Официантка принесла заказ, и я радостно потерла руки.
Господи, до чего есть хочется! Кстати, о руках.
– Простите, – сказала я вполголоса. – Можно где-то руки помыть?
– Да, конечно.
Официантка указала подбородком на дверь, ведущую за барную стойку.
– Там коридор, а в коридоре есть дверь с указателем.
– Спасибо.
Я вылезла из-за стола, и тут же подскочили с места мои тюремщики.
– Я руки помою, – объяснила я.
Один, не отвечая, уселся на стул. Второй сделал шаг вперед и застыл, готовый меня сопровождать.
– Что, и в туалет со мной пойдете? – не поверила я.
Цербер раскрыл рот и нехотя уронил:
– Снаружи постою.
– Во как! – не сдержала я восхищения.
Повернулась к официантке и спросила.
– Видали, как меня охраняют?
– Впечатляет, – поддержала она.
– Даже в туалет хожу с сопровождением!
– Просто завидую!
– Сама себе завидую, – подвела и черту.
Искоса взглянула на охранников среагировали на провокацию или нет? Увы! У них, что называется, бровь не дрогнула!
Жаль. Разозлились бы на меня и остались в зале. А я бы разведала: возможно, в коридорчике есть дверь черного хода.
А, ладно! Может, в туалете окно большое!
Я обогнула барную стойку и оказалась в полутемном коридоре. Дошла до нужной двери, взялась за ручку…
– Подожди, – лениво сказал охранник.
Отодвинул меня в сторону, открыл дверь с буквой «Ж» и заглянул внутрь. Обвел помещение цепким взглядом и прикрыл дверь.
– Круто! – оценила я. – А без глаз остаться не боишься?
– Иди, – не обращая внимания на мои шпильки, ответил охранник. И прислонился к стенке.
– Одна? – не поверила я. – Без тебя?
Мне очень хотелось спровоцировать скандал. Желательно с мордобоем. Тогда есть слабая надежда привлечь внимание к своей персоне. Вы часто видели охранников, лупящих своих хозяев? Вот и я говорю: все странное привлекает внимание. А что я буду делать потом – посмотрим. В зависимости от ситуации.
Но в данном случае было легче вывести из себя каменную статую. Цербер мне не ответил. Он вообще не замечал моего существования. Жевал резинку и смотрел куда-то перед собой.
– Спасибо, что ногами не побили, – сказала я.
Охранник, естественно, ничего не ответил. Чихать он хотел как на мою вежливость, так и на мои шпильки.
Я вошла в туалет и быстро огляделась. Никаких окон. Жалость какая!
Я вымыла руки, подставила их под сушку. Зашумел теплый ветер, руки начали стремительно обсыхать.
Ну, и что дальше?
– Поешь, потом разберешься, – ответило благоразумие.
– Точно, – пробормотала я.
В этом туалете совершенно некуда деваться. Разве что просочиться в канализацию. Почему-то эта перспектива меня не вдохновила.
Я вышла из дамской комнаты. Охранник ждал меня на прежнем месте, привалившись к стене. Я молча показала ему руки.
Прошла мимо бармена, уселась за стол, уставленный тарелками. Охранник присоединился к компаньону.
Я взяла ложку и попробовала солянку. Оказалось вкусно. Странно, это блюдо в местах общественного питания редко бывает вкусным.
Я с аппетитом прикончила первое и потянулась к шашлыку.
Интересно, что это за баранина в мятном соусе?
Шашлык был нежным и вкусным, но мятного соуса я как-то не уловила. Впрочем, не буду придираться. Обед более чем съедобный.
То же относилось к узбекскому плову, поданному в красивой восточной пиале. Ого, его даже шафраном подкрасили! Люблю этот золотистый оттенок, рис выглядит гораздо аппетитней.
Я подчистила все до последней рисинки, отодвинула от себя тарелки и погладила раздувшийся живот. С сомнением осмотрела огромную тарелку, на которой лежали нарезанные овощи.
Не потяну.
Я взяла бокал с виски и пригубила янтарный напиток.
Хорошо!
Мне было настолько хорошо, что я почти забыла о конвое, сопровождавшем каждый мой шаг. И даже ненадолго ощутила себя полноценной гражданкой отдыхающей.
– Все в порядке? – спросила официантка, возникая возле столика.
– Все великолепно! – ответила я от всей души. – Вкуснотища!
– Я передам повару, – пообещала официантка.
– Обязательно.
– Может быть, желаете добавки?
– Спасибо, не в силах съесть ни кусочка, – отказалась я. Обвела взглядом уютное помещение и с сожалением сказала:
– Счет, пожалуйста…
Официантка тут же положила передо мной папку с вложенной в него бумажкой. Я бегло просмотрела цены взглядом знатока.
Не сказать, чтобы слишком круто. Вполне корректные цифры. Я ожидала увидеть втрое большую сумму.
Я достала из сумки кредитку и протянула официантке.
– Ой! Мы кредитки не принимаем! – всполошилась женщина.
И тут меня посетила хулиганская идея. Я обернулась к моим тюремщикам, неторопливо попивающим сок, перебросила счет на их стол и потребовала:
– Расплатитесь!
Охранники молча переглянулись.
– Ну? – повысила я голос. – Не слышали, что ли? Здесь кредитки не принимают!
Охранники снова переглянулись. У меня возникло неприятное чувство, что они общаются недоступным мне телепатическим способом.
После минутного замешательства один из них молча вынул из внутреннего кармана пиджака бумажник и раскрыл его. Я незаметно вложила в папку со счетом две сторублевки и шепнула женщине:
– Это вам!
– Спасибо! – ответила она так же заговорщически.
Я кивнула и неторопливым прогулочным шагом направилась к выходу. Охранники за моей спиной замешкались, отсчитывая деньги. Я услышала, как официантка сказала:
– Сейчас принесу сдачу…
«Не торопись!» – мысленно воскликнула я и вышла на улицу.
Одна.
Машина стояла недалеко от кафе, но шофера Миши видно не было. Наверное, курит на свежем воздухе.
Я окинула взглядом окрестности и все так же неторопливо направилась в сторону огромных деревьев, ограждающих сквер от проезжей части. Если мне повезет, то охранники задержатся на три минуты. Этого вполне достаточно, чтобы дойти до дороги и попытаться поймать такси.
А дальше – бог поможет.
Я ускорила шаг. Еще немного. Еще совсем немного!
И когда до дороги осталось каких-нибудь пять метров, дорогу мне преградил мужчина спортивной наружности. Глаза у мужчины были испуганными.
– Ты?! – спросил он, словно не веря своим глазам. – Ты в городе? С ума сошла?! Хочешь, чтобы она снова тебя сцапала?
Я в замешательстве сделала шаг назад. Не требовалось особенных мысленных усилий, чтобы сообразить: меня приняли за Женю.
– Все нормально, – ответила я. – Дайте пройти.
Мужчина хотел сказать еще что-то, но вдруг развернулся и бросился прочь. Он бежал широкой размашистой рысью тренированного спортивного человека, а за ним галопом несся один из моих охранников. Второй подскочил ко мне и застыл, как каменный столб.
«Не успела», – поняла я с тоской. Проводила взглядом моего собеседника, улепетывающего от преследователя, и подумала: «Господи, что происходит? Что это за человек?»
Мужчины бежали с такой скоростью, что очень скоро скрылись из глаз.
Я обернулась к охраннику, спросила:
– Кто это был?
Он не ответил. Отступил на шаг и вытянул шею, пытаясь разглядеть, догнал его коллега жертву или нет.
– Кто это был? – повторила я настойчиво.
– Заткнись, – буркнул охранник.
Я оскорбилась.
– Хам!
Он бросил на меня короткий взгляд поверх черных стекол очков, и я немедленно заткнулась.
Убедительный был взгляд.
Так мы и простояли минут десять. Через десять минут назад вернулся второй охранник. Дотрусил до нас тяжелой неспешной рысью, проинформировал напарника:
– Ушел, гад.
Тот никак не проявил своих эмоций. Даже головой не кивнул. Взял меня под локоть и молча повел к машине. Открыл заднюю дверь, впихнул меня в салон, как куклу, и плюхнулся рядом. Миша уже сидел на своем месте.
Я оглянулась.
Второй охранник разговаривал по мобильнику. Нетрудно догадаться с кем. Докладывал тетушке оперативную обстановку.
Интересно, что все-таки сейчас произошло? И кто был этот мужчина, принявший меня за Женю?
Наверное, я этого никогда не узнаю.
Охранник договорил, выслушал распоряжения, несколько раз кивнул головой. Сложил мобильник, сунул его в карман, неторопливо направился к нам.
Подошел к машине, уселся на переднее сиденье и коротко скомандовал шоферу:
– Домой!
– Почему домой? – вылезла я с новым провокационным вопросом. – Я еще не нагулялась!
Мне никто не ответил. Машина плавно летела по хорошей дороге, мягко шуршали шины, за окном проносился чужой, обманчиво приветливый город.
Мы прибыли домой через полчаса, сохраняя то же ледяное молчание. Дворецкий, едва открыв дверь, проинформировал меня:
– Елена Борисовна ждет в своей комнате.
Я ничего не ответила и пошла наверх.
Вошла к себе, упала на кровать и закрыла глаза. Нужно подумать, что это был за мужчина.
Конечно, он знал Женю. Не очень хорошо, иначе меня бы он с ней не спутал.
Да, это был не очень близкий знакомый. Например, ему неизвестно, что Женя попала в аварию. Иначе он обязательно спросил бы, как мне удалось так быстро поправиться. Но он спросил совсем о другом. Он спросил, почему я в городе. И не боюсь ли я, что «она» снова меня сцапает.
«Она» – это, разумеется, тетушка.
«Снова сцапает».
М-да. Надо полагать, что Женя пыталась убежать из дома. И делала это неоднократно, но тетушка ее находила и возвращала назад.
Я в задумчивости потерла нос.
Почему охранник погнался за моим неизвестным собеседником? Может быть, тот помогал Жене убегать из дома?
Может быть.
– Ты, что, не поняла, что я тебя жду? – спросил ледяной голос тетушки.
– У меня голова болит, – ответила я, не открывая глаз.
– Поднимайся, – велела родственница коротко.
Я села на постели. Заставила себя открыть глаза и увидела тетушку, сидевшую напротив.
– Что он тебе сказал? – спросил она без всяких предисловий.