— Пожалуйста, услышь меня! — я еще раз провела большими пальцами по его скулам. — Чтобы он не сказал, это не важно. Для меня это не имеет никакого значения.
Я словно дикого зверя укрощала, лаской и уговорами пытаясь успокоить.
— Для меня имеет! Ты так и не скажешь?
— Не помню. Никого кроме тебя не помню, — его собственные слова так естественно и легко сорвались с языка…
Мне мало этого показалось, и я приподнялась, прижавшись губами к его. И поняла, что он задержал дыхание, весь словно закаменев. А потом словно вспышка была.
33 глава
Когда Лонгвей ушел, я не знаю. Проснувшись в его постели, я долго не могла сообразить даже, где нахожусь. Слишком светло показалось. А когда села, болезненно поморщилась. Все тело ныло и я, наконец, вспомнила… Покраснела до корней волос и поспешно стала выбираться из постели.
После того, что я сказала и сделала, Лонгвей будто сорвался. Его неуемность и раньше была очевидна, но этой ночью… Приспустив одеяло, я ожидаемо обнаружила на груди россыпь засосов. А когда встала, едва не упала — ноги заметно дрожали. Я даже побоялась на себя в зеркало смотреть в ванной.
Он псих! Он ненормальный псих! И как оказалось, я даже не подозревала насколько. То, что он делал со мной ночью… Даже не помню, сколько раз он доводил меня до финала. И не останавливаясь, продолжал делать это снова и снова! Вспомнив несколько особенно ярких моментов, я переключила душ на более низкую температуру.
Я просила, под конец даже умоляла его остановиться. Но он не хотел этого слушать и не слышал. Болезненная смесь — из удовольствия и вседозволенности… И самое ужасное, что я не могла лгать самой себе. Да было мучительно и все же…
Обнаружив синяки и засос даже на попе, я просто опешила! Псих! Ненормальный! Извращенец! Не подпущу его к себе больше ближе, чем на три шага!
Реквизировав халат Лонгвея, я вернулась к себе. Очередное платье погибло безвозвратно. Я печально вздохнула и еще больше расстроилась. Поэтому, услышав звонок и увидев на экране, кто это, ответила:
— Не желаю с тобой разговаривать! — и выключила не только вызов, но и телефон.
Дрожь в коленях немного унялась, но слабость все ещё чувствовалась. И не только в ногах. Я злилась и от смущения не знала, куда себя деть! Все же и я в этой вакханалии участвовала. Боже!!! Уже светало, когда я просто отключилась, сколько же часов мы?!..
От стука в дверь я вздрогнула. Горничная, что пришла, сказала, что меня ждут в гостиной.
— Кто? — удивилась я.
— Мадам Цай.
— Спасибо. Я скоро приду.
Как же не вовремя! Между лопатками холодок даже почувствовала. И что это за визит? О чем нам с ней разговаривать? И почему она чуть позже не явилась! Не сказать, что я была сильно удивлена, и примерно представляла, что она мне скажет. Но после сегодняшней ночи я была к этому не готова. И вина за это полностью на ее ненормальном, озабоченном сыне!
Не без усилия подавив снова вскипевшее раздражение, я поспешила одеться. Все же ждать слишком долго не стоило ее заставлять. Хотя мне пришлось порядком постараться, чтобы найти наряд, который скрыл бы ВСЕ следы на теле от посторонних глаз и ни слишком не соответствующий сезону. Пять шагов! Три для него слишком мало!
— Добрый день.
Мать Лонгвея встретила меня улыбкой, но совсем незатронувшей глаз. Она выглядела прекрасно. И вела себя так, что глядя на нас со стороны, можно было подумать, что это я заглянула к ней в гости, а не наоборот.
— Чаю?
— Нет, спасибо, — я присела на диван напротив нее, и не стала долго ходить вокруг да около: — Вы хотели о чем-то поговорить со мной?
— Роу — правильно? — все ещё сохраняя любезный вид, спросила она. Но только для того, чтобы подчеркнуть, что я для нее не настолько важна, чтобы помнить моё имя. И ответа она не дождалась, сразу продолжив: — Ты милая и решительная, как я вижу.
Оспаривать или подтверждать я не посчитала нужным. Может быть это и было грубо, но и она пришла не для того, чтобы познакомиться со мной поближе и дружбу завести. Это ощущалось буквально во всем. Без слов и явной агрессии — можно было только восхититься таким умением манипулировать. Все что мне оставалось — не обострять и держать глухую оборону. Иначе… она просто раздавит меня. Это было вполне ей по силам, ощущалось бессознательно, словно аура, ее окружая. А я… не нужно слишком много усилий, чтобы растоптать меня. Я была уязвима со всех сторон. То, что я это осознавала прекрасно, совсем не делало меня сильнее.
— И как тебе удалось настолько окрутить моего сына? Мне сказали, что ты уже давно живешь здесь?
— Да, живу.
— А раньше работала? Стремительная карьера от посудомойки до шеф-повара?
— Я никогда не работала посудомойкой.
Как и ожидалось, фильтровать то, что не хотела слышать, она прекрасно умела. Это наследственная черта их семьи?
— Из какой ты семьи, позволь узнать. Чем занимаются твои родители?
Это был удар ниже пояса. После всего, что она уже сказала, сомневаться в том, что она выяснила всю мою подноготную, было верхом глупости. Просто она делала эти выпады, стремясь меня уколоть, найти самую больную точку.
— Мои родители уже умерли. У меня никого нет.
— Но у тебя, кажется, брат был?
Туше! И все же мне хватило выдержки не показать ей, что этот вопрос для меня болезненней, чем все предыдущие.
— Мы не поддерживаем отношений.
— Почему?
Она так ловко подталкивала меня к грубости. Хотела, чтобы я сорвалась, но такого удовольствия я решила твердо ей не доставлять.
— Что ещё хотите узнать? Хотя, собственно, больше и нечего.
— Да, поразительно мало. Просто удивительно скучная и ничем не примечательная жизнь.
А вот это я засчитала, как очко в свою пользу. Перейти к прямым оскорблениям, это признание того, что она не почувствовала должной отдачи и сменила тактику.
— Все так, как выглядит.
Она поднялась и посмотрела на меня уже совсем по — другому. Без фальшивой улыбки, в первую очередь. Пожалуй… с любопытством.
— Ты умнее, чем я думала. И никаких истерик и воплей о любви великой. Я даже немного впечатлена. Хотя все равно это не меняет того, что мне не нравится твоё пребывание рядом с моим сыном. Ты же это понимаешь?
— Отчетливо.
— На сегодня закончим, в таком случае.
— Всего вам доброго, мадам Цай.
Приветливо улыбнувшись, она кивнула и покинула комнату. Интересно, что же будет после «сегодня»…
34 глава
По пути в свою комнату я встретила управляющего Лю.
— Вы не завтракали, — любезно заметил он после приветствия взаимного. — Сказать, чтобы вам что-нибудь приготовили?
— Не нужно.
На самом деле мне хотелось есть. После такой траты энергии и сил, неудивительно. Но я решила потерпеть до обеда. Глупо, но смущение мешало признать, что я голодная. Вот ведь странность — с мадам Цай ничего подобного я не испытывала, а с людьми, которых знала и хорошо относилась, словно другим человеком становилась.
— Мадам сказала вам… что-то неприятное? — вдруг услышала я.
Бросив взгляд на управляющего Лю, я вдруг подумала — а так ли случайна наша встреча? Собственно, никаких видимых причин для того, чтобы он оказался здесь и именно сейчас, не было.
Немного замедлив шаг, я покачала головой:
— Ничего такого, чего бы я не знала сама.
— Она хорошая мать.
— Не сомневаюсь в этом.
— И возможно слишком даже любит сына.
Я промолчала, ожидая, что он скажет ещё.
— Её стремление его защитить иногда мне кажется слишком… продуманным.
— Не совсем понимаю.
— Как бы это объяснить? — кажется, управляющий был немного смущен, но в то же время настроен весьма решительно закончить свою мысль до конца и донести её до меня. — В детстве она контролировала господина Лонгвея довольно жёстко.
— М?
— Она поставила себе цель и добивалась ее последовательно и четко.
— Цель?
— Вырастить идеального сына.
Я, кажется, припомнила, как что-то подобное говорил Лонгвей. Так это вбивали в него с детства?
— Редкие цветы требуют особенного ухода, — немного извиняющаяся улыбка у него получилась.
Я снова промолчала. Вопрос «селекции» был на поверхности, и мне было интересно, что управляющий Лю ещё мне расскажет.
— В итоге он рос, четко понимая, что является особенным. А вокруг люди, которые хотят что-то от него получить.
— Ещё бы… — не удержалась я от комментария.
— Представьте только — ребенок, который целиком и полностью занят только своим саморазвитием. Даже когда ему что-то хотелось в силу возраста, он не говорил этого никому. И даже наоборот. Отрицал, когда его ловили на интересе.
Это показалось мне странным. Но если подумать…
— Я рад, что мадам… отнеслась к вам снисходительно.
Мы уже успели подняться на второй этаж, и до моей комнаты совсем немного осталось дойти. Я улыбнулась управляющему Лю совершенно искренне. Все-таки он действительно хороший человек. Для него наверняка было не просто завести весь этот разговор. И этим он лишний раз продемонстрировал, что поддерживает меня. Что тоже было очень приятно.
Обдумывая его слова, я никак не могла уловить какую-то мысль, в них витавшую. Впечатление, что управляющий Лю ожидал от мадам каких-то неприятностей, тут было не причем. Что-то он сказал такое, что меня укололо будто.
«… Даже когда ему что-то хотелось в силу возраста, он не говорил этого никому. И даже наоборот. Отрицал, когда его ловили на интересе» — так он сказал?
Вспомнив, я… хихикнула. Уму непостижимо! Но… Получается, что не так уж и сильно господин Лонгвей изменил своим привычкам? Скрывает интерес, отрицает даже. Но, не имея возможности избавиться и испытывая тягу к чему-то… кому-то, в данном случае, преследует цель неотступно? Я засмеялась и тут же оборвала смех. Это действительно смешно! По-настоящему смешно! Если бы не касалось меня. Ведь именно так он поступал со мной с самого начала! Я стала его желанной целью, и он вцепился в меня мертвой хваткой. И скорее всего даж