.
— Потому что ты дурак, — отозвался мальчишка. — И в довершении ты принялся спорить с умным мной и потом снова отправился в город.
— За тобой!
— Неважно, — отмахнулся Валид. — Учись признавать свои ошибки, пока я рядом, о, ничтожный неуч.
Амин с трудом сдержал смешок.
— По-твоему, танцевать в чайхане было умнее?
Мальчик нахмурился, глянул на небо, на ползущую колесницу Вадда и неожиданно выдал:
— Они меня хотели. Все. Они жаждали хотя бы коснуться. Почему ты не хочешь?
— Глупыш, — улыбнулся юноша, потрепав тёмные кудри мальчика.
Валид вскинул на него обиженный взгляд и надул губы.
Какое-то время они молчали, потом мальчик, не выдержав, толкнул Амина локтём и буркнул:
— Ладно, пусть остаётся твой заморыш. Погорячился я — из него убийца сейчас и впрямь… Но ошейник с него не снимай!
— Почему? — опешил Амин. — Ты же всегда…
— Потому, — отрезал Валид. — Снимешь — улеч… уйду!
И, вскинув подбородок, отвернулся. Больше до самого корабля они не разговаривали.
В каюте стояла тишина. Валид, сидя на кровати, мрачно поедал заботливо купленный Амином заранее лукум. Причем вид у мальчишки был такой, точно он тщательно искал в каждом кусочке яд, находил и травился назло всему миру.
В противоположном углу, согнувшись в три погибели и по-прежнему стоя на коленях, прижимался лбом к полу мальчик-раб.
Амин, оценив картину, тяжело вздохнул и аккуратно поставил тяжёлый поднос с едой на низенький столик.
— Сегодня к полудню отправляемся — капитан предупредил, — попытался нарушить тишину юноша. — Никому нам в городе больше не нужно?
Валид бросил на него презрительный взгляд и снова уткнулся в маленькое окошечко, методично отправляя в рот сладости.
Насим не пошевелился.
— Ну… э-э-э… вот и славно, — выдавил Амин.
Ответом ему снова была тишина.
— Кто-нибудь составит мне компанию? — кивая на поднос, попробовал ещё раз Амин.
Валид обернулся и красноречиво кинул в рот лукумину, показывая, что все ваши шахры-бахры-кебабы — такая дрянь…
Амин хмыкнул и, найдя самого голодного в каюте, направился прямиком к нему.
— Насим?
— Да, хозяин? — не поднимая головы, выдохнул мальчик.
Валида передёрнуло, и он запихнул в рот сразу горсть лукума. А потом с наслаждением вытер липкие пальцы о чистое покрывало.
— Тебе… м-м-м… удобно? — осторожно поинтересовался Амин.
— Хозяин? — макушка Насима выражала полное непонимание.
— Вставай, — вздохнул юноша. — И иди поешь.
Мальчик, наконец, поднял голову, глянул непонимающе на Амина, на поднос, снова на Амина. И пополз на коленях к столику.
Амин поймал его за руку, заставляя встать.
— Насим, хватит. На колени становиться необязательно. Звать меня или Валида “хозяином” тоже необязательно. Я тебя всё равно освобожу в Мусаифе…
Вместо ожидаемой радости мальчик затрясся, глядя на столик с нескрываемым ужасом.
— Он думает, ты его убьёшь, — жуя лукум, сообщил Валид. — Таких рабов, как он, освобождают только в одном случае — если они вообще больше ни на что не годны. И обычно это спуск с высокой горы или берега, если таковые имеются. Или, — мальчик глянул на столик, — дешёвая отрава.
— Не собираюсь я никого травить! — не выдержал Амин.
Валид пожал плечами и снова уставился в окно.
— Слушай, я правда не собираюсь тебя убивать, — беспомощно глядя на трясущегося Насима, повторил Амин. — Давай… давай ты просто поешь.
— Д-д-да, хозяин, — мальчика колотило.
— Султан из тебя и впрямь не получится. Очевидного не видишь, — вставил Валид, с интересом косясь на Наисма. Тот дрожащими пальцами отправил в рот горсть сладкого риса.
— Помог бы! — проворчал Амин, усаживаясь рядом с рабом.
— Вот ещё, — Валид оставил пустую чашу и потянулся за виноградом с подноса. — Ты притащил этого фигляра — ты и разбирайся.
Амин с тоской глянул на испуганного Насима и, облокотившись спиной о стену, закрыл глаза.
Достали!
Корабль дёрнулся и величаво, словно стряхивая сонную оторопь, подался вперёд. Заскрипели доски, зашелестели поднимаемые паруса.
— Ну наконец-то, — хмыкнул Валид, как ни в чём ни бывало подсаживаясь к Насиму и забирая у него из-под носа куриное крылышко. — М-м-м, вкусно! Капитан расстарался?
Амин с тоской посмотрел на потолок.
— Умеет, когда хочет, — протянул Валид, показательно жуя. — Надо его почаще чихвостить… Почему вас, людей, пока не клюнешь, вы с места не сдвинетесь? Хотя… Можно ещё золотом поманить… Да, Амин?
Юноша преувеличенно медленно подсел ближе, потянулся — якобы к кебабу…
Валид заверещал-забулькал, когда его с силой макнули в чашу с розовой водой для умывания.
— Маленький… паршивец! Меру… надо… знать! — макая мальчика, приговаривал Амин, крепко держа его за шиворот, чтобы не вырвался.
— Что, как он себя вести? — отфыркиваясь, булькнул Валид, тыча в раба.
Амина перекосило, и он макнул мальчишку ещё раз.
— Вот, — покосился на Насима в очередной раз вынырнувший Валид. — И так он делает каждый раз, когда… Ладно-ладно, всё, молчу!
Его макнули снова, потом отпустили.
Валид снял с чёлки розовый лепесток, отбросил лезущие в глаза пряди и спокойно сообщил, повернувшись к рабу:
— И с тобой будет то же самое.
— Не будет, — устало отозвался Амин. — Всё, хватит. Надоели вы мне. Сейчас я уйду.
— Куда?! — вскинулся Валид, но дверь каюты уже хлопнула, закрываясь.
Мальчик покосился на замершего раба и оскалился, ткнув пальцем в угол.
— Место! И что б я тебя больше не слышал и не видел!
И только после этого, переведя дыхание, как ни в чём ни бывало вышел из каюты.
— Как ты его вообще получил? — садясь рядом на поручни, поинтересовался Валид
— Выиграл в алатыру, — не поворачиваясь, отозвался Амин, и Валид рассмеялся.
По небу бежали облака, волны пенились внизу, степенно покачивались стоящие на якорях корабли, туда-сюда сновали лодочки. И яркое-яркое солнце пекло со всей силы — Аллат тоже сердилась. Непонятно только, на что.
Валид зевнул.
— Алатыру? Умеешь?
Амин усмехнулся.
— А-а-а, — вдруг протянул Валид. — Это ты, что ли, тот шехзаде, про которого говорили, что он даже шайтана обыграет? Я слышал…
Амин обернулся.
— Говорили?
— Ага, — пожал плечами мальчик. — Гули любят потрепаться. Особенно про симпатичных шехзаде. Хм… Но меня-то тебе точно не обыграть.
— Нос не задирай, — хмыкнул юноша. — Знаешь, что случилось с глупым эмиром…
— …который захотел летать и угодил под колесницу Вадду? — снова зевнул мальчик. — Это все знают. А обыграть ты меня всё равно не сможешь, че-ло-век.
Амин мгновение смотрел на него, потом протянул руку.
— Спорим?
— Ха! — рассмеялся Валид, с размаху ударяя по ней ладошкой. — Да я тебя за раз сделаю!
— Да ты шайтан! — провыл мальчишка, страдальчески морщась.
— Нет, просто ты, — подвигая фигурку, улыбнулся Амин, — проиграл.
Валид глянул на доску. На Амина. Снова на доску. И возмущённо завопил:
— Но я не мог проиграть!
И резко обернулся. Косящиеся на него матросы тут же потеряли к игре интерес и быстро вернулись к своим занятиям.