– Вовремя ты напомнил. Я с ним в Урус-Мартане с Трактористом дрался. Здорово нас тогда трепанули.
– Думаешь, не стуканет он этому Кузьке?
– Уверен, что нет.
– А он вроде что-то говорил о розыске. Или мне показалось?
– Знает он, что меня ищут, – недовольно ответил Борис, – но не скажет этому духу.
– Ничего себе блинчики с повидлом! – Участковый носовым платком вытащил из-за пояса джинсов Кузьмы ТТ с глушителем. – Вот это подарочек! Как же ты так, – подмигнул он матерящемуся Кузьме, – неаккуратно? И морду набили, и ствол при тебе. Что-то ты совсем, как у вас говорят, расчувствовался.
– Да не моя «дура»! – заорал Кузьма. – Мне Бук сунул. Он…
– Эксперты по пальчикам скажут, чье оружие. Это не вы ему, – он посмотрел на стоявших возле машины парней, – физиономию подкрасили?
– Нет, конечно, – ответил Бук. – Мы же с ним кентовались. А тут видим, лежит. Мы подошли и увидели ствол сзади. Думаем, может, кто подставить хочет? – не сдержавшись, рассмеялся он. Остальные парни тоже захохотали.
– Смейтесь, суки, – зло бросил Кузьма. – Потом…
– Кончился ты, Кузьма, – перебил его старлей. – Нет больше у тебя покровителя. Хана и тебе, и ему. Это я вам точно обещаю. Помнишь Настю Сергееву? Тетка она моя, старшая сестра моей матери. А ты ее, гнида, со своими дружками изнасиловал. Их посадили, а тебя Илья Валентинович Зудов отмазал. Я свидетелей нашел. Мне, кстати, твои кенты, которые за тебя срок тянут, написали. Очень они тебя в зоне ждут. А я сказал Илье Валентиновичу, что все, хана ему.
– Слушай, – торопливо заговорил Кузьма, – он на тебя заказ делал. Сукой буду, правду говорю. Не веришь? Давай сыграем в это. Я ему звоню и договариваюсь, а ты прослушаешь нас и отпустишь меня. Я, сукой буду, твою тетушку не трогал тогда. Это…
– Звони, – кивнул Дмитрий.
– У нас в тачке маг есть, – сообщил Букин, – запишем все. Вот сучара! Телефон у него с громкостью, – вспомнил он. – Пусть включит ее, все запишем.
– Они у меня деньги забрали, – сообщил участковому Кузьма. – А эти оставили, – показал он на лежавшие рядом с пистолетом пять тысяч рублей.
– Ты хоть думай, прежде чем говорить, – буркнул участковый.
Парни, усмехнувшись, переглянулись.
«Молоток, старлей, – подумал Букин, – мудрый совет дал».
– Ну вот и хана тебе, Петров! – довольно улыбаясь, пробормотал плешивый. – А то расчувствовался. Но и ты, Кузонцев, долго жить не будешь. А то плати ему… Я тебе заплачу! – Вытащив из шкафа бутылку коньяка, он налил рюмку и выпил.
– Ну, ты нас, начальник, не вспоминай, – улыбнулся Букин. – Мы ведь этому чеху помогали пару раз. А тут совесть заела.
– Вы сами об этом забудьте, – посоветовал милиционер.
– Что? – удивленно спросил по телефону Орлов. – Кузонцева взяли со стволом? Димка? Ну что ж, молодец, парень, хорошую смену я себе нашел. Молодец, Митька.
– Да ты, Глеб Иванович, забыл уж, кто тебя менял, – упрекнул его собеседник.
– Но Димку я готовил к твоей замене, – рассмеялся Орлов. – И Зудова прищемили. Давно пора, а то развелось оборотней как собак нерезаных. Но сейчас, похоже, за них всерьез взялись. В Москве вон скольких повязали и из таможни, и из Генеральной прокуратуры. Молодец все-таки Путин, он уйдет, кто вместо него будет? Снова какой-нибудь встанет, и ни зарплаты, и бандюки по полной загуливать начнут. А у него все-таки многое получилось.
– Кузьму арестовали, – вбежала в комнату Маша. – Морду ему кто-то набил, и пистолет нашли. И покровителя его, начальника райотдела арестовали. Вот так, и все из-за вас. – Она благодарно улыбнулась.
– Ты так не говори, – недовольно сказал Вихрев. – А то еще и на разборки поволокут. Хотя ментов подставлять можно, не западло. – Он рассмеялся.
– А ты в тюрьме сидел, – посмотрела на него Маша. – И оказывается, офицером был. А почему ты из армии ушел?
– Давай не будем об этом, – попросил Борис.
Москва
– Нигде никаких следов, – недовольно проворчал Бескровный. – Вот гады! На что они живут? Сколько у них могло быть денег? От силы тысячи две. А они уже две недели шляются, на что-то едят, пьют, курят и билеты наверняка покупают. Где же они деньги взять могли? Водители… Наверняка беглецы у этих бандитов, которых связали, забрали деньги. Не все, конечно, но забрали и, наверное, приличные. А если допустить, что и Буратино их работа, тоже поживились. И оружие наверняка там взяли.
– А вы, значит, тоже думаете, что Вулич и Вихрев причастны к нападению на коттедж в Тверской области? – спросил Солнцев.
– Пятьдесят на пятьдесят. А вот в том, что они водителей «КАМАЗа» спасли, почти уверен. Точнее, уверен на все сто. Учитывая показания священника, они были и в коттедже Буратино, ведь это рядом. Но где они сейчас? Неужели поменяли документы? Не могли. Зачем? Да и где? Хотя, если они были у Остоцкого, он им и документы сделал, у него связи имеются. Только хорошая экспертиза докажет подделку. Я пробовал вызвать Игоря на откровенный разговор, но не получилось. Вообще противник нам достался достойный. Как там Марина? Меня не вспоминает плохо?
– Не вас, а суд, который приговорил Вулича. Здесь же, говорит, и ежу понятно, что Вулич не виноват. Он поступил как настоящий мужчина.
– Да вот в том-то и дело. Так поступают некоторые люди и сидят в тюрьмах. Сейчас почему-то больше верят преступникам. Наверное, потому что у них денег больше. В Москве осудили капитана милиции. Он столкнулся с машиной каких-то бандитов. Виноваты в аварии были они. Ну и стали капитана избивать и требовать денег. Он, чтобы как-то спасти свою жизнь, повез их домой, сказал, что деньги там. Бандиты вошли в квартиру с оружием. Капитан сумел взять ружье, застрелить одного и ранить двоих. Он защищал себя и жену с ребенком. И его же посадили, потому что у одного из бандитов папа – банкир, у остальных – деньги. Так что сейчас благородным быть опасно. Но где же наши беглецы?
– Черт бы вас побрал, – процедил Директор, – не можете найти этих уголовников. Тоже мне задача…
– Их МВД найти не может, – усмехнулся мускулистый молодой мужчина. – А вы, Олег Дмитриевич, нас упрекаете. У государства есть все, чтобы искать и находить. И тем не менее они бессильны. А мы пытаемся. Но никто из знакомых Вихрева и Вулича их не видел. Мы сейчас взяли под наблюдение Ярославль, дочь Вихрева и Питер. Там находится жена Вулича с ребенком. Правда, жена незаконная, – поправил он себя. – Но…
– Погоди, Удав, – остановил его Директор. – Она же в Запорожье, на Украине.
– Была. Сейчас с пацаном приехала в Питер к матери и узнала о побеге Вулича. Пошла в милицию просить защиты. Утверждает, что он бежал для того, чтобы убить ее. – Удав рассмеялся.
– Самомнение у этой дамочки, – усмехнулся Директор. – А жена Вихрева тоже в Питере?
– Да. Но Остап обещал нам помочь. Если Вихрев выйдет на связь с Анной, мы сразу же узнаем, откуда он звонил.
– Дождемся, – процедил Директор, – что он из МУРа позвонит. Бескровный опытный мент, следователь по особо важным. И Солнцева к себе в шестерки взял. Этот тоже башковитый. Если Вихря возьмут раньше, чем мы, то будет плохо всем.
– А если его дочь захватить? – неожиданно предложила Олеся. – Он ради нее, как я слышала, готов на все.
– Это отец Анькин готов на все ради внучки, – поправил ее Директор. – Но если вдруг Вихрев где-то объявится, попробуем и этот вариант. Он если и будет искать меня, то сначала выйдет на Рушницкого, поэтому необходимо присматривать и за ним. Надо выходить на них, пока это не сделали менты. А насчет дочери, – посмотрел он на Олесю, – идея стоящая. Как только Вихрев засветится, мы ее хапнем. Пусть приходит с Афганом освобождать девочку. Ты, Удав, любишь молоденьких, нецелованных, – засмеялся он. – Вот и попользуешься.
– Бориса с Виктором потеряли, – сообщил Остоцкий. – Правда, я боюсь, что о них появится сообщение в криминальной хронике. Совершат убийство, и доля моей вины в этом тоже будет.
– Мне все равно, – спокойно отозвалась дочь. – Я получила то, что хотела.
– Но об этом говорить еще рано.
– Я уверена.
– Дай-то Бог. А Вихрев промолчал. По крайней мере Вулич этого не знает. Я бы заметил…
– Мне все равно.
– А отчество какое ребенку дашь?
– Викторович. И придумаю красивую, похожую на сказку, легенду для всех и для ребенка о том, что его отец погиб накануне свадьбы.
– Ладно. Так всем и будем говорить. Но тебе придется погрустить на людях.
– Я начну так говорить, когда буду твердо уверена, что через девять месяцев стану мамой.
– А я дедушкой. И мне это очень нравится. А как назовем? Если девочка, то Тамарой, – тихо сказал он, – в честь твоей мамы. А сына называй ты.
– Сына назову Борисом. И этим отдам память всем участникам операции «Ребенок». Остоцкий Борис Викторович, – торжественно произнесла она.
– Звучит красиво. – Отец вздохнул. – А если узнаешь, что их убили, как будешь себя чувствовать?
– Не знаю. Если надежда окажется ложной, не знаю, как я буду жить дальше.
– Ну, это ты брось. Женщина ты молодая и даже вполне можешь выйти замуж.
– Замуж я не собираюсь. Я никогда не смогу жить с мужчиной, в каждом вижу Петрова, понимаешь? Я никогда не смогу никому поверить. Мужика на ночь, если уж очень захочется, можно найти всегда. А вот такого, чтобы жить с ним… – Лена покачала головой. – Я этого не хочу.
Воронеж
– Я убью этого Руслана, – процедил Савин. – Подставил он Юрку, гнида! – Он выпил рюмку коньяка. Тяжелым взглядом посмотрел на сидевшего перед ним мальчика лет четырнадцати. – Идиот! – Он хлестнул сына по щеке. Снова налил рюмку.
– Но, папа, – испуганно сказал мальчик, – Руслан уверял, что, если этот старик будет жив, тебя посадят в тюрьму, и он специально вызвал его к остановке. Я тоже специально посадил в машину…
– Киллер, мать твою по лбу! – Савин залпом опрокинул рюмку. – Надеюсь, все обойдется, – вздохнул он. – Хотя бы потому, что ты совершил наезд за пять дней до четырнадцатилетия. День рождения отмечать не будешь. А с Русланом я обязательно разберусь.